южный ветер доносил до слуха Гаттераса зловещий треск.
В пятистах шагах от пылавшего судна какой-то человек с отчаянием поднимал к небу руки; он стоял беспомощный перед пожаром, в пламени которого погибал «Форвард».
Этот одинокий человек был старый боцман. Гаттерас подбежал к нему.
- Мой бриг! Мой бриг! - не своим голосом кричал он.
- Это вы, капитан! - отозвался Джонсон. - Остановитесь! Ни шагу дальше!
- Что такое? - спросил Гаттерас с угрозой в голосе.
- Ах, эти мерзавцы! - воскликнул Джонсон. - Они подожгли бриг и ушли два дня назад.
- Проклятье! - вскричал Гаттерас.
Вдруг раздался страшный взрыв; земля содрогнулась; айсберги осели на ледяных полях; столб дыма взвился под облака, и «Форвард», разлетевшись на куски от взрыва пороховых запасов, исчез в огненной пучине.
Доктор и Бэлл подошли к Гаттерасу. Охваченный отчаянием, капитан вдруг встрепенулся.
- Друзья мои, - сказал он твердым голосом, - трусы удрали. Но люди мужественные добьются успеха! Джонсон и Бэлл, вы крепки духом! Доктор, вы сильны знанием! А у меня вера! Вот там северный полюс! За дело! За дело!
Товарищи Гаттераса словно возродились к жизни, услыхав мужественные слова капитана.
Но как ужасно было положение четырех путешественников и их умирающего спутника, брошенных на произвол судьбы, без всякого снаряжения и припасов под восьмидесятым градусом северной широты, в глубине полярной пустыни…
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
ЛЕДЯНАЯ ПУСТЫНЯ
1. ОПИСЬ ДОКТОРА
Гаттерас задумал отважное предприятие, решив достигнуть крайней точки севера; он хотел доставить Англии, своей родине, славу открытия Северного полюса. Этот неустрашимый мореплаватель сделал все, что было в человеческих силах. Девять месяцев он боролся с течениями, метелями и буранами, разбивал ледяные барьеры, взламывал ледяные поля, боролся с жестокими морозами полярной зимы; своей экспедицией он подвел итог трудам своих предшественников, проверил на деле и, так сказать, восстановил историю полярных открытий; продвинулся на бриге «Форвард» за пределы исследованных морей, уже наполовину выполнил свою задачу - и вдруг его смелые замыслы рухнули! Измена, или, вернее, малодушие, не вынесших тяжких испытаний матросов и преступное безумие их коноводов поставили Гаттераса в безвыходное положение: из восемнадцати человек экипажа, отплывших на бриге, оставалось лишь четверо, да и те были без всякого снаряжения, без корабля, за две с половиной тысячи миль от родины!
Гибель «Форварда», который взлетел на воздух на глазах путешественников, лишил их последних средств к существованию.
Но даже эта ужасная катастрофа не сломила непреклонного духа Гаттераса. Оставшиеся с ним товарищи были надежнейшие люди экипажа, геройские сердца. Гаттерас воззвал к энергии и знаниям доктора Клоубонни, к преданности Джонсона и Бэлла, к своей вере в задуманное дело; он дерзнул говорить о надежде в этом отчаянном положении, и голос его был услышан доблестными товарищами. Прошлое этих решительных людей было порукой их мужества в будущем.
Ободренный энергичными словами капитана, доктор решил выяснить положение вещей и, покинув своих товарищей, остановившихся в пятистах шагах от брига, направился к месту катастрофы.
«Форвард», этот великолепный, столь тщательно построенный корабль, перестал существовать. О силе взрыва говорили треснувшие льдины, безобразные, почерневшие, обугленные обломки дерева, исковерканные железные брусья, обрывки тросов, тлеющие подобно пушечным фитилям, и спирали дыма, расстилавшиеся по ледяным полям. Стоявшая на баке пушка была отброшена на несколько туазов и лежала на льдине, точно на лафете. Местность на сто туазов в окружности была усеяна всевозможными обломками; киль выглядывал из-под кучи ледяных обломков. Оттаявшие от пожара айсберги снова приобрели твердость гранита.
Тут только доктор вспомнил о своих потерях: сгорела его каюта, погибли коллекции, разбиты и изуродованы драгоценные инструменты, книги превратились в клочья и пепел. Сколько погибших богатств! Он со слезами на глазах осматривал место ужасной катастрофы и думал уже не о будущем, а о постигшей его непоправимой беде.
Вскоре к нему подошел Джонсон. Лицо старого моряка носило следы недавно пережитых страданий. Ему пришлось бороться со взбунтовавшимися товарищами и защищать порученный его охране корабль.
Доктор протянул руку, которую Джонсон с грустью пожал.
- Что теперь с нами будет, друг мой? - вырвалось у Клоубонни.
- Кто может сказать? - ответил Джонсон.
- Главное, - сказал доктор, - не надо отчаиваться, будем мужественны!
- Вы правы, доктор, - отвечал старый моряк, - в минуту великих несчастий следует принимать великие решения. Да, попали мы с вами в беду! Но постараемся выпутаться из нее!
- Бедный корабль! - вздохнул Клоубонни. - Я привязался к нему, полюбил его, как свой домашний очаг, как дом, в котором провел всю свою жизнь. А теперь и следа от него не осталось!
- Кто бы поверил, доктор, что все это дерево и железо было так дорого нашему сердцу!
- А где шлюпка? - спросил Клоубонни, озираясь по сторонам. - Она тоже погибла?
- Нет, доктор. Шандон и его товарищи взяли ее с собой.
- А ялик?
- Разлетелся на куски! Видите эти еще не остывшие листы жести? Это все, что от него осталось.
- Значит, у нас только и есть, что надувная шлюпка?
- Да, потому, что вы захватили ее с собой.
- Этого мало, - сказал доктор.
- Проклятые изменники удрали! - воскликнул Джонсон. - Пусть небо накажет их по заслугам!
- Джонсон, - мягко возразил доктор, - не надо забывать, сколько они перестрадали. Только лучшие из людей остаются твердыми и непоколебимыми в беде, но слабым не устоять. Лучше пожалеем о наших товарищах по несчастью, но не будем их проклинать.
Доктор умолк на несколько минут; он с тревогой оглядывал окрестности.
- А что сталось с санями? - спросил Джонсон.
- Они стоят в миле отсюда.
- Под охраной Симпсона?
- Нет, друг мой! Симпсон, бедняга, не вынес страданий.
- Умер? - воскликнул боцман.
- Умер! - ответил доктор.
- Бедняга! - сказал Джонсон. - Впрочем, как знать, - не придется ли нам завидовать его участи?
- Но взамен умершего мы привезли умирающего, - сказал Клоубонни.
- Умирающего?
- Да, капитана Альтамонта.
И доктор в нескольких словах рассказал боцману обо всем происшедшем.
- Американец! - в раздумье произнес Джонсон.
- Да, как видно, это гражданин Соединенных Штатов. Но интересно знать, что это за судно «Порпойз», которое, очевидно, потерпело крушение, и зачем оно пришло сюда.
- На свою погибель, - ответил Джонсон. - Оно везло свой экипаж на верную смерть. Такая участь ждет чуть ли не всех смельчаков, которые заходят в эти гибельные места. Но вы-то, доктор, по крайней мере добрались до цели, к которой стремились?
- До залежей каменного угля? - спросил Клоубонни.
- Да.
Доктор печально покачал головой.
- Так, значит, ничего?
- Ничего! У нас не хватило продуктов, и мы выбились из сил. Мы даже не дошли до берега, о котором упоминает Эдуард Бельчер.
- Итак, - сказал Джонсон, - мы без топлива.
- Да.
- И без провианта?
- Да.
- И вдобавок нет корабля, чтобы вернуться в Англию…
Оба замолчали. Надо было обладать незаурядным мужеством, чтобы взглянуть в лицо таким несчастьям.
- По крайней мере, - сказал Джонсон, - наше положение выяснилось. Теперь мы знаем, на что рассчитывать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103
В пятистах шагах от пылавшего судна какой-то человек с отчаянием поднимал к небу руки; он стоял беспомощный перед пожаром, в пламени которого погибал «Форвард».
Этот одинокий человек был старый боцман. Гаттерас подбежал к нему.
- Мой бриг! Мой бриг! - не своим голосом кричал он.
- Это вы, капитан! - отозвался Джонсон. - Остановитесь! Ни шагу дальше!
- Что такое? - спросил Гаттерас с угрозой в голосе.
- Ах, эти мерзавцы! - воскликнул Джонсон. - Они подожгли бриг и ушли два дня назад.
- Проклятье! - вскричал Гаттерас.
Вдруг раздался страшный взрыв; земля содрогнулась; айсберги осели на ледяных полях; столб дыма взвился под облака, и «Форвард», разлетевшись на куски от взрыва пороховых запасов, исчез в огненной пучине.
Доктор и Бэлл подошли к Гаттерасу. Охваченный отчаянием, капитан вдруг встрепенулся.
- Друзья мои, - сказал он твердым голосом, - трусы удрали. Но люди мужественные добьются успеха! Джонсон и Бэлл, вы крепки духом! Доктор, вы сильны знанием! А у меня вера! Вот там северный полюс! За дело! За дело!
Товарищи Гаттераса словно возродились к жизни, услыхав мужественные слова капитана.
Но как ужасно было положение четырех путешественников и их умирающего спутника, брошенных на произвол судьбы, без всякого снаряжения и припасов под восьмидесятым градусом северной широты, в глубине полярной пустыни…
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
ЛЕДЯНАЯ ПУСТЫНЯ
1. ОПИСЬ ДОКТОРА
Гаттерас задумал отважное предприятие, решив достигнуть крайней точки севера; он хотел доставить Англии, своей родине, славу открытия Северного полюса. Этот неустрашимый мореплаватель сделал все, что было в человеческих силах. Девять месяцев он боролся с течениями, метелями и буранами, разбивал ледяные барьеры, взламывал ледяные поля, боролся с жестокими морозами полярной зимы; своей экспедицией он подвел итог трудам своих предшественников, проверил на деле и, так сказать, восстановил историю полярных открытий; продвинулся на бриге «Форвард» за пределы исследованных морей, уже наполовину выполнил свою задачу - и вдруг его смелые замыслы рухнули! Измена, или, вернее, малодушие, не вынесших тяжких испытаний матросов и преступное безумие их коноводов поставили Гаттераса в безвыходное положение: из восемнадцати человек экипажа, отплывших на бриге, оставалось лишь четверо, да и те были без всякого снаряжения, без корабля, за две с половиной тысячи миль от родины!
Гибель «Форварда», который взлетел на воздух на глазах путешественников, лишил их последних средств к существованию.
Но даже эта ужасная катастрофа не сломила непреклонного духа Гаттераса. Оставшиеся с ним товарищи были надежнейшие люди экипажа, геройские сердца. Гаттерас воззвал к энергии и знаниям доктора Клоубонни, к преданности Джонсона и Бэлла, к своей вере в задуманное дело; он дерзнул говорить о надежде в этом отчаянном положении, и голос его был услышан доблестными товарищами. Прошлое этих решительных людей было порукой их мужества в будущем.
Ободренный энергичными словами капитана, доктор решил выяснить положение вещей и, покинув своих товарищей, остановившихся в пятистах шагах от брига, направился к месту катастрофы.
«Форвард», этот великолепный, столь тщательно построенный корабль, перестал существовать. О силе взрыва говорили треснувшие льдины, безобразные, почерневшие, обугленные обломки дерева, исковерканные железные брусья, обрывки тросов, тлеющие подобно пушечным фитилям, и спирали дыма, расстилавшиеся по ледяным полям. Стоявшая на баке пушка была отброшена на несколько туазов и лежала на льдине, точно на лафете. Местность на сто туазов в окружности была усеяна всевозможными обломками; киль выглядывал из-под кучи ледяных обломков. Оттаявшие от пожара айсберги снова приобрели твердость гранита.
Тут только доктор вспомнил о своих потерях: сгорела его каюта, погибли коллекции, разбиты и изуродованы драгоценные инструменты, книги превратились в клочья и пепел. Сколько погибших богатств! Он со слезами на глазах осматривал место ужасной катастрофы и думал уже не о будущем, а о постигшей его непоправимой беде.
Вскоре к нему подошел Джонсон. Лицо старого моряка носило следы недавно пережитых страданий. Ему пришлось бороться со взбунтовавшимися товарищами и защищать порученный его охране корабль.
Доктор протянул руку, которую Джонсон с грустью пожал.
- Что теперь с нами будет, друг мой? - вырвалось у Клоубонни.
- Кто может сказать? - ответил Джонсон.
- Главное, - сказал доктор, - не надо отчаиваться, будем мужественны!
- Вы правы, доктор, - отвечал старый моряк, - в минуту великих несчастий следует принимать великие решения. Да, попали мы с вами в беду! Но постараемся выпутаться из нее!
- Бедный корабль! - вздохнул Клоубонни. - Я привязался к нему, полюбил его, как свой домашний очаг, как дом, в котором провел всю свою жизнь. А теперь и следа от него не осталось!
- Кто бы поверил, доктор, что все это дерево и железо было так дорого нашему сердцу!
- А где шлюпка? - спросил Клоубонни, озираясь по сторонам. - Она тоже погибла?
- Нет, доктор. Шандон и его товарищи взяли ее с собой.
- А ялик?
- Разлетелся на куски! Видите эти еще не остывшие листы жести? Это все, что от него осталось.
- Значит, у нас только и есть, что надувная шлюпка?
- Да, потому, что вы захватили ее с собой.
- Этого мало, - сказал доктор.
- Проклятые изменники удрали! - воскликнул Джонсон. - Пусть небо накажет их по заслугам!
- Джонсон, - мягко возразил доктор, - не надо забывать, сколько они перестрадали. Только лучшие из людей остаются твердыми и непоколебимыми в беде, но слабым не устоять. Лучше пожалеем о наших товарищах по несчастью, но не будем их проклинать.
Доктор умолк на несколько минут; он с тревогой оглядывал окрестности.
- А что сталось с санями? - спросил Джонсон.
- Они стоят в миле отсюда.
- Под охраной Симпсона?
- Нет, друг мой! Симпсон, бедняга, не вынес страданий.
- Умер? - воскликнул боцман.
- Умер! - ответил доктор.
- Бедняга! - сказал Джонсон. - Впрочем, как знать, - не придется ли нам завидовать его участи?
- Но взамен умершего мы привезли умирающего, - сказал Клоубонни.
- Умирающего?
- Да, капитана Альтамонта.
И доктор в нескольких словах рассказал боцману обо всем происшедшем.
- Американец! - в раздумье произнес Джонсон.
- Да, как видно, это гражданин Соединенных Штатов. Но интересно знать, что это за судно «Порпойз», которое, очевидно, потерпело крушение, и зачем оно пришло сюда.
- На свою погибель, - ответил Джонсон. - Оно везло свой экипаж на верную смерть. Такая участь ждет чуть ли не всех смельчаков, которые заходят в эти гибельные места. Но вы-то, доктор, по крайней мере добрались до цели, к которой стремились?
- До залежей каменного угля? - спросил Клоубонни.
- Да.
Доктор печально покачал головой.
- Так, значит, ничего?
- Ничего! У нас не хватило продуктов, и мы выбились из сил. Мы даже не дошли до берега, о котором упоминает Эдуард Бельчер.
- Итак, - сказал Джонсон, - мы без топлива.
- Да.
- И без провианта?
- Да.
- И вдобавок нет корабля, чтобы вернуться в Англию…
Оба замолчали. Надо было обладать незаурядным мужеством, чтобы взглянуть в лицо таким несчастьям.
- По крайней мере, - сказал Джонсон, - наше положение выяснилось. Теперь мы знаем, на что рассчитывать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103