Один из образованных москвичей того времени, Арсений Суханов, поехавший в
Грецию для покупки древних священных книг, отрицательно отзывается о благочестии
греков. Он видел церкви без престолов, храмы, содержащиеся в нечистоте,
обнаружил искажение догматов, обрядов, подражание католикам в богослужении.
Арсений Суханов в результате своей поездки пришел к выводу, что в
греческом православии высохли "ручьи Божественной Мудрости" и поэтому "греки
вовсе не источник всем нам веры".
"И папа не глава церкви и греки не источник, — писал он, — а если и были
источником, то ныне он пересох"; "вы и сами, говорил он грекам, страдаете от
жажды, как же вам напоить весь свет из своего источника?" Из 498 греческих
рукописей и книг, привезенных Арсением Сухановым из Греции, только семь-восемь
рукописей могли служить образцами для исправления, а остальные сами имели массу
описок.

III
Прежде чем стать патриархом, Никон принадлежал к числу членов кружка
ревнителей благочестия, во главе которого стоял царский духовник Вонифатьев.
Члены кружка имели большое влияние даже при размещении епископских кафедр; они
же прочили в Патриархи Вонифатьева, но за его отказом остановились на Никоне.
Когда Никон приступил к реформам по греческому образцу, то он отвернулся от них,
перестал с ними советоваться ...и вызвал сетования и Аввакума, и Неронова.
Первый говорил: "когда поставили Патриархом его, так друзей не стал и в
Крестовую пускать". А Неронов: "доселе ты друг нам был".
Шаблонное утверждение противников старообрядчества, что будто бы они
впали в раскол "по скудости ума" ложно.
Противниками Никона оказались самые даровитые и умные люди эпохи, как
протопоп Аввакум, как Спиридон Потемкин, знаток "Лютерской ереси", знавший
греческий, латинский, еврейский, польский и немецкий языки, как Федор дьякон,
Неронов, Лазарь Вонифатьев. Они пошли в раскол не по скудости ума, а потому что
были убежденные последователи православия, готовые отдать жизнь за веру предков.
Реальной причиной раскола были не "скудость ума", а слепое, рабское
преклонение Никона перед греческой обрядностью и пренебрежение традициями
русской Церкви.
Никон после отстранения старых справщиков призвал "искусных мужей" из
иностранцев. Главную роль среди них играли грек Паисий Лигарид и Арсений Грек.
Арсений Грек трижды менял вероисповедание, одно время он был даже
мусульманином.
Уроженец острова Хиос, Лигарид получил образование в Риме в созданной
папою Григорием XIII Греческой гимназии. Лигарид написал "Апологию Петра
Аркудия", известного своей пропагандой унии с католицизмом в юго-западной
России. В католическом духе написаны и другие сочинения Лигарида. Знавший хорошо
взгляды Лигарида, Лев Алладцкий писал своему другу Бертольду Нигузию:
"...Лигарид три года назад удалился из Рима в Константинополь для
посещения своего отечества Хиоса и для распространения в той стране римской
веры".
За расположение Паисия Лигарида к латинству Патриарх Нектарий отлучил его
от Православной Церкви.
Вот каких "искусных мужей" поставил Никон во главе исправления священных
книг.
Неудивительно, что это вызвало сильное возмущение как среди бывших
справщиков, так и среди духовенства и народа.
Не мог не возмущать и девиз, под которым Никон стал продолжать
исправления. Павел Алеппский пишет, что Никон заявлял: "Я русский, сын русского,
но моя вера греческая". Это заявление шло вразрез с народным пониманием,
сформулированным Иоанном Грозным во время его спора с иезуитом Поссевином:
— Греки нам не Евангелие. У нас не греческая, а русская вера.
К удивлению и ужасу всех социальных слоев Московской Руси, греческие
духовные лица, зараженные латинством, становятся руководителями в исправлении
древних богослужебных обрядов и древних богослужебных книг.
"Понятно, — замечает С. Платонов, — что такая роль их не могла
понравиться московскому духовенству и вызвала в самолюбивых москвичах
раздражение. Людям, имевшим высокое представление о церковною первенстве Москвы,
казалось, что привлечение иноземцев к церковным исправлениям, необходимо, должно
было выйти из признания русского духовенства невежественным в делах веры, а
московских обрядов — еретическими. А это шло вразрез с их высокими
представлениями о чистоте православия в Москве. Этим оскорблялись их
национальная гордость и они протестовали против исправлений, исходя именно из
этого оскорбленного национального чувства". (16)
С. Платонов совершенно неправ. Дело шло не об оскорблении национального
чувства, а об оскорблении религиозного чувства. В 1654 году был созван Церковный
Собор. В ответ на речи патриарха Никона и царя Алексея, Собор ответил, что надо:
"Достойно и праведно исправить против старых харатейных греческих" (то
есть старинных греческих рукописей). То есть, по постановлению Собора
исправление текста священных книг необходимо производить сличая первоначальные
славянские переводы с современными им греческими книгами. Нельзя было исправлять
древние священные книги по новым греческим книгам, в которые после флорентийской
унии вкралось много исправлений. Но постановление Собора Никоном не было
исполнено.
Приглашенные Никоном греки стали делать исправления по новым греческим
книгам, часть которых была напечатана в Венеции и других католических странах
Европы. Получив новые книги священники увидели в них не только исправление
описок, но и много новых слов, которые в старых книгах были переведены по иному.
Так что дело шло уже не об исправлении ошибок, а о совершенно новых переводах
священных книг.

IV
До Никона жизнь русской православной церкви шла в духе соборности. Все
спорные и неясные вопросы решались по общему согласию на церковных соборах.
Властолюбивый Никон больше походил не на русского патриарха, а на главу
католической церкви. "Энергичная, но черствая натура Никона, — пишет С.
Платонов, — не могла отвечать царю на его идеальную симпатию таким же чувством.
Никон был практик, Алексей Михайлович — идеалист. Когда Никон стал патриархом с
условием, что царь не будет вмешиваться в церковные дела, значение Никона было
очень велико; мало-помалу, он становился в центре не только церковного, но и
государственного управления.
Благодаря ошибочным действиям Никона была нарушена симфония между царской
властью и церковью, благодаря дружному сотрудничеству которых в течении веков
Русь собрала национальные силы и сбросила татар. После смуты, когда государством
правил фактически отец юного царя Михаила, патриарх Филарет, удельный вес
церковной власти сильно вырос. При царе Алексее, вековое равновесие между
царской и церковной властью нарушается.
Одно время современники считали власть Никона фактически большей, чем
власть царя. С. Платонов справедливо заявляет, что ежели бы Никон не был
Патриархом, его можно бы считать временщиком, и действительно власть Никона
держалась не на законе, не на обычае, а только на личном расположении царя к
Никону.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22