Джонсон потребовал произвести расследование с целью установить, «правильно ли мы вели себя в этом деле». Одновременно развернулись горячие споры о возможности возникновения войны. Бывший посол США в Советском Союзе Ллуэлин Томпсон энергично убеждал Джорджа Болла, что коммунисты не действуют такими методами. СССР не организует покушений на глав государств. Аверелл Гарриман, как и Томпсон, был в свое время послом в Советском Союзе, и он также со своей стороны весьма убедительно поддерживал Томпсона.
Никакого ядерного нападении на США не последовав но, и точка зрения обоих специалистов по СССР полностью восторжествовала, заместитель государственного секретаря Алексис Джонсон высказал мысль, что отрицательная реакция в США на заявление Освальда о его приверженности марксизму, кстати вызвавшая у Гарримана большой скептицизм, может свести на нет результаты всей кропотливой работы Кеннеди по налаживанию отношений с Советским Союзом.
Джонсон распорядился, чтобы полиция округа Колумбия, не привлекая внимания, организовала охрану советского посольства. Эта мера была осуществлена, но оказалась излишней. Подобно Гарриману, большинство американцев, проживающих на Восточном побережье страны, сочли неправдоподобной версию о далласском «марксисте». Буквально в эти минуты корреспонденты телевизионных компаний брали интервью у прохожих на площади Рокфеллера в Нью-Йорке. Все опрошенные единодушно высказали предположение, что преступление инспирировано «ультраконсервативными элементами, разжигающими ненависть на Юге».
Недоброжелатели Кеннеди с невероятной быстротой приспособились к концу его правления. Они так и не простили Кеннеди его победы над воротилами сталелитейной промышленности. Его магнетизм оставлял их равнодушными, так же как притягательная сила Рузвельта вызывала только недоумение у их отцов. Они не в силах были понять той широкой поддержки, которой пользовался в США президент Кеннеди. Только этим можно объяснить безучастие и бестактность, проявленную некоторыми лицами в ту памятную пятницу. Вихрь событий сорвал о многих людей маски и разрушил всякие условности, отличающие повседневное общение людей. Одни стали еще непорядочнее, другие — благороднее. Но все американцы без исключения предстали перед окружающим миром в подлинном виде.
В течение трех дней траура по Кеннеди чувства людей были обнажены. Позднее они старательно замуровали в тайниках своей памяти воспоминания об этом уикэнде. Но факт остается фактом. Это было время, когда люди сбросили с себя оковы условностей, проявили душевное благородство и впервые не стыдились проявлений своих Эмоций.
В Капитолии конгрессмен Джеймс Рузвельт, обычно мягкий и застенчивый, предложил посмертно наградить Джона Кеннеди «Медалью Почета». Напротив, в здании Верховного суда, отделенного от Капитолия старинным тенистым парком, Эрл Уоррен — известный всей стране как противник номер два правых сил — опубликовал заявление, в — котором он резко осудил поборников ненависти. Сенаторы Мэнсфилд, Байбл и Берд были глубоко потрясены. В 15. 48 комментатор «Нейшнл бродкастинг компани» Дэвид Бринкли отметил, что многие прохожие на Небраска-авеню плачут, не стесняясь своих слез. В Белом доме сенатор Хьюберт Хэмфри, заламывая руки, метался от одного полицейского к другому, горестно обнимая их.
Все это было непосредственным проявлением чувств, и их искренность была трогательной. Однако в Вашингтоне требовалось нечто иное: компетентность и трезвость мышления. В большинстве своем люди, занимавшие ключевые посты, успешно справились с напряженной ситуацией. Комиссия по наблюдению за реакцией иностранных государств и их действиями действовала исправно. Пентагон был наготове. «Подкабинет» трудился не покладая рук. Начальник протокольного отдела госдепартамента Энджи Дьюк хорошо справлялся со своими задачами. Главное препятствие, с которым он столкнулся, как впрочем и все остальные ответственные чиновники, заключалось в том, что он не знал, кому подчиняться. Институт президента тесно связан с личностью президента. В глазах постороннего наблюдателя он сливается со всем аппаратом исполнительной власти, а отдельные его функции распределены между безликими игроками президентской команды.
В период кризисов и потрясений это предположение служит утешением для тех, кто убежден, что за этой безликостью скрывается безупречно действующий точный механизм, не зависящий от личностей. Однако подобное предположение глубоко ошибочно. Людей, близких к главе государства, прежде всего поражает его одиночество. Иначе и не может быть.
В пятницу Дьюк знал только, что президент убит. Он не мог ни о чем думать, кроме этого, и даже не знал, с кем посоветоваться. Юридически он теперь перешел в подчинение к помощникам бывшего вице-президента. Однако им была не по душе эта власть. Более того, они не были к ней готовы. Помощник вице-президента по сенату Джордж Риди позвонил Уолтеру Дженкинсу, также помощнику Джонсона, тот предложил встретиться в кабинете помощника президента по административным вопросам Джека Макналли в Белом доме. Риди и Уильям Дэй Тэйлор, руководитель секретариата Джонсона, на белом «линкольне» Джонсона отправились по Пенсильвания-авеню. Уже в Белом доме Риди вспомнил, что не имеет ни малейшего представления о том, где находится кабинет Джека Макналли. Наведя справки в цокольном этаже западного крыла, он направился в восточное крыло, где нашел Дженкинса на совещании с помощниками Кеннеди. Некоторое время оба молчали. Риди чувствовал «натянутость отношений между обеими группами — группой Кеннеди и группой Джонсона… Уолтер и я чувствовали себя непрошеными гостями. У нас были полномочия, но не хватало опыта. Практически мы проштамповали решения, принятые людьми Кеннеди».
Специалисты (а в широком понимании этого слова оно включало в себя большинство членов так называемого «подкабинета») действовали бесперебойно. Это объясняется тем, что они следовали раз и навсегда установленным канонам. Если вы привыкли включать рубильник или имеете богатый опыт по части организации похорон или определения курса иностранной валюты, то вы инстинктивно следуете привычным путем. Человеку, внезапно столкнувшемуся с совершенно незнакомой для него ситуацией, гораздо легче сбиться с пути или даже иногда повернуть вспять. Как сказал спикер палаты представителей Джон Маккормак, «они были повержены громом среди ясного неба». Маккормак был одним из тех, кто предпочел остаться в стороне. В течение всего 1964 года его неоднократные отказы обсудить предложения об изменении закона о преемственности власти расценивались всеми как проявление честолюбия. Поскольку смерть Джонсона превратила бы его в президента, его яростные возражения против этого «непристойного» обсуждения истолкованы были совершенно однозначно. Самозваные мудрецы пришли к заключению, что его все еще терзает мысль о том, что был момент, когда только «одно биение» сердца вице-президента стояло между ним и Белым домом. Однако на самом деле все обстояло как раз наоборот. Он не только не терзался по этому поводу, но ему было даже трудно заставить себя подумать о подобной возможности. Такая перспектива была буквально невыносимой для Маккормака.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158
Никакого ядерного нападении на США не последовав но, и точка зрения обоих специалистов по СССР полностью восторжествовала, заместитель государственного секретаря Алексис Джонсон высказал мысль, что отрицательная реакция в США на заявление Освальда о его приверженности марксизму, кстати вызвавшая у Гарримана большой скептицизм, может свести на нет результаты всей кропотливой работы Кеннеди по налаживанию отношений с Советским Союзом.
Джонсон распорядился, чтобы полиция округа Колумбия, не привлекая внимания, организовала охрану советского посольства. Эта мера была осуществлена, но оказалась излишней. Подобно Гарриману, большинство американцев, проживающих на Восточном побережье страны, сочли неправдоподобной версию о далласском «марксисте». Буквально в эти минуты корреспонденты телевизионных компаний брали интервью у прохожих на площади Рокфеллера в Нью-Йорке. Все опрошенные единодушно высказали предположение, что преступление инспирировано «ультраконсервативными элементами, разжигающими ненависть на Юге».
Недоброжелатели Кеннеди с невероятной быстротой приспособились к концу его правления. Они так и не простили Кеннеди его победы над воротилами сталелитейной промышленности. Его магнетизм оставлял их равнодушными, так же как притягательная сила Рузвельта вызывала только недоумение у их отцов. Они не в силах были понять той широкой поддержки, которой пользовался в США президент Кеннеди. Только этим можно объяснить безучастие и бестактность, проявленную некоторыми лицами в ту памятную пятницу. Вихрь событий сорвал о многих людей маски и разрушил всякие условности, отличающие повседневное общение людей. Одни стали еще непорядочнее, другие — благороднее. Но все американцы без исключения предстали перед окружающим миром в подлинном виде.
В течение трех дней траура по Кеннеди чувства людей были обнажены. Позднее они старательно замуровали в тайниках своей памяти воспоминания об этом уикэнде. Но факт остается фактом. Это было время, когда люди сбросили с себя оковы условностей, проявили душевное благородство и впервые не стыдились проявлений своих Эмоций.
В Капитолии конгрессмен Джеймс Рузвельт, обычно мягкий и застенчивый, предложил посмертно наградить Джона Кеннеди «Медалью Почета». Напротив, в здании Верховного суда, отделенного от Капитолия старинным тенистым парком, Эрл Уоррен — известный всей стране как противник номер два правых сил — опубликовал заявление, в — котором он резко осудил поборников ненависти. Сенаторы Мэнсфилд, Байбл и Берд были глубоко потрясены. В 15. 48 комментатор «Нейшнл бродкастинг компани» Дэвид Бринкли отметил, что многие прохожие на Небраска-авеню плачут, не стесняясь своих слез. В Белом доме сенатор Хьюберт Хэмфри, заламывая руки, метался от одного полицейского к другому, горестно обнимая их.
Все это было непосредственным проявлением чувств, и их искренность была трогательной. Однако в Вашингтоне требовалось нечто иное: компетентность и трезвость мышления. В большинстве своем люди, занимавшие ключевые посты, успешно справились с напряженной ситуацией. Комиссия по наблюдению за реакцией иностранных государств и их действиями действовала исправно. Пентагон был наготове. «Подкабинет» трудился не покладая рук. Начальник протокольного отдела госдепартамента Энджи Дьюк хорошо справлялся со своими задачами. Главное препятствие, с которым он столкнулся, как впрочем и все остальные ответственные чиновники, заключалось в том, что он не знал, кому подчиняться. Институт президента тесно связан с личностью президента. В глазах постороннего наблюдателя он сливается со всем аппаратом исполнительной власти, а отдельные его функции распределены между безликими игроками президентской команды.
В период кризисов и потрясений это предположение служит утешением для тех, кто убежден, что за этой безликостью скрывается безупречно действующий точный механизм, не зависящий от личностей. Однако подобное предположение глубоко ошибочно. Людей, близких к главе государства, прежде всего поражает его одиночество. Иначе и не может быть.
В пятницу Дьюк знал только, что президент убит. Он не мог ни о чем думать, кроме этого, и даже не знал, с кем посоветоваться. Юридически он теперь перешел в подчинение к помощникам бывшего вице-президента. Однако им была не по душе эта власть. Более того, они не были к ней готовы. Помощник вице-президента по сенату Джордж Риди позвонил Уолтеру Дженкинсу, также помощнику Джонсона, тот предложил встретиться в кабинете помощника президента по административным вопросам Джека Макналли в Белом доме. Риди и Уильям Дэй Тэйлор, руководитель секретариата Джонсона, на белом «линкольне» Джонсона отправились по Пенсильвания-авеню. Уже в Белом доме Риди вспомнил, что не имеет ни малейшего представления о том, где находится кабинет Джека Макналли. Наведя справки в цокольном этаже западного крыла, он направился в восточное крыло, где нашел Дженкинса на совещании с помощниками Кеннеди. Некоторое время оба молчали. Риди чувствовал «натянутость отношений между обеими группами — группой Кеннеди и группой Джонсона… Уолтер и я чувствовали себя непрошеными гостями. У нас были полномочия, но не хватало опыта. Практически мы проштамповали решения, принятые людьми Кеннеди».
Специалисты (а в широком понимании этого слова оно включало в себя большинство членов так называемого «подкабинета») действовали бесперебойно. Это объясняется тем, что они следовали раз и навсегда установленным канонам. Если вы привыкли включать рубильник или имеете богатый опыт по части организации похорон или определения курса иностранной валюты, то вы инстинктивно следуете привычным путем. Человеку, внезапно столкнувшемуся с совершенно незнакомой для него ситуацией, гораздо легче сбиться с пути или даже иногда повернуть вспять. Как сказал спикер палаты представителей Джон Маккормак, «они были повержены громом среди ясного неба». Маккормак был одним из тех, кто предпочел остаться в стороне. В течение всего 1964 года его неоднократные отказы обсудить предложения об изменении закона о преемственности власти расценивались всеми как проявление честолюбия. Поскольку смерть Джонсона превратила бы его в президента, его яростные возражения против этого «непристойного» обсуждения истолкованы были совершенно однозначно. Самозваные мудрецы пришли к заключению, что его все еще терзает мысль о том, что был момент, когда только «одно биение» сердца вице-президента стояло между ним и Белым домом. Однако на самом деле все обстояло как раз наоборот. Он не только не терзался по этому поводу, но ему было даже трудно заставить себя подумать о подобной возможности. Такая перспектива была буквально невыносимой для Маккормака.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158