Смысл пребывания на земле претворяется для нас в школу подготовки к существованию в голубом, высоком потустороннем мире. Там и только там будет истинная жизнь. Прозябание на серой земле — преддверие истинной жизни. В чем суть нашей подготовки? Маяки наши — это три светоча: Нежность, Изящество и Разум.
Первое — это Нежность. Об этом писал апостол Павел: «Если имею дар пророчества, и знаю все тайны, и имею всякое познание и всю веру, — могу и горы переставлять, а не имею любви — то я ничто». Нежность — выше Любви, ибо она объемлет шире, и каждый на земле — брат и сестра, и нежность должны источать друг другу безответно и постоянно.
Второе — это Изящество в выявлении мысли, слова, человеческого духа. Изящество порождает всеобщую, мирскую нежность, становясь ее первопричиной.
Третье — это Разум, постижение истины, начал и концов. Разум порождает преклонение перед мудростью Творца. Последовательность трех стимулов спиритуалов очевидна. Высшая мудрость, осиянная Его помощью, направляет действия людей, предопределяет их судьбу, путь, избрание… »
После того как юноша, утерев со лба пот, опустился на стул, принесли блюдца, свечи затушили, начали звать духов. «Француз», поддержанный под руку Гебитнером, откланялся. На пороге спросил:
— Вы Ньютона вроде бы на польском выпускали, Вольтера, журнал издаете, неужели вам интересно это?
— Пусть хоть в белиберде открываются разности, — ответил Гебитнер.
— Иначе в другом будут открываться, в анархии станут открывать себя, в сфере разрушения.
— Жаль капитала, — задумчиво сказал «француз», — люди-то ведь образованные, знание пропадает втуне. Круг хорош в геометрии; в общественной жизни круг, как правило, определяется эпитетом «порочный».
— Ничего более интересного, тем не менее, здесь вы сейчас не увидите, — ответил Гебитнер, — спячка кругом, всеобщая спячка.
Дзержинский не сразу ответил себе: намеренно ли лгал ему Гебитнер или говорил ту правду, которую знал. Спячки не было: о глухом и постоянном протесте в рабочей среде шептались по всей империи; крестьянские бунты вспыхивали то здесь, то там, воскрешая грозные призраки Пугачева и Костюшко; ширилась организация полулегальных кружков в студенческой среде.
На заседание такого студенческого кружка Дзержинский пришел в пенсне, с тростью, достав одному ему ведомыми путями форму студента технологического института (помогли знакомые брата). К студенчеству Дзержинский шел, рискуя в значительно большей мере, но риск этот был оправдан, ибо зачитывали нелегально присланный из Швейцарии реферат Плохоцкого (Василевского), одного из теоретиков ППС, ближайшего друга Пилсудского.
Дзержинский решил: следует знать, с чем ППС выходит к студенчеству, которое может и должно сделаться резервуаром будущих агитаторов и учителей в рабочей и крестьянской среде.
Студент, читавший реферат, приходился дальним родственником Феликсу Кону, «пролетариатчику», находившемуся до сих пор в далекой сибирской ссылке. Читал он поэтому страстно, словно декламировал строки, отлитые в бронзу, — читал, сообщая написанному свое внутреннее состояние:
— Осень 1878 года ознаменовалась событиями, взволновавшими всю Варшаву: столица Царства Польского была свидетельницей массовых арестов. Польское общество с удивлением узнало, что «бредни», распространяемые «молокососами, начитавшимися сумасбродных книжек», успели проникнуть на фабрики и приобрести там немалое количество приверженцев. Социалистическое движение, скрывавшееся до сих пор от взоров публики, широко обнаружилось вследствие арестов. Общество отнеслось к социализму как к явлению «беспочвенному», наносному, чуждому.
Приезд вождя «Пролетариата» Людвика Варынского в Варшаву является эрой в истории развития польского социально-революционного движения.
При помощи уцелевших от арестов агитаторов-рабочих, среди которых особенно выделялся по своему развитию и преданности делу Генрик Дулемба, Варынский очень скоро создает прочную, быстро разрастающуюся рабочую организацию. Во время сильного брожения среди рабочих Варшавско-Венской железной дороги, вызванного прижимками администрации, организация издает воззвание, в котором формулируются требования рабочих, указывается, как они должны себя вести, чтобы повлиять на администрацию и выявить лицемерную роль правительственных властей.
Это воззвание вышло в июле 1882 года, а вскоре мы уже имеем дело с «Рабочим Комитетом», который принимает на себя роль руководителя всех организованных сил. Комитет выпускает гектографированное воззвание социально-революционной партии «Пролетариат». Содержание его таково: «Причиной нужды и гнета в современных обществах является неравенство и несправедливость при распределении богатств между различными классами. Наше общество обладает всеми чертами буржуазно-капиталистического строя, хотя отсутствие политической свободы придает ему изможденный и болезненный вид. Но это не меняет положения вещей. У нас есть привилегированные эксплуататоры чужого труда, наука и печать, продавшиеся их интересам, ощутительная нужда рабочего класса, проституция, унизительная зависимость женщин. А сверх этого ни в угнетенных массах, ни у горсти эксплуатирующих не развилось даже чувство собственного достоинства; когда одни, привыкнув к ярму покорности по отношению к более сильным, терпеливо переносят унижение, другие, поднимаясь все выше и выше, смотрят с презрением на все, что находится ниже их, льстя, однако, сильнейшим, льстя правительствам и деспотам. Принимая во внимание, что интересы эксплуатируемых не могут быть примирены с интересами эксплуататоров и никаким образом не могут следовать по одному с ними пути во имя фиктивного национального единства; принимая во внимание, что интересы городских рабочих и народа, трудящегося в деревне, являются общими интересами, польский пролетариат совершенно отделяется от привилегированных классов и вступает в борьбу с ними в качестве самостоятельного класса».
Студент отхлебнул глоток; дрожащей рукой поставил стакан на блюдце — тонко дзенькнуло стекло.
— После крупного провала, постигнувшего польскую социалистическую организацию в Петербурге, — продолжал студент, — среди уцелевшей от арестов молодежи возникла новая организация, сплотившая все социалистические силы сначала в Петербурге, а затем в Москве и в Киеве. Молодая польская интеллигенция организовала тайные типографии, транспортировала нелегальную литературу, перевозила через границу беглецов и оказывала множество услуг «Народной воле» и «Черному переделу», особенно ценных во времена жандармского охранника Судейкина.
Однако свою деятельность на русской почве польская организация считала только временной. Главной же ее задачей была подготовка к практической работе в Польше. Варынский едет в Петербург, чтобы попытаться там довести до конца дело договора с «Народной волей». Однако и на этот раз его старания не привели к положительным результатам, тем более, что Варынский наткнулся на провокатора Дегаева, что едва не окончилось трагически, так как за ним поехали в Варшаву шпионы. Только нахальному поведению филеров Варынский обязан своим спасением. Шпионы обратили на себя всеобщее внимание, и Варынский ускользнул из-под их надзора.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150
Первое — это Нежность. Об этом писал апостол Павел: «Если имею дар пророчества, и знаю все тайны, и имею всякое познание и всю веру, — могу и горы переставлять, а не имею любви — то я ничто». Нежность — выше Любви, ибо она объемлет шире, и каждый на земле — брат и сестра, и нежность должны источать друг другу безответно и постоянно.
Второе — это Изящество в выявлении мысли, слова, человеческого духа. Изящество порождает всеобщую, мирскую нежность, становясь ее первопричиной.
Третье — это Разум, постижение истины, начал и концов. Разум порождает преклонение перед мудростью Творца. Последовательность трех стимулов спиритуалов очевидна. Высшая мудрость, осиянная Его помощью, направляет действия людей, предопределяет их судьбу, путь, избрание… »
После того как юноша, утерев со лба пот, опустился на стул, принесли блюдца, свечи затушили, начали звать духов. «Француз», поддержанный под руку Гебитнером, откланялся. На пороге спросил:
— Вы Ньютона вроде бы на польском выпускали, Вольтера, журнал издаете, неужели вам интересно это?
— Пусть хоть в белиберде открываются разности, — ответил Гебитнер.
— Иначе в другом будут открываться, в анархии станут открывать себя, в сфере разрушения.
— Жаль капитала, — задумчиво сказал «француз», — люди-то ведь образованные, знание пропадает втуне. Круг хорош в геометрии; в общественной жизни круг, как правило, определяется эпитетом «порочный».
— Ничего более интересного, тем не менее, здесь вы сейчас не увидите, — ответил Гебитнер, — спячка кругом, всеобщая спячка.
Дзержинский не сразу ответил себе: намеренно ли лгал ему Гебитнер или говорил ту правду, которую знал. Спячки не было: о глухом и постоянном протесте в рабочей среде шептались по всей империи; крестьянские бунты вспыхивали то здесь, то там, воскрешая грозные призраки Пугачева и Костюшко; ширилась организация полулегальных кружков в студенческой среде.
На заседание такого студенческого кружка Дзержинский пришел в пенсне, с тростью, достав одному ему ведомыми путями форму студента технологического института (помогли знакомые брата). К студенчеству Дзержинский шел, рискуя в значительно большей мере, но риск этот был оправдан, ибо зачитывали нелегально присланный из Швейцарии реферат Плохоцкого (Василевского), одного из теоретиков ППС, ближайшего друга Пилсудского.
Дзержинский решил: следует знать, с чем ППС выходит к студенчеству, которое может и должно сделаться резервуаром будущих агитаторов и учителей в рабочей и крестьянской среде.
Студент, читавший реферат, приходился дальним родственником Феликсу Кону, «пролетариатчику», находившемуся до сих пор в далекой сибирской ссылке. Читал он поэтому страстно, словно декламировал строки, отлитые в бронзу, — читал, сообщая написанному свое внутреннее состояние:
— Осень 1878 года ознаменовалась событиями, взволновавшими всю Варшаву: столица Царства Польского была свидетельницей массовых арестов. Польское общество с удивлением узнало, что «бредни», распространяемые «молокососами, начитавшимися сумасбродных книжек», успели проникнуть на фабрики и приобрести там немалое количество приверженцев. Социалистическое движение, скрывавшееся до сих пор от взоров публики, широко обнаружилось вследствие арестов. Общество отнеслось к социализму как к явлению «беспочвенному», наносному, чуждому.
Приезд вождя «Пролетариата» Людвика Варынского в Варшаву является эрой в истории развития польского социально-революционного движения.
При помощи уцелевших от арестов агитаторов-рабочих, среди которых особенно выделялся по своему развитию и преданности делу Генрик Дулемба, Варынский очень скоро создает прочную, быстро разрастающуюся рабочую организацию. Во время сильного брожения среди рабочих Варшавско-Венской железной дороги, вызванного прижимками администрации, организация издает воззвание, в котором формулируются требования рабочих, указывается, как они должны себя вести, чтобы повлиять на администрацию и выявить лицемерную роль правительственных властей.
Это воззвание вышло в июле 1882 года, а вскоре мы уже имеем дело с «Рабочим Комитетом», который принимает на себя роль руководителя всех организованных сил. Комитет выпускает гектографированное воззвание социально-революционной партии «Пролетариат». Содержание его таково: «Причиной нужды и гнета в современных обществах является неравенство и несправедливость при распределении богатств между различными классами. Наше общество обладает всеми чертами буржуазно-капиталистического строя, хотя отсутствие политической свободы придает ему изможденный и болезненный вид. Но это не меняет положения вещей. У нас есть привилегированные эксплуататоры чужого труда, наука и печать, продавшиеся их интересам, ощутительная нужда рабочего класса, проституция, унизительная зависимость женщин. А сверх этого ни в угнетенных массах, ни у горсти эксплуатирующих не развилось даже чувство собственного достоинства; когда одни, привыкнув к ярму покорности по отношению к более сильным, терпеливо переносят унижение, другие, поднимаясь все выше и выше, смотрят с презрением на все, что находится ниже их, льстя, однако, сильнейшим, льстя правительствам и деспотам. Принимая во внимание, что интересы эксплуатируемых не могут быть примирены с интересами эксплуататоров и никаким образом не могут следовать по одному с ними пути во имя фиктивного национального единства; принимая во внимание, что интересы городских рабочих и народа, трудящегося в деревне, являются общими интересами, польский пролетариат совершенно отделяется от привилегированных классов и вступает в борьбу с ними в качестве самостоятельного класса».
Студент отхлебнул глоток; дрожащей рукой поставил стакан на блюдце — тонко дзенькнуло стекло.
— После крупного провала, постигнувшего польскую социалистическую организацию в Петербурге, — продолжал студент, — среди уцелевшей от арестов молодежи возникла новая организация, сплотившая все социалистические силы сначала в Петербурге, а затем в Москве и в Киеве. Молодая польская интеллигенция организовала тайные типографии, транспортировала нелегальную литературу, перевозила через границу беглецов и оказывала множество услуг «Народной воле» и «Черному переделу», особенно ценных во времена жандармского охранника Судейкина.
Однако свою деятельность на русской почве польская организация считала только временной. Главной же ее задачей была подготовка к практической работе в Польше. Варынский едет в Петербург, чтобы попытаться там довести до конца дело договора с «Народной волей». Однако и на этот раз его старания не привели к положительным результатам, тем более, что Варынский наткнулся на провокатора Дегаева, что едва не окончилось трагически, так как за ним поехали в Варшаву шпионы. Только нахальному поведению филеров Варынский обязан своим спасением. Шпионы обратили на себя всеобщее внимание, и Варынский ускользнул из-под их надзора.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150