Осень 1915 года оказалась несчастливой для всей антигерманской коалиции. В течение первого года войны в плен попали миллион семьсот сорок тысяч солдат и офицеров Антанты. Но даже страшной ценой потерь России не удалось удержать свои польские провинции. Южнее австрийцы вернули себе Черновцы. Только в конце ноября 1915 года русским войскам удалось стабилизировать свой фронт.
Англичане гибли у Лооса (60 тысяч погибших), французы в Шампани (почти 200 тысяч погибших) {159} , не достигнув никаких видимых результатов. Новый западный союзник России — Италия — получила жестокое боевое крещение на реке Изонцо. А через Адриатику 5 октября началась массированная артиллерийская подготовка австро-германского вторжения в Сербию. И хотя французы и англичане немедленно высадились на севере Греции — в Салониках, военное счастье отвернулось от Антанты и ее союзников и здесь. Орудия союзников не помешали немцам и австрийцам переправиться через Дунай, вынудив сербов 9 октября покинуть Белград. Австрийцы в тот же день пересекли границу Черногории, а через два дня к Центральным державам присоединилась Болгария. Ее войска преградили дорогу французам, и войска Центральных держав начали добивать войска антантовских стран поодиночке. С практическим исчезновением сербского фронта австрийский главнокомандующий генерал Конрад увидел возможность заключения сепаратного мира с Россией, о чем доложил императору Францу-Фердинанду в меморандуме от 22 октября. Но Вена упустила эту единственную, видимо, возможность спасти свою многонациональную империю.
Набрался высокомерия и кайзер. Американского посла Джеймса Джерарда он предупредил от поставок подводных лодок англичанам и счел нужным высказаться по поводу будущего: «Я не потерплю никаких глупостей от Америки после окончания этой войны». Вождей Центральных держав можно понять — их войска одерживали победы буквально на всех фронтах. В ноябре австрийцы опрокинули итальянцев у Изонцо Французы отступили в Шампани. Англичане потерпели сокрушительные поражения в Галлиполи (Дарданеллы) и в Месопотамии. Англичанам удалось уговорить французов эвакуировать фронт в Северной Греции (Салоники). Но царь Николай послал премьеру Асквиту телеграмму с сожалением по поводу этого решения. Китченер и Грей возвратились во Францию и аннулировали прежнее решение, Китченер: «Добрые чувства между союзниками были восстановлены».
Но не чувства тех, кто видел недостатки стратегов союзных держав. Дэвид Ллойд Джордж выразил чувства многих, когда «взорвался» в палате общин: «Слишком поздно двигаться там, слишком поздно отправляться здесь. Слишком поздно мы пришли к этому выводу. слишком поздно мы начали свои операции, слишком поздно их готовили! В этой войне движения союзных войск прошли под этим издевательским знаком „слишком поздно“, и, если мы не ускорим наши движения, проклятие падет на наше святое дело, которому отдано так много крови храбрецов» {160} . Под давлением Жофра было выработано совместно решение о наступлении на Западном фронте летом 1916 года одновременно в северном и южном течении реки Соммы, на фронте в шестьдесят километров. (Жофр полагал, что немцы подходят к пределу своих возможностей, их резервы иссякают. В то же время создаваемая Китченером новая британская армия и нарастание артиллерийской мощи союзников позволяет надеяться на то, что на Сомме судьба войны будет все же решена).
Британия создает армию
На втором году войны у Британии появилась относительная свобода выбора. В стране формировалась значительная наземная армия, и теперь в Лондоне прикидывали, где применить заново экипированные дивизии. Обозначились две главные возможности. Первая — концентрировать пополнения во Франции и решать исход войны прорывом Западного фронта. Этот вариант после годичного опыта уже воспринимался скептически. В Лондоне уже не верили в способность Жофра и Френча пробить германский фронт. Вторая возможность — оторваться от стратегии лобового удара, совершить обходной маневр, нанести удар во фланг. Напрашивалось решение предпринять операцию в Средиземноморском бассейне, чтобы стимулировать создание Балканской конфедерации, которая выступила бы против Центральных держав с юга. (Часть британских политиков полагала, что в случае краха Восточного фронта такая конфедерация могла бы послужить своего рода заменой России, чья судьба в 1915 г. подверглась жестоким испытаниям.) Но после многомесячных усилий завладеть Галлиполи и выдвинуться к Стамбулу на Западе вынуждены были признать неудачу и фланговой средиземноморской стратегии. Высадившиеся на Галлиполийском полуострове союзные части не смогли пробиться к столице Оттоманской империи; турки при помощи немцев оказались близки к тому, чтобы сбросить их в море. В конечном счете Лондон «возвращается» на Западный фронт, где до осени 1918 г. одна атакующая волна сменяет другую, не принося желаемого результата — прорыва германского фронта. Чтобы Россия не разуверилась в Западе и не посчитала его списывающим ее со счетов, лорд Китченер в начале августа 1915 г. посылает Грею пространный меморандум с детальной оценкой британских усилий по военному снабжению России. В руки посла Бьюкенена были даны аргументы, отметающие обвинения в пренебрежении судьбой России. Грей поступил достаточно тактично, когда, пересылая Бьюкенену этот меморандум, он изъял из него ту часть, где говорилось, что подлинной причиной русского отступления является «неспособность русских официальных лиц обеспечить необходимые военные припасы». В меморандуме довольно определенно проводилась мысль, что Британия прежде не была связана обещанием снабжать Россию и в течение войны предоставила ей гораздо большую помощь, чем та, на которую она могла рассчитывать.
На Западе в этот трудный для России час образуется фракция политиков, которые осознают губительность поражения России. Среди них своей энергией начинает выделяться английский министр вооружений Ллойд Джордж. 18 августа 1915 г. он ставит перед правительством двуединую задачу: создать британскую армию в 100 дивизий и обеспечить адекватную помощь России. Обе задачи одинаково приоритетны. Возник вопрос: как помочь России оружием в условиях возрастающей потребности в нем на Западе для разворачивающейся многомиллионной британской армии? В предстоящем 1916 г. ее нужды едва ли не целиком покрывали возможности британской военной промышленности. Американская промышленность также работала на военные заказы Запада, Поставки в Россию могли осуществляться лишь в случае сокращения Британией и Францией своих заказов в США. В конце сентября 1915 г. на Запад для участия в финансовой конференции союзников прибыл министр финансов России Барк. Он старался привнести в дело долю оптимизма. Так, министру вооружений Ллойд Джорджу он сказал, что русской армии для контрнаступления необходимо лишь стрелковое оружие. Выявилась необходимость создания единой союзнической программы. Китченер в связи с этим заявлением пообещал осуществить поиск требуемого оружия в Италии и Китае. Ллойд Джордж также предлагал поставить на службу России японскую промышленность, речь пока шла о 60 тысячах японских винтовок. Бальфур, возглавивший адмиралтейство, выступал за передачу России всех возможных запасов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156