Фантазии об исключенной третьей стороне являются типичными компонентами нормальных сексуальных отношений. Оборотной стороной сексуальной интимности, позволяющей наслаждаться полиморфной перверзивной сексуальностью, является удовольствие от скрытых сексуальных фантазий, которые в сублимированном виде проявляются в агрессии по отношению к объекту любви. Сексуальная интимность, таким образом, представлена еще одним разрывом – разрывом между сексуальными актами, в которых партнеры полностью поглощены и идентифицированы друг с другом, и сексуальными актами, в которых воплощаются скрытые фантастические сценарии, привносящие в отношения неразрешимые противоречия эдиповой ситуации.
На извечные вопросы “Чего хочет женщина?” и “Чего хочет мужчина?” можно ответить, что мужчины хотят видеть женщину одновременно в нескольких ролях: в качестве матери, маленькой девочки, сестры-близнеца и взрослой сексуальной женщины. Женщины, в силу неизбежности смены первичного объекта, хотят, чтобы мужчина совмещал отцовскую и материнскую роли, и желают видеть в нем отца, маленького мальчика, брата-близнеца и взрослого сексуального мужчину. На различных стадиях как у мужчин, так и у женщин может возникнуть желание поиграть в гомосексуальные отношения или поменяться сексуальными ролями в попытках преодолеть границы между полами, неизбежно ограничивающие нарциссическое удовлетворение в сексуальной интимности – страстное стремление к полному слиянию объекта любви с эдиповыми и доэдиповыми элементами, которое никогда не может воплотиться.
ПЕРВЕРСИИ И ГРАНИЦЫ
По существу, ощущение границ между полами может быть преодолено только с помощью символического разрушения другого как человека, что позволяет использовать его или ее половые органы как механические инструменты, без эмоциональной включенности. Садист-убийца – крайнее, но логическое выражение попытки проникнуть в другого человека, до самой сути его или ее существования, и стереть все ощущения исключенности из этой сути. При более мягких обстоятельствах порок (стремление заставить любовь служить агрессии) трансформирует сильное сексуальное желание в механический секс. Корни этого лежат в радикальном обесценивании личности другого человека – наблюдение, впервые сделанное Фэйрберном (1954).
Сексуальные перверсии могут быть проиллюстрированы в обстоятельствах, типичных для пар, которые долгое время занимались групповым сексом. При долгом участии (от 6 месяцев до 1 года) в такой полиморфной перверзивной деятельности их способность к сексуальной близости (и, по этой же причине, всякая близость) прекращается (Бартель, 1971). При таких обстоятельствах эдипова структура может быть разрушена. Это в значительной степени отличается от стабилизирующего воздействия на пары реальных отношений любовного треугольника. Достигается равновесие, позволяющее действовать неинтегрированной агрессии с помощью отщепления любви от агрессии в отношениях с двумя объектами. Преобладание бессознательного чувства вины над эдиповым триумфом достигается установлением любовных отношений, более чем далеких от удовлетворительных.
В эмоциональном взаимодействии пары могут наблюдаться соответствующие перверсии при длительных садомазохистских отношениях, когда один из партнеров выполняет функции жестокого Супер-Эго и удовлетворяет садистские наклонности, самодовольно унижая другого, в то время как партнер мазохистски искупает свою вину, берущую начало в эдиповых, а чаще всего в доэдиповых конфликтах.
Такое перверзивное равновесие может не включать разрешенное Супер-Эго выражение агрессии, а являться воплощением более примитивных садомазохистских сценариев с угрожающими жизни формами агрессии и примитивной идеализации сильного и жестокого объекта без каких бы то ни было моральных установок. Один партнер, к примеру, может согласиться на стерилизацию или даже на реальное истязание или самоистязание в качестве аналога символической кастрации. Примитивные диссоциативные механизмы могут сдерживать перверсии в рамках стабильного равновесия пары, которой удается достичь чрезвычайной близости при доминирующей роли агрессии.
Активация диссоциативных примитивных объектных отношений во взаимодействии партнеров может создавать замкнутые реакции, приобретающие фиксированное качество, которого может и не быть при обычном разрыве отношений пары. Например, вспышки ярости одного из партнеров могут спровоцировать справедливое негодование и идентификацию с примитивными функциями Супер-Эго. Это приводит к мазохистскому подчинению, провоцирующему его или ее партнера, превращаясь в новый всплеск ярости или моментальное усиление ярости в качестве вторичного механизма защиты от бессознательной вины. Эти реакции могут усиливаться до тех пор, пока такие диссоциативные примитивные объектные отношения не приобретут повторяющийся характер. Этель Персон описала типичную ситуацию, в которой один партнер имел внебрачные отношения и защищался от чувства вины провокационным поведением по отношению к супругу/супруге, для того чтобы вызвать реакцию отвержения у партнера и таким образом смягчить свою вину. Но это может привести к результату, прямо противоположному ожидаемому, – к распаду пары. В конце концов, партнер может не выдержать неослабевающую агрессию, выступающую в качестве бессознательной просьбы о прощении и в качестве искупления вины, вызываемой этой самой агрессией.
ГРАНИЦЫ И ВРЕМЯ
Границы, отделяющие пару от социальной среды, к счастью или к несчастью, поддерживают равновесие этой пары. Чрезвычайная социальная изолированность пар, имеющих перверзивные элементы в сексуальной, эмоциональной сферах и/или в сферах Супер-Эго, может привести к постепенному ухудшению подобных пагубных взаимоотношений из-за отсутствия у партнеров правильного взаимодействия с окружающей средой и потери способности к нормальному “метаболизму” агрессии, накапливающейся в их социальных взаимодействиях. Социальная изоляция пар с ярко выраженными садомазохистскими чертами может обернуться угрозой мазохистическому партнеру. Позитивной стороной здесь является то, что при нормальных обстоятельствах границы предохраняют не только близкие отношения пары от образования любовного треугольника, который может появиться от соприкосновения с социальной средой, но и “охраняют” их “личное безумие” – т. е. при вынужденном разрыве в отношениях пары не появится посторонний объект.
Некие общие границы пары приобретают особую значимость на различных стадиях семейной жизни. Прежде всего, это отношения с детьми – тема, слишком обширная и сложная для подробного рассмотрения в данном случае; мы рассмотрим важность установления границ, разделяющих поколения. Одним из повсеместных проявлений бессознательного чувства вины за скрытое неповиновение и проявления дерзости при любых близких отношениях (представляющих собой завершенный эдипов комплекс) может быть то, что пара не осмеливается установить четкие границы близости в своих отношениях с детьми. Ставшая притчей во языцех незапертая дверь в спальню родителей может символизировать бессознательное чувство вины родителей за то, что из-за их сексуальной близости родительские функции подменяются сексуальными отношениями.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77
На извечные вопросы “Чего хочет женщина?” и “Чего хочет мужчина?” можно ответить, что мужчины хотят видеть женщину одновременно в нескольких ролях: в качестве матери, маленькой девочки, сестры-близнеца и взрослой сексуальной женщины. Женщины, в силу неизбежности смены первичного объекта, хотят, чтобы мужчина совмещал отцовскую и материнскую роли, и желают видеть в нем отца, маленького мальчика, брата-близнеца и взрослого сексуального мужчину. На различных стадиях как у мужчин, так и у женщин может возникнуть желание поиграть в гомосексуальные отношения или поменяться сексуальными ролями в попытках преодолеть границы между полами, неизбежно ограничивающие нарциссическое удовлетворение в сексуальной интимности – страстное стремление к полному слиянию объекта любви с эдиповыми и доэдиповыми элементами, которое никогда не может воплотиться.
ПЕРВЕРСИИ И ГРАНИЦЫ
По существу, ощущение границ между полами может быть преодолено только с помощью символического разрушения другого как человека, что позволяет использовать его или ее половые органы как механические инструменты, без эмоциональной включенности. Садист-убийца – крайнее, но логическое выражение попытки проникнуть в другого человека, до самой сути его или ее существования, и стереть все ощущения исключенности из этой сути. При более мягких обстоятельствах порок (стремление заставить любовь служить агрессии) трансформирует сильное сексуальное желание в механический секс. Корни этого лежат в радикальном обесценивании личности другого человека – наблюдение, впервые сделанное Фэйрберном (1954).
Сексуальные перверсии могут быть проиллюстрированы в обстоятельствах, типичных для пар, которые долгое время занимались групповым сексом. При долгом участии (от 6 месяцев до 1 года) в такой полиморфной перверзивной деятельности их способность к сексуальной близости (и, по этой же причине, всякая близость) прекращается (Бартель, 1971). При таких обстоятельствах эдипова структура может быть разрушена. Это в значительной степени отличается от стабилизирующего воздействия на пары реальных отношений любовного треугольника. Достигается равновесие, позволяющее действовать неинтегрированной агрессии с помощью отщепления любви от агрессии в отношениях с двумя объектами. Преобладание бессознательного чувства вины над эдиповым триумфом достигается установлением любовных отношений, более чем далеких от удовлетворительных.
В эмоциональном взаимодействии пары могут наблюдаться соответствующие перверсии при длительных садомазохистских отношениях, когда один из партнеров выполняет функции жестокого Супер-Эго и удовлетворяет садистские наклонности, самодовольно унижая другого, в то время как партнер мазохистски искупает свою вину, берущую начало в эдиповых, а чаще всего в доэдиповых конфликтах.
Такое перверзивное равновесие может не включать разрешенное Супер-Эго выражение агрессии, а являться воплощением более примитивных садомазохистских сценариев с угрожающими жизни формами агрессии и примитивной идеализации сильного и жестокого объекта без каких бы то ни было моральных установок. Один партнер, к примеру, может согласиться на стерилизацию или даже на реальное истязание или самоистязание в качестве аналога символической кастрации. Примитивные диссоциативные механизмы могут сдерживать перверсии в рамках стабильного равновесия пары, которой удается достичь чрезвычайной близости при доминирующей роли агрессии.
Активация диссоциативных примитивных объектных отношений во взаимодействии партнеров может создавать замкнутые реакции, приобретающие фиксированное качество, которого может и не быть при обычном разрыве отношений пары. Например, вспышки ярости одного из партнеров могут спровоцировать справедливое негодование и идентификацию с примитивными функциями Супер-Эго. Это приводит к мазохистскому подчинению, провоцирующему его или ее партнера, превращаясь в новый всплеск ярости или моментальное усиление ярости в качестве вторичного механизма защиты от бессознательной вины. Эти реакции могут усиливаться до тех пор, пока такие диссоциативные примитивные объектные отношения не приобретут повторяющийся характер. Этель Персон описала типичную ситуацию, в которой один партнер имел внебрачные отношения и защищался от чувства вины провокационным поведением по отношению к супругу/супруге, для того чтобы вызвать реакцию отвержения у партнера и таким образом смягчить свою вину. Но это может привести к результату, прямо противоположному ожидаемому, – к распаду пары. В конце концов, партнер может не выдержать неослабевающую агрессию, выступающую в качестве бессознательной просьбы о прощении и в качестве искупления вины, вызываемой этой самой агрессией.
ГРАНИЦЫ И ВРЕМЯ
Границы, отделяющие пару от социальной среды, к счастью или к несчастью, поддерживают равновесие этой пары. Чрезвычайная социальная изолированность пар, имеющих перверзивные элементы в сексуальной, эмоциональной сферах и/или в сферах Супер-Эго, может привести к постепенному ухудшению подобных пагубных взаимоотношений из-за отсутствия у партнеров правильного взаимодействия с окружающей средой и потери способности к нормальному “метаболизму” агрессии, накапливающейся в их социальных взаимодействиях. Социальная изоляция пар с ярко выраженными садомазохистскими чертами может обернуться угрозой мазохистическому партнеру. Позитивной стороной здесь является то, что при нормальных обстоятельствах границы предохраняют не только близкие отношения пары от образования любовного треугольника, который может появиться от соприкосновения с социальной средой, но и “охраняют” их “личное безумие” – т. е. при вынужденном разрыве в отношениях пары не появится посторонний объект.
Некие общие границы пары приобретают особую значимость на различных стадиях семейной жизни. Прежде всего, это отношения с детьми – тема, слишком обширная и сложная для подробного рассмотрения в данном случае; мы рассмотрим важность установления границ, разделяющих поколения. Одним из повсеместных проявлений бессознательного чувства вины за скрытое неповиновение и проявления дерзости при любых близких отношениях (представляющих собой завершенный эдипов комплекс) может быть то, что пара не осмеливается установить четкие границы близости в своих отношениях с детьми. Ставшая притчей во языцех незапертая дверь в спальню родителей может символизировать бессознательное чувство вины родителей за то, что из-за их сексуальной близости родительские функции подменяются сексуальными отношениями.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77