— Это не пустое предупреждение, — с легкой досадой продолжил федеральный следователь. — Вы находитесь в той зоне, где крутятся громадные деньги. Собственно, в зоне наиболее важных жизненных интересов Инферны. И кроме того, являетесь носителем нешуточной информации.
— Это вы о «Ганимеде»? — усмехнулся Анатолий.
— Я — о «пепле», — уточнил федеральный следователь. — Это очень серьезная тема.
— По сообщениям здешних СМИ, я прибыл сюда обычным рейсовым «дальнобойщиком», — пожал плечами Смольский. — Но даже если и станет достоянием гласности то, что я был пассажиром «Ганимеда», это ничего не значит. О том, что на борту корабля было до черта «пепла», не знает никто...
— Кроме получателя «груза», Анатолий, — оборвал его Кай. — К тому же ваше присутствие на борту «Ганимеда» не секрет для целой кучи народа, с которого никто не брал подписки о неразглашении. Вы проделали путь по Аш-Ларданару в компании как минимум троих Продавцов Камней, теперешнее местонахождение которых мне неизвестно. Неизвестно, где сейчас пребывает Микис Палладини. Да и в системе Службы безопасности Диаспоры возможна утечка информации...
— Так что вы мне предлагаете? — возмутился Смольский. — Перейти в подполье и не высовывать носа на свет божий?
Он потряс над пластиковой тарелочкой опустошенным пакетиком чипсов, отбросил его в сторону и попробовал унять раздражение глотком пива. Но банка тоже была пуста. С досадливым кряхтеньем великий писатель откинулся в кресле.
— Если вам нужен мой совет, — как можно более спокойно ответил Кай, — то вот он: обратитесь к нашим любезным Хозяевам с просьбой как можно быстрее отправить вас домой, в Метрополию. Я думаю, они пойдут вам навстречу — хотя бы в рамках нашей совместной операции. Спокойно убывайте отсюда. По возможности — инкогнито. И в первую пару месяцев жизни там постарайтесь быть предельно осмотрительным. Только и всего. Не воспринимайте это как обиду. Здесь — слишком горячее место.
— Ну уж нет, — решительно выпрямился в кресле Смольский, — Никогда, знаете, не путешествовал на халяву. И не подумаю уехать отсюда до тех пор, пока не соберу достаточную сумму на билет на порядочный корабль до Метрополии. Вы просто не представляете, какие сборы дают здесь мои выступления. Одно «Ти-Ви» отвалило... — он выразительно махнул рукой. — И главное — я не уберусь отсюда до тех пор, пока не наберу материала на следующий сиквел. Ведь Камни и Диаспора — это такая колоссальная тема... Совершенно новая для читателей Метрополии... Да и для всего Обитаемого Космоса... Я буду последним ослом, если упущу такую возможность. Не ослом даже, а просто ослиной задницей!
— На белом свете есть много новых и колоссальных тем для ваших сиквелов, господин литератор, — оборвал его федеральный следователь. — А жизнь у вас — только одна. И я не прощу себе, если вы ее лишитесь раньше времени.
— Пусть ваша совесть спит спокойно, — Смольский поднялся с кресла и стал — немного нервно — искать вокруг себя куда-то запропастившуюся шляпу. — Я, слава богу, совершеннолетняя и дееспособная особь мужского пола, и только я — и никто больше — отвечаю за последствия своих поступков.
Он наконец нашел злосчастную шляпу, гордо напялил ее и двинулся к двери. Уже взявшись за ручку, повернулся и язвительно бросил:
— Что касается вашей роли в этой истории с моим попаданием в здешние благословенные края, то я не испытываю к вам ничего, кроме благодарности... Если бы вы так своевременно не подсунули мне ту безделушку...
— То вы бы благополучно собирали материал по барам и богемным тусовкам Фронды, — вздохнул Кай. — Тоже небезопасное занятие, но не настолько, как общение с кем попало в здешних краях... С вашей историей за плечами.
— У каждого — свой метод... — примиряюще произнес отец «Хромого» и исчез за дверью.
— В конце концов, малый собрал неплохой материальчик по Камням, — утешил федерального следователя Ким. — И, смею вас заверить, что и Служба и контрразведка ранарари держат господина Смольского на прицеле. Можете не переживать за его безопасность.
— Вы недооцениваете писателя... — Кай наконец слез с края стола и стал, морщась, допивать выдохшееся пиво. — Господин Смольский способен выкинуть такой номер, что... Я попросил бы вас как можно скорее устроить мне аудиенцию с господином Лиригой. Я буду настаивать на немедленной высылке Анатолия Смольского из сектора Инферны во избежание...
Зазвучал сигнал, и Ким нажал кнопку, открывающую электрозамок.
Вошедший в комнату Мустафа был явно чем-то раздосадован.
— Парня забрали у меня из-под носа, — сообщил он. — Господин Верховный Посвященный — лично. Два часа назад оба они убыли в Серый монастырь — тот, что на Ларданаре. А вам, сэр, оставили это.
Он протянул Каю слегка помявшийся за время пребывания во внутреннем кармане пиджака конверт. Тот вскрыл его и пробежал глазами по ровным, не без изящества написанным от руки строчкам.
Настоятель Дома Последнего Изменения, Верховный Посвященный Герберт Фальк покорнейше просил следователя Кая Санди почтить его и принятого в Доме Кирилла Николаева визитом. Для согласования дальнейших действий.
* * *
На Ларданар Кая провожал сам Лирига. В чем состоял сокровенный смысл того, что все три с небольшим часа полета в отменно неудобном для перевозки людей подобии геликоптера куратор «Тропы» от Инферны делился с ним своими философскими соображениями, федеральный следователь так и не понял. Последний час полета он только вставлял в разговор вежливые междометия, сосредоточившись на созерцании проплывающих внизу громад горной цепи.
Геликоптер опустился непосредственно на широком дворе Дома. Лирига, как ни странно, не стал покидать кабину, а, попрощавшись с Каем, убыл восвояси вместе с проклятым летательным аппаратом. Федеральный следователь с трудом разминал конечности, одеревеневшие за время полета, и как можно вежливее улыбался двум людям и одному сукку, шедшим к нему навстречу. Одного из встречающих он знал — это был Кирилл.
— Здравствуйте, — он протянул Каю руку.
Отвечая на приветствие, Кай отметил про себя, что за исключением пары клякс репарирующего геля авария не оставила на лице Кирилла особых следов.
— Настоятель извиняется, что не может принять вас немедленно, — сообщил второй из встречающих. — Будем знакомы — Готфрид Грабер. Я здесь вроде домохозяина. У вас нет с собой багажа?
— Только это, — Кай похлопал ладонью по наплечной сумке.
— Тогда я пошел, — проскрипел сукку и довольно бодро заковылял прочь. По всей видимости, ему отводилась роль носильщика, оказавшаяся ненужной.
— Я думаю, — сгладил возникшую неловкость ситуации Грабер, — что у вас есть о чем поговорить с Кириллом. А я распоряжусь, чтобы вам приготовили комнату.
В трапезной — той самой трапезной, в которой не так давно Верховный Посвященный принимал свалившихся с неба на Ларданар гостей, Кирилл коротко и без особых лирических отступлений изложил федеральному следователю нехитрую историю пленения Микиса.
— Самое интересное, — рассказывал он, — так это то, что я произвел, так сказать, рекогносцировку — даже в оконца часовенки этой заглянул. И знаете, кого я там увидел?
— Меня, — вздохнул Кай. — Голографическая съемка. И снимали меня в той самой часовенке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141