Обитаемый нами мир может быть сравнен с базарной площадью, в разных концах коей расположились по нескольку шарлатанов, каждый из которых прилагает усилия привлечь прохожих, ругая снадобья, продаваемые его собратьями. Каждая лавочка имеет своих покупателей, убежденных, что только их врач обладает хорошими снадобьями; они не замечают, что, несмотря на постоянное употребление этих снадобий, не чувствуют себя лучше либо что они так же больны, как и те, кто пользуется снадобиями шарлатанов из другой лавочки. Набожность – это болезнь воображения, начавшаяся еще в детстве; набожный человек – ипохондрик, усиливающий свою болезнь посредством снадобий. Человек мудрый не принимает никаких снадобий, он устанавливает для себя правильный образ жизни и уже затем предоставляет действовать природе.
§116
В глазах разумного человека ничто не может казаться более смешным, чем высказываемые друг о друге суждения одинаково неразумных последователей различных религий, которыми населена земля. Христианин находит, что коран – так называется божественное откровение, возвещенное Магометом, – представляет собой лишь ряд дерзких мечтаний и обманов, оскорбительных для божества. Магометанин, со своей стороны, считает христианина идолопоклонником и собакой; он видит в христианской религии сплошные нелепости; он считает себя в праве завоевать его страну и принудить его с мечом в руке принять религию своего божественного пророка; он, магометанин, всегда думает, что ничего не может быть нечестивей и неразумней, чем обоготворение человека либо вера в триединство. Христианин-протестант, без зазрения совести боготворящий человека и крепко верящий в непостижимую тайну триединства, издевается над христианином-католиком, потому что последний верит еще в таинство пресуществления; он считает католика глупцом, нечестивцем и идолопоклонником, потому что тот на коленях поклоняется хлебу, в котором думает видеть бога вселенной.
Христиане всех без исключения сект сходятся во взгляде на то, что воплощение индусского бога Вишну является глупостью; они утверждают, что единственным истинным воплощением является воплощение Иисуса, сына бога вселенной и жены плотника.
Теист, называющий себя последователем религиозной секты, учение коей якобы вытекает из самой природы, довольствуется поклонением богу, о котором не имеет ни малейшего представления, и разрешает себе поднимать на смех все другие таинства, содержащиеся во всех религиях мира.
§117
Разве один знаменитый богослов не указал на абсурдность признания бога, когда во всех остальных вопросах веры остаются посередине пути между признанием и непризнанием?
«Нас прочих, – говорит он, – верующих в истинного бога, единственную субстанцию, ничто не должно больше затруднять. Признав однажды это первое таинство, не малое в своей сущности, разум не должен напрягаться над всеми остальными. Для меня лично составляет меньше труда воспринять миллион вещей, которых я не понимаю, чем верить первой приходящей мне в голову истине» (Bibliothиque raisonnиe, t. I, р. 84, R. P. Hardouin, de la sociйtй de Jйsus).
Возможно ли, что-либо более противоречивое, более невозможное, более таинственное, чем создание материи нематериальным существом, которое, являясь неизменяемым, производит те вечные перемены, кои мы наблюдаем во всем мире? Возможно ли что-либо более несовместимое со всеми понятиями о здравом смысле, чем вера в то, что существо, чрезвычайно доброе, мудрое, справедливое и могущественное, руководит природой и лично направляет движение мира, полного безумием, бедами, преступлениями, беспорядками, которые это существо могло бы одним словом предупредить, задержать либо уничтожить? Одним словом, поскольку признают столь противоречивое существо, как бог наших богословов, то по какому праву отказывают в признании самым невероятным басням, самым ошеломительным чудесам, самым глубоким тайнам?
§118
Теист говорит нам: остерегайтесь поклоняться дикому и причудливому богу богословия; мой бог – существо бесконечно мудрое и благое, это – отец человечества, это – самый мягкий из повелителей; он наполняет вселенную своими благодеяниями. Но, – отвечу ему я, – разве вы не видите, что в этом мире все противоречит прекрасным качествам, которыми вы наделяете вашего бога? В многочисленной семье этого столь нежного отца я вижу одних лишь несчастных. Под владычеством этого столь справедливого повелителя я вижу лишь торжествующий порок и поверженную добродетель. Среди благодеяний, которые рекламируются вами и которые видит единственно ваша восторженность, я вижу лишь множество бедствий всякого рода, на кои вы упрямо закрываете глаза. Вынужденные признать, что ваш столь добрый бог, противореча сам себе, раздает одной и той же рукой и добро и зло, вы должны будете для его оправдания направить меня, подобно священникам, в области потустороннего мира. Так изобретайте же бога, отличного от богословского, ибо ваш так же противоречив, как и бог богословов. Добрый бог, творящий зло либо позволяющий творить зло, бог, исполненный справедливости, в правление коего невинность так часто притесняется; совершенный бог, создающий лишь несовершенные и несчастные творения! Разве такой бог и его образ действий не являются столь же большим таинством, как таинство воплощения?
Вы говорите, что краснеете за ваших сограждан, убежденных, что бог вселенной мог превратиться в человека и умереть на кресте в каком-то уголке Азии? Вы считаете крайне нелепым неисповедимое таинство триединства? Ничто вам не кажется столь смешным, как бог, превращающийся в хлеб и позволяющий себя поедать каждый день в тысяче различных мест? Хорошо же, разве эти таинства оскорбительней для разума, чем бог-мститель и воздаватель за все деяния человеческие? Человек по-вашему свободен или не свободен? И в том, и в другом случае ваш бог, если в нем есть хотя бы тень справедливости, не может ни наказывать, ни награждать. Если человек свободен, значит бог сделал его свободным делать либо не делать то или иное; значит бог является первопричиной всех этих действий. Наказывая человека за его ошибки, он наказывал бы его за свершение того, что он дал ему свободу делать. Если же человек не свободен делать иначе, чем он поступает, то разве бог не являлся бы самым несправедливым существом, если бы наказывал ошибки, воздержаться от совершения коих человек не мог?
Много людей поистине поражены нелепостью тех подробностей, которыми полны все религии земного шара? Но эти люди не имеют мужества дойти до источника, из коего эти нелепости необходимо должны вытекать. Они не видят, что бог, полный противоречий, причуд, несовместимых качеств, воспламеняя либо оплодотворяя человеческое воображение, мог породить лишь бесконечную цепь призраков.
§119
Хотят закрыть рот тем, кто отрицает существование бога, говоря им, что люди во все века и во всех странах признавали владычество некоего божества, что нет на земле народа, у которого не было бы верования в невидимое, но могущественное существо, сделанное им предметом своего поклонения и почитания; наконец, что нет ни одного столь дикого народа, который не был убежден в существовании некоего разума, возвышающегося над природой людей. Но разве вера всех людей может изменить ошибку и превратить ее в истину?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56