Каждый путешественник имел по две пары лыж и мокасин.
Все эти приготовления, занявшие целых четыре дня, имели огромное значение, ибо малейшая упущенная из виду деталь могла привести к гибели экспедиции. Ежедневно в полдень. Гаттерас определял положение корабля; он уже больше не дрейфовал, и в этом надо было твердо удостоверяться, чтобы знать, куда держать направление при возвращении на бриг.
Гаттерас занялся подбором людей, которые должны были его сопровождать. Это был очень существенный вопрос. Некоторых матросов нельзя было взять с собой, но их не следовало бы и оставлять на бриге. Так как общее спасение зависело от успешности путешествия, то Гаттерас решил выбрать себе надежных и преданных товарищей.
Шандон, разумеется, был устранен; впрочем, он нисколько и не жалел об этом. Джемс Уолл лежал в постели и не мог принять участия в экспедиции.
Состояние больных не ухудшалось, лечение, состоявшее в постоянных растираниях и в приеме больших доз лимонного сока, не представляло особенных затруднений и не требовало присутствия врача. Клоубонни мог примкнуть к экспедиции, отъезд его не вызвал возражений.
Джонсону очень хотелось сопровождать капитана в его опасном путешествии, но капитан отвел старого моряка в сторону и ласковым голосом сказал:
- Джонсон, я доверяю только вам одному! Вы единственный человек, которому я могу поручить мое судно. Необходимо, чтобы вы остались здесь и следили за Шандоном и остальными. Зима приковала их к месту, но кто знает, на какие гибельные решения может толкнуть их злоба. Я вручу вам формальные инструкции, в силу которых в случае необходимости вы примете начальство над бригом. Вы будете моим двойником. Наше отсутствие продлится четыре или пять недель; я буду спокоен, зная, что вы меня заменяете. Вам необходимы дрова, Джонсон. Я знаю это! Но, насколько возможно, пощадите мое бедное судно! Понимаете, Джонсон?
- Понимаю, капитан, - отвечал Джонсон, - я останусь, если вам так угодно.
- Благодарю, - сказал Гаттерас, пожимая руку боцману.
- Если мы долго не будем возвращаться, - добавил капитан, - подождите вскрытия льдов и постарайтесь продвинуться к полюсу. Если же другие не согласятся на это, то не думайте больше о нас и ведите «Форвард» в Англию.
- Такова ваша воля, капитан?
- Да, безусловно такова! - сказал Гаттерас.
- Ваше приказание будет исполнено, - кратко отвечал Джонсон.
Когда это решение было принято, доктор пожалел, что ему придется расстаться со своим старым другом боцманом, хотя и понимал, что капитан поступает благоразумно.
Плотник Бэлл и Симпсон также приняли участие в путешествии. Первый, человек крепкий, мужественный и преданный, мог быть весьма полезен при устройстве на снегу лагеря; второй, хотя и менее решительный, вошел в состав экспедиции, потому что мог принести пользу как охотник и рыболов.
Таким образом, в отряд вошли: Гаттерас, доктор, Бэлл, Симпсон и верный Дэк. Кормить приходилось четырех человек и семь собак. Соответственно этому было рассчитано количество провианта.
В первых числах января температура в среднем держалась на -33F (-37C). Гаттерас с нетерпением ждал перемены погоды и то и дело посматривал на барометр, на который, однако, не следовало полагаться. Под высокими широтами этот прибор утрачивает свою точность. Природа в полярных странах во многом отступает от своих общих правил: так, при ясном небе не всегда наступает похолодание, а при выпадении снега не обязательно повышается температура. Барометр, как замечено многими полярными путешественниками, нередко падает при северных и восточных ветрах; когда он падает, наступает хорошая погода; когда он поднимается, выпадает дождь или снег. Словом, его указаниям не рекомендуется доверять.
Наконец, 5 января восточный ветер принес некоторое потепление - ртуть в термометре поднялась до -18F (-28C). Гаттерас решил выступить в поход на следующий день; он не мог видеть, как на его глазах разрушали судно. Вся надстройка на юте уже перешла в печь.
Итак, 6 января, несмотря на метель, был дан приказ о выступлении. Доктор сделал последние наставления больным; Бэлл и Симпсон молча пожали руки своим товарищам. Гаттерас хотел было сказать на прощание несколько слов экипажу, но раздумал, заметив, что на него со всех сторон устремлены враждебные взгляды. Ему показалось даже, что на губах Шандона промелькнула ироническая усмешка. Кто знает, быть может, глядя на дорогой его сердцу «Форвард», Гаттерас несколько мгновений колебался, не решаясь уходить.
Но отменить свое решение он уже не мог: нагруженные и запряженные собаками сани ждали путешественников на ледяном поле. Бэлл пошел впереди, другие следовали за ним. Джонсон добрую четверть мили сопровождал путешественников; затем Гаттерас попросил его вернуться на бриг, и старый моряк ушел, на прощание помахав рукой уходящим.
В эту минуту Гаттерас, обернувшись, в последний раз взглянул на бриг, мачты которого исчезали в метельной мгле.
29. ЧЕРЕЗ ЛЕДЯНЫЕ ПОЛЯ
Маленький отряд направился к юго-востоку. Симпсон управлял собаками. Дэк усердно помогал гарпунщику, и его, по-видимому, не слишком удивляло ремесло сородичей. Гаттерас и доктор шли сзади, а Бэлл разведывал путь, ощупывая лед палкой с железным наконечником.
Потепление предвещало близкий снегопад. И в самом деле, вскоре снег повалил крупными хлопьями. Метель, застилая даль, увеличивала трудности похода. Путешественники часто сбивались с прямого пути и двигались медленно, проходя в среднем по три мили в час.
Поверхность ледяного поля от жестоких морозов и ветров стала шероховатой и ухабистой. Сани то и дело встряхивало, и на неровностях они сильно кренились. Но все обходилось благополучно.
Гаттерас и его товарищи кутались в шубы, сшитые по гренландской моде. Правда, они не отличались изяществом покроя, зато были отлично приспособлены к климатическим условиям. Лицо было плотно закрыто узким капюшоном, непроницаемым для ветра и снега, наружу выглядывали только глаза, рот и нос. Впрочем, их и не следовало защищать от ледяного воздуха, потому что нет ничего неудобнее поднятых воротников и кашне, быстро каменеющих на морозе, - вечером их пришлось бы разрубать топором, а такой способ раздевания весьма неприятен, даже в арктических странах! Необходимо давать свободный выход дыханию, потому что выделяющиеся при этом пары, встречая препятствие, немедленно замерзают.
Беспредельная, утомительная своим однообразием равнина тянулась вдаль. Кругом громоздились льдины, торосы самых разнообразных очертаний, которые под конец начинали казаться одинаковыми, ледяные глыбы, словно отлитые по одному образцу; нередко встречались и ледяные горы, прорезанные извилистыми долинами, Путешественники шли с компасом в руках и лишь изредка перебрасывались словами. Открывать рот на таком морозе - сущее мучение, так как между губами мгновенно образуются острые кристаллы, не тающие даже от теплого дыхания. Каждый ощупывал перед собой дорогу палкой. Бэлл оставлял глубокие следы в мягком снегу; остальные шли по его следам; где проходил Бэлл, там могли пройти и другие.
По всем направлениям тянулись, то и дело скрещиваясь, следы медведей и песцов; но в первый день не заметили ни одного из этих зверей. Охотиться на них было бы и опасно и бесполезно, ибо не следовало обременять сани, без того сильно нагруженные.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103
Все эти приготовления, занявшие целых четыре дня, имели огромное значение, ибо малейшая упущенная из виду деталь могла привести к гибели экспедиции. Ежедневно в полдень. Гаттерас определял положение корабля; он уже больше не дрейфовал, и в этом надо было твердо удостоверяться, чтобы знать, куда держать направление при возвращении на бриг.
Гаттерас занялся подбором людей, которые должны были его сопровождать. Это был очень существенный вопрос. Некоторых матросов нельзя было взять с собой, но их не следовало бы и оставлять на бриге. Так как общее спасение зависело от успешности путешествия, то Гаттерас решил выбрать себе надежных и преданных товарищей.
Шандон, разумеется, был устранен; впрочем, он нисколько и не жалел об этом. Джемс Уолл лежал в постели и не мог принять участия в экспедиции.
Состояние больных не ухудшалось, лечение, состоявшее в постоянных растираниях и в приеме больших доз лимонного сока, не представляло особенных затруднений и не требовало присутствия врача. Клоубонни мог примкнуть к экспедиции, отъезд его не вызвал возражений.
Джонсону очень хотелось сопровождать капитана в его опасном путешествии, но капитан отвел старого моряка в сторону и ласковым голосом сказал:
- Джонсон, я доверяю только вам одному! Вы единственный человек, которому я могу поручить мое судно. Необходимо, чтобы вы остались здесь и следили за Шандоном и остальными. Зима приковала их к месту, но кто знает, на какие гибельные решения может толкнуть их злоба. Я вручу вам формальные инструкции, в силу которых в случае необходимости вы примете начальство над бригом. Вы будете моим двойником. Наше отсутствие продлится четыре или пять недель; я буду спокоен, зная, что вы меня заменяете. Вам необходимы дрова, Джонсон. Я знаю это! Но, насколько возможно, пощадите мое бедное судно! Понимаете, Джонсон?
- Понимаю, капитан, - отвечал Джонсон, - я останусь, если вам так угодно.
- Благодарю, - сказал Гаттерас, пожимая руку боцману.
- Если мы долго не будем возвращаться, - добавил капитан, - подождите вскрытия льдов и постарайтесь продвинуться к полюсу. Если же другие не согласятся на это, то не думайте больше о нас и ведите «Форвард» в Англию.
- Такова ваша воля, капитан?
- Да, безусловно такова! - сказал Гаттерас.
- Ваше приказание будет исполнено, - кратко отвечал Джонсон.
Когда это решение было принято, доктор пожалел, что ему придется расстаться со своим старым другом боцманом, хотя и понимал, что капитан поступает благоразумно.
Плотник Бэлл и Симпсон также приняли участие в путешествии. Первый, человек крепкий, мужественный и преданный, мог быть весьма полезен при устройстве на снегу лагеря; второй, хотя и менее решительный, вошел в состав экспедиции, потому что мог принести пользу как охотник и рыболов.
Таким образом, в отряд вошли: Гаттерас, доктор, Бэлл, Симпсон и верный Дэк. Кормить приходилось четырех человек и семь собак. Соответственно этому было рассчитано количество провианта.
В первых числах января температура в среднем держалась на -33F (-37C). Гаттерас с нетерпением ждал перемены погоды и то и дело посматривал на барометр, на который, однако, не следовало полагаться. Под высокими широтами этот прибор утрачивает свою точность. Природа в полярных странах во многом отступает от своих общих правил: так, при ясном небе не всегда наступает похолодание, а при выпадении снега не обязательно повышается температура. Барометр, как замечено многими полярными путешественниками, нередко падает при северных и восточных ветрах; когда он падает, наступает хорошая погода; когда он поднимается, выпадает дождь или снег. Словом, его указаниям не рекомендуется доверять.
Наконец, 5 января восточный ветер принес некоторое потепление - ртуть в термометре поднялась до -18F (-28C). Гаттерас решил выступить в поход на следующий день; он не мог видеть, как на его глазах разрушали судно. Вся надстройка на юте уже перешла в печь.
Итак, 6 января, несмотря на метель, был дан приказ о выступлении. Доктор сделал последние наставления больным; Бэлл и Симпсон молча пожали руки своим товарищам. Гаттерас хотел было сказать на прощание несколько слов экипажу, но раздумал, заметив, что на него со всех сторон устремлены враждебные взгляды. Ему показалось даже, что на губах Шандона промелькнула ироническая усмешка. Кто знает, быть может, глядя на дорогой его сердцу «Форвард», Гаттерас несколько мгновений колебался, не решаясь уходить.
Но отменить свое решение он уже не мог: нагруженные и запряженные собаками сани ждали путешественников на ледяном поле. Бэлл пошел впереди, другие следовали за ним. Джонсон добрую четверть мили сопровождал путешественников; затем Гаттерас попросил его вернуться на бриг, и старый моряк ушел, на прощание помахав рукой уходящим.
В эту минуту Гаттерас, обернувшись, в последний раз взглянул на бриг, мачты которого исчезали в метельной мгле.
29. ЧЕРЕЗ ЛЕДЯНЫЕ ПОЛЯ
Маленький отряд направился к юго-востоку. Симпсон управлял собаками. Дэк усердно помогал гарпунщику, и его, по-видимому, не слишком удивляло ремесло сородичей. Гаттерас и доктор шли сзади, а Бэлл разведывал путь, ощупывая лед палкой с железным наконечником.
Потепление предвещало близкий снегопад. И в самом деле, вскоре снег повалил крупными хлопьями. Метель, застилая даль, увеличивала трудности похода. Путешественники часто сбивались с прямого пути и двигались медленно, проходя в среднем по три мили в час.
Поверхность ледяного поля от жестоких морозов и ветров стала шероховатой и ухабистой. Сани то и дело встряхивало, и на неровностях они сильно кренились. Но все обходилось благополучно.
Гаттерас и его товарищи кутались в шубы, сшитые по гренландской моде. Правда, они не отличались изяществом покроя, зато были отлично приспособлены к климатическим условиям. Лицо было плотно закрыто узким капюшоном, непроницаемым для ветра и снега, наружу выглядывали только глаза, рот и нос. Впрочем, их и не следовало защищать от ледяного воздуха, потому что нет ничего неудобнее поднятых воротников и кашне, быстро каменеющих на морозе, - вечером их пришлось бы разрубать топором, а такой способ раздевания весьма неприятен, даже в арктических странах! Необходимо давать свободный выход дыханию, потому что выделяющиеся при этом пары, встречая препятствие, немедленно замерзают.
Беспредельная, утомительная своим однообразием равнина тянулась вдаль. Кругом громоздились льдины, торосы самых разнообразных очертаний, которые под конец начинали казаться одинаковыми, ледяные глыбы, словно отлитые по одному образцу; нередко встречались и ледяные горы, прорезанные извилистыми долинами, Путешественники шли с компасом в руках и лишь изредка перебрасывались словами. Открывать рот на таком морозе - сущее мучение, так как между губами мгновенно образуются острые кристаллы, не тающие даже от теплого дыхания. Каждый ощупывал перед собой дорогу палкой. Бэлл оставлял глубокие следы в мягком снегу; остальные шли по его следам; где проходил Бэлл, там могли пройти и другие.
По всем направлениям тянулись, то и дело скрещиваясь, следы медведей и песцов; но в первый день не заметили ни одного из этих зверей. Охотиться на них было бы и опасно и бесполезно, ибо не следовало обременять сани, без того сильно нагруженные.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103