Размышляя над будущим, британский посол сказал царю, что после войны Россия и Англия будут самыми могущественными державами мира. Они должны заранее добиться гармонии в отношениях между собой. С решением персидского вопроса исчезает последний источник трений между ними — их согласие создаст новый мировой порядок. Царь согласился приложить нее силы для установления такого порядка. Он попросил передать в Лондон, что принимает английские условия и что его лояльность союзу неизменна.
Союзническая близость на самом высоком уровне дала свои результаты. 20 марта 1915 г. британское правительство подписало секретное соглашение с Петроградом; оно соглашалось на аннексию Россией Константинополя, владение Босфором и Дарданеллами, половиной турецких владений в Европе {129} . В ответ на российское согласие на любой желательный Лондону иприант раздела оттоманских владений.
Но прежде чем делить оттоманское наследство, следовало сокрушить мощь Центральных держав. В день подписания секретного соглашения по Константинополю генерал Брусилов предпринял наступление против австрийских войск. 22 марта пала важная австрийская крепость — Перемышль. Невероятный снегопад не остановил русского порыва — они захватили 120 тысяч австро-венгерских солдат, девять генералов и семьсот пушек. В штаб-квартире кайзера падение Перемышля было психологически компенсировано ударом по англичанам в Дарданеллах. Адмирал Тирпиц записал в дневнике: «Одно событие ослабило эффект другого, но русские атакуют неукротимо и неизменно наносят поражение австрийцам; у нас начинают сдавать нервы. Гинденбург, видимо, дошел до предела». Пиком успехов Брусилова стал захват 25 марта Лупкова перевала — теперь русская армия стояла у границ Венгрии. Австрийское командование оценило моральное состояние своих войск как находящееся «ниже нулевой отметки» {130}.
Но если на юге русским войскам сопутствовал успех, то севернее, в русской Польше, немцы также неукротимо продвигались по территории Российской империи. На встрече в Шантийи в конце марта 1915 г, англо-французы решили, что лучшей помощью России будет наступление на Западном фронте в конце апреля — начале мая — Маршал Жофр выразил удовлетворение улучшением контактов между ним и русским главнокомандующим, великим князем Николаем Николаевичем.
Союзная дипломатия
Вечером 19 января 1915 г. немцы осуществили свой первый рейд цеппелинов против Британии. Война приобрела определенные контуры в воздухе, на суше, море и под водой. Как ни странно видеть это сейчас, но к весне 1915 г. на Западе возобладало оптимистическое представление о том, что события движутся в желаемом направлении, что у германского блока время уносит шансы. В Париже и особенно в Лондоне рассчитывали на результаты блокады Центральных держав — здесь недооценили возможности германских подводных лодок. Этот оптимистический прилив достиг пика в середине марта. Западные правительства начинают закрытые обсуждения того, какими должны быть требования держав — победительниц. Так, Эдуард Грей считал важным произвести хорошее впечатление на мусульманских подданных британских колоний созданием независимого мусульманского государства в прежних турецких провинциях Аравии, Сирии и Месопотамии. Военный министр Китченер настаивал на британском контроле над Меккой, как центром исламского мира. Китченер полагал, что пассивность западной дипломатии более всего соответствует интересам России — именно она воспользуется слабостью Оттоманской империи, и эвентуально «святые земли Палестины» окажутся под русским протекторатом. Политические деятели Запада уже задумывались над перспективами европейского баланса сил после поражения Германии — они боялись в погоне за сиюминутными выгодами упустить фундаментальные стратегические позиции. К примеру, британский министр Холдейн указал, что «мы не должны сокрушать немцев в конце этой войны. Наполеон так и не сумел сокрушить эту нацию, а Германия, начиная с 1870 г., не сумела подорвать национальный дух Эльзаса и Лотарингии. Исторический опыт говорит, что постоянный мир не может быть достигнут односторонними преимуществами». В поисках оптимального решения лорд Бальфур пришел к выводу, что следует выработать особые критерии политического устройства для Европы и отдельные для Азии. В Европе раздел территорий должен быть осуществлен в соответствии с национальным принципом, но в Азии возможен более жесткий подход. Здесь должны главенствовать геостратегические соображения великих держав. Британия должна рассчитывать на турецкие территории к югу от Малой Азии. Наиболее умудренные геополитики боялись ухода на периферию. ухода в слепую погоню за безжизненными пространствами Азии и Африки с одновременной утерей интереса к геостратегическому центру планеты — Европе. Возглавивший министерство вооружений Ллойд Джордж предупредил, что, в случае излишнего ослабления Германии, к Европе исчезнет противовес растущему русскому преобладанию.
В области дипломатии Запад более всего изумляло фактическое безразличие, с которым русское правительство относилось к подключению к Антанте новых союзников. Речь конкретно шла об Италии и Греции. В феврале 1915 г. Грей прислал Сазонову пожелания Италии, готовой вступить в войну против Германии. Русский министр усомнился в большой значимости Италии как военного союзника. Бальфур с удивлением писал Ллойд Джорджу, что русские «не только индифферентны к привлечению в Антанту новых государств.
Более того, им положительно не нравится это. Такое отношение было бы абсолютно понятным, если бы они обладали превосходящей силой в виде хорошо оснащенных армий; но поскольку мы знаем, как плохо они оснащены, их уверенность действительно изумительна!» Полагаем, такая оценка несколько упрощена. В Лондоне полагали (ошибочно), что итальянское выступление будет решающим обстоятельством мирового конфликта. Россию не очень привлекало обхаживание Италии по совершенно реалистической причине — Петроград видел в Риме конкурента Белграда. Переговоры с Италией осложнялись ее претензиями, задевавшими интересы Сербии — традиционного союзника России Протежируя Италии, Лондон мог оказать воздействие на Белград только через Петроград. Мы видим возникновение очага противоречий — Россия явно способствовала образованию Балканского блока. Предпосылкой создания такого блока она видела русские победы на юго-западном фронте.
Англичане не согласились с Россией относительно малой военной значимости Италии, но в конечном счете отнеслись с уважением к русской позиции. Асквит: «Важно избежать всего, что могло бы привести к противоречиям с Россией или к действиям, которые могут побудить Россию к сепаратному миру». Грей, соответственно, отказался поддержать все требования Италии и игнорировал инспирируемые итальянцами намеки на опасность «чрезмерного» влияния России на Балканах. Лондон и Париж пришли к выводу, что главная задача дня — поддержать моральный дух России и сохранить Восточный фронт, а особые пожелания Запада можно будет обсудить позже.
«Подвешенность» итальянской проблемы продолжалась недолго, В начале апреля 1915 г., когда наступление русских войск в Карпатах было остановлено, Сазонов пошел на уступки в итальянском вопросе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156