Известные головорезы Стойчич и Юричич,
по прозвищу Учо, возглавляли отряд охранников, который сопровождал нас.
Чтобы понять разницу в обращении с нами, хочу отметить, что до того, как
приехал доктор Фабиянац, усташской больницей заведовал усташ д-р Коморски.
Не успев вступить в должность, он отправил обратно в лагерь двух врачей и
двух санитаров: д-ра Кораицу и д-ра Кордича, санитаров Штерна и Альберта
Маэстро, вместо них назначил усташей. Этот Коморски наверняка поступил бы
таким же образом и со всеми нами. К счастью, об этом намерении узнал д-р
Фабиянац, решительно заявивший, что без нас нельзя обойтись.
Из Сисака нас отправили в Загреб, куда мы прибыли 5 мая 1945 года, а оттуда
санитарным поездом выехали в Словению в направлении Марибора. Не доезжая
двух перегонов до Марибора, наш поезд был освобожден югославской армией. Два
дня мы находились в лагере вместе с усташами и их семьями. Мы оказали
содействие нашим властям в аресте Марко Михалевича, усташских прапорщиков
Андрии Свагуша и Ивицы Брклячича, усташского солдата, бывшего священника
Юрчича, усташского обер-поручика, Йозы Стойчича, д-ра Шимы Цвитановича,
полковника Миховила Прпича, усташского сотника Божу Налетича, усташского
подпоручика Марияна Живановича, профессора Янича и других, которых я сейчас
не могу вспомнить.
После того как я сообщил о том, что мне довелось пережить в лагере Ясеновац,
расскажу еще о нескольких эпизодах, фактах ликвидации узников. Однажды в
1944 году, когда началось уничтожение заключенных в Гранике, в барак среди
ночи ворвался усташский унтер-офицер Никола Брачич и вызвал двух узников:
Леона Папо из Брезы и Рафо Алтарца из Загреба. Леон Папо противился, не
хотел идти. Тогда на помощь Николе Брачичу прибежали усташские унтер-офицеры
Миле Судар-младший и Лука Чоп. По рассказам заключенных, Никола Брачич
заколол Леона Папо тут же, на месте. Был убит и Рафо Алтарец, правда, я не
знаю как, но с того времени в лагере его никто не видел.
Осенью 1943 года Златко Коларич, усташский оберпоручик из Загреба,
заподозрил, что Спасое Йованович, заключенный, бывший у него в услужении,
крадет у него сигареты. В связи с этим усташский прапорщик Никола Хирбергер
провел дознание. Он бил Спасое Йовановича, а затем заставил его проглотить
три револьверных патрона, после чего у нею появились сильные боли в животе.
Он обратился за помощью к врачам, которые помогли ему. Погиб Спасое
Йованович в 1944 году в Гранике.
В лагере на молочном заводе работал Каймакович из Биелины, очень порядочный
человек. Однажды летом 1943 года он взял 150-200 граммов масла и около 400
граммов хлеба, чтобы передать заключенным из барака, находившегося напротив.
Однако его поймал Ивица Брклячич, комендант лагеря. Он построил всех узников
и вывел Каймаковича, закованного в кандалы, перед строем. Брклячич зачитал
обвинительный приговор, присуждавший его к 50 ударам плетью. При этом он
сказал:
- Сам будешь считать, а если собьешься, начнем сначала.
Брклячич, выбрав наиболее крепкого узника, плотника из Загорья, приказал ему
исполнить приговор. Каймаковича раздели до трусов. Брклячич велел плотнику
бить, не жалея силы, иначе он сам будет расстрелян на месте. Плотник начал
избивать Каймаковича плетью из воловьих жил. После седьмого удара Каймакович
взмолился:
- Лучше расстреляйте меня!
Брклячич ответил:
- Нет, расстреливать тебя мы не будем.
Истязание продолжалось до 50 ударов. Чтобы Каймаковичу было больнее, Никола
Кишбергер, усташский прапорщик, зажал его голову между своими коленями.
После этого Каймакович был на три дня брошен в тюрьму, а потом его заставили
выполнять тяжелую физическую работу. Вынесенные Каймаковичем масло и хлеб
усташ демонстративно отдал в качестве вознаграждения плотнику, приводившему
в исполнение приговор. Каймакович был убит перед строем в 1943 году, в
первой группе, о чем я уже рассказал ранее.
Каймакович остался для меня светлым воспоминанием, так как он много помогал
заключенным, особенно больным.
Осенью 1944 года усташи арестовали Финци Морица, родом из Сараева,
заключенного, работавшего на АТС в Ясеноваце. Его так сильно били всю ночь в
коридоре тюрьмы, что крики были слышны в наших бараках. Усташи
распространили слух, что он намеревался взорвать АТС. Но это было их
выдумкой, так как в противном случае они искали бы его сообщников и
следствие длилось бы дольше. Поскольку утром Финци уже не было видно, его
наверняка после пыток убили".
Характеризуя лагерь в Ясеноваце, Хорватская комиссия по выявлению
преступлений оккупантов и их пособников отмечает в своем отчете
"Преступления в лагере Ясеновац" № 4547/45 от 15 ноября 1945 года следующее:
"Руководители усташской террористической организации еще до своего появления
в Югославии хорошо знали, что они не имеют опоры в народных массах и что
удержаться у власти они смогут только с помощью террора. Прибыв в Югославию
на фашистских штыках после ее краха с небольшой группой головорезов,
содержавшихся и обучавшихся еще до войны на деньги фашистов в различных
центрах по подготовке террористических банд, они сразу же с первых дней
оккупации, под покровительством германских и итальянских войск и опираясь на
их активную помощь, стали проводить в соответствии с заранее подготовленным
планом аресты, массовые и единичные убийства сербов, евреев и
придерживавшихся прогрессивных взглядов хорватов.
Руководствуясь расистской теорией о чистоте расы и нации, они поставили
своей задачей уничтожение в Хорватии всех сербов, евреев, цыган;
одновременно они решили уничтожить всех хорватов, которые так или иначе
придерживались антифашистских взглядов".
Среди общего количества жертв по числу убитых с высокой степенью жестокости,
унижения и террора узников - мужчин, женщин и детей - первое место занимают
сербы, затем евреи, цыгане и сами хорваты (Доклад югославской
государственной комиссии по выявлению преступлений оккупантов и их
пособников, К. Д., № 2697/52-2 от 16 января 1946 года). Что же касается
изощренности применявшихся пыток, способов убийств, других нацистских
приемов ликвидации узников, то лагерю в Ясеноваце принадлежало одно из
первых мест. Он пользовался зловещей известностью не только в нашей стране,
но и в Европе в целом. Это подтверждает и упомянутый доклад югославской
государственной комиссии по выявлению преступлений оккупантов и их
пособников, в котором говорится, в частности, следующее:
"По степени жестокости внутреннего режима и по количеству жертв этот лагерь
пыток и смерти относится к числу наиболее страшных лагерей нацизма, какие
только имелись во время этой войны.
Лагерь в Ясеноваце стал синонимом самых чудовищных зверств, совершенных за
время четырехлетнего владычества усташей.
Усташи доставляли в Ясеновац большие партии мужчин, женщин, а также детей из
Срема, Славонии, Боснии и других районов страны с целью ликвидации.
Непрерывным потоком стекались заключенные, в том числе узники из соседних
лагерей, в Ясеновац, где их без суда и следствия тут же уничтожали".
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71
по прозвищу Учо, возглавляли отряд охранников, который сопровождал нас.
Чтобы понять разницу в обращении с нами, хочу отметить, что до того, как
приехал доктор Фабиянац, усташской больницей заведовал усташ д-р Коморски.
Не успев вступить в должность, он отправил обратно в лагерь двух врачей и
двух санитаров: д-ра Кораицу и д-ра Кордича, санитаров Штерна и Альберта
Маэстро, вместо них назначил усташей. Этот Коморски наверняка поступил бы
таким же образом и со всеми нами. К счастью, об этом намерении узнал д-р
Фабиянац, решительно заявивший, что без нас нельзя обойтись.
Из Сисака нас отправили в Загреб, куда мы прибыли 5 мая 1945 года, а оттуда
санитарным поездом выехали в Словению в направлении Марибора. Не доезжая
двух перегонов до Марибора, наш поезд был освобожден югославской армией. Два
дня мы находились в лагере вместе с усташами и их семьями. Мы оказали
содействие нашим властям в аресте Марко Михалевича, усташских прапорщиков
Андрии Свагуша и Ивицы Брклячича, усташского солдата, бывшего священника
Юрчича, усташского обер-поручика, Йозы Стойчича, д-ра Шимы Цвитановича,
полковника Миховила Прпича, усташского сотника Божу Налетича, усташского
подпоручика Марияна Живановича, профессора Янича и других, которых я сейчас
не могу вспомнить.
После того как я сообщил о том, что мне довелось пережить в лагере Ясеновац,
расскажу еще о нескольких эпизодах, фактах ликвидации узников. Однажды в
1944 году, когда началось уничтожение заключенных в Гранике, в барак среди
ночи ворвался усташский унтер-офицер Никола Брачич и вызвал двух узников:
Леона Папо из Брезы и Рафо Алтарца из Загреба. Леон Папо противился, не
хотел идти. Тогда на помощь Николе Брачичу прибежали усташские унтер-офицеры
Миле Судар-младший и Лука Чоп. По рассказам заключенных, Никола Брачич
заколол Леона Папо тут же, на месте. Был убит и Рафо Алтарец, правда, я не
знаю как, но с того времени в лагере его никто не видел.
Осенью 1943 года Златко Коларич, усташский оберпоручик из Загреба,
заподозрил, что Спасое Йованович, заключенный, бывший у него в услужении,
крадет у него сигареты. В связи с этим усташский прапорщик Никола Хирбергер
провел дознание. Он бил Спасое Йовановича, а затем заставил его проглотить
три револьверных патрона, после чего у нею появились сильные боли в животе.
Он обратился за помощью к врачам, которые помогли ему. Погиб Спасое
Йованович в 1944 году в Гранике.
В лагере на молочном заводе работал Каймакович из Биелины, очень порядочный
человек. Однажды летом 1943 года он взял 150-200 граммов масла и около 400
граммов хлеба, чтобы передать заключенным из барака, находившегося напротив.
Однако его поймал Ивица Брклячич, комендант лагеря. Он построил всех узников
и вывел Каймаковича, закованного в кандалы, перед строем. Брклячич зачитал
обвинительный приговор, присуждавший его к 50 ударам плетью. При этом он
сказал:
- Сам будешь считать, а если собьешься, начнем сначала.
Брклячич, выбрав наиболее крепкого узника, плотника из Загорья, приказал ему
исполнить приговор. Каймаковича раздели до трусов. Брклячич велел плотнику
бить, не жалея силы, иначе он сам будет расстрелян на месте. Плотник начал
избивать Каймаковича плетью из воловьих жил. После седьмого удара Каймакович
взмолился:
- Лучше расстреляйте меня!
Брклячич ответил:
- Нет, расстреливать тебя мы не будем.
Истязание продолжалось до 50 ударов. Чтобы Каймаковичу было больнее, Никола
Кишбергер, усташский прапорщик, зажал его голову между своими коленями.
После этого Каймакович был на три дня брошен в тюрьму, а потом его заставили
выполнять тяжелую физическую работу. Вынесенные Каймаковичем масло и хлеб
усташ демонстративно отдал в качестве вознаграждения плотнику, приводившему
в исполнение приговор. Каймакович был убит перед строем в 1943 году, в
первой группе, о чем я уже рассказал ранее.
Каймакович остался для меня светлым воспоминанием, так как он много помогал
заключенным, особенно больным.
Осенью 1944 года усташи арестовали Финци Морица, родом из Сараева,
заключенного, работавшего на АТС в Ясеноваце. Его так сильно били всю ночь в
коридоре тюрьмы, что крики были слышны в наших бараках. Усташи
распространили слух, что он намеревался взорвать АТС. Но это было их
выдумкой, так как в противном случае они искали бы его сообщников и
следствие длилось бы дольше. Поскольку утром Финци уже не было видно, его
наверняка после пыток убили".
Характеризуя лагерь в Ясеноваце, Хорватская комиссия по выявлению
преступлений оккупантов и их пособников отмечает в своем отчете
"Преступления в лагере Ясеновац" № 4547/45 от 15 ноября 1945 года следующее:
"Руководители усташской террористической организации еще до своего появления
в Югославии хорошо знали, что они не имеют опоры в народных массах и что
удержаться у власти они смогут только с помощью террора. Прибыв в Югославию
на фашистских штыках после ее краха с небольшой группой головорезов,
содержавшихся и обучавшихся еще до войны на деньги фашистов в различных
центрах по подготовке террористических банд, они сразу же с первых дней
оккупации, под покровительством германских и итальянских войск и опираясь на
их активную помощь, стали проводить в соответствии с заранее подготовленным
планом аресты, массовые и единичные убийства сербов, евреев и
придерживавшихся прогрессивных взглядов хорватов.
Руководствуясь расистской теорией о чистоте расы и нации, они поставили
своей задачей уничтожение в Хорватии всех сербов, евреев, цыган;
одновременно они решили уничтожить всех хорватов, которые так или иначе
придерживались антифашистских взглядов".
Среди общего количества жертв по числу убитых с высокой степенью жестокости,
унижения и террора узников - мужчин, женщин и детей - первое место занимают
сербы, затем евреи, цыгане и сами хорваты (Доклад югославской
государственной комиссии по выявлению преступлений оккупантов и их
пособников, К. Д., № 2697/52-2 от 16 января 1946 года). Что же касается
изощренности применявшихся пыток, способов убийств, других нацистских
приемов ликвидации узников, то лагерю в Ясеноваце принадлежало одно из
первых мест. Он пользовался зловещей известностью не только в нашей стране,
но и в Европе в целом. Это подтверждает и упомянутый доклад югославской
государственной комиссии по выявлению преступлений оккупантов и их
пособников, в котором говорится, в частности, следующее:
"По степени жестокости внутреннего режима и по количеству жертв этот лагерь
пыток и смерти относится к числу наиболее страшных лагерей нацизма, какие
только имелись во время этой войны.
Лагерь в Ясеноваце стал синонимом самых чудовищных зверств, совершенных за
время четырехлетнего владычества усташей.
Усташи доставляли в Ясеновац большие партии мужчин, женщин, а также детей из
Срема, Славонии, Боснии и других районов страны с целью ликвидации.
Непрерывным потоком стекались заключенные, в том числе узники из соседних
лагерей, в Ясеновац, где их без суда и следствия тут же уничтожали".
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71