https://www.dushevoi.ru/products/uglovye_vanny_malenkie/ 
А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  A-Z

 

Внутри внешнего пояса находился средний, а внутри среднего – внутренний – третий. Эти стены располагались концентрическими окружностями и опоясывали город. Балдуин понимал, что ему, прежде чем сделать попытку захватить город, нужно сокрушить эти укрепления, которые, как панцирь, защищали Тир и мешали осаждать город. Стенобитными орудиями Балдуин разрушил первый и второй поясы укреплений и приступил к третьему. Однако, разрушив предстенные укрепления, он предался бездействию. Если бы Балдуин приложил усилия, то разрушил бы и саму стену. Но он решил проникнуть в город при помощи лестниц, счел, что Тир уже в его руках и поэтому ослабил осаду. Это и обеспечило спасение сарацинам.
Стоявший на пути к победе лишился ее, а попавшие в тенета выбрались из сетей. Бездействие Балдуина дало осажденным передышку, которую они использовали для дела. Сарацины пошли на такую хитрость: под предлогом заключения мирного договора они отправили послов для переговоров, а в это время готовились к защите. Они кружили надеждами голову Балдуину, а сами строили против него хитрые планы. Видя, что война ведется очень вяло и осаждающие ведут себя беспечно, они однажды ночью наполнили жидкой смолой много глиняных амфор и сбросили их на машины, стоявшие у города. Амфоры, естественно, разбились, и жидкость вытекла на деревянные машины. Сарацины сбросили на них зажженные факелы, а затем и амфоры с нефтью; нефть попала в огонь, пламя взвилось к небу и машины сгорели дотла. Свет наступившего дня смешался со светом пламени, столбом поднимавшегося к небу от деревянных черепах. Воины Балдуина получили возмездие за свое легкомыслие и раскаялись в своем небрежении, дым и огонь стали для них хорошим уроком.
Шесть воинов, находившихся у черепах, попали в плен; тирский вождь велел обезглавить пленников, а их головы камнеметными орудиями забросить в войско Балдуина. Когда воины увидели все это – огонь, головы, они в ужасе вскочили {378} на коней и, устрашенные видом голов, обратились в бегство, хотя Балдуин, разъезжая повсюду, и взывал к бегущим, стараясь вдохнуть в них мужество. Он, однако, «пел для глухих»: обратившиеся в бегство были неудержимы и, казалось, неслись на птичьих крыльях. Их бегство закончилось в крепости, которую на местном языке называют Аке. Она стала прибежищем для этих трусливых беглецов. Тогда Балдуин в отчаянии, потерпев полную неудачу, последовал, хотя и вопреки воле, за беглецами и укрылся в упомянутом городе.
Тем временем Вутумит, взойдя на одну из кипрских триер (их всего было двенадцать), плывет вдоль берега по направлению к Аке, застает там Балдуина и передает ему все, что приказал самодержец, прибавив от себя, что император дошел до Селевкии. Это была не правда, а хитрость, имевшая цель поразить варвара и заставить его скорей отпустить Вутумита. Обман, однако, не укрылся от Балдуина, который сурово осудил Вутумита за ложь.
Дело в том, что Балдуин еще раньше от кого-то узнал о действиях самодержца; ему было известно, что Алексей отправился вдоль берега, захватил пиратские корабли, грабившие побережье, но из-за болезни вынужден был вернуться, как об этом будет подробнее рассказано ниже. Все это Балдуин изложил Вутумиту, и, осудив его за ложь, сказал: «Ты отправишься со мной к гробу господню, а оттуда я через послов сообщу о своем решении самодержцу». По прибытии в святой городБалдуин потребовал у послов деньги, отправленные императором. Но Вутумит сказал: «Вы получите эти деньги при условии, если соблюдете клятву, данную вами императору во время прохождения через империю, и пообещаете помогать ему в борьбе против Танкреда». Балдуин желал получить деньги, но оказывать помощь собирался не императору, а Танкреду. Поэтому, не получая денег, он страдал. Таков вообще нрав варваров: они с жадностью глядят на дары и деньги, но меньше всего расположены делать то, за что им эти деньги даются. И вот, вручив Вутумиту одни лишь письма, Балдуин отпустил его. Послы встретились также и с графом Яцулином, который пришел в день воскресения спасителя для поклонения гробу господню, и подобающим образом беседовали с ним. Но Яцулин говорил все то же, что и Балдуин, и послы, не добившись успеха, покинули Иерусалим.
Не застав Бертрана в числе живых, они попросили отдать деньги, которые поместили в епископском дворце. Но сын Бертрана и триполитанский епископ задерживали выдачу денег, и послы сказали им с угрозой: «Вы не отдаете нам {379} денег, значит, вы не истинные рабы императора и не соблюдаете ему верности, как это делали Бертран и его отец Исангел. Поэтому в будущем вас не будут снабжать с Кипра всем необходимым, дука Кипра не станет помогать вам, и вы падете жертвой голода». Всеми средствами – то медоточивыми речами, то угрозами – пытались они получить деньги, но не сумели убедить сына Бертрана. Тогда они решили заставить его принести клятву в нерушимой верности самодержцу и отдать ему только те дары, которые были отправлены его отцу: монеты золотой и серебряной чеканки и различные одежды. Приняв дары, сын Бертрана принес клятву в нерушимой верности самодержцу. Остальные деньги послы отвезли к Евмафию и купили на них породистых коней из Дамаска, Эдессы и самой Аравии. Затем они пересекли Сирийское море и залив Памфилии, но, сочтя путешествие по суше более надежным, отказались от дальнейшего плавания, направились к Херсонесу, где тогда находился самодержец, переправились через Геллеспонт и прибыли к императору.
3. Как снежные вихри, заботы одна за другой обрушивались на императора: на море властители Пизы, Генуи и Лонгивардии готовили флот для опустошения побережья, а по суше уже вновь подходил с востока к Филадельфии и приморским областям эмир Шахиншах. Поэтому Алексей решил выйти из царственного города и обосноваться в месте, откуда он мог бы вести войну на два фронта. И вот он прибывает на Херсонес, отовсюду – с суши и с моря – вызывает к себе воинов и располагает большое войско за Скамандром вплоть до Адрамития и даже Фракисия. Стратигом Филадельфии был в то время Константин Гавра, и в городе находилось достаточное число людей для обороны. Стратигом Пергама, Хлиар и соседних с ними городов был полуварвар Монастра, чье имя неоднократно упоминалось в моей истории, стратигами прочих приморских городов – другие мужи, выдающиеся своей отвагой и военным опытом. Самодержец много раз приказывал им постоянно быть начеку и рассылать во все стороны наблюдателей, чтобы они узнали о набегах варваров и немедленно о них сообщали.
Обеспечив таким образом безопасность Азии, император обратился к войне на море и приказал морякам завести корабли в гавани Мадита и Кили, неусыпно стеречь пролив и в ожидании франкского флота бдительно охранять морские пути; в это время другие моряки должны были плавать вокруг островов, охранять их и вместе с тем не упускать из виду Пелопоннеса, надежно охранять его. {380}
Собираясь задержаться на некоторое время в этих краях, император велел построить для себя в удобном месте жилище и провел там зиму. Когда флот, снаряженный в Лонгивардии и других областях, отчалил и вышел в море, его командующий отобрал пять диер и отправил их для захвата пленных и добычи сведений о действиях императора. Но по прибытии в Авид оказалось, что лишь одна диера вернулась назад, а остальные были захвачены вместе с гребцами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154
 https://sdvk.ru/Smesiteli/Dlya_kuhni/Germaniya/ 

 плитка для ванной комнаты керамин