Тем более что этот товар, не в пример “железу”, ходовой и более безопасный. Там даже ящики на горбу никуда волочь не надо, рискуя, что тебя за руку схватят. Просто узнал, когда и по какому маршруту пойдет колонна, шепнул кому надо и получил полный расчет. И поди попробуй тебя вычисли!
Но только интереса своего выказывать не надо, чтобы продавец цену не стал набивать. Наоборот, нужно пропустить это сообщение мимо ушей, изобразив недоверие, чтобы тот, горячась и расхваливая предлагаемый товар, сказал больше, чем собирался. Чеченцы, они ведь как дети...
— Наш вам продался? Да быть такого не может! Наши не продаются! Это ваши придумывают! Это ты сам, поди, придумал!..
— Я придумал?! Я точно знаю! Мне сказали!..
Кто сказал?
Когда?
Откуда он знает?
И, ухватив, потянуть ниточку, которая, не исключено, выведет к предателю...
Ну что, все? А то ведь это не последняя свиданка. Он ведь кавалер знатный, его время чуть не до самого утра расписано.
Нет, что-то еще есть? За отдельную плату?
А стоит твое сообщение таких денег?
Которые можно вытащить, которыми можно перед глазами покрутить, похрустеть и даже дать в руке подержать, чтобы привык, как уже к своим.
Так о чем ты хотел сказать?
О том, что в селении появилась некая Сайда Байраева, которая говорит, что скоро русским придется плохо, и ищет чеченцев, готовых отдать свои жизни за свободу Ичкерии. За хорошие деньги.
Или, если переложить эту информацию на язык официальных рапортов, чеченка Сайда Байраева вербует наемников для выполнения каких-то направленных против федеральных сил акций.
Каких?
Где?..
Изобразить на лице разочарование и попробовать отобрать деньги, сунув их обратно в карман. Те деньги, к которым клиент уже привык и которые считает своими. Только не надо спешить, играя в старую, проверенную игру — перетягивание каната, когда ты тянешь к себе, а он — к себе.
Эх... я-то думал!.. А тут какая-то пришлая баба непонятно кого, неизвестно куда и зачем вербует...
Ах, она не просто вербует, а деньги предлагает? Причем не просто деньги, а доллары?
Это уже серьезней. В Чечне деньгами, особенно долларами, просто так не разбрасываются.
Так, может, она не платит, а только обещает?..
Кому-то уже заплатила? И тот куда-то исчез?
А вот это уже совсем интересно! Хотя все равно сыровато... Может, она нанимает исполнителей для строительства дома или кровной мести? Но тем не менее нужно эту информашку взять на особый контроль... Потому что не раз уже бывало, что вначале на базаре какая-нибудь темная личность денек-другой покрутится, агитируя местных за свободу и независимость Ичкерии, а потом на дорогах начинают, как поганки после дождя, десятками фугасы прорастать, и, что особенно интересно, в округе заметно возрастают платежеспособность местного населения и оборот наличных долларов. Чаще всего фальшивых.
Так что такие веши лучше мимо внимания не пропускать.
А потому имеет смысл узнать, кто она такая, эта Сайда Байраева, откуда пришла, где жила, куда ушла и кто после ее визита из местных пропал.
Потому как только дурак и невежда ищет мины и фугасы, используя миноискатели и специально обученных собак. А умный — с помощью оперативных мероприятий и сексотов...
Глава 28
Похороны получились не понять какими, не чеченскими и не русскими, а так — серединкой на половинке. Ну или, скажем, интернациональными. Руслан Салихович был чеченцем и был из многочисленного и всеми уважаемого тейпа, но он сам, его родители и их родители всю жизнь прожили в России, заметно обрусев. Трудно следовать традициям, ходить в папахе с кинжалом за поясом, будучи доктором наук и деканом факультета. У покойного было множество, еще со школьной и институтской поры, друзей и еще больше учеников, которые хотели с ним проститься “по-русски”. Поэтому уважаемые люди тейпа, посоветовавшись, согласились отступить от некоторых традиций.
“Сборище” получилось пестрым — помянуть покойного собрались солидные профессора и два академика, любимые, довольно легкомысленного вида ученики и многочисленная, прибывшая из родового селения усопшего родня.
Скорбели все по-разному, но скорбели искренне. Руслан Салихович был широкой души человеком, который смог взять лучшее от двух воспитавших его цивилизаций.
Гости подходили к его семье, выражая искренние свои соболезнования. Семья была по-восточному большая — жена, два сына, две дочери и несколько уже довольно взрослых внуков. Авторитет отца и деда в семье был непререкаемым, что, наверное, было данью “историческим корням” и его положению в обществе — отец и дед имели обширные в столице связи, легко решая самые “неразрешимые” проблемы своих близких и дальних родственников, никому в своей помощи не отказывая. Так что авторитет его был не дутый.
А вот смерть была глупой... Почтенного доктора наук и профессора запинала до смерти толпа малолетних хулиганов. Русских хулиганов. О чем на интернациональных похоронах предпочитали не говорить. Но о чем все знали...
Убийцам не понравилось поведение “лица кавказской национальности”, который, вместо того чтобы при их виде “прогнуться”, посмел сделать им замечание. За что и получил.
Преступников, как водится, не нашли. Милиция не нашла. Вернее, нашла, но доказать их вину не смогла, так как видевшие драку немногочисленные свидетели от своих показаний отказались, когда узнали, что потерпевший — чеченец, а хулиганы — русские пацаны. Покойнику все одно не поможешь, а ребятам жизнь сломаешь из-за какого-то... Да и милиция нельзя сказать чтобы сильно “пуп надрывала” ради раскрытия этого дела. Зато родственники убийц, запаниковав по поводу того, что их чада, сев в кутузку, могут оказаться в дурной компании, прикупили лучших адвокатов и, “продавливая этот вопрос” на всех уровнях, отмазали своих сыночков. Дело, как водится, развалилось, и “чада”, вместо того чтобы схлопотать по пять лет “строгача”, получили за убийство профессора строгое родительское порицание. Что, с точки зрения малообразованных “деревенских” родственников совершенно не означало, что они должны остаться безнаказанными. Не должны! Не могут! А то, что следствию не хватает каких-то там справок, ровным счетом ничего не значит. Всякое зло должно быть наказано! По крайней мере, так считали “чеченские чеченцы”.
Это русские несут на могилы своих усопших цветы. Как будто покойники девушки! Чеченцы приносят не цветы, они приносят и бросают на могильный холмик отрезанную голову убийцы. Чему душа усопшего должна возрадоваться куда больше, чем букетику десятирублевых гвоздик!
Не испорченные цивилизацией, приехавшие из чеченской глубинки родственники подходили к сыновьям покойного, поддерживали их в их горе и предлагали свою помощь и посредничество в очевидном для них деле. Они не требовали немедленных действий, но своим деятельным участием подразумевали хоть какие-нибудь действия. Потому что это для них само собой разумелось. Ведь себя они тоже считали потерпевшей стороной.
Их предки никогда не бегали жаловаться на обидчиков властям, а брали кинжал и котомку с лепешками, прыгали на горячего скакуна и уносились в горы, где не ели и не спали, пока не находили обидчика и не убивали его в честном поединке, отомстив за своего родственника и смыв позор с себя! И невозможно было себе представить, чтобы убийца безнаказанно жил рядом с ними!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77