Национально-культурная автономия казалась Ленину недостаточной. Национальные права следовало гарантировать на государственном и административном уровне. Решением стал федерализм. Советский федерализм по Ленину решительно отличался от всего предшествующего опыта, если не считать швейцарских кантонов, явно повлиявших на вождя русской революции, жившего там в эмиграции. Большинство федераций, созданные по образцу Соединенных Штатов Америки, были чисто территориальными образованиями. Советский Союз стал федерацией национально-территориальной. Каждое крупное национальное меньшинство получало в нем собственную территорию, на которой можно было создать некоторое подобие национального государства. При этом Ленин постоянно подчеркивал, что простого равноправия недостаточно. Для того чтобы компенсировать последствия многолетнего, многовекового угнетения, национальные меньшинства должны получить некоторые преимущества (позднее на Западе это назвали «позитивной дискриминацией»).
Легко заметить, что австромарксисты разрабатывали свою теорию в условиях, когда население империи было этнически куда более перемешанным. Ни одна из основных этнических групп Австро-Венгрии не была ограничена собственной территорией. Поэтому попытки разделить между ними бывшую империю вызвали бы лишь новую волну конфликтов.
Напротив, население экономически менее развитой Российской империи было куда более сельским, более привязанным к земле, а потому и менее перемешанным этнически. Именно поэтому идея национального федерализма смогла на первых порах относительно успешно работать. Но с самого начала в ней были заложены определенные противоречия. Ведь прогрессирующее экономическое развитие Советского Союза сопровождалось в возрастающих масштабах миграцией населения. Представители разных народностей перемешивались, создавая подобие единой нации. Однако в условиях этнического федерализма возникало и противоречие между все более космополитичным «советским народом» и национальными квазигосударствами, которые были основаны на совершенно ином принципе.
Принцип позитивной дискриминации в сочетании с развитием национальной государственности для всех привел к формированию бюрократических аппаратов на этнической основе. Национальные кадры, составлявшие массу партийного и советского чиновничества на местах, были, с одной стороны, психологически очень похожи друг на друга, но, с другой стороны, разделены этническими барьерами. Каждая этническая группа внутри бюрократии получила свою сферу влияния, которую старательно оберегала. Принадлежность к «титульной нации» данной республики была важным критерием продвижения по службе. На фоне куда более однородного «советского народа» крупных городов республиканская бюрократия, формировавшаяся в значительной мере сохранившими «национальные» корни выходцами из деревни, была как наиболее отсталым, так и наименее интернационалистским элементом общества.
В итоге возникла ситуация, когда государственный аппарат формально еще единого государства оказался гораздо менее заинтересован в сохранении Союза, нежели большинство населения. Не массовые национальные движения развалили СССР, а бюрократический сепаратизм, причем не узбекские, украинские или грузинские, а именно русские бюрократы со своими узкокорыстными и местническими интересами сыграли в этом деле роковую роль.
В конечном счете, впрочем, поражение ленинского федерализма было вызвано не порочностью идеи самой по себе, а общим процессом вырождения советской бюрократии. В сочетании с широкой политической демократией подобная модель федерализма может иметь большие шансы. Советский опыт повлиял на становление союзного государства в независимой Индии, его учитывали даже в Канаде, определяя статус франкоязычного Квебека. С другой стороны, австромарксистская концепция национально-культурной автономии no-прежнему выглядит привлекательной для обществ с этнически неоднородным населением.
Полиэтнические сообщества и расизм
В одном из лондонских музеев висит картина, изображающая сражение с французами. Во время американской Войны за независимость французы, поддерживавшие восставшие штаты, высадили десант на принадлежавшем Британии небольшом острове в проливе Ла-Манш. Командир гарнизона был убит в бою, но младший офицер поднял солдат в контратаку и сбросил захватчиков в море. Этот момент и воплощен на полотне. Поднимая дух бойцов в красных гренадерских мундирах, с обнаженной шпагой стоит молодой человек в форме лейтенанта морской пехоты. Впрочем, он резко выделяется не только из-за своей формы. Он негр.
Колониальная экспансия уже в XVII-XVIII веках сделала необходимым совместное существование людей, принадлежавших к разным расам и культурам. Однако само по себе это отнюдь не вело к появлению расизма или межэтнических конфликтов. Еще в начале XX века многие европейцы смотрели на расизм как на идеологическую проблему, специфичную для Соединенных Штатов Америки и совершенно чуждую Старому континенту.
Крушение колониальных империй привело к концу XX века к новому великому переселению народов. Предоставив колониальным странам политическую независимость, европейские державы не освободили их от экономической эксплуатации. Разрыв в стоимости рабочей силы в странах центра и периферии оставался одним из главных факторов, определявших развитие глобального рынка труда и перемещение капиталов. Неудивительно, что стихийной реакцией населения угнетенных стран стало переселение в бывшие колониальные метрополии - навстречу более выгодным условиям найма. Чем больше людей имело доступ к европейским языкам и образованию, тем больше их стремилось попытать счастья на рынке труда в Европе и США.
На первых порах европейские элиты рассматривали приток иммигрантов как позитивный фактор. Это стимулировало экономический рост, одновременно оказывая давление на собственных рабочих. Ведь иммигранты готовы были занимать худшие рабочие места, соглашались на минимальную зарплату. Но изменившийся в итоге этнический и религиозный состав населения породил множество новых проблем, к решению которых ни правящие классы, ни европейское общество в целом не были готовы.
В отличие от национальных меньшинств в Европе XIX века новые меньшинства экстерриториальны. Их родина далеко, они не собираются туда возвращаться и постепенно утрачивают с ней связь. Отсюда, впрочем, не следует, будто они успешно интегрируются в европейское общество.
Еще одной особенностью экстерриториальных меньшинств является их концентрация в городах, особенно - в крупных городах. У них нет и не может быть «своей» деревни, своеобразного культурно-политического тыла, на который можно опереться в противостоянии господствующей культуре. В результате их собственная культура становится до известной степени нестабильной. Она колеблется от стремления к полной интеграции и космополитизма до крайне жесткого, ультраконсервативного отстаивания собственной идентичности, религиозных традиций, обрядов и т.д.
Между тем существование полиэтнических обществ было новостью только для Европы Нового времени, привыкшей жить в рамках национальных государств.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139