Поленился представление дать.
– Вы просто так говорите, отец. Газве вы не видите, что постоялый двор пуст. Кому давать представление? А все наши деньги вы сами растратили, пока я находился в тюрьме.
– Не упрекай меня, дорогой сынок. По харчевням с горя растратил. Всё равно у тебя в кошельке бренчит связка-другая монет.
– Актёры собрали нам в дорогу несколько связок, из-за нас без денег остались. Сами знаете, какое сейчас трудное время. Во многих деревнях одну саранчу едят, и деньги мы должны растянуть до самого Тайпина. В Тайпине я надеюсь устроиться в театр и заработать на жизнь.
По щекам Пэй Сина покатились мутные стариковские слёзы.
– Сынок, – зашептал он жалобно. – Давай прежде Тайпина побываем в нашем посёлке. Хочу, пока жив, поглядеть на родной дом. Не откажи старику отцу.
– Уже глядели, да всё без толку. Когда нет семьи и не ведёшь своего хозяйства, не нужен и дом.
Пэй Син всхлипнул, и Мисян принялся его уговаривать, как закапризничавшего ребёнка.
– Вспомните, когда мы вернулись после всех передряг, в какие попали пять лет назад, дом стоял заколоченным и замок на воротах был залит свинцом. Соседи сказали, что ваша супруга вдруг забеспокоилась, собрала вещи и, ни с кем не простившись, уехала неизвестно куда. С той поры мы каждый год посылаем в посёлок запросы, и ответ всегда приходит один: «Дом стоит заколоченным. Супруга торговца Пэй Сина не объявлялась».
– Ума не приложу, куда подевалась женщина. Детей нам Небо не послало, родные все умерли, – быстро откликнулся Пэй Син и, спохватившись, снова захныкал: – Сынок, хочу повидать родные края, помру, если не повидаю.
– Хватит, пора на покой, – Мисян решительно поднялся из-за стола, но Пэй Син проворно поймал его за рукав, силой заставил пригнуться.
– Не хотел тебе говорить, да видно, придётся, – зашептал Пэй Син в самое ухо. – Сундучок зарыт у меня во дворе. Жена про это не знала, увезти не могла. Там у меня пояс из золота и нефрита, коралловое ожерелье вот с такими кораллами, – Пэй Син указал на ноготь большого пальца, – и камень, горящий красным огнём. Увидишь – душу отдашь.
Было похоже, что старик говорил правду. Слёзы высохли на толстых щеках. Глаза сверкали, словно у зверя.
– Почему же вы раньше не вырыли? – также невольно переходя на шёпот, спросил Мисян.
– При тебе не хотел. Думал, один воспользуюсь – не получилось. Старость одолела, не добраться одному. Так что бери двадцатую часть, владей богатством, сынок.
Нужда была в деньгах великая. Пока устроятся на новом месте, пока приживётся он в театре и начнёт зарабатывать.
– Хорошо, – согласился Мисян.
С первым светлым лучом они отправились в путь. Распростились с открытой для всех дорогой и двинулись малоизвестными тропками, напрямик.
Только, видно, Мисяну досталось в судьбу терпеть одни беды от старика. Другой на его месте давно бы сбросил тяжёлую ношу, а он всё тащил. И не в том заключалась трудность, чтобы кормить и заботиться о крыше над головой, а в том, что пустым и вздорным характером обладал приёмный отец. То умудрялся с актёрами перессориться. Приходилось покидать прежний театр и искать новое место. То последние медяки уносил в рукаве, чтобы спустить в ближайшей харчевне. В Цзицине выдал стражникам – с перепугу или понадеялся на награду? Теперь вовлёк в новую беду. Правда, Мисян сам виноват – зачем поддался на уговоры жадного до денег Пэй Сина? Мало было два дня просидеть в тюремном подвале?
Солдаты в синих куртках схватили их перед самым посёлком. Уже крыши стали проглядывать сквозь ветви акаций.
– Держите этих двоих, – скомандовал главный. – Сразу видно, что лазутчики «Красных повязок».
– Какие мы лазутчики? – закричал Пэй Син. – В родной дом возвращаюсь с приёмным сыном. Пять лет родного дома не видел. Меня здесь все знают, любого спросите, каждый вам скажет: «Это торговец Пэй Син».
– Пэй Син, говоришь? Уж не твой ли дом стоит на дальнем краю посёлка, ближе к лесу, в стороне от других?
– Мой, мой, – радостно закивал Пэй Син. – Слева стоит, на отшибе. Правильно говорите, уважаемый, что ближе к лесу.
– Счастливый нам выдался день. Думал, мелкие пташки попались, а оказалась крупная дичь. Его превосходительство господин Чэнь Есян не чаял хозяина дома встретить, – протянул главный. Он обернулся к солдатам и коротко приказал: – Этих двоих к его превосходительству господину главнокомандующему. Начальнику стражи сам доложу, чтобы предупредили господина главнокомандующего. Да в оба глядите, – крикнул он вслед. – Упустите разбойников, на мелкие куски искромсаю.
Солдаты, обступив пленников, повели их через посёлок. Пэй Син испуганно крутил шишковатой своей головой. Куда подевались жители? Где собаки, курицы, гуси, козы? Почему ребятишки не поддают ногами надутые бычьи пузыри. Мирный посёлок превратился в настоящий военный лагерь. Ржали кони, перекликались солдаты, одетые в синие куртки. Над оградами торчали рукояти больших мечей и древки копий. Шалаши из воткнутых в землю пик выстроились прямо перед домами.
Ли Тан. Размышление. Фрагмент свитка на шёлке. XII век.
Пока проходили по улицам, на задержанных никто не глядел: солдатам пленные не в диковинку. Зато в доме Пэй Сина их появление вызвало необычайный интерес. Во дворе собралось много важных военных, и все принялись разглядывать пленных, едва ввели их во двор. Мисян от такого внимания втянул голову в плечи. Краем глаза он видел, как задрожал от страха старик. Солдаты подвели пленников к дому и приказали встать на колени. Вскоре циновка на дверях отодвинулась, и появился сам Чэнь Есян. Все, кто был во дворе, принялись отвешивать низкие поклоны. Пэй Син и Мисян упали на локти, четырежды коснулись лбом земли. Отбивая поклоны, Мисян слышал, как перекатывался в коробе бедняга Сяньсянь. Хорошо, что Сяньсянь привык совершать прыжки, вцепившись в спину хозяина, когда им вдвоём случалось кувыркаться на сцене.
– Это ты, старая черепаха, владелец дома? – брезгливо спросил Чэнь Есян.
Высоким ростом главнокомандующий не отличался, сапоги на толстой подошве не спасали положение. Зато выправку имел горделивую, под стать своему пышному одеянию. Тщедушное тело облегал широкий расшитый халат, перехваченный поясом из крупных нефритовых бляшек. Под воротом вились нити кораллового ожерелья. На лбу прикреплённый к чёрной атласной шапке кровавой звездой горел ярко-красный рубин.
– Ты или не ты владелец этого дома? – нетерпеливо повторил Чэнь Есян.
– Отвечай, когда его превосходительство спрашивает, – пнул Пэй Синя ногой стоявший рядом солдат.
– Я владелец этого дома, ваше превосходительство господин главнокомандующий, – с трудом выдавил из себя Пэй Син. Его маленькие глазки под нависшим выпуклым лбом зверьками метались то вверх, то вниз, перебегая с камня на ожерелье и пояс и снова к камню.
– Двор и земля также принадлежат тебе?
– Мне, всё мне, ваше превосходительство.
– И то, что на земле, и то, что под землёй, также твоё?
– Сам Нефритовый владыка изрекает правду устами вашего превосходительства.
По мере того как длился допрос, голос Чэнь Есяна становился всё более грозным. Пэй Син, напротив, приободрился. В его ответах зазвучала надежда.
– Разбойник не отпирается! – визгливо выкрикнул Чэнь Есян.
– В чём же мне отпираться, ваше превосходительство, – удивился Пэй Син и даже руками развёл в знак удивления.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38
– Вы просто так говорите, отец. Газве вы не видите, что постоялый двор пуст. Кому давать представление? А все наши деньги вы сами растратили, пока я находился в тюрьме.
– Не упрекай меня, дорогой сынок. По харчевням с горя растратил. Всё равно у тебя в кошельке бренчит связка-другая монет.
– Актёры собрали нам в дорогу несколько связок, из-за нас без денег остались. Сами знаете, какое сейчас трудное время. Во многих деревнях одну саранчу едят, и деньги мы должны растянуть до самого Тайпина. В Тайпине я надеюсь устроиться в театр и заработать на жизнь.
По щекам Пэй Сина покатились мутные стариковские слёзы.
– Сынок, – зашептал он жалобно. – Давай прежде Тайпина побываем в нашем посёлке. Хочу, пока жив, поглядеть на родной дом. Не откажи старику отцу.
– Уже глядели, да всё без толку. Когда нет семьи и не ведёшь своего хозяйства, не нужен и дом.
Пэй Син всхлипнул, и Мисян принялся его уговаривать, как закапризничавшего ребёнка.
– Вспомните, когда мы вернулись после всех передряг, в какие попали пять лет назад, дом стоял заколоченным и замок на воротах был залит свинцом. Соседи сказали, что ваша супруга вдруг забеспокоилась, собрала вещи и, ни с кем не простившись, уехала неизвестно куда. С той поры мы каждый год посылаем в посёлок запросы, и ответ всегда приходит один: «Дом стоит заколоченным. Супруга торговца Пэй Сина не объявлялась».
– Ума не приложу, куда подевалась женщина. Детей нам Небо не послало, родные все умерли, – быстро откликнулся Пэй Син и, спохватившись, снова захныкал: – Сынок, хочу повидать родные края, помру, если не повидаю.
– Хватит, пора на покой, – Мисян решительно поднялся из-за стола, но Пэй Син проворно поймал его за рукав, силой заставил пригнуться.
– Не хотел тебе говорить, да видно, придётся, – зашептал Пэй Син в самое ухо. – Сундучок зарыт у меня во дворе. Жена про это не знала, увезти не могла. Там у меня пояс из золота и нефрита, коралловое ожерелье вот с такими кораллами, – Пэй Син указал на ноготь большого пальца, – и камень, горящий красным огнём. Увидишь – душу отдашь.
Было похоже, что старик говорил правду. Слёзы высохли на толстых щеках. Глаза сверкали, словно у зверя.
– Почему же вы раньше не вырыли? – также невольно переходя на шёпот, спросил Мисян.
– При тебе не хотел. Думал, один воспользуюсь – не получилось. Старость одолела, не добраться одному. Так что бери двадцатую часть, владей богатством, сынок.
Нужда была в деньгах великая. Пока устроятся на новом месте, пока приживётся он в театре и начнёт зарабатывать.
– Хорошо, – согласился Мисян.
С первым светлым лучом они отправились в путь. Распростились с открытой для всех дорогой и двинулись малоизвестными тропками, напрямик.
Только, видно, Мисяну досталось в судьбу терпеть одни беды от старика. Другой на его месте давно бы сбросил тяжёлую ношу, а он всё тащил. И не в том заключалась трудность, чтобы кормить и заботиться о крыше над головой, а в том, что пустым и вздорным характером обладал приёмный отец. То умудрялся с актёрами перессориться. Приходилось покидать прежний театр и искать новое место. То последние медяки уносил в рукаве, чтобы спустить в ближайшей харчевне. В Цзицине выдал стражникам – с перепугу или понадеялся на награду? Теперь вовлёк в новую беду. Правда, Мисян сам виноват – зачем поддался на уговоры жадного до денег Пэй Сина? Мало было два дня просидеть в тюремном подвале?
Солдаты в синих куртках схватили их перед самым посёлком. Уже крыши стали проглядывать сквозь ветви акаций.
– Держите этих двоих, – скомандовал главный. – Сразу видно, что лазутчики «Красных повязок».
– Какие мы лазутчики? – закричал Пэй Син. – В родной дом возвращаюсь с приёмным сыном. Пять лет родного дома не видел. Меня здесь все знают, любого спросите, каждый вам скажет: «Это торговец Пэй Син».
– Пэй Син, говоришь? Уж не твой ли дом стоит на дальнем краю посёлка, ближе к лесу, в стороне от других?
– Мой, мой, – радостно закивал Пэй Син. – Слева стоит, на отшибе. Правильно говорите, уважаемый, что ближе к лесу.
– Счастливый нам выдался день. Думал, мелкие пташки попались, а оказалась крупная дичь. Его превосходительство господин Чэнь Есян не чаял хозяина дома встретить, – протянул главный. Он обернулся к солдатам и коротко приказал: – Этих двоих к его превосходительству господину главнокомандующему. Начальнику стражи сам доложу, чтобы предупредили господина главнокомандующего. Да в оба глядите, – крикнул он вслед. – Упустите разбойников, на мелкие куски искромсаю.
Солдаты, обступив пленников, повели их через посёлок. Пэй Син испуганно крутил шишковатой своей головой. Куда подевались жители? Где собаки, курицы, гуси, козы? Почему ребятишки не поддают ногами надутые бычьи пузыри. Мирный посёлок превратился в настоящий военный лагерь. Ржали кони, перекликались солдаты, одетые в синие куртки. Над оградами торчали рукояти больших мечей и древки копий. Шалаши из воткнутых в землю пик выстроились прямо перед домами.
Ли Тан. Размышление. Фрагмент свитка на шёлке. XII век.
Пока проходили по улицам, на задержанных никто не глядел: солдатам пленные не в диковинку. Зато в доме Пэй Сина их появление вызвало необычайный интерес. Во дворе собралось много важных военных, и все принялись разглядывать пленных, едва ввели их во двор. Мисян от такого внимания втянул голову в плечи. Краем глаза он видел, как задрожал от страха старик. Солдаты подвели пленников к дому и приказали встать на колени. Вскоре циновка на дверях отодвинулась, и появился сам Чэнь Есян. Все, кто был во дворе, принялись отвешивать низкие поклоны. Пэй Син и Мисян упали на локти, четырежды коснулись лбом земли. Отбивая поклоны, Мисян слышал, как перекатывался в коробе бедняга Сяньсянь. Хорошо, что Сяньсянь привык совершать прыжки, вцепившись в спину хозяина, когда им вдвоём случалось кувыркаться на сцене.
– Это ты, старая черепаха, владелец дома? – брезгливо спросил Чэнь Есян.
Высоким ростом главнокомандующий не отличался, сапоги на толстой подошве не спасали положение. Зато выправку имел горделивую, под стать своему пышному одеянию. Тщедушное тело облегал широкий расшитый халат, перехваченный поясом из крупных нефритовых бляшек. Под воротом вились нити кораллового ожерелья. На лбу прикреплённый к чёрной атласной шапке кровавой звездой горел ярко-красный рубин.
– Ты или не ты владелец этого дома? – нетерпеливо повторил Чэнь Есян.
– Отвечай, когда его превосходительство спрашивает, – пнул Пэй Синя ногой стоявший рядом солдат.
– Я владелец этого дома, ваше превосходительство господин главнокомандующий, – с трудом выдавил из себя Пэй Син. Его маленькие глазки под нависшим выпуклым лбом зверьками метались то вверх, то вниз, перебегая с камня на ожерелье и пояс и снова к камню.
– Двор и земля также принадлежат тебе?
– Мне, всё мне, ваше превосходительство.
– И то, что на земле, и то, что под землёй, также твоё?
– Сам Нефритовый владыка изрекает правду устами вашего превосходительства.
По мере того как длился допрос, голос Чэнь Есяна становился всё более грозным. Пэй Син, напротив, приободрился. В его ответах зазвучала надежда.
– Разбойник не отпирается! – визгливо выкрикнул Чэнь Есян.
– В чём же мне отпираться, ваше превосходительство, – удивился Пэй Син и даже руками развёл в знак удивления.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38