— Такие узелки надо рубить одним ударом, Мюрид... Разведка ли, управление... Несущественно все это. Главное это то, что они подставились нам с «грузом». Пошли на риск — сами виноваты... Мне как-то пришлось неделю коротать в одном бараке с Шишелом... О таком ты, наверное, слышал... Так вот он любил одну свою русскую пословицу повторять: «Где тонко, там и рвется...» Это как раз тот случай, Мюрид... Как раз тот случай. А всех этих клоунов, подосланных, списываем в расход...
Хубилай взялся за перила крыльца.
— Я распоряжусь так... Пусть мои люди — там, на борту кораблика — обоих артистов шлепнут. Сразу после броска. Пусть там и выгрузят — к хренам, в открытый Космос. Уж с таким делом они справятся...
Он резко и неожиданно обернулся к почтительно застывшему на месте Мюриду и каркающим голосом добавил:
— Если успеют, Мюрид... Если успеют!
* * *
Таможенный досмотр свелся к тому, что какой-то чин в мундире, подкативший к стартовой плеши на джипе, украшенном гербами Свободной Фронды и Таможенного союза, проштамповал пару бумаг, которые протянул ему спустившийся по трапу кэп. Деньги покойного Фостера сделали свое дело. Так же — без сучка и без задоринки — «Ганимед» стартовал в расцвеченное красками заката небо непутевой планеты. Операция «Тропа» перешла в свою решающую фазу.
Кай чуть отрешенно смотрел на экран — имитацию иллюминатора. Там в проколотой иглами далеких звезд тьме проваливалась в бездну Фронда, на глазах превращаясь из залитой закатным светом рельефной карты в огромное, неровное каменное ядро, тяжело ворочающееся в пустоте Космоса. И голубая дымка атмосферы, круто замешанная на хороводах осенних туч, начинала скрывать очертания морей и континентов... Кай давно уже заметил для себя, что всегда, когда ему приходилось вот так — замерев перед экраном — прощаться с каким-то из Обитаемых Миров, наступал момент, когда планета внизу начинала казаться ему Землей. Родиной, которую ему приходилось теперь посещать лишь изредка. Все реже и реже...
— Закрепитесь на ложе, — в проеме дверей тесной кабины стоял кэп Листер. — Я по селектору скомандую, когда можно будет отстегнуться... И будет лучше, если вы на всякий случай заглотнете пару таблеток стабилизатора...
— Но ведь бросок будет еще только через восемь часов? — недоуменно воззрился на него федеральный следователь. — И я, честно говоря, хотел бы тщательно осмотреть корабль. Мне кажется, что у этих ваших мальчиков припасено для нас немало сюрпризов...
— Вот я и хочу занять детишек, чтоб они не удумали какого баловства. Отработаем репетицию броска — по полной программе. В конце концов, я впервые работаю с этим экипажем, и проколы мне тут ни к чему... А потом у вас будет время на досмотр. Много времени... А таблетки вы все-таки выпейте — на всякий случай.
Кэп повернулся к двери.
— Послушайте, кэп... — Кай удержал Листера движением руки. — Пока мы здесь с глазу на глаз... Я хотел бы задать вам один вопрос. Он меня донимает с первой минуты нашего с вами знакомства... Но все как-то не было случая его вам задать...
— Спрашивайте, мистер. Я камней за пазухой не держу. Для вас...
— Капитан... Чего ради вы затеяли этот рейс на Инферну? Не говорите мне, что ради денег. У такого специалиста, как вы, заработок — не проблема. И на Фронде вас, в отличие от большинства ее населения, ничего не удерживает. Вы в любой момент можете вернуть себе гражданство Федерации. И хорошую работу получить тоже можете. Почти в любом из Миров. Космокаботаж сейчас на подъеме... Так что же вам нужно на Инферне — в чужом мире, в услужении нелюдям... Это для гражданина Фронды, лишившегося заработка, работа на Инферне — свет в окошке. А вы-то зачем туда спешите? Словно боитесь опоздать к чему-то... К какому-то событию...
Джордж Листер, погибший четыре года назад где-то в окрестностях Харура, а потом еще раз — на Аделаиде-3, смотрел на федерального следователя прозрачным, невозмутимым, даже отрешенным каким-то взглядом. Только на мгновение Каю вновь померещился пронзительный, чужой желтый огонь в вертикальных, уставленных на него кошачьих зрачках.
— Это личное, мистер... Это не имеет отношения к нашему с вами бизнесу. И не беспокойтесь. Никакой спешки. Туда... Туда, куда я собрался, не опаздывают... Никогда, мистер.
* * *
— Не халтурить, ребята, — кэп Листер резким движением зафиксировал наклон кресла и положил руки на пульт. — Делаем все, как при реальном переходе. Принять рабочее положение...
И Рику и Рони, естественно, не в радость была капитанова выдумка с отработкой броска. Но и оспаривать в ней, выдумке этой, было нечего: с новым, не сработавшимся еще экипажем любой толковый капитан просто обязан был держать ухо востро и спуску такому экипажу не давать. Да оно было и к лучшему: не дай бог капитану взбрело бы в голову лично досмотреть, скажем, тот же самый медблок, в котором, пристегнутый ремнями к противоперегрузочному ложу, в глубоком сне отходил от обработки электрошокером и крутой химией непонятный господин Смольский.
Знакомство с этим господином и другие сюрпризы кэпу лучше было преподнести уже там — в окрестностях Инферны. После броска.
Команды Листера Рик и Рони отрабатывали профессионально, без излишней спешки, четко рапортуя об их выполнении, результатах, показаниях приборов. Кэп мог быть вполне доволен как кораблем, так и экипажем.
— Отлично, ребята! — каркнул Листер, кладя руку на тяжелую рукоять запуска нуль-перехода. — Теперь — имитация перехода. Расслабьтесь... Даю отсчет. Десять...
Внизу, на пассажирском уровне, в своей каюте, федеральный следователь сделал последний глоток апельсинового сока, чтобы забить противный вкус стабилизатора, и сунул опустевший стакан в держатель. Проверил замки ремней безопасности и откинулся на зыбкие подушки противоперегрузочного ложа.
— Девять...
Рони тяжело вздохнул, разглядывая бегущие перед ним по экрану графики. Чем, черт возьми, займет их капитан в оставшиеся семь с лишним часов? И чем им самим занять капитана, чтоб не совал нос куда не следует?
— Восемь...
Кэп достал из нагрудного кармана вибратор, прикоснулся им к металлической стойке поодаль.
В грузовом отсеке запертый в контейнере Кирилл расслабился и прикрыл глаза. Подпространственный переход — бросок — всегда давался ему нелегко. Даже апельсинового сока, чтобы забить отвратную оскомину от стабилизатора, у него под рукой не было.
— Семь...
Корабль выходил в точку условного перехода, четко выдерживая вектор скорости и заданную величину ускорения. Оно — это ускорение — начало мягко вдавливать людей во чреве «Ганимеда» в подушки кресел и лож. Тех, под кем были такие подушки.
— Шесть...
Кэп Листер и сам не любил пользоваться стабилизирующим препаратом — уже сейчас его начинал бить неприятный озноб. Он знал, что озноб этот и неприятное покалывание в кончиках пальцев рук и ног пройдет нескоро — часов через шесть. Но зато уже в первые же секунды после перехода он — кэп Листер — будет в форме...
— Пять...
«Скорее бы уж кончилась эта дрессировка», — с тоской подумал Рик. Ни его, ни Рони побочные эффекты стабилизатора не мучили. Они эту гадость глотать и не думали: лишний раз травить себя ради натуральности тренировочного прогона — дело чересчур уж дурацкое..
— Четыре...
Мягкая лапа ускорения напряглась, стало трудно вдыхать воздух, веки налились сонливой тяжестью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141
Хубилай взялся за перила крыльца.
— Я распоряжусь так... Пусть мои люди — там, на борту кораблика — обоих артистов шлепнут. Сразу после броска. Пусть там и выгрузят — к хренам, в открытый Космос. Уж с таким делом они справятся...
Он резко и неожиданно обернулся к почтительно застывшему на месте Мюриду и каркающим голосом добавил:
— Если успеют, Мюрид... Если успеют!
* * *
Таможенный досмотр свелся к тому, что какой-то чин в мундире, подкативший к стартовой плеши на джипе, украшенном гербами Свободной Фронды и Таможенного союза, проштамповал пару бумаг, которые протянул ему спустившийся по трапу кэп. Деньги покойного Фостера сделали свое дело. Так же — без сучка и без задоринки — «Ганимед» стартовал в расцвеченное красками заката небо непутевой планеты. Операция «Тропа» перешла в свою решающую фазу.
Кай чуть отрешенно смотрел на экран — имитацию иллюминатора. Там в проколотой иглами далеких звезд тьме проваливалась в бездну Фронда, на глазах превращаясь из залитой закатным светом рельефной карты в огромное, неровное каменное ядро, тяжело ворочающееся в пустоте Космоса. И голубая дымка атмосферы, круто замешанная на хороводах осенних туч, начинала скрывать очертания морей и континентов... Кай давно уже заметил для себя, что всегда, когда ему приходилось вот так — замерев перед экраном — прощаться с каким-то из Обитаемых Миров, наступал момент, когда планета внизу начинала казаться ему Землей. Родиной, которую ему приходилось теперь посещать лишь изредка. Все реже и реже...
— Закрепитесь на ложе, — в проеме дверей тесной кабины стоял кэп Листер. — Я по селектору скомандую, когда можно будет отстегнуться... И будет лучше, если вы на всякий случай заглотнете пару таблеток стабилизатора...
— Но ведь бросок будет еще только через восемь часов? — недоуменно воззрился на него федеральный следователь. — И я, честно говоря, хотел бы тщательно осмотреть корабль. Мне кажется, что у этих ваших мальчиков припасено для нас немало сюрпризов...
— Вот я и хочу занять детишек, чтоб они не удумали какого баловства. Отработаем репетицию броска — по полной программе. В конце концов, я впервые работаю с этим экипажем, и проколы мне тут ни к чему... А потом у вас будет время на досмотр. Много времени... А таблетки вы все-таки выпейте — на всякий случай.
Кэп повернулся к двери.
— Послушайте, кэп... — Кай удержал Листера движением руки. — Пока мы здесь с глазу на глаз... Я хотел бы задать вам один вопрос. Он меня донимает с первой минуты нашего с вами знакомства... Но все как-то не было случая его вам задать...
— Спрашивайте, мистер. Я камней за пазухой не держу. Для вас...
— Капитан... Чего ради вы затеяли этот рейс на Инферну? Не говорите мне, что ради денег. У такого специалиста, как вы, заработок — не проблема. И на Фронде вас, в отличие от большинства ее населения, ничего не удерживает. Вы в любой момент можете вернуть себе гражданство Федерации. И хорошую работу получить тоже можете. Почти в любом из Миров. Космокаботаж сейчас на подъеме... Так что же вам нужно на Инферне — в чужом мире, в услужении нелюдям... Это для гражданина Фронды, лишившегося заработка, работа на Инферне — свет в окошке. А вы-то зачем туда спешите? Словно боитесь опоздать к чему-то... К какому-то событию...
Джордж Листер, погибший четыре года назад где-то в окрестностях Харура, а потом еще раз — на Аделаиде-3, смотрел на федерального следователя прозрачным, невозмутимым, даже отрешенным каким-то взглядом. Только на мгновение Каю вновь померещился пронзительный, чужой желтый огонь в вертикальных, уставленных на него кошачьих зрачках.
— Это личное, мистер... Это не имеет отношения к нашему с вами бизнесу. И не беспокойтесь. Никакой спешки. Туда... Туда, куда я собрался, не опаздывают... Никогда, мистер.
* * *
— Не халтурить, ребята, — кэп Листер резким движением зафиксировал наклон кресла и положил руки на пульт. — Делаем все, как при реальном переходе. Принять рабочее положение...
И Рику и Рони, естественно, не в радость была капитанова выдумка с отработкой броска. Но и оспаривать в ней, выдумке этой, было нечего: с новым, не сработавшимся еще экипажем любой толковый капитан просто обязан был держать ухо востро и спуску такому экипажу не давать. Да оно было и к лучшему: не дай бог капитану взбрело бы в голову лично досмотреть, скажем, тот же самый медблок, в котором, пристегнутый ремнями к противоперегрузочному ложу, в глубоком сне отходил от обработки электрошокером и крутой химией непонятный господин Смольский.
Знакомство с этим господином и другие сюрпризы кэпу лучше было преподнести уже там — в окрестностях Инферны. После броска.
Команды Листера Рик и Рони отрабатывали профессионально, без излишней спешки, четко рапортуя об их выполнении, результатах, показаниях приборов. Кэп мог быть вполне доволен как кораблем, так и экипажем.
— Отлично, ребята! — каркнул Листер, кладя руку на тяжелую рукоять запуска нуль-перехода. — Теперь — имитация перехода. Расслабьтесь... Даю отсчет. Десять...
Внизу, на пассажирском уровне, в своей каюте, федеральный следователь сделал последний глоток апельсинового сока, чтобы забить противный вкус стабилизатора, и сунул опустевший стакан в держатель. Проверил замки ремней безопасности и откинулся на зыбкие подушки противоперегрузочного ложа.
— Девять...
Рони тяжело вздохнул, разглядывая бегущие перед ним по экрану графики. Чем, черт возьми, займет их капитан в оставшиеся семь с лишним часов? И чем им самим занять капитана, чтоб не совал нос куда не следует?
— Восемь...
Кэп достал из нагрудного кармана вибратор, прикоснулся им к металлической стойке поодаль.
В грузовом отсеке запертый в контейнере Кирилл расслабился и прикрыл глаза. Подпространственный переход — бросок — всегда давался ему нелегко. Даже апельсинового сока, чтобы забить отвратную оскомину от стабилизатора, у него под рукой не было.
— Семь...
Корабль выходил в точку условного перехода, четко выдерживая вектор скорости и заданную величину ускорения. Оно — это ускорение — начало мягко вдавливать людей во чреве «Ганимеда» в подушки кресел и лож. Тех, под кем были такие подушки.
— Шесть...
Кэп Листер и сам не любил пользоваться стабилизирующим препаратом — уже сейчас его начинал бить неприятный озноб. Он знал, что озноб этот и неприятное покалывание в кончиках пальцев рук и ног пройдет нескоро — часов через шесть. Но зато уже в первые же секунды после перехода он — кэп Листер — будет в форме...
— Пять...
«Скорее бы уж кончилась эта дрессировка», — с тоской подумал Рик. Ни его, ни Рони побочные эффекты стабилизатора не мучили. Они эту гадость глотать и не думали: лишний раз травить себя ради натуральности тренировочного прогона — дело чересчур уж дурацкое..
— Четыре...
Мягкая лапа ускорения напряглась, стало трудно вдыхать воздух, веки налились сонливой тяжестью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141