Она не медлила, не ждала, не колебалась ни секунды. Плавным движением подняв револьвер, она прицелилась мне в грудь. Скорее выдохнув, чем прошептав сквозь зубы:
— Шелл, — она оттянула курок.
Послышался острый щелчок, и она снова, и еще раз снова, оттянула
и спустила курок, целясь мне в сердце. Я не двигался. Сидя на диване, я следил за сменой чувств, отражавшихся на ее лице, — недоумения, безнадежности, отчаяния, — когда она поняла, что произошло. И я увидел, что она уже больше не красивая.
Ее лицо помертвело, губы раскрылись, вокруг рта появились складки. Револьвер выпал из ее ослабевших пальцев, и она медленно опустилась на ковер и зарыдала.
Казалось, прошло много времени, и вот она заговорила, — прерывисто, с тоской в голосе.
— Теперь уже все равно. Но я жила, как в аду. Я любила его, — она снова зарыдала, и ее обмякшее тело передернула дрожь. — Я обвинила его в измене, в том, что он обманывал меня с другой женщиной, и он засмеялся. Он смеялся надо мной. Сказал, что устал, он устал от меня, что он уходит. Мы бросились друг на друга. Мы оба много выпили.
Она медленно приподнялась и села, тупо уставившись на меня; тушь черными пятнами расползлась по ее щекам и под глазами.
— Я возненавидела его, как никого на свете, — сказала она пустым, безжизненным голосом. —Пока мы ссорились, я все время подливала ему, и он пил стакан за стаканом, как воду. Он совсем опьянел, и тогда я подошла к нему сзади и ударила его книгодержателем. И стала бить его — еще и еще. Должно быть, я с ума сошла. Он упал на диван, и тогда я обезумела от ужаса. Я не знала, что делать. Я попробовала влить ему в рот еще немного ликера, пролила его на одежду и застегнула на нем рубашку, каким-то образом вытащила его из дому, и в машину. Я поехала, не зная куда, не зная, что мне делать. Потом я вспомнила, что в газетах было что-то насчет массы несчастных случаев, и подумала, что, может быть, это будет выглядеть как еще один несчастный случай. Когда я въехала на одну из улиц вокруг Елисейского парка, я открыла дверцу и вытолкнула его на дорогу. Я даже не знала, на какой улице, — было темно; вот и все. И я поехала на большой скорости, и в какой-то момент мне показалось, что я теряю управление.
Она покачала головой, созерцая ковер.
— Может, это было бы и лучше, — сказала она. — Я поехала домой, поставила машину и стала ждать полицию. Чуть с ума не сошла от ожидания.
Я встал, подошел к ней и помог подняться. Я усадил ее на диван. Я сказал:
— Могли бы уж рассказать мне и все остальное, Робин. Как насчет того, о чем вы умолчали? Эдди. История с шантажом.
— Вы и об этом знаете?
— Большей частью, да. Я знаю, что Джо вымогал у Кэша деньги. По крайней мере, я думаю, что это был Джо, — может, это были вы? Но вы знали об этом.
— Знала, — сказала она безжизненным тоном. — Но это был Джо. Эдди все проигрывал и проигрывал, и Драгун не хотел больше принимать его ставки. Потом погиб компаньон Эдди, и у него вдруг появилась масса денег. У Джо возникла идея, он позвонил Эдди и сказал, будто знает, что Эдди убил своего компаньона. Он не назвал себя, но его затея сработала. Джо даже удивился, что это оказалось так легко, но когда он получил деньги, он перестал этим интересоваться. Только велел мне следить, не заподозрит ли его Эдди, — он знал, что мы с Эдди вроде как друзья. Джо хотел, чтобы я выдала его за своего брата. Эдди не понравилось бы, если бы он узнал, что мы — не брат и сестра.
— Вряд ли, — сказал я. — Вот, значит, как это было. Скажите, Робин, вы лично не думали шантажировать Эдди, независимо от Джо?
Она резко повернула голову и гневно взглянула на меня обведенными тушью, заплаканными глазами, но промолчала. Я спросил:
— Больше ничего не хотите мне рассказать?
Она не ответила, но, наклонившись вперед, обхватила руками колени и прижалась к ним лицом. Я подошел к телефону, набрал номер «Сераля» и попросил Сэмсона. Он был еще там. Пока я ждал, когда он подойдет, я в последний раз посмотрел на Робин. Она изменилась: стала старше, некрасивее, невыразительнее. Вероятно, я и сам выглядел сейчас некрасивым.
Паршивая у меня работенка.
Робин увели. Спокойно, не сопротивляясь, она вышла в сопровождении рослых мальчиков в синих мундирах. С ними исчезли со стола бронзовые подставки для книг — их отправят в лабораторию для обследования. Сэмсон и я сидели в первой комнате, которую только что покинула Робин.
Сэмсон погрыз неизбежную черную сигару и сказал:
— Думаю, это точка над 1, Шелл. Как вы узнали, что в гибели Джо повинна Робин?
— Ну, было пять важных пунктов, между которыми я увидел связь, и несколько более мелких по краям, которые ничего не значили. Важные пункты — это Виктор Пил, который нанял меня, но не объяснил, зачем ему это нужно; Робин, страстная сестра; Флеминг Драгун, у которого работал Джо; подозрительная сестра Флеминга, Сара; и Эдди Кэш. Эдди Кэш так нравился мне в роли убийцы, что я боялся потерять его. Казалось, у него действительно есть повод, но я сам проверил его алиби — железно! Значит — минус Эдди. Почему отпал Виктор Пил, вам известно. Значит, уже два отпали. Это мог быть Драгун,
потому что Джо запускал руку в его кассу, — этот малыш был нечист на руку. Однако тут было одно маленькое «но»: Драгун не был до конца уверен, что Джо пользуется его доходами, Пока он не выбил истину из маленького человечка по имени Гарри Зэркл. Зэркл и Джо мошенничали сообща, и Драгуну пришлось иметь дело с Зэрклом, поскольку Джо уже не было в живых. Если бы убийцей был Дрэг, он должен был бы знать об их махинациях еще до гибели Джо. Кроме того, Джо получил бы гораздо более тяжкие увечья: я видел Флеминга в деле и знаю, на что способны он и его подручные. Стало быть, Драгун тоже отпал. Остались две красотки — Сара и Робин. Сара могла бы иметь мотив для убийства: Джо набивался ей в друзья и кончил тем, что лягнул ее. — Я усмехнулся: — Я знаю, потому что видел синяк, и он был достаточно свежий — прошло всего несколько дней.
Сэмсон задвигал своей массивной челюстью:
— Вы видели синяк? На каком месте?
— Неважно. — Я усмехнулся. — Но можете мне поверить, Сара не стала бы убивать человека только за то, что он ее немного поцарапал. Не тот она тип. Скорее, ей это даже могло понравиться. Так что я решил внимательно присмотреться к Робин.
Робин говорила, что Джо не водился ни с какими девушками. Черта с два, еще как водился. И даже если вначале она об этом не знала, то позже, конечно, обнаружила. Она знала, что он проводил ночи с одной красоткой, и не сказала нам об этом только из-за нечистой совести. Она сообразила (и вероятно, была права), что любой, кто узнал бы, что она сожительствует с Джо, — который вовсе ей не брат, — и что она обнаружила его измену, сразу бы увидел повод к убийству — самый древний и убедительный повод с тех пор, как Каин ухлопал Авеля. Другим ее мотивом могло быть желание самой воспользоваться деньгами, которые Джо получил в результате шантажа. И наконец, — что показалось мне подозрительным, — стоило мне появиться, как Робин тут же старалась избавиться от Эдди. По той или иной причине она выставляла его, как только я приходил к ней с моими вопросами. Это могло ровно ничего не значить, но могло и означать, что она хотела обезопасить себя на случай, если я окажусь достаточно проницательным и начну задавать компрометирующие ее вопросы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42