И Шарль, заикаясь, попытался объясниться:
— Я знаю, я понимаю… этого мне высокочтимая графиня не простит, но я… понятия не имею, где он! Должно быть, в море потонул. Был он у меня, не отпираюсь, машинально поднял его с ковра в кабинете виконта, сам не знаю зачем, взял да и зажал в кулаке, а потом оказалось — его у меня нет… А в море помогал рыбакам вытаскивать сети, а потом штормило… Должно быть, он и вылетел, я не заметил, когда и как… Наверное, когда нас чуть огромной волной не потопило.
— Какой глупец! — только и вымолвила графиня, с отвращением глядя на этого недоделанного. — А не мог ты оставить его у своей невесты?
Шарль Трепон готов был на кресте поклясться, что у невесты ничего не оставлял. И он искренне клялся. С первого мгновения, того самого, когда слетели Тезей с Минотавром, нагромождение страшных событий до того заморочило парню его бедную голову, что он совсем потерял память. О саквояжике забыл напрочь. Смутно припоминалось, что вроде бы у него что-то с собой было, но что — не помнил, и при каких обстоятельствах он это что-то потерял — забыл. Алмаза при свидании с невестой он не вынимал, невесте его не показывал, просто не успел. В двух словах поведал о трагедии, и тут сразу опять пришлось бежать. Так что где сейчас проклятый алмаз — он, Шарль, понятия не имеет. Да, с пола поднял. И в руке зажал, это запомнилось. Потом? Потом уже в кулаке его не сжимал, да, такое ощущение, не сжимал, когда в окно сигал, значит, куда-то сунул, возможно, в карман, но не поручится… Ну не помнит он, и все тут!
Клементина поняла, что имеет дело с кретином.
Она ясно видела — кретин говорит правду, у такого не хватит ума на то, чтобы лгать и выкручиваться. Вот графиня и прекратила бесплодные попытки узнать что-то о судьбе алмаза. Злая как сто тысяч чертей, графиня махнула рукой на фамильную драгоценность и примирилась с её потерей.
Что же касается помощника ювелира, так тот очень перепугался. До сих пор он надеялся, что об алмазе никому не известно, теперь же вдруг узнал о наличии его законной владелицы. Будучи почти ювелиром, он отдавал себе отчёт в баснословной ценности камня и поверить в то, что кто-то может махнуть на него, камень, рукой, просто не мог. Нет, такое в голове помощника ювелира не умещалось. К тому же выражение лица старой графини было такое… ну, в общем, далеко не ангельское. И Шарль решил — графиня будет ему мстить.
Да, она просто обязана мстить, иначе на её месте никто поступить не может. И он сам, дурак несчастный, дал ей в руки мощнейшее оружие — чистосердечное признание в убийстве виконта. Пусть и не предумышленное, но ведь убийство! Что с того, что она пообещала ему молчать, вельможам не обязательно держать слово, данное простолюдинам. Итак, нет ему, бедняге, места в этом мире.
Шарль Трепон написал невесте, она в ответном письме категорически отказалась покидать родину. И тогда помощник ювелира покинул её один. Отплыл в Америку, а о своём решении навсегда покинуть Францию патрону сообщил в письме, не объясняя, однако, причин такого решения. Разумеется, решение было чистейшим идиотизмом, но ведь уже понятно, что умом помощник ювелира не отличался и душевной стойкостью тоже. Вот если бы ему грозили физической расправой, уж тут бы у Шарля хватило смелости противостоять опасности, но катаклизмы нравственного порядка — угрызения совести, неуверенность в завтрашнем дне, расплата за совершённые им преступные деяния, — все это было ему не по силам. И он решил бежать от этого куда подальше, лучше всего — на другой континент. На сей раз бегство удалось осуществить.
Меж тем оставленная на родине невеста, Антуанетта Гиббон, не предалась отчаянию и даже не очень гневалась, как ни странно. Впрочем, чего уж тут странного, если у неё нашёлся утешитель. Оказался под рукой в самый нужный момент, а все благодаря чрезвычайно редкому стечению обстоятельств…
* * *
Флорек больше беспокоился о Юстине, чем её родная бабка. Хорошо зная нрав своей молодой госпожи, он имел все основания опасаться за неё, ведь та способна на безрассудные поступки, по сравнению с которыми купание в грязном, заросшем пруду — просто мелочь, не достойная даже упоминания.
И ведь паненка таки отколола номер! Ни с того ни с сего взяла и махнула в Англию, одна, без денег! А ведь там у неё — ни одного близкого человека (так он думал), долго ли обидеть беззащитную девушку! И Флорек категорически решил: его долг позаботиться о молодой госпоже.
Уже лет пять до этого Флорек выписал во Францию своего младшего брата, Мартина. Польская деревня не могла похвастаться молочными реками в кисельных берегах, так что парню из многодетной крестьянской семьи не столь уж трудно было расстаться с родной избой. Правда, семья Флорека не терпела нужды благодаря старшему брату, но земли у них за это время не прибавилось, и если какой лишний рот решился бы поехать в дальние края искать пропитания, родичи восприняли бы это только с удовлетворением. А благодаря господам все парии в этой крестьянской семье получили неплохое образование, младший брат Флорека даже школу закончил, в которой и иностранные языки изучал. Господа были заинтересованы в таком слуге, потому что приходилось несколько раз посылать его в Гданьск, где у Пшилесских были кое-какие фирмы, в настоящее время пришедшие в упадок. Вот и приходилось Мартину, младшему брату Флориана, разбираться с этими фирмами и переводить их в Англию. А совершив несколько вояжей в Англию, молодой человек и английским немного овладел вдобавок к немецкому. Французский и вовсе знал хорошо, ибо по примеру старшего брата обучился у господ.
Клементина охотно согласилась на приезд очередного преданного слуги. Мартин способностями пошёл в старшего брата и теперь, через пять лет, вполне мог его заменить. Кроме таких успехов в знаниях, за истёкшие пять лет Мартин вырос в красивого парня, от которого французские девушки теряли головы. Мартин, однако, высоко держал знамя национального целомудрия и к заигрываниям иностранных красоток остался равнодушным.
Помощник ювелира ещё совершал свой пеший бросок из Гавра в Париж, когда Мартин высадился в Кале. Озабоченный судьбой барышни, Флорек отправил брата по её следам, в то место, откуда пришла от неё последняя весточка — телеграмма с требованием денег… И велел брату отправиться за госпожой даже в Англию, буде возникнет такая необходимость. А в Лондоне разыскать Юстину уже было нетрудно, ибо контора поверенного в делах Пшилесских мистера Брумстера была чем-то вроде явочной квартиры.
Итак, отправленный братом разыскивать паненку, Мартин начал поиски с места, откуда была послана госпожой последняя весточка, явился к невесте помощника ювелира в надежде если не застать там госпожу, то по крайней мере что-нибудь узнать о ней. Раз горничная там прождала столько времени, значит, панна Юстина о чем-то говорила же все это время с француженкой? Может, поделилась и планами на будущее.
И вот ещё не пришедшая в себя после любовного разочарования Антуанетта узрела вдруг перед собой молодого человека, которому её бывший жених и в подмётки не годился. И красотой, и умом — всем взял. Впрочем, и Антуанетта была девушкой хоть куда, очаровательной и неглупой. Глянул Мартин в огромные карие очи, подёрнутые печалью, — и пропал!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124