– Вы сделаете доброе дело.
Полковник кивнул и наконец отвел от нее взгляд. Попрощавшись с преподобным Паддлом, он подошел к коню и через минуту уже был в седле.
– Важная особа, – заметил викарий.
– Да, – согласилась с ним Ева. И совершенно очевидно, он человек слова. Она поняла, что к предложению Бедвина о помощи, сделанному сегодня утром, и к его решению остаться еще на один день, чтобы произнести речь на завтрашней поминальной службе, доброта не имеет никакого отношения. Ему спасли жизнь, и он чувствовал себя в долгу перед ее братом. Он дал Перси слово, что будет ее защищать, и пока, не видя иного способа оказать ей услугу, он останется и произнесет возвышенные слова в память о Перси ради ее успокоения и в назидание ее соседям. Ева была ему благодарна.
* * *
Эйдан не считал, что владеет даром красноречия. Конечно, он никогда не произносил речей. Он похоронил столько своих солдат и офицеров, что ему было тяжело об этом вспоминать. Но полковые капелланы всегда находили нужные слова.
– Капитан Персиваль Моррис однажды рисковал собственной жизнью, чтобы спасти меня, и был тяжело ранен, – начал он, когда наступило время произнести слово прощания перед внушительным собранием прихожан, заполнивших красивую, типично английскую сельскую церковь.
Мисс Моррис во всем сером, сидела на передней скамье рядом с тетушкой, облаченной в черное, с черной же вуалью. Здесь же находились молодая светловолосая женщина, которую он видел на лужайке в Рингвуде вместе с детьми, и экономка, из которой, подумал Эйдан, помнивший, как она решительно шагала за своей хозяйкой, получился бы превосходный сержант, будь она другого пола. Большинство паствы в знак уважения были в черном. Вероятно, некоторые удивлялись, почему только мисс Моррис не последовала их примеру.
– Я был рядом с капитаном Моррисом, когда он умер, – через несколько минут закончил Эйдан заранее приготовленную речь. – Его последние мысли были о сестре. Он просил меня лично передать ей весть о его кончине. И еще он просил меня передать ей, чтобы она не носила по нему траура. И, выполняя его желание, она сегодня в сером. Мы все должны считать большой честью для себя, что нам довелось знать этого храбрейшего человека, беззаветно служившего своим соотечественникам и своей стране. Мы должны оказать ему уважение. с уважением относясь к его сестре, которую он любил до последнего вздоха.
Эйдан отвесил Еве короткий по-военному поклон и вернулся на свое место. Он заметил, что она сидела выпрямившись, с сухими глазами, бледная, как призрак. Миссис Причард и некоторые прихожане прикладывали к глазам носовые платки.
Он не следил за дальнейшей службой. Печально зазвонил церковный колокол, служба окончилась.
Эйдан пожал руку преподобному Паддлу и похвалил его за поминальную церемонию, проведенную с таким вкусом и достоинством. Он подумал, удобно ли сейчас поговорить с мисс Моррис, или приличнее подождать до завтрашнего дня, но она избавила его от сомнений и сама подошла к нему. Она протянула Эйдану затянутую в перчатку руку.
– Благодарю вас, полковник, – обратилась она к нему. – Я навсегда сохраню в памяти все, что вы сказали о Перси, многого я раньше не знала. И я всегда буду помнить, как вы были добры ко мне, задержавшись здесь еще на один день.
– Я сделал это с удовольствием, – ответил он, взяв ее тонкую теплую руку.
– Как чувствует себя ваш денщик? – удивила она его вопросом.
– Намного лучше, спасибо.
– Рада это слышать. – Она кивнула. – Некоторые мои друзья и соседи зайдут ко мне выпить чаю. Может, вы тоже придете?
Он даже не решался на это надеяться. Шансов на то, что ему удастся поговорить с ней наедине, было мало, но вдруг у него окажется такая возможность. Он еще не знал, что он ей скажет, о чем ее спросит, не сочтет ли она его слишком дерзким.
Эйдан не успел ей ответить. Какой-то человек с ног до головы в черном, кланяясь и улыбаясь, выступил вперед. Даже носовой платок, зажатый в руке в черной перчатке, был черным.
– Какая прочувственная речь, милорд, – обратился он к изумленному Эйдану. – Я едва удержался от слез. А моя матушка не смогла сдержаться. Каким утешением, должно быть, было для бедного Персиваля то, что в последнюю минуту рядом находился офицер такого знатного происхождения. Как я понимаю, вашим отцом был покойный герцог Бьюкасл, а ваш брат сейчас обладает этим титулом? Я благодарен вам от всей души, милорд, что сегодня вы почтили нас своим присутствием.
– Сэр? – с холодным высокомерием произнес Эйдан.
– Полковник, – вмешалась мисс Моррис, ее глаза смотрели с неприязнью на человека в черном, – позвольте вам представить моего кузена, мистера Сесила Морриса.
– Это великая честь, милорд, – с дурацкой ухмылкой сказал Сесил Моррис, кланяясь и шаркая ногами. – Не могу ли я представить вам свою матушку? Где же она? – Он повернулся к толпе, собравшейся на церковном дворе. – Куда она подевалась? А, вон она, разговаривает с миссис Филпот и мисс Драббл. – Он замахал носовым платком.
Эйдан внимательнее вгляделся в Сесила. Так вот кому достанется Рингвуд! Низенький толстяк с выпяченной грудью, казалось, был готов лопнуть от важности. Уж слишком он подобострастный, этот кузен мисс Моррис. У него не было, как заметил Эйдан, и намека на валлийский выговор. Напротив, по сравнению с ним даже произношение Бьюкасла не казалось провинциальным.
– Полковник Бедвин сможет познакомиться с тетей в Рингвуде, Сесил, – сказала мисс Моррис. – Он придет к нам на чай. По крайней мере я надеюсь. – Она вопросительно посмотрела на Эйдана.
– О, вы просто обязаны прийти, милорд, – добавил Сесил Моррис, отказавшись от попытки привлечь внимание матери. – Я убедительно прошу оказать нам честь и присоединиться к нашему обществу, каким бы непритязательным, не сомневаюсь, ни был Рингвуд по сравнению с владениями герцога. Линдсей-Холл, по-моему? Матушка будет так польщена.
– Спасибо, – Эйдан, не обращая внимания на кузена, поклонился мисс Моррис. – Я приду.
Он быстро зашагал в сторону гостиницы. Ему хотелось поскорее вскочить в седло и помчаться куда глаза глядят. Помоги Бог бедной женщине, если через год после смерти отца ей предстоит провести всю жизнь в обществе своего кузена и его матери.
Не это ли так беспокоило капитана Морриса?
* * *
После поминальной службы Ева была доброжелательно расположена к полковнику Эйдану Бедвину. Но к тому времени, когда он после чаепития покинул Рингвуд, она презирала его и искренне радовалась тому, что больше никогда его не увидит.
Соседи были к ней внимательны. Почти все вернулись вместе с ней в ее дом, с добрым сочувствием вспоминая о поминальной службе и о Перси. Серина Робсон, жена Джеймса, просидела рядом с Евой почти час. Она не выпускала ее руку из своей, гладила ее и убеждала девушку, что этот день был для нее тяжким, но неизбежным испытанием, и теперь, когда все позади, она почувствует облегчение;
– Знаешь, – совершенно искренне сказала Серина, когда рядом с ними никого не было. – Мы очень хотим, чтобы ты переехала к нам и жила у нас, Ева. Джеймс вполне со мной согласен, что это было бы удобно для нас.
Ева взглянула на Джеймса, стоявшего в другом конце комнаты. Бедняга, этого-то ему наверняка не хотелось. Но ее тронула доброта Серины. Они были подругами с тех пор, как пять лет назад Серина вышла замуж за Джеймса.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70
Полковник кивнул и наконец отвел от нее взгляд. Попрощавшись с преподобным Паддлом, он подошел к коню и через минуту уже был в седле.
– Важная особа, – заметил викарий.
– Да, – согласилась с ним Ева. И совершенно очевидно, он человек слова. Она поняла, что к предложению Бедвина о помощи, сделанному сегодня утром, и к его решению остаться еще на один день, чтобы произнести речь на завтрашней поминальной службе, доброта не имеет никакого отношения. Ему спасли жизнь, и он чувствовал себя в долгу перед ее братом. Он дал Перси слово, что будет ее защищать, и пока, не видя иного способа оказать ей услугу, он останется и произнесет возвышенные слова в память о Перси ради ее успокоения и в назидание ее соседям. Ева была ему благодарна.
* * *
Эйдан не считал, что владеет даром красноречия. Конечно, он никогда не произносил речей. Он похоронил столько своих солдат и офицеров, что ему было тяжело об этом вспоминать. Но полковые капелланы всегда находили нужные слова.
– Капитан Персиваль Моррис однажды рисковал собственной жизнью, чтобы спасти меня, и был тяжело ранен, – начал он, когда наступило время произнести слово прощания перед внушительным собранием прихожан, заполнивших красивую, типично английскую сельскую церковь.
Мисс Моррис во всем сером, сидела на передней скамье рядом с тетушкой, облаченной в черное, с черной же вуалью. Здесь же находились молодая светловолосая женщина, которую он видел на лужайке в Рингвуде вместе с детьми, и экономка, из которой, подумал Эйдан, помнивший, как она решительно шагала за своей хозяйкой, получился бы превосходный сержант, будь она другого пола. Большинство паствы в знак уважения были в черном. Вероятно, некоторые удивлялись, почему только мисс Моррис не последовала их примеру.
– Я был рядом с капитаном Моррисом, когда он умер, – через несколько минут закончил Эйдан заранее приготовленную речь. – Его последние мысли были о сестре. Он просил меня лично передать ей весть о его кончине. И еще он просил меня передать ей, чтобы она не носила по нему траура. И, выполняя его желание, она сегодня в сером. Мы все должны считать большой честью для себя, что нам довелось знать этого храбрейшего человека, беззаветно служившего своим соотечественникам и своей стране. Мы должны оказать ему уважение. с уважением относясь к его сестре, которую он любил до последнего вздоха.
Эйдан отвесил Еве короткий по-военному поклон и вернулся на свое место. Он заметил, что она сидела выпрямившись, с сухими глазами, бледная, как призрак. Миссис Причард и некоторые прихожане прикладывали к глазам носовые платки.
Он не следил за дальнейшей службой. Печально зазвонил церковный колокол, служба окончилась.
Эйдан пожал руку преподобному Паддлу и похвалил его за поминальную церемонию, проведенную с таким вкусом и достоинством. Он подумал, удобно ли сейчас поговорить с мисс Моррис, или приличнее подождать до завтрашнего дня, но она избавила его от сомнений и сама подошла к нему. Она протянула Эйдану затянутую в перчатку руку.
– Благодарю вас, полковник, – обратилась она к нему. – Я навсегда сохраню в памяти все, что вы сказали о Перси, многого я раньше не знала. И я всегда буду помнить, как вы были добры ко мне, задержавшись здесь еще на один день.
– Я сделал это с удовольствием, – ответил он, взяв ее тонкую теплую руку.
– Как чувствует себя ваш денщик? – удивила она его вопросом.
– Намного лучше, спасибо.
– Рада это слышать. – Она кивнула. – Некоторые мои друзья и соседи зайдут ко мне выпить чаю. Может, вы тоже придете?
Он даже не решался на это надеяться. Шансов на то, что ему удастся поговорить с ней наедине, было мало, но вдруг у него окажется такая возможность. Он еще не знал, что он ей скажет, о чем ее спросит, не сочтет ли она его слишком дерзким.
Эйдан не успел ей ответить. Какой-то человек с ног до головы в черном, кланяясь и улыбаясь, выступил вперед. Даже носовой платок, зажатый в руке в черной перчатке, был черным.
– Какая прочувственная речь, милорд, – обратился он к изумленному Эйдану. – Я едва удержался от слез. А моя матушка не смогла сдержаться. Каким утешением, должно быть, было для бедного Персиваля то, что в последнюю минуту рядом находился офицер такого знатного происхождения. Как я понимаю, вашим отцом был покойный герцог Бьюкасл, а ваш брат сейчас обладает этим титулом? Я благодарен вам от всей души, милорд, что сегодня вы почтили нас своим присутствием.
– Сэр? – с холодным высокомерием произнес Эйдан.
– Полковник, – вмешалась мисс Моррис, ее глаза смотрели с неприязнью на человека в черном, – позвольте вам представить моего кузена, мистера Сесила Морриса.
– Это великая честь, милорд, – с дурацкой ухмылкой сказал Сесил Моррис, кланяясь и шаркая ногами. – Не могу ли я представить вам свою матушку? Где же она? – Он повернулся к толпе, собравшейся на церковном дворе. – Куда она подевалась? А, вон она, разговаривает с миссис Филпот и мисс Драббл. – Он замахал носовым платком.
Эйдан внимательнее вгляделся в Сесила. Так вот кому достанется Рингвуд! Низенький толстяк с выпяченной грудью, казалось, был готов лопнуть от важности. Уж слишком он подобострастный, этот кузен мисс Моррис. У него не было, как заметил Эйдан, и намека на валлийский выговор. Напротив, по сравнению с ним даже произношение Бьюкасла не казалось провинциальным.
– Полковник Бедвин сможет познакомиться с тетей в Рингвуде, Сесил, – сказала мисс Моррис. – Он придет к нам на чай. По крайней мере я надеюсь. – Она вопросительно посмотрела на Эйдана.
– О, вы просто обязаны прийти, милорд, – добавил Сесил Моррис, отказавшись от попытки привлечь внимание матери. – Я убедительно прошу оказать нам честь и присоединиться к нашему обществу, каким бы непритязательным, не сомневаюсь, ни был Рингвуд по сравнению с владениями герцога. Линдсей-Холл, по-моему? Матушка будет так польщена.
– Спасибо, – Эйдан, не обращая внимания на кузена, поклонился мисс Моррис. – Я приду.
Он быстро зашагал в сторону гостиницы. Ему хотелось поскорее вскочить в седло и помчаться куда глаза глядят. Помоги Бог бедной женщине, если через год после смерти отца ей предстоит провести всю жизнь в обществе своего кузена и его матери.
Не это ли так беспокоило капитана Морриса?
* * *
После поминальной службы Ева была доброжелательно расположена к полковнику Эйдану Бедвину. Но к тому времени, когда он после чаепития покинул Рингвуд, она презирала его и искренне радовалась тому, что больше никогда его не увидит.
Соседи были к ней внимательны. Почти все вернулись вместе с ней в ее дом, с добрым сочувствием вспоминая о поминальной службе и о Перси. Серина Робсон, жена Джеймса, просидела рядом с Евой почти час. Она не выпускала ее руку из своей, гладила ее и убеждала девушку, что этот день был для нее тяжким, но неизбежным испытанием, и теперь, когда все позади, она почувствует облегчение;
– Знаешь, – совершенно искренне сказала Серина, когда рядом с ними никого не было. – Мы очень хотим, чтобы ты переехала к нам и жила у нас, Ева. Джеймс вполне со мной согласен, что это было бы удобно для нас.
Ева взглянула на Джеймса, стоявшего в другом конце комнаты. Бедняга, этого-то ему наверняка не хотелось. Но ее тронула доброта Серины. Они были подругами с тех пор, как пять лет назад Серина вышла замуж за Джеймса.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70