Впрочем, объяснять все это я не стал. Зачем? Что с больного возьмешь?!
Версия о психической болезни была самой первой и самой логичной, я и сейчас, столько лет спустя, иногда возвращаюсь к этой спасительной мысли, и будь она правдой — все бы очень сильно упростилось в этой истории. Забегая вперед скажу, что выяснял у местных медиков — человек он абсолютно здоровый в психическом плане. Наоборот, как я потом имел неоднократную возможность убедиться, он имел весьма острый и проницательный ум. В ответ на мое прощание, он ответил тем-же банальным «до свидания», но поставленным ударением как бы подчеркнул, что свидание состоится обязательно.
Нельзя сказать, чтобы сейчас идея путешествия во Времени овладела массами, но в те года всякое упоминание о собственном полете в машине времени служило пропуском в психиатрическую лечебницу даже лучшим, чем почти анекдотичное утверждение «Я — Наполеон!» Людей, которые могли поверить или хотя-бы прислушаться к данному заявлению было совсем немного: всего через пару месяцев в газете «Социалистическая индустрия» промелькнет маленькая заметка об известном физике Кипе ТОРНЕ, который наконец-то теоретически обосновал возможность создания МВ, еще через год аналогичная книга выйдет у московского ученого Игоря НОВИКОВА.
Наверное, должен был поверить в это и я. Евгениц Иосифович не мог об этом знать, но, действительно, уже около года в одной из редакций лежала моя (первая) статья об опытах со Временем и о возможности создания МВ. (Но не все так просто! Редактор отдела по фамилии Чудаков, сейчас — журналист на пенсии, сам, наверное, считал меня чудаком. А что бы подумал он и все остальные, если стало бы известно, что в погоне за лишними доказательствами написанного я бы связался с умалишенным?!! Лучшей дискредитации и придумать невозможно)… Именно потому, и не почему больше, я инстинктивно перестраховался (в чем, вероятно, теперь и пытаюсь оправдаться перед самим собой за упущенные возможности).
Прошло, однако, около двух лет, любопытство постепенно взяло вверх и захватив с собой в качестве официального предлога для «нечаянного» возобновления разговора пару собственных, уже вышедших к тому времени статей на эту тему, я отправился в путь. Впечатление было такое, что Евгений Иосифович ждал этого визита, во всяком случае ни малейшего удивления по этому поводу не высказал. Разговор сам собой зашел о политике (самая модная тема времен Перестройки), предстоящих выборов первого президента России… «Да, интересное время сейчас!» — привожу его слова не совсем дословно, — «Однозначно в президенты изберут Ельцина, это всем понятно. Горбачев уйдет, СССР распадется, война между армянами и азейбарджанцами продолжится, но при этом еще подошли вплотную к войне Молдавия, Грузия, Чечено-Ингушетия, Средняя Азия… Тут еще Украина как зубная боль…» Рассказывал он в общем-то невероятные вещи, подкрепляя выводы вполне логичными фактами; все это было чрезвычайно интересно, но пора было брать быка за рога…
— Евгений Иосифович, все это достаточно убедительно, вы случайно не в Будущем про все это узнали? — на всякий случай улыбнулся, а вдруг его прежнее заявление о машине времени было лишь шуткой?!
Нет, на самом деле я не так хорошо знал историю, да и многое успел забыть. Знал бы, что история мне может пригодиться, может все не так бы было… — он закурил папиросы («Чертова привычка, никак не отвыкну!»), с самым серьезным выражением на лице устроился поудобней на стуле (как оказалось, надолго — на весь рабочий день) и стал говорить. Более удивительного и одновременно нереального устного рассказа ни мне, ни тому, кому я впоследствии давал послушать четыре полностью записанные кассеты, еще не приходилось слышать. Ввиду того, что Евгений Иосифович достаточно часто делал значительные отступления, рассказ привожу с чрезвычайно большими сокращениями:
"Я был тогда, в 23-м веке, еще совсем молодым подростком. Однажды вдвоем вместе с девушкой, чуть старше меня по возрасту, мы попали внутрь машины времени. Каким образом и с какой целью — эту тайну я унесу с собой в могилу… Мы собирались отправиться в гораздо более раннее Время, но так уж случилось, что в тридцатых годах этого (вашего) века мы потерпели аварию… Я сильно ударился головой, в таком состоянии лететь дальше не имело смысла. Спутница моя была не в лучшем положении. Но не физические травмы были более всего страшны…
Ужас сковал нас, когда выяснилось, что поврежденная Машина не сможет вернуть нас обратно!! Возможно существовал какой-то выход из этой ситуации, но я был тогда лишь несмышленным мальчиком, и все, что смог придумать — облегчить машину на вес самого себя. Пусть хоть один человек долетит домой, и поэтому без колебаний я затолкнул девушку внутрь. Кроме того, могло случиться так, что у машины не хватит энергии долететь до ХХIII века, но где бы она не совершила вынужденную посадку, везде она оказалась бы ближе к своему Времени и дальше от вашего жестокого века. Остаться в ХХ веке гораздо страшнее, чем где-нибудь… попозже. Тем более, что мы хоть и слабо, но все же знали, чем опасно то место и именно то время, где находились…
СССР — начало тридцатых…
Именно поэтому в вашем Времени остался я. Поначалу я надеялся на какую-то помощь, но никто за мной так и не прилетел… Из-за травмы я какое-то время болел, меня подобрали добрые люди, и их семья стала впоследствии моей родной. И хотя отношение ко мне было хорошим, тем не менее, признаться, я почти возненавидел это Время. Первый шок прошел, когда я впервые в жизни прокатился на велосипеде. Самые незабываемые впечатления!!! Да, и в ХХ веке есть свои маленькие радости!..
Потом вырос, поехал учиться в Ленинград на библиотекаря. Стал встречаться с писателями, в основном с молодыми, которые тогда только-только начинали робко пописывать, но которые, как я помнил, обязательно прославятся. Не удивляйтесь, что у меня теперь столько рукописей и автографов писателей.
Я помнил, что скоро должны начаться бессмысленные аресты и расстрелы ни в чем не повинных людей, которые впоследствии будут осуждены всеми, в том числе и самими советскими людьми. Насколько мелочны и бессмысленны все эти революции, войны, вся эта суета, если заранее знать, к чему это приведет. Мне, как человеку инородному в этом Времени, ни во что нельзя было вмешиваться. Да и не было никакого желания участвовать во всем происходящем, это как читать детектив с известным финалом. Но одно дело знать о грядущих событиях, другое дело суметь воспользоваться своими знаниями. У себя мы не привыкли особенно держать язык за зубами, да и к тому-же я «знал слишком много», вот и сболтнул лишнего. Формальной причиной было то, что я якобы таскал в кармане пиджака фотографию Сталина с проколотыми булавкой глазами…
…Камера, куда меня поместили, была маленькой, зато народу в ней — под завязку. «Статьи» были в основном «политические», хотя мужики сидели в основном малограмотные. Исключение составлял один офицер, его «подвел под статью» сосед, которому не нравились чужие огуречные грядки под окном; сам сосед сидел в соседней камере, на него «настучали» другие. Офицер же мне и подсказал, как мне выйти из тюрьмы живым. Он понял, что я парень умный, но в «современном моменте» ничего не смыслю.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203
Версия о психической болезни была самой первой и самой логичной, я и сейчас, столько лет спустя, иногда возвращаюсь к этой спасительной мысли, и будь она правдой — все бы очень сильно упростилось в этой истории. Забегая вперед скажу, что выяснял у местных медиков — человек он абсолютно здоровый в психическом плане. Наоборот, как я потом имел неоднократную возможность убедиться, он имел весьма острый и проницательный ум. В ответ на мое прощание, он ответил тем-же банальным «до свидания», но поставленным ударением как бы подчеркнул, что свидание состоится обязательно.
Нельзя сказать, чтобы сейчас идея путешествия во Времени овладела массами, но в те года всякое упоминание о собственном полете в машине времени служило пропуском в психиатрическую лечебницу даже лучшим, чем почти анекдотичное утверждение «Я — Наполеон!» Людей, которые могли поверить или хотя-бы прислушаться к данному заявлению было совсем немного: всего через пару месяцев в газете «Социалистическая индустрия» промелькнет маленькая заметка об известном физике Кипе ТОРНЕ, который наконец-то теоретически обосновал возможность создания МВ, еще через год аналогичная книга выйдет у московского ученого Игоря НОВИКОВА.
Наверное, должен был поверить в это и я. Евгениц Иосифович не мог об этом знать, но, действительно, уже около года в одной из редакций лежала моя (первая) статья об опытах со Временем и о возможности создания МВ. (Но не все так просто! Редактор отдела по фамилии Чудаков, сейчас — журналист на пенсии, сам, наверное, считал меня чудаком. А что бы подумал он и все остальные, если стало бы известно, что в погоне за лишними доказательствами написанного я бы связался с умалишенным?!! Лучшей дискредитации и придумать невозможно)… Именно потому, и не почему больше, я инстинктивно перестраховался (в чем, вероятно, теперь и пытаюсь оправдаться перед самим собой за упущенные возможности).
Прошло, однако, около двух лет, любопытство постепенно взяло вверх и захватив с собой в качестве официального предлога для «нечаянного» возобновления разговора пару собственных, уже вышедших к тому времени статей на эту тему, я отправился в путь. Впечатление было такое, что Евгений Иосифович ждал этого визита, во всяком случае ни малейшего удивления по этому поводу не высказал. Разговор сам собой зашел о политике (самая модная тема времен Перестройки), предстоящих выборов первого президента России… «Да, интересное время сейчас!» — привожу его слова не совсем дословно, — «Однозначно в президенты изберут Ельцина, это всем понятно. Горбачев уйдет, СССР распадется, война между армянами и азейбарджанцами продолжится, но при этом еще подошли вплотную к войне Молдавия, Грузия, Чечено-Ингушетия, Средняя Азия… Тут еще Украина как зубная боль…» Рассказывал он в общем-то невероятные вещи, подкрепляя выводы вполне логичными фактами; все это было чрезвычайно интересно, но пора было брать быка за рога…
— Евгений Иосифович, все это достаточно убедительно, вы случайно не в Будущем про все это узнали? — на всякий случай улыбнулся, а вдруг его прежнее заявление о машине времени было лишь шуткой?!
Нет, на самом деле я не так хорошо знал историю, да и многое успел забыть. Знал бы, что история мне может пригодиться, может все не так бы было… — он закурил папиросы («Чертова привычка, никак не отвыкну!»), с самым серьезным выражением на лице устроился поудобней на стуле (как оказалось, надолго — на весь рабочий день) и стал говорить. Более удивительного и одновременно нереального устного рассказа ни мне, ни тому, кому я впоследствии давал послушать четыре полностью записанные кассеты, еще не приходилось слышать. Ввиду того, что Евгений Иосифович достаточно часто делал значительные отступления, рассказ привожу с чрезвычайно большими сокращениями:
"Я был тогда, в 23-м веке, еще совсем молодым подростком. Однажды вдвоем вместе с девушкой, чуть старше меня по возрасту, мы попали внутрь машины времени. Каким образом и с какой целью — эту тайну я унесу с собой в могилу… Мы собирались отправиться в гораздо более раннее Время, но так уж случилось, что в тридцатых годах этого (вашего) века мы потерпели аварию… Я сильно ударился головой, в таком состоянии лететь дальше не имело смысла. Спутница моя была не в лучшем положении. Но не физические травмы были более всего страшны…
Ужас сковал нас, когда выяснилось, что поврежденная Машина не сможет вернуть нас обратно!! Возможно существовал какой-то выход из этой ситуации, но я был тогда лишь несмышленным мальчиком, и все, что смог придумать — облегчить машину на вес самого себя. Пусть хоть один человек долетит домой, и поэтому без колебаний я затолкнул девушку внутрь. Кроме того, могло случиться так, что у машины не хватит энергии долететь до ХХIII века, но где бы она не совершила вынужденную посадку, везде она оказалась бы ближе к своему Времени и дальше от вашего жестокого века. Остаться в ХХ веке гораздо страшнее, чем где-нибудь… попозже. Тем более, что мы хоть и слабо, но все же знали, чем опасно то место и именно то время, где находились…
СССР — начало тридцатых…
Именно поэтому в вашем Времени остался я. Поначалу я надеялся на какую-то помощь, но никто за мной так и не прилетел… Из-за травмы я какое-то время болел, меня подобрали добрые люди, и их семья стала впоследствии моей родной. И хотя отношение ко мне было хорошим, тем не менее, признаться, я почти возненавидел это Время. Первый шок прошел, когда я впервые в жизни прокатился на велосипеде. Самые незабываемые впечатления!!! Да, и в ХХ веке есть свои маленькие радости!..
Потом вырос, поехал учиться в Ленинград на библиотекаря. Стал встречаться с писателями, в основном с молодыми, которые тогда только-только начинали робко пописывать, но которые, как я помнил, обязательно прославятся. Не удивляйтесь, что у меня теперь столько рукописей и автографов писателей.
Я помнил, что скоро должны начаться бессмысленные аресты и расстрелы ни в чем не повинных людей, которые впоследствии будут осуждены всеми, в том числе и самими советскими людьми. Насколько мелочны и бессмысленны все эти революции, войны, вся эта суета, если заранее знать, к чему это приведет. Мне, как человеку инородному в этом Времени, ни во что нельзя было вмешиваться. Да и не было никакого желания участвовать во всем происходящем, это как читать детектив с известным финалом. Но одно дело знать о грядущих событиях, другое дело суметь воспользоваться своими знаниями. У себя мы не привыкли особенно держать язык за зубами, да и к тому-же я «знал слишком много», вот и сболтнул лишнего. Формальной причиной было то, что я якобы таскал в кармане пиджака фотографию Сталина с проколотыми булавкой глазами…
…Камера, куда меня поместили, была маленькой, зато народу в ней — под завязку. «Статьи» были в основном «политические», хотя мужики сидели в основном малограмотные. Исключение составлял один офицер, его «подвел под статью» сосед, которому не нравились чужие огуречные грядки под окном; сам сосед сидел в соседней камере, на него «настучали» другие. Офицер же мне и подсказал, как мне выйти из тюрьмы живым. Он понял, что я парень умный, но в «современном моменте» ничего не смыслю.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203