Сантехника удобный интернет-магазин 
А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  A-Z

 


Винсент присел за одним из столиков и устало прислонился спиной к стене. Не так уж плохо жить, когда работаешь, когда есть деньги на еду и на модель. Но где твои друзья, где близкий человек, с которым можно было бы запросто переброситься словечком хотя бы о погоде? Мауве — твой наставник, учитель, Терстех — вечно занятый, важный коммерсант, Де Бок — богатый светский человек. Может быть, стакан вина принесет облегчение? Завтра он снова сможет работать, и все будет выглядеть не так мрачно.
Он неторопливо потягивал красное вино. В кафе было малолюдно. Напротив него сидел какой-то мастеровой. В углу, около стойки, устроилась парочка, женщина была одета ярко и аляповато. За соседним столиком сидела еще какая-то женщина, одна, без мужчины. Винсент ни разу не посмотрел на нее.
Официант, проходя мимо, грубо спросил у женщины:
— Еще стаканчик?
— У меня нет ни су! — отвечала она.
Винсент повернулся к ней.
— Может быть, выпьете стаканчик со мной?
Женщина окинула его взглядов.
— Конечно.
Официант принес стакан вина, получил двадцать сантимов и ушел. Винсент и женщина сидели теперь совсем близко друг к другу.
— Спасибо, — сказала женщина.
Винсент вгляделся в нее повнимательней. Она была немолода, некрасива, с несколько увядшим лицом — видимо, жизнь крепко потрепала ее. При своей худобе она была очень хорошо сложена. Винсент обратил внимание на ее руку, державшую стакан, — это была не рука аристократки, как у Кэй, а рука женщины, много поработавшей на своем веку. В полумраке кафе она напоминала ему некоторые типы Шардена и Яна Стена. Нос у нее был неровный, с горбинкой, на верхней губе слегка пробивались усики. Глаза смотрели тоскливо, но все же в них чувствовалась какая-то живость.
— Не за что, — ответил Винсент. — Спасибо вам за компанию.
— Меня зовут Христиной, — сказала она. — А вас?
— Винсентом.
— Вы работаете здесь, в Гааге?
— Да.
— Что вы делаете?
— Я художник.
— О! Тоже собачья жизнь — не правда ли?
— Всякое бывает.
— А я вот прачка. Когда у меня хватает сил работать. Но часто сил и не хватает.
— Что же вы тогда делаете?
— Я долго промышляла на панели. Вот и теперь снова иду на улицу, когда хвораю и не могу работать.
— Тяжело работать прачкой?
— Еще бы! Мы работаем по двенадцать часов. И нам не сразу платят. Бывает, проработаешь целый день, а потом ищешь мужчину, чтобы малыши не сидели совсем голодные.
— Сколько у тебя детей, Христина?
— Пятеро. А сейчас я опять с прибылью.
— Муж твой умер?
— Я всех прижила с разными мужчинами.
— Тебе, видать, нелегко приходится, правда?
Она пожала плечами.
— Господи боже! Не может же шахтер отказаться идти в шахту только потому, что там его того и гляди прихлопнет.
— Конечно. А ты знаешь кого-нибудь из тех мужчин, от которых у тебя дети?
— Только самого первого. Других я даже не звала, как звать.
— А как с тем ребенком, которым ты беременна сейчас?
— Ну, тут трудно сказать. Я была тогда очень хворая, стирать не могла, все время ходила на улицу. Да и не все ли равно!
— Хочешь еще вина?
— Закажи джину и пива. — Она порылась в своей сумочке, вынула огрызок дешевой черной сигары и закурила его. — Вид у тебя не шибко шикарный, — сказала она. — Ты продаешь свои картины?
— Нет, я только начинающий.
— Староват ты для начинающего.
— Мне тридцать.
— А выглядишь на все сорок. На какие же деньги ты живешь?
— Мне немного присылает брат.
— Черт побери, это не лучше, чем быть прачкой!
— Где ты живешь, Христина?
— У матери.
— А знает мать, что ты зарабатываешь на улице?
Женщина громко захохотала, но смех ее прозвучал невесело.
— Господи, конечно, знает! Она меня и послала на улицу. Она сама занималась этим всю жизнь. И меня и брата прижила на улице.
— Что делает твой брат?
— Содержит у себя женщину. И водит к ней мужчин.
— Наверное, это не очень полезно для твоих пятерых детишек.
— Плевать. Когда-нибудь все они займутся тем же самым.
— Невеселые дела. Так ведь, Христина?
— Ну, если распустишь нюни, лучше не станет. Можно еще стаканчик джина? Что это у тебя с рукой? Большущая черная рана…
— Это я обжегся.
— Ох, тебе было, наверно, очень больно.
Она ласково взяла руку Винсента и чуть приподняла ее над столом.
— Нет, Христина, не больно. Это я нарочно.
Она опустила его руку.
— Почему ты пришел сюда один? У тебя нет друзей?
— Нет. Есть брат, но он в Париже.
— Небось тоска тебя заедает, ведь правда?
— Да, Христина, ужасно.
— Меня тоже. Дома дети, мать, брат. Да еще мужчины, которых я ловлю на улице. Но все время чувствуешь себя одинокой, понимаешь? Нет никого, кто бы мне действительно был нужен. И кто бы нравился.
— А тебе нравился кто-нибудь, Христина?
— Самый первый парень. Мне тогда было шестнадцать. Он был богатый. Не мог жениться на мне из-за своих родных. Но давал деньги на ребенка. Потом он умер, и я осталась без сантима в кармане.
— Сколько тебе лет?
— Тридцать два. Поздновато уже рожать детей. Доктор в больнице сказал, что этот ребенок меня погубит.
— Если врач будет внимательно следить за тобой — тогда ничего.
— А где я возьму такого врача? Я не скопила ни франка. Доктора в бесплатных больницах за нами не очень-то смотрят — там у них слишком много больных.
— Неужели тебе негде раздобыть хоть немного денег?
— Негде, хоть лопни. Разве что выходить на улицу каждую ночь месяца два подряд. Но это погубит меня еще быстрее, чем ребенок.
Несколько мгновений Винсент и Христина молчали.
— Куда ты пойдешь сейчас, Христина?
— Я весь день простояла у лохани. Устала как собака и пришла сюда выпить стаканчик. Они должны были заплатить мне полтора франка, но задержали деньги до субботы. А мне надо два франка на жратву. Хотела здесь отдохнуть, пока не подвернется мужчина.
— Можно мне пойти с тобой, Христина? Я очень одинок. Можно?
— Само собой. Мне это в самый раз. К тому же ты очень милый.
— Ты мне тоже нравишься, Христина. Когда ты притронулась к моей руке и сказала… это было первое ласковое слово, которое я услышал от женщины уж не знаю с каких пор.
— Странно. С виду ты не урод. И такой воспитанный.
— Просто мне не везет в любви.
— Да, тут уж ничего не поделаешь. Можно мне выпить еще стаканчик джина?
— Слушай, ни тебе, ни мне не нужно напиваться, чтобы что-то почувствовать друг к другу. Лучше положи себе в карман вот эти деньги, я могу без них обойтись. Жаль, что их маловато.
— Поглядеть на тебя, так деньги тебе еще нужнее, чем мне. Ступай-ка своей дорогой. Когда ты уйдешь, я подцеплю какого-нибудь другого парня и заработаю два франка.
— Нет. Возьми деньги. Я обойдусь без них. Я занял двадцать пять франков у приятеля.
— Ну, ладно. Идем отсюда.
Шагая по темным улицам к ее дому, они разговаривали как старые друзья. Христина рассказывала о своей жизни, ничуть не приукрашивая себя и не жалуясь на судьбу.
— Тебе никогда не приходилось позировать у художников? — спросил ее Винсент.
— Приходилось, когда я была молодая.
— Тогда почему бы тебе не позировать для меня? Много я платить не в состоянии. Даже франк в день не могу. Но когда у меня начнут покупать картины, я стану платить тебе по два франка. Это будет лучше, чем стирка.
— Идет. Я согласна. Я приведу своего мальчишку, можешь рисовать его бесплатно. Или, когда я тебе надоем, будешь рисовать маму. Она не прочь получить время от времени лишний франк.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126
 бойлер для нагрева воды 

 Baldocer Imperium