На имя Жуковского повернулся уже почти лицом к Иванову:
— Почтеннейший Василий Андреевич!..
Услышав о Лужине, испустил хохоток, похожий на ржание:
— Ах, Иван Дмитриевич, старший шафер наш с Катериной Александровной! А теперь сам супруг прелестной графини Васильчиковой!
На письмо Пашкова воскликнул:
— Батюшки! Мой эскадронный! Слава богу, в свет вернулся!
А при звании и чине князя Белосельского только развел руками, после чего взял в руки всю пачку и отнесся к Иванову:
— Ну, друг любезный, с такими козырями до завтра ждать тебе не придется. Проследуй в приемную да поскучай там, пока я к жене зайду ей адресованное передать, подпишу кое-что неотложное и все сие прочту со вниманием. Проводи, Ивицкий, прапорщика в приемную да подай «Инвалида» для развлечения.
И вот Иванов сидел один в длинной комнате с портретами в рост Екатерины II и Александра Павловича и старался припомнить, видел ли Зурова, когда флигель-адъютантом дежурил в Зимнем. Нет, такого рака, наверное, запомнил бы. Должно, как Лужин, дежурил раз в месяц, вот и не встретились…
Верно, любопытство пересилило неотложные бумаги, и генерал сразу взялся за письма, потому что через четверть часа давешний чиновник снова появился в приемной.
— Его превосходительство просят вас в кабинет, — и сам распахнул двери.
Здесь висел поясной портрет царствующего государя вроде тех, что писал Поляков. За столом сидел генерал Зуров.
— Садись, братец мой! Садись, садись, раз я тебе велю. Ведь нам с тобой поговорить надо.
— Покорно благодарю, ваше превосходительство. — Иванов присел на край стула у двери.
— Так ты уже сторговал нужных тебе крепостных у сего… — генерал ткнул пальцем в письмо, — как его? Ватрушкин, что ли?
— Так точно, ваше превосходительство, с ним сюда приехали. Дело за составлением купчей в палате гражданского суда.
— И деньги все с тобой?
— Так точно-с.
— Тогда я тотчас пишу записку председателю, и ты сам ее отнесешь. Или с курьером послать?
— Вам виднее, ваше превосходительство, как лучше-с.
— А вот мы супругу мою спросим, — сказал Зуров. — Она только что письмо Ивана Дмитриевича прочла и тебя спросить что-то желает. — Генерал привстал и откинул портьеру от двери, бывшей почти за его креслом:
— Екатерина Александровна! Пожалуй сюда.
В кабинет вошла дама в нарядном фиолетовом платье. Пашков сказал правду — не молодая, она все же была красива. Рослая, стройная, с нежным румянцем правильного лица.
— Здравствуйте, прапорщик, — сказала генеральша приветливо поспешно вставшему Иванову. — Иван Дмитриевич пишет, что вы давние сослуживцы, знаете его с юности.
— Так точно, ваше превосходительство. Они в Конную гвардию юнкером поступали, когда я там унтер-офицером служил. И всегда ко мне заботливы были, дай им бог здоровья.
— А не видели вы его супругу? Хороша ли собой?
— Слыхал только, ваше превосходительство, что женились, а саму барыню не видывал.
— Мне говорили, что флигель-адъютантская комната теперь на новом месте, — сказал генерал.
— При самом Министерском коридоре, рядом с новым Фельдмаршальским залом, ваше превосходительство.
— Il fa'udra faire tout ce que desire, Jean. Il gardera toujours le cachet de sa basse naissance, mais si brave et respectueux! C'est pour cette raison qu'il a de tels protecteurs . У вас есть семейство, прапорщик?
— Так точно, ваше превосходительство, жена и дочка пяти лет.
— А жена из какого сословия?
— Мещанка, белошвейной мастерицей была у госпожи Шток.
— На Пантелеймоновской? Очень хорошая мастерская. Помнишь, Elpidi, мы ездили ей заказывать.
— Как же, ма шер, еще потом, пешком прогуливаясь, его высочество встретили, он нас поздравил и какой-то каламбур сказал.
— Поздравил-то он тебя! — поправила с улыбкой генеральша. — И в ответ на мою шутку о твоих усах очень мило срифмовал Catharine и badine . Так ты сейчас же напиши, чтобы не задерживали прапорщика. Может, и мне добавить от себя председателю? От двух просьб дело быстрее пойдет?..
Иванов вопросительно взглянул на генерала. Тот, радостно выпучив рачьи глаза, любовался своей супругой.
— Явите такую милость, ваше превосходительство, — поклонился унтер генеральше.
— А письмо Жуковского, мой анж, мне отдай для альбома. Тем более, что закончено любезностями по моему адресу. Я его той стороной вклею, где мне комплименты и подпись поэта.
Она кивнула Иванову и вышла, оставив в комнате запах ландышей. Генерал уселся поудобнее и водрузил на нос очки.
— Да садись, садись, братец, а я писать стану.
Иванов сел, а губернатор попробовал ногтем кончик пера, посмотрел его на свет, вздохнул и застрочил.
— Поручик-то Вахрушов, ваше превосходительство, — решился подать голос унтер.
— А? Да, да, я его чуть не переделал…
Генерал подписался и позвонил в колокольчик. В дверях вырос дежурный чиновник.
— Подайте огня, сургуч растопить, — приказал генерал и присыпал письмо песком.
Чиновник внес горящую свечу.
— Запечатайте, — приказал Зуров, подавая снятый с пальца перстень. — Теперь отнесите свечу Екатерине Александровне, она тоже письмо пишет. Вот, получи, братец. Ты сейчас же иди в палату и никому писем не отдавай, кроме самого председателя. Я ему перечислил, какие лица за тебя просят. Ежели что будет оттягиваться, то послезавтра явись утром ко мне. Я их расшевелю! — Брови генерала грозно нахмурились и глаза пуще выкатились.
— Покорнейше благодарю, ваше превосходительство!
— Но если там надо, кроме пошлины, что-нибудь писцам сунуть за спешную работу, ты уж не скупись, дай «барашка в бумажке». У них жалованье сам знаешь… Ты сколько получаешь?.. Да что ты! Истинно по-царски! А вот и письмо от генеральши…
Тот же молодой чиновник подал Иванову маленький конверт, запечатанный золотистым сургучом.
Палата оказалась в квартале от губернаторского дома. И здесь форма Иванова произвела переполох. Когда вошел в первую комнату и сказал, что прислан губернатором к председателю, то один из чиновников убежал с докладом, а другой юркнул в соседнюю комнату, и тотчас из ее дверей стали показываться головы, которые явно нехотя уступали место следующим. И все таращились на медвежью шапку с золотой кистью, галуны мундира и лампасы.
Через считанные минуты первый чиновник появился и сказал, что его высокородие просит его благородие к себе. Пройдя через зал присутствия, где стол был застлан зеленым сукном в чернильных пятнах и стояло золоченое трехгранное зерцало, унтер вошел в небольшую комнату, где под портретом государя восседал седой чиновник в свежем вицмундирном фраке, но с подозрительно красным носом, в цвет эмали Анненского креста, висевшего на шее.
Остановясь близ порога, Иванов отрапортовал:
— Прапорщик Иванов из роты дворцовых гренадер государя императора в Санкт-Петербурге честь имеет явиться вашему превосходительству. Дозвольте вручить письма от господина генерал-майора Зурова, а также от ихней супруги.
— Прошу садиться, господин офицер, — благосклонно сказал председатель, которому титулование превосходительством явно пришлось по нутру.
Взяв письма, он прочел сначала заключенное в маленьком конверте, причем в комнате, где пахло сургучом и плесенью, сразу повеяло ландышем. Приятно осклабясь и покрутив красным носом, председатель взялся за губернаторское.
— Так каково же дело ваше? — спросил он, прочтя и это.
— Имея ограниченный сроками отпуск, прошу ваше превосходительство не задержать совершение купчей записи на крепостных, приобретаемых мною от помещика Вахрушова.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98