Официант принес огромный поднос с кружками пива и массу бутербродов; похоже было, что он сегодня еще не раз придет сюда.
Всем уже хотелось пить и есть, открыли окна, стало тепло, потому что солнце уже пригревало, и когда вошел Моэрс, он сощурился, как человек, долго сидевший в темном помещении.
Они и не знали, что он тоже здесь, хотя теоретически ему нечего было тут делать. Он пришел сверху; там, в лабораториях, кроме него, должно быть, никого и не было.
– Простите, что беспокою вас.
– Кружку пива? Есть еще одна.
– Нет, спасибо. Когда я засыпал, мне пришла в голову вот какая мысль. Все были так уверены, что синий костюм несомненно принадлежит Стёвельсу, что изучали только пятна крови. Костюм все еще у нас в лаборатории, и я пришел утром, чтобы сделать анализ пыли на нем.
Вообще-то это было обязательной процедурой при расследовании, только никто о ней не подумал. Моэрс положил пиджак и брюки в отдельные мешки из плотной бумаги и долго бил по ним, чтобы выбить из ткани мельчайшие пылинки.
– Ты что-нибудь обнаружил?
– Опилки древесные в значительном количестве. Я бы сказал, древесная пыль.
– Как на лесопильне?
– Нет. Опилки там более грубые, они не так глубоко проникли бы в ткань. Это пыль от более тонкой работы.
– Работы краснодеревщика?
– Может быть. Но я не очень уверен. Это, на мой взгляд, еще более тонкая работа, но прежде чем дать заключение, я должен завтра поговорить с шефом.
Не дожидаясь конца разговора, Жанвье принялся листать справочник Парижа и уже изучал все адреса на улице Тюренн.
Ремесла там попадались самые разные, даже несколько неожиданные, но, как нарочно, все они имели отношение только к работам по металлу или картону.
– Я просто хотел, чтобы у нас был список. Не знаю, может быть, и ни к чему.
Мегрэ тоже не знал. В таком деле никогда не знаешь, что тебе пригодится. Скорее всего, подтверждались уверения Франса Стёвельса, что синий костюм не его.
Почему же тогда у него был синий плащ, совершенно не подходящий к коричневому костюму?
Телефон! Часто шесть телефонов звонили одновременно и телефонистка не знала, что делать, – людей, дежуривших на связи, вечно не хватало.
– Что там такое?
– Ланьи.
Мегрэ когда-то был там. Городок на берегу Марны, множество рыбаков с удочками, лаковые байдарки. Он уже не помнил, что привело его туда, но это было летом, и вкус молодого белого вина, которое он там пил, помнился до сих пор.
Люка что-то записывал и делал знаки комиссару, что речь идет о чем-то очень важном.
– Может, наконец за что-то зацепимся, – вздохнул он, кладя трубку. – Это полицейские из Ланьи звонили. Вот уже месяц, как городок будоражит история о том, что какая-то машина упала в Марну.
– Упала в Марну месяц тому назад?
– Насколько я понял, да. Бригадир, с которым я говорил, так подробно мне все объяснил, что под конец я уже мало что понимал. К тому же он сыпал неизвестными мне именами так, словно речь шла об Иисусе Христе или Пастере, без конца возвращался к матушке не то Эбар, не то Обар, которая к вечеру обычно лыка не вяжет, но сочинить такое вряд ли способна. Короче, примерно месяц назад…
– Он назвал точную дату?
– Пятнадцатое февраля.
Мегрэ, гордый тем, что его бумажка пригодилась, заглянул в нее.
15 февраля. Графиня Панетти и Глория в семь часов вечера уезжают из «Клариджа» в машине Кринкера.
– Я тут же об этом подумал. Вот увидите, это, кажется, и впрямь серьезно. Старуха, которая живет на отшибе, в домике у реки, – летом она еще лодки рыбакам выдает напрокат, – так вот она, как обычно, вечером пошла выпить в кабачок. Возвращаясь к себе, она, по ее словам, услышала громкий всплеск в темноте и уверяет, что это был звук автомобиля, падающего в реку. Это было во время половодья. Дорога, идущая от шоссе, проходит прямо у воды и потому, видимо, там было очень скользко, когда развезло.
– Она тут же рассказала это в полиции?
– Она все рассказала утром в кафе. Так что новость не сразу распространилась. Но наконец дошла до ушей какого-то полицейского, и он допросил ее. Потом полицейский пошел посмотреть следы у реки, но часть берега в паводок залило, а течение было такое мощное, что навигацию пришлось отложить на целых две недели. Только сейчас уровень воды становится нормальным. И все же я думаю, что историю всерьез не приняли. Вчера, когда было получено наше сообщение об автомашине шоколадного цвета, им позвонил человек, живущий на пересечении шоссе и той дороги, о которой говорила старуха, и сказал, что в прошлом месяце он видел, как машина такого цвета свернула у его дома. Человек этот торгует бензином, он как раз тогда только заправил машину какого-то клиента и потому оказался на улице.
– Который был час?
– Чуть позже девяти.
Для того чтобы добраться от Елисейских полей до Ланьи, двух часов не требуется, но ведь Кринкер мог ехать и в объезд.
– Что было дальше?
– Полицейское управление запросило подъемный кран у Компании мостов и шоссейных дорог.
– Вчера?
– Вчера после обеда. Скопилась масса народа, все смотрели, как велись работы. Вечером удалось что-то зацепить, но помешала наступившая темнота.
– Они вытащили автомобиль?
– Сегодня утром. Это действительно «крайслер» шоколадного цвета, с номерным знаком Приморских Альп.
Это еще не все. Внутри машины – труп!
– Мужчины?
– Женщины. Разложился чудовищно. Почти всю одежду унесло течением. Волосы седые и длинные.
– Это графиня?
– Не знаю. Они только что обнаружили труп. Он на берегу, под брезентом, и они спрашивают, что им делать. Я сказал, что перезвоню.
Моэрс ушел несколько минут назад, он бы сейчас очень пригодился комиссару, но было крайне мало надежды застать его дома.
– Позвони-ка доктору Полю.
Доктор Поль сам снял трубку.
– Вы сейчас не заняты? У вас на сегодня ничего не намечено? Не будет ли слишком некстати, если я отвезу вас в Ланьи? Да, вместе с вашим чемоданчиком. Нет.
Это вряд ли будет красиво. Пожилая женщина провела в Марне целый месяц.
Мегрэ оглянулся и увидел Лапуэнта, явно сгоравшего от желания поехать с патроном.
– Тебя сегодня вечером никакая подружка не ждет?
– О нет, господин комиссар.
– А машину ты водить умеешь?
– У меня уже два года, как права есть.
– Возьми голубой «пежо» и жди меня внизу. Только проверь, чтобы бак у него был полный. – И добавил, обращаясь к разочарованному Жанвье: – А ты бери другую машину и езжай не спеша: расспроси хозяев гаражей, торговцев вином, ну, кого сочтешь нужным. Может, еще кто-нибудь приметил шоколадный «крайслер». Увидимся в Ланьи.
Он выпил еще кружку пива, и уже через несколько минут в машине, за рулем которой гордо сидел Лапуэнт, устраивался веселый бородатый доктор Поль.
– Я еду кратчайшим путем?
– Это, конечно, предпочтительнее, молодой человек.
День был отменный, да еще из самых первых теплых дней, и машин на дороге было полно, они были набиты до отказа: всей семьей, с корзинами люди ехали на пикники.
Доктор Поль вспоминал о вскрытиях, и в его устах эти истории становились такими же забавными, как анекдоты про евреев и сумасшедших.
В Ланьи им пришлось искать дорогу, ехать в объезд, прежде чем они добрались до излучины реки, где вокруг подъемного крана собралось не меньше сотни людей. Полицейским приходилось не легче, чем в дни ярмарки. Командовал лейтенант, который с облегчением вздохнул, узнав комиссара.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31