чел.). Если эти темпы не снизятся, то к концу века проблема перенаселения станет самой острой для страны.
Проблема каст – еще одна из тех, что не могут не волновать Индию. Хотя законы формально провозглашают равенство людей вне зависимости от кастовой принадлежности, а за представителями низших каст даже забронированы определенные квоты в вузах, государственных учреждениях и т. п., касты играют в Индии практически ту же роль, что и в прошлом. Но что характерно: в отличие от первых двух острых для Индии проблем, создающих дестабилизирующие импульсы, кастовая структура в некотором смысле – как на то обращают внимание специалисты, в частности Л. Б. Алаев, – играет в современной Индии роль стабилизирующего фактора. Вошедшее в норму неравенство держит три четверти населения страны (если даже не семь восьмых) на уровне бытия вчерашнего дня. Оно, это принадлежащее к низшим кастам большинство, привычно не претендует на ту долю имущества страны, которая по справедливости должна была бы ему принадлежать. Оставаясь на низком уровне развития и едва влача существование, оно тем самым дает возможность меньшинству, прежде всего городскому населению и социальной верхушке деревни, пользоваться благами современных достижений экономики и техники. Если бы не сдерживающие функции кастовой системы, бурный рост в скором будущем уже почти миллиардной Индии мог бы вести к катастрофическому усилению экстремизма.
Впрочем экстремизм в Индии ощущается, хотя и преимущественно среди мусульман и особенно сикхов. Он практически долгое время был незаметен в среде индуистского большинства страны, что, свидетельствует о сдерживающей функции системы каст. Однако за последние годы он дал о себе знать, в частности, в связи с проблемой индуистской святыни в Айодхье, где на месте разрушенного Моголами храма несколько веков назад была возведена мечеть, которую радикально настроенные индуисты недавно снесли. Это, естественно, вызывало энергичный протест мусульман и привело к серьезным конфликтам. К числу внутриполитических проблем стоит отнести и неспособность городских властей справиться с притоком в города, особенно большие, переселенцев из деревни, вынужденных существовать без жилья и работы, ночевать на тротуарах. И это еще при сдерживающей функции каст, которая заметно сокращает обычную для развивающегося мира долю сельского населения, выбитого из привычной колеи бытия и стремящегося в города.
Внутриполитическая напряженность, кастовая и национальная рознь обычно являются подоплекой той предвыборной борьбы, которую ведут партии и их коалиции в ходе избирательных кампаний. Апеллируя к поддержке своих, кандидаты обычно опираются на веками складывавшиеся в той или иной части страны патронажноклиентные связи, кастовые предпочтения, даже на престиж имени, особенно княжеского (княжества в Индии были упразднены, но получившие от правительства пенсии семьи правивших в недавнем прошлом князей по-прежнему имеют в стране немалый престиж, что играет свою роль на выборах). И в этом смысле партии в современной Индии, особенно на уровне штатов, не следует воспринимать как организации европейского типа, союзы политических единомышленников. Скорее это форма организации своих, сплоченность которых способна обеспечить поддержку тому, кто пользуется у своих достаточным престижем, во многом уходящим в традицию.
Вообще многие демократические нормы и институты современной Индии не просто вписываются в традицию, но и воспринимаются привыкшим к ней сознанием людей в привычно традиционном духе. Здесь сказывается определенная структурная близость того и другого (идейная терпимость, плюрализм, уважение к правам меньшинства, ненасилие и т. п.), как и играют свою роль двухвековое колониальное владычество англичан, определенная ориентация общего развития современной Индии. Но при всем весьма существенном типологическом сходстве с европейской парламентарной демократией индийская политическая система во многом остается восточной. Причем не просто восточной, но именно ивдийско-индуистской с характерной для нее общинно-кастовой основой.
Община и каста живы в Индии и сегодня. Больше того, их сохранение – одна из серьезных проблем Индии. Собственно, это именно та проблема развития, которая ныне столь важна для всего развивающегося мира. Там, где каста слаба, а место общины занял фермер (например, в том же Пенджабе, прежде всего среди сикхов), там и зримы реальные итоги развития. О стабилизирующей функции касты уже шла речь, но не менее, если даже не более значима консервирующая ее функция, явно противостоящая задачам развития. Можно, конечно, надеяться на то, что со временем эта функция ослабнет, а развитие возьмет свое. Но когда это будет? И не случится ли раньше что-либо иное, более значимое? Например, не приведет ли демографический взрыв в последующие полвека к очередному удвоению населения страны? А если такое случится, то сумеет ли общинно-кастовая Индия, которая к тому времени явно не превратится в фермерскую, прокормить страну? И как быть с более отдаленной перспективой?
Снова одна проблема упирается в другую – и снова не видится приемлемых решений. Конечно, Индия здесь далеко не одинока (стоит вспомнить аналогичные проблемы Африки), но от этого не легче. Не легче хотя бы потому, что по абсолютным цифрам в сочетании с темпами прироста Индия не только лидирует, но и далеко оторвалась от остальных (численность всей Африки пока что меньше, чем население Индии, а скромные темпы прироста населения в миллиардном Китае несравнимы с индийскими).
По сравнению с острыми внутренними проблемами все остальные, включая и внешнеполитические, представляются незначительными и второстепенными. Международный авторитет страны высок, а противостояние и противоборство с Пакистаном или КНР, временами достигавшее за последние десятилетия уровня военных действий, правда, ограниченных и кратковременных, не доставляют стране слишком больших забот. Хорошо известны и заслуживают уважения миролюбие Индии, ее многочисленные внешнеполитические инициативы, ее завидная для всего развивающегося мира прочная внутренняя стабильность, вполне гармонично уживающаяся с ее упоминавшимися уже серьезными проблемами. Достаточно напомнить, что Индия не знакома ни с политическими переворотами, ни с попытками армии играть политическую роль, ни с чересчур острыми и одинаково значимыми для всей страны социальными конфликтами. И, видимо, это является и долгое время будет нормой для Индии – нормой, уходящей корнями в традицию и огражденной соответствующими институтами парламентарной демократии, тоже уже обретающей прочность традиции.
Пакистан и Бангладеш
Мусульманские районы Британской Индии были в 1947 г. выделены в особый доминион, который принял наименование «Пакистан» и географически состоял, как говорилось, из двух частей, оторванных друг от друга. Основной частью Пакистана считалась западная, с центром в долине Инда, быстрыми темпами превращавшаяся в житницу нового государства. Восточная, населенная бенгальцами, на протяжении ряда лет, вплоть до ее отделения от Пакистана в 1971 г. в качестве самостоятельного государства Бангладеш, воспринималась как сравнительно отсталая периферия Пакистана, что проявлялось, в частности, в экономической ее дискриминации:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180
Проблема каст – еще одна из тех, что не могут не волновать Индию. Хотя законы формально провозглашают равенство людей вне зависимости от кастовой принадлежности, а за представителями низших каст даже забронированы определенные квоты в вузах, государственных учреждениях и т. п., касты играют в Индии практически ту же роль, что и в прошлом. Но что характерно: в отличие от первых двух острых для Индии проблем, создающих дестабилизирующие импульсы, кастовая структура в некотором смысле – как на то обращают внимание специалисты, в частности Л. Б. Алаев, – играет в современной Индии роль стабилизирующего фактора. Вошедшее в норму неравенство держит три четверти населения страны (если даже не семь восьмых) на уровне бытия вчерашнего дня. Оно, это принадлежащее к низшим кастам большинство, привычно не претендует на ту долю имущества страны, которая по справедливости должна была бы ему принадлежать. Оставаясь на низком уровне развития и едва влача существование, оно тем самым дает возможность меньшинству, прежде всего городскому населению и социальной верхушке деревни, пользоваться благами современных достижений экономики и техники. Если бы не сдерживающие функции кастовой системы, бурный рост в скором будущем уже почти миллиардной Индии мог бы вести к катастрофическому усилению экстремизма.
Впрочем экстремизм в Индии ощущается, хотя и преимущественно среди мусульман и особенно сикхов. Он практически долгое время был незаметен в среде индуистского большинства страны, что, свидетельствует о сдерживающей функции системы каст. Однако за последние годы он дал о себе знать, в частности, в связи с проблемой индуистской святыни в Айодхье, где на месте разрушенного Моголами храма несколько веков назад была возведена мечеть, которую радикально настроенные индуисты недавно снесли. Это, естественно, вызывало энергичный протест мусульман и привело к серьезным конфликтам. К числу внутриполитических проблем стоит отнести и неспособность городских властей справиться с притоком в города, особенно большие, переселенцев из деревни, вынужденных существовать без жилья и работы, ночевать на тротуарах. И это еще при сдерживающей функции каст, которая заметно сокращает обычную для развивающегося мира долю сельского населения, выбитого из привычной колеи бытия и стремящегося в города.
Внутриполитическая напряженность, кастовая и национальная рознь обычно являются подоплекой той предвыборной борьбы, которую ведут партии и их коалиции в ходе избирательных кампаний. Апеллируя к поддержке своих, кандидаты обычно опираются на веками складывавшиеся в той или иной части страны патронажноклиентные связи, кастовые предпочтения, даже на престиж имени, особенно княжеского (княжества в Индии были упразднены, но получившие от правительства пенсии семьи правивших в недавнем прошлом князей по-прежнему имеют в стране немалый престиж, что играет свою роль на выборах). И в этом смысле партии в современной Индии, особенно на уровне штатов, не следует воспринимать как организации европейского типа, союзы политических единомышленников. Скорее это форма организации своих, сплоченность которых способна обеспечить поддержку тому, кто пользуется у своих достаточным престижем, во многом уходящим в традицию.
Вообще многие демократические нормы и институты современной Индии не просто вписываются в традицию, но и воспринимаются привыкшим к ней сознанием людей в привычно традиционном духе. Здесь сказывается определенная структурная близость того и другого (идейная терпимость, плюрализм, уважение к правам меньшинства, ненасилие и т. п.), как и играют свою роль двухвековое колониальное владычество англичан, определенная ориентация общего развития современной Индии. Но при всем весьма существенном типологическом сходстве с европейской парламентарной демократией индийская политическая система во многом остается восточной. Причем не просто восточной, но именно ивдийско-индуистской с характерной для нее общинно-кастовой основой.
Община и каста живы в Индии и сегодня. Больше того, их сохранение – одна из серьезных проблем Индии. Собственно, это именно та проблема развития, которая ныне столь важна для всего развивающегося мира. Там, где каста слаба, а место общины занял фермер (например, в том же Пенджабе, прежде всего среди сикхов), там и зримы реальные итоги развития. О стабилизирующей функции касты уже шла речь, но не менее, если даже не более значима консервирующая ее функция, явно противостоящая задачам развития. Можно, конечно, надеяться на то, что со временем эта функция ослабнет, а развитие возьмет свое. Но когда это будет? И не случится ли раньше что-либо иное, более значимое? Например, не приведет ли демографический взрыв в последующие полвека к очередному удвоению населения страны? А если такое случится, то сумеет ли общинно-кастовая Индия, которая к тому времени явно не превратится в фермерскую, прокормить страну? И как быть с более отдаленной перспективой?
Снова одна проблема упирается в другую – и снова не видится приемлемых решений. Конечно, Индия здесь далеко не одинока (стоит вспомнить аналогичные проблемы Африки), но от этого не легче. Не легче хотя бы потому, что по абсолютным цифрам в сочетании с темпами прироста Индия не только лидирует, но и далеко оторвалась от остальных (численность всей Африки пока что меньше, чем население Индии, а скромные темпы прироста населения в миллиардном Китае несравнимы с индийскими).
По сравнению с острыми внутренними проблемами все остальные, включая и внешнеполитические, представляются незначительными и второстепенными. Международный авторитет страны высок, а противостояние и противоборство с Пакистаном или КНР, временами достигавшее за последние десятилетия уровня военных действий, правда, ограниченных и кратковременных, не доставляют стране слишком больших забот. Хорошо известны и заслуживают уважения миролюбие Индии, ее многочисленные внешнеполитические инициативы, ее завидная для всего развивающегося мира прочная внутренняя стабильность, вполне гармонично уживающаяся с ее упоминавшимися уже серьезными проблемами. Достаточно напомнить, что Индия не знакома ни с политическими переворотами, ни с попытками армии играть политическую роль, ни с чересчур острыми и одинаково значимыми для всей страны социальными конфликтами. И, видимо, это является и долгое время будет нормой для Индии – нормой, уходящей корнями в традицию и огражденной соответствующими институтами парламентарной демократии, тоже уже обретающей прочность традиции.
Пакистан и Бангладеш
Мусульманские районы Британской Индии были в 1947 г. выделены в особый доминион, который принял наименование «Пакистан» и географически состоял, как говорилось, из двух частей, оторванных друг от друга. Основной частью Пакистана считалась западная, с центром в долине Инда, быстрыми темпами превращавшаяся в житницу нового государства. Восточная, населенная бенгальцами, на протяжении ряда лет, вплоть до ее отделения от Пакистана в 1971 г. в качестве самостоятельного государства Бангладеш, воспринималась как сравнительно отсталая периферия Пакистана, что проявлялось, в частности, в экономической ее дискриминации:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180