Кроме того, мы не заинтересованы в получении полного объема информации, нам ни к чему знать о его жизни абсолютно все. Она не представляет для нас интереса. Нам необходимы только сведения о работе британцев, причем детальные, очень подробные.
— Вы крадете его мысли? — с сомнением в голосе спросил Долгих.
— Именно так. Эту идею мы позаимствовали у Драгошани. Он был некромантом и воровал мысли мертвых. Мы можем поступать так только с живыми. Хотя, должен сказать, по завершении нашей работы они выглядят не лучше мертвых...
— Но... я хотел бы знать, каким образом все происходит...
Все услышанное было выше понимания Тео Долгих, просто не укладывалось у него в голове. Геренко покосился на него, лишь слегка поведя глазами и дернув морщинистым лицом.
— Я могу лишь объяснить, что они делают, но не могу объяснить — как именно. Когда он вспоминает о событиях обычной жизни, информация быстро вытягивается из него и стирается. Это экономит время, поскольку во второй раз к одним и тем же мыслям он уже не возвращается. Но если его воспоминания нас интересуют, телепаты как можно тщательнее впитывают в себя информацию. Если им трудно запомнить какие-то сведения или они им не совсем понятны, тогда они делают пометки в блокноте, с тем чтобы разобраться позднее. Как только вторжение по данной линии завершается, все данные также стираются из памяти.
Долгих понял почти все, и теперь его внимание привлекла Зек Фонер.
— А кто эта красавица? — спросил он, глядя с вожделением на молодую женщину. — Ах, если бы мне довелось допросить ее! По-своему допросить! — Он хрипло и непристойно усмехнулся.
В этот момент девушка подняла голову. Ее голубые глаза яростно пылали и она, не отрываясь, смотрела на вделанное в стену односторонне стекло, как будто...
— Господи! — вскрикнул Долгих. — Это же невозможно! Она смотрит на нас сквозь стекло!
— Нет, — ответил Геренко. — Если не ошибаюсь, она думает о вас и мысленно проникает сквозь это стекло!
Фонер встала и решительно направилась к двери в боковой стене, через которую попала в коридор, где стояли в этот момент наблюдатели. Подойдя прямо к ним, она посмотрела на Долгих, обнажив не то в улыбке, не то в оскале великолепные белоснежные острые зубы, а потом повернулась к Геренко.
— Иван, убери этого... этого идиота подальше отсюда. Он попадает в радиус моего восприятия, а его мозг напоминает мне сточную яму!
— Непременно, радость моя! — улыбнулся Геренко и кивнул морщинистой, похожей на грецкий орех головой. Затем взял Долгих под локоть и повел его прочь.
— Пойдем, Тео...
Долгих резко высвободился и сердито обратился к девушке:
— Вы слишком много себе позволяете... Как вы смеете оскорблять меня?!
— Я поступаю открыто и честно, — ответила она, — говорю вам все прямо в глаза, чтобы раз и навсегда покончить с этим. Я не могу работать в его присутствии, — добавила она, обращаясь уже к Геренко.
— Ну так что будем делать? — спросил Геренко у Долгих.
Лицо Долгих исказила уродливая гримаса, но затем черты лица разгладились, он несколько успокоился и пожал плечами.
— Примите мои извинения, фройляйн Фонер, — он намеренно отказался от привычного «товарищ» и столь же демонстративно еще раз оглядел ее с ног до головы. — Видите ли, что я всегда считал, что мои мысли не могут стать доступными для посторонних. Так или иначе, я обыкновенный человек и ничто человеческое мне не чуждо.
— Наверное, — коротко бросила она и вернулась к своей работе.
— Эта женщина обладает высокоорганизованным и чрезвычайно развитым мозгом, — по пути к своему кабинету сказал Геренко следовавшему за ним Долгих. — Ее ни в коем случае нельзя тревожить и раздражать. Возможно, вам не понравится то, что я сейчас вам скажу, Тео, но каждый из работающих здесь экстрасенсов стоит десяти таких, как вы.
Гордость Долгих была задета.
— Ах вот как? — прорычал он. — Тогда почему же Андропов не попросил вас послать в Италию кого-нибудь из них? Или почему вы сами туда не поехали? А?
— Сила иногда тоже может оказаться полезной, — с едва заметной улыбкой ответил Геренко. — Вот почему в Геную поехали вы и вот почему вы находитесь сейчас здесь. Думаю, что вскоре для вас найдется достаточно много работы. Именно такой, какая нравится вам. Но учтите, Тео: до сих пор вы справлялись со всем прекрасно, так не портите дела и дальше. Наш общий... э... ну, скажем «руководитель» вами очень доволен. Но вряд ли ему придется по душе то, что вы применяете свою физическую силу против наших умственных способностей и ставите ее выше. Запомните: здесь, в особняке в Бронницах, действует другой закон — разум всегда побеждает силу.
Они поднялись по каменной винтовой лестнице внутри одной из башен особняка и вошли в кабинет Геренко. Прежде хозяином этого кабинета был Григорий Боровиц, а теперь здесь располагался командный пункт Феликса Краковича. Однако Кракович временно отсутствовал, и Иван Геренко и Юрий Андропов собирались сделать так, чтобы его отсутствие затянулось надолго. Это тоже несколько озадачивало и удивляло Долгих.
— В свое время, — начал он, усаживаясь в кресло напротив письменного стола Геренко, — я был весьма близок к Юрию Андропову, во всяком случае настолько, насколько это вообще было возможно. Я был свидетелем его подъема — если можно так выразиться, следовал за восходящей звездой. И сколько я помню, с самого момента создания отдела экстрасенсорики между КГБ и вашими экстрасенсами всегда существовали трения и разногласия. А теперь, когда отдел возглавили вы, обстановка резко изменилась. Что у Андропова есть на вас, Иван?
— На меня у него нет ничего, — с уклончивой улыбкой ответил Геренко. — Но у него есть кое-что для меня. Видите ли, Тео, жизнь сыграла со мной злую шутку, она обманула меня, а Природа ограбила. Я хотел бы быть мужчиной атлетического телосложения, этаким героем, ну, например, как вы. Но я оказался заключенным в этой слабой и хилой скорлупе. Женщины даже не смотрят в мою сторону, а мужчины считают ненормальным чудаком, хотя и не могут причинить мне никакого вреда. Только мой разум и мой талант действительно обладают ценностью. Мой разум принес немало пользы Феликсу Краковичу — я снял с него значительную часть обязанностей по управлению отделом. А мой талант является сейчас предметом пристального внимания парапсихологов и усиленно изучается ими. Безусловно, никто из них не отказался бы иметь такого, ну, скажем, ангела-хранителя, как у меня. Вы только представьте: армия, состоящая из подобных мне людей будет воистину непобедимой.
Так что, как видите, я весьма важная персона. И в то же время я несчастный калека, маленький человечек, обреченный на недолгое существование. А потому, пока я жив, я хочу обладать властью. Пусть на короткое время, но я хочу стать важным человеком, великим! А раз жизнь моя продлится недолго, я хочу получить власть немедленно.
— Если исчезнет Кракович, шефом отдела станете вы, — понимающе кивнул Долгих.
— Это лишь начало, — вновь слабо улыбнулся Геренко. — Позже произойдет слияние КГБ и отдела экстрасенсорики. Брежнев, конечно, будет против такой интеграции, но, увы, генсек постепенно превращается в беспомощного старого идиота. Он долго не протянет. С другой стороны, у Андропова — именно потому, что он очень сильный и властный человек — много врагов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129
— Вы крадете его мысли? — с сомнением в голосе спросил Долгих.
— Именно так. Эту идею мы позаимствовали у Драгошани. Он был некромантом и воровал мысли мертвых. Мы можем поступать так только с живыми. Хотя, должен сказать, по завершении нашей работы они выглядят не лучше мертвых...
— Но... я хотел бы знать, каким образом все происходит...
Все услышанное было выше понимания Тео Долгих, просто не укладывалось у него в голове. Геренко покосился на него, лишь слегка поведя глазами и дернув морщинистым лицом.
— Я могу лишь объяснить, что они делают, но не могу объяснить — как именно. Когда он вспоминает о событиях обычной жизни, информация быстро вытягивается из него и стирается. Это экономит время, поскольку во второй раз к одним и тем же мыслям он уже не возвращается. Но если его воспоминания нас интересуют, телепаты как можно тщательнее впитывают в себя информацию. Если им трудно запомнить какие-то сведения или они им не совсем понятны, тогда они делают пометки в блокноте, с тем чтобы разобраться позднее. Как только вторжение по данной линии завершается, все данные также стираются из памяти.
Долгих понял почти все, и теперь его внимание привлекла Зек Фонер.
— А кто эта красавица? — спросил он, глядя с вожделением на молодую женщину. — Ах, если бы мне довелось допросить ее! По-своему допросить! — Он хрипло и непристойно усмехнулся.
В этот момент девушка подняла голову. Ее голубые глаза яростно пылали и она, не отрываясь, смотрела на вделанное в стену односторонне стекло, как будто...
— Господи! — вскрикнул Долгих. — Это же невозможно! Она смотрит на нас сквозь стекло!
— Нет, — ответил Геренко. — Если не ошибаюсь, она думает о вас и мысленно проникает сквозь это стекло!
Фонер встала и решительно направилась к двери в боковой стене, через которую попала в коридор, где стояли в этот момент наблюдатели. Подойдя прямо к ним, она посмотрела на Долгих, обнажив не то в улыбке, не то в оскале великолепные белоснежные острые зубы, а потом повернулась к Геренко.
— Иван, убери этого... этого идиота подальше отсюда. Он попадает в радиус моего восприятия, а его мозг напоминает мне сточную яму!
— Непременно, радость моя! — улыбнулся Геренко и кивнул морщинистой, похожей на грецкий орех головой. Затем взял Долгих под локоть и повел его прочь.
— Пойдем, Тео...
Долгих резко высвободился и сердито обратился к девушке:
— Вы слишком много себе позволяете... Как вы смеете оскорблять меня?!
— Я поступаю открыто и честно, — ответила она, — говорю вам все прямо в глаза, чтобы раз и навсегда покончить с этим. Я не могу работать в его присутствии, — добавила она, обращаясь уже к Геренко.
— Ну так что будем делать? — спросил Геренко у Долгих.
Лицо Долгих исказила уродливая гримаса, но затем черты лица разгладились, он несколько успокоился и пожал плечами.
— Примите мои извинения, фройляйн Фонер, — он намеренно отказался от привычного «товарищ» и столь же демонстративно еще раз оглядел ее с ног до головы. — Видите ли, что я всегда считал, что мои мысли не могут стать доступными для посторонних. Так или иначе, я обыкновенный человек и ничто человеческое мне не чуждо.
— Наверное, — коротко бросила она и вернулась к своей работе.
— Эта женщина обладает высокоорганизованным и чрезвычайно развитым мозгом, — по пути к своему кабинету сказал Геренко следовавшему за ним Долгих. — Ее ни в коем случае нельзя тревожить и раздражать. Возможно, вам не понравится то, что я сейчас вам скажу, Тео, но каждый из работающих здесь экстрасенсов стоит десяти таких, как вы.
Гордость Долгих была задета.
— Ах вот как? — прорычал он. — Тогда почему же Андропов не попросил вас послать в Италию кого-нибудь из них? Или почему вы сами туда не поехали? А?
— Сила иногда тоже может оказаться полезной, — с едва заметной улыбкой ответил Геренко. — Вот почему в Геную поехали вы и вот почему вы находитесь сейчас здесь. Думаю, что вскоре для вас найдется достаточно много работы. Именно такой, какая нравится вам. Но учтите, Тео: до сих пор вы справлялись со всем прекрасно, так не портите дела и дальше. Наш общий... э... ну, скажем «руководитель» вами очень доволен. Но вряд ли ему придется по душе то, что вы применяете свою физическую силу против наших умственных способностей и ставите ее выше. Запомните: здесь, в особняке в Бронницах, действует другой закон — разум всегда побеждает силу.
Они поднялись по каменной винтовой лестнице внутри одной из башен особняка и вошли в кабинет Геренко. Прежде хозяином этого кабинета был Григорий Боровиц, а теперь здесь располагался командный пункт Феликса Краковича. Однако Кракович временно отсутствовал, и Иван Геренко и Юрий Андропов собирались сделать так, чтобы его отсутствие затянулось надолго. Это тоже несколько озадачивало и удивляло Долгих.
— В свое время, — начал он, усаживаясь в кресло напротив письменного стола Геренко, — я был весьма близок к Юрию Андропову, во всяком случае настолько, насколько это вообще было возможно. Я был свидетелем его подъема — если можно так выразиться, следовал за восходящей звездой. И сколько я помню, с самого момента создания отдела экстрасенсорики между КГБ и вашими экстрасенсами всегда существовали трения и разногласия. А теперь, когда отдел возглавили вы, обстановка резко изменилась. Что у Андропова есть на вас, Иван?
— На меня у него нет ничего, — с уклончивой улыбкой ответил Геренко. — Но у него есть кое-что для меня. Видите ли, Тео, жизнь сыграла со мной злую шутку, она обманула меня, а Природа ограбила. Я хотел бы быть мужчиной атлетического телосложения, этаким героем, ну, например, как вы. Но я оказался заключенным в этой слабой и хилой скорлупе. Женщины даже не смотрят в мою сторону, а мужчины считают ненормальным чудаком, хотя и не могут причинить мне никакого вреда. Только мой разум и мой талант действительно обладают ценностью. Мой разум принес немало пользы Феликсу Краковичу — я снял с него значительную часть обязанностей по управлению отделом. А мой талант является сейчас предметом пристального внимания парапсихологов и усиленно изучается ими. Безусловно, никто из них не отказался бы иметь такого, ну, скажем, ангела-хранителя, как у меня. Вы только представьте: армия, состоящая из подобных мне людей будет воистину непобедимой.
Так что, как видите, я весьма важная персона. И в то же время я несчастный калека, маленький человечек, обреченный на недолгое существование. А потому, пока я жив, я хочу обладать властью. Пусть на короткое время, но я хочу стать важным человеком, великим! А раз жизнь моя продлится недолго, я хочу получить власть немедленно.
— Если исчезнет Кракович, шефом отдела станете вы, — понимающе кивнул Долгих.
— Это лишь начало, — вновь слабо улыбнулся Геренко. — Позже произойдет слияние КГБ и отдела экстрасенсорики. Брежнев, конечно, будет против такой интеграции, но, увы, генсек постепенно превращается в беспомощного старого идиота. Он долго не протянет. С другой стороны, у Андропова — именно потому, что он очень сильный и властный человек — много врагов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129