Кэролайн с отвращением посмотрела на него.
— Вы забываетесь, мистер Малберри! — негодующе воскликнул преподобный Хорас. — Вы просто пьяны, сэр! Все же я должен согласиться... — Смутившись, он начал искать рукава отсутствующей черной мантии.
— Продолжайте, — ледяным тоном приказала Кэролайн. — С чем вы должны согласиться?
Священник повернулся к ней:
— Миледи, я использую менее вульгарные эпитеты, чем наш друг, но я придерживаюсь того же мнения.
— Как вы смеете! — Кэролайн вскинула голову, опустив веки.
— Смею, леди Даруэнт. Ведь именно я соединил вас в браке с вашим мужем. Когда я впервые вошел в этот дом сегодня утром, мне показалось, что вы в некотором роде... изменились. Это так?
— Для всего мира — нет. Для моего мужа — да.
— Вы любите его?
Кэролайн покраснела, но улыбнулась.
— Право, сэр, — упрекнула она его с лукавым кокетством во взгляде, — такие вопросы не задают леди. Или вы забыли о манерах?
— Я ни о чем не забыл, миледи, — ответил преподобный Хорас. — Напротив, я хорошо помню, что вы вышли за него, хотя мы все знали, что он влюблен в другую леди и женится на вас только для того, чтобы оставить ей в наследство жалкие пятьдесят фунтов.
— Ради бога, падре! — вмешался Даруэнт.
— Вот именно, ради Бога! — Он снова посмотрел на Кэролайн и повторил свой вопрос: — Вы любите его?
Кэролайн отвернулась.
— Да, — ответила она.
— Это было бы счастливым обстоятельством, — продолжал непреклонный священник, — если бы я не узнал от мистера Малберри, что другая леди сейчас находится в этом доме наверху. — Он обратился к Даруэнту: — Вы любите вашу жену, милорд?
— Она была одним из моих врагов, падре. И все же вы сами...
— Прошу вас руководствоваться милосердием, а не вожделением, которое светится в ваших глазах.
— О, это невыносимо! — с полным основанием воскликнула Кэролайн. Однако не сделала попытку удалиться.
— Вы любите ее? — настаивал преподобный Хорас.
— Падре, я...
— Позвольте напомнить, что другая леди лежит больная наверху.
Больше напоминать об этом не понадобилось. Дверь медленно открылась, и мистер Сэмюэл Херфорд, дородный хирург, с небритыми щеками и видом человека, державшего вахту всю ночь напролет, вошел и поклонился, закрыв за собой дверь.
— Лорд Даруэнт, — заговорил он, — я принес вам последние новости о пациентке.
Ливень колотил в окна и по листве деревьев, скрывая из вида статую короля Вильгельма III на Сент-Джеймс-сквер. В столовой заметно потемнело.
Мистер Херфорд тряхнул головой.
— Вчера вечером, — продолжал он, — я говорил вам, что, кажется, нашел целительное средство, хотя руководствовался только интуицией и логикой, имея дело с неведомым заболеванием.
— Да. Но оно не...
— Будьте любезны выслушать меня до конца, — прервал мистер Херфорд. — Как вы слышали, моим диагнозом было несварение, но это служит общим термином для многих заболеваний и воспалений кишечника. Думаю, мисс Спенсер пьет много вина?
— Как и большинство из нас.
Хирург поднял руку:
— Вчера, на Лукнор-Лейн, я собирался применить средство, которое является нашей обычной практикой, — прикладывать горячие компрессы к пораженному месту, дабы облегчить боль. Но я вспомнил, что в двух случаях, когда пациент жаловался на боль в таком же месте с правой стороны живота, мы использовали этот метод, однако больной умер. Конечно, это было всего лишь совпадением, но я решил испробовать противоположное средство — а именно холод. Я послал в отель «Кларендон», где всегда подают холодные пунши и шербеты, за изрядным количеством льда...
— Льда? — переспросил Даруэнт.
Шум дождя усилился.
Мистер Херфорд кивнул:
— Мистер Роли и я раскололи лед на куски, приложили к правой стороне живота пациентки и плотно обмотали живот тканью. Лед быстро таял, но мы подкладывали свежий, пока симптомы не начали...
— В итоге ваше «целительное средство» не подействовало, — прервал мистер Малберри, — и девушка умерла.
Хирург быстро заморгал.
— Умерла? — Он с упреком посмотрел на Даруэнта. — Милорд, я не могу объяснить, почему это произошло, но надеялся на вашу благодарность. — На его небритом лице мелькнула улыбка. — Ибо пациентке значительно лучше.
Недоеденное яблоко выскользнуло из пальцев мистера Малберри, упало на пол и покатилось по ковру.
— Она выздоравливает, и вы можете посетить ее в любое время. Я соблюдал строгую секретность, так как не рассчитывал на хороший результат. Пускай она еще день проведет в постели, прикладывает ледяные компрессы, и думаю, все будет в порядке. Но предупреждаю, не утомляйте ее!
В наступившей тишине слышался только стук дождя. Даруэнт с такой силой стиснул руку хирурга, что тот протестующе вскрикнул.
Мистер Херфорд до конца дней не подозревал, что имел дело с аппендицитом и отправился в могилу, так и не узнав, что нашел единственный способ спасти Долли. Спросив разрешения Кэролайн, он сел, подперев голову рукой и размышляя о проблеме, которая была решена с помощью хирургии только восемьдесят один год спустя.
— Благодарю вас, — наконец вымолвил Даруэнт. Поклонившись остальным, он быстро вышел и закрыл за собой дверь.
Лицо Кэролайн было почти одного цвета с ее белым муслиновым платьем. Не обращая внимания на других, она поспешила за Даруэнтом.
Мистер Малберри вновь издал хриплый пьяный смешок:
— Падре!
— Да?
— Дик влюблен в одну из них, — сухо сообщил адвокат. — Но черт его побери, если он знает, в какую именно.
Глава 14О Долли и нежных воспоминаниях
Даже раньше, чем услышал кашель в ответ на его стук в дверь Янтарной комнаты, Даруэнт знал, что его ждут.
Шелковые занавеси янтарного цвета в стиле, модном во Франции периода Людовика Возлюбленного, лет пятьдесят тому назад, опускаясь складками с потолка, полностью прикрывали стены, кроме двух окон напротив двери. Изголовье большой резной кровати с янтарным шелковым балдахином помещалось между окнами, а изножье было обращено к двери.
Войдя, Даруэнт не увидел Долли, так как мистер и миссис Роли стояли в ногах кровати, точно два гренадера. В атмосфере ощущалась не то чтобы враждебность, но некоторая напряженность.
Миссис Роли, в кружевном капоре, обрамлявшем пухлое лицо, хотя и старалась выглядеть веселой, чувствовала себя явно не в своей тарелке. Ее супруг с мертвенно-бледной физиономией, сунув палец между страницами книги, сохранял достоинство, но взгляд его был почти испуганным.
— Смотрите-ка, кто здесь! — воскликнула миссис Роли.
Губы Огастеса Роли растянулись в замогильной улыбке.
— Я читал, — заговорил он басом, словно доносящимся откуда-то снизу, — новый роман автора «Уэйверли» в трех томах. Он очень хорош. Мне говорили...
— В чем дело? — резко спросил Даруэнт.
— Дело? — удивленно переспросила миссис Роли.
— Мне говорили, — продолжал ее супруг, — что личность автора известна многим, хотя официально она все еще держится в секрете. Но кто бы он ни был, книга превосходная.
— Благодарю вас, — отозвался Даруэнт, подходя к левой стороне кровати мимо мистера Роли и пожимая ему руку. — Спасибо вам обоим.
— Но мы сделали очень мало, Дик... Если я могу называть вас так.
— Здравствуй, дорогой, — прошептала Долли, пытаясь улыбнуться.
В этом ряду домов, тесно примыкающих друг к другу, только передние и задние комнаты могли впускать дневной свет, если они не образовывали всего лишь узкий воздушный колодец для комнат посредине.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61