— Она подняла карту, известную как «Мир». — Это Бездна Галлюцинаций. Именно здесь обычно сосредоточено наше внимание. Мир полностью конструируется нашими чувствами и спроецированными эмоциями, о чем свидетельствуют современная психология и древний буддизм, однако большинство людей называют подобные проекции «реальностью». У людей сформированы условные рефлексы, заставляющие их признавать эту «реальность» и ничего дальше не выяснять, ибо, когда они в таком сомнамбулическом состоянии, ими легко управлять тем, кто жаждет управлять.
Мисс Портинари подняла следующую карту, «Страшный Суд».
— Ключ 20, или Козырь 20, или Ату 20, в зависимости от терминологии. На самом деле это вторая карта. Это кошмар, к осознанию которого приходит душа, если начинает хотя бы чуть-чуть подвергать сомнению реальность, установленную обществом. Если ты, например, обнаруживаешь, что ты не гетеросексуалист, а гетеросексуалист-гомосексуалист, не послушный, а послушный-бунтующий, не любящий, а любящий-ненавидящий. И что само общество вовсе не мудрое, организованное, справедливое и благопристойное, а мудро-глупое, организованно-хаотичное, справедливо-несправедливое и благопристойно-непристойное. Это внутреннее открытие — ведь оно является плодом твоих внутренних переживаний, — и это на самом деле вторая стадия. Но если за историю принимается история внешнего мира и порядок карт извращается, то эта карта становится предпоследним Армагеддоном, а Козырь 21, или «Мир», тогда изображает Царство Святых. В этом была ошибка апокалиптических сект и иллюминатов от Вейсгаупта до Гитлера, которая привела к попытке осуществить этот Армагеддон в реальности — с газовыми камерами для евреев, цыган и других «низших» и обещанием Прекрасного Нового Мира для чистых и верных арийцев.
Следующая карта — «Солнце», хотя на самом деле это Осирис Воскресший. Или, в терминологии самой популярной за последние два тысячелетия религии, отпочковавшейся от Религии Осириса, — Иисус Воскресший. Это то, что произойдёт, если ты переживёшь Страшный Суд, или Тёмную Ночь Души, не став ни фанатиком, ни лунатиком. В конечном счёте, если ты пройдёшь мимо этих заманчивых и пагубных альтернатив, появится искупительная сила: внутреннее Солнце. И опять-таки, если ты спроецируешь его наружу и сочтёшь, что твои грехи искуплены Солнцем в небе или неким солнцеподобным богочеловеком, то впадёшь в сомнамбулизм или фанатизм. В случае с Гитлером таким богочеловеком был Карл Хаусхофер, или Вотан, явившийся в облике Карла Хаусхофера. Для большинства психов, которые раздают на улицах религиозные брошюры, это Иисус, или Иегова, явившийся в облике Иисуса. Для Элайджи Мухаммеда это был У. Д. Фард, или Аллах, явившийся в облике У. Д. Фарда. И так далее. Те же, кто не путает уровни, понимают, что искупительная сила находится внутри, — и переходят к Символу 18, «Луне»…
Следующие полчаса пробежали быстро, настолько быстро, что Джо потом задавался вопросом, не подсунула ли им мисс Портинари ещё какой-нибудь наркотик, который, в отличие от психоделиков, не замедлял, а ускорял время.
— И последняя карта, — сказала наконец мисс Портинари, — это «Дурак», Ключ номер Ноль. Он идёт по краю обрыва, не обращая внимания на опасность. «Дух дышит, где хочет; так бывает со всяким, рождённым от Духа». Короче говоря, он победил Смерть. Его никогда ничто не испугает и ничто не поработит. Это конец пути, и главная задача каждой правящей группировки — не допустить, чтобы человечество к нему пришло.
— Вот и хорошо, что двадцать две стадии, — сказал Джо, — а не двадцать три. Слава Богу, мы хоть ненадолго отошли от магического числа Саймона Муна.
— Нет, — сказала мисс Портинари. — TAROT — это анаграмма латинского слова ROTA, то есть «колесо». Лишняя буква Т напоминает нам о том, что колесо описывает круг, и конец сливается с началом. Есть двадцать третья стадия, и она находится там, откуда ты начал, только сейчас ты смотришь на неё без страха. — Она снова подняла карту «Мир». — Сначала горы — это горы. Потом горы уже не горы. Затем горы снова горы, но изменилось имя странника, чтобы сберечь его Невинность. — Она собрала все карты в колоду и аккуратно перетасовала. — Есть миллион других священных книг, в словах, картинках и даже в музыке, и все они рассказывают одну и ту же историю. Самый главный урок, который объясняет все ужасы и невзгоды мира, заключается в следующем: ты в любой момент можешь соскочить с Колёса и заявить, что путешествие окончено. Для любого конкретного мужчины и для любой конкретной женщины без больших амбиций это вполне нормально. Проблема начинается тогда, когда из страха дальнейшего движения — из страха роста, из страха перемен, из страха Смерти, из любого вида страха — человек пытается остановить само Колесо, останавливая всех остальных. Тогда-то и возникают две великие мистификации: Религия и Правительство. Единственная Религия, которая согласуется со всем Колесом, — это личная и сокровенная религия. Единственная форма правления, которая согласуется с Колесом, — это самоуправление. Каждый, кто пытается навязать свою иллюзию другим, действует из страха и обязательно прибегнет к оружию запугивания, если не срабатывают методы убеждения. Но никто из тех, кто понимает, что такое Колесо, никогда не станет делать ничего подобного, ибо сознаёт, что каждый мужчина, и каждая женщина, и каждый ребёнок — это Саморожденный Господи гребаный Боже, выражаясь богатым языком Гарри.
— Но, — сказал Джордж, нахмурившись, — разве Хагбард не пытался навязать свои представления другим? По крайней мере, в последнее время.
— Да, — отозвалась мисс Портинари. — В целях самозащиты и защиты всей жизни на Земле он нарушил это основное правило мудрости. И он понимает, что ему придётся за это заплатить. Мы ждём, когда будет выставлен счёт. Лично я полагаю, что нам не придётся долго ждать.
Джо нахмурился. Прошло полчаса с тех пор, как мисс Портинари произнесла эти слова; почему он так отчётливо помнит их до сих пор? Он стоял на мостике, собираясь задать Хагбарду какой-то вопрос, но не мог вспомнить ни вопроса, ни того, как он попал на мостик. На телевизионном экране появился длинный усик, тонкий, как проволока; он царапнул линзу объектива и расплылся, выйдя из фокуса. Очевидно, слишком приблизился. Джо решил, что это была какая-то морская водоросль, и продолжил умный разговор с Хагбардом.
— Балдение на дициену воперхности болжно дыть вочень кыосое, — сказал он.
Усик появился вновь, а с ним ещё один. На этот раз они задержались и Джо сумел рассмотреть их получше. «Видимо, мы забрались прямо в заросли этих водорослей», — подумал он. И тут из глубины поднялось гигантское щупальце, которое закрыло сразу весь экран.
Увидев это, Хагбард уцепился за нос викингской ладьи и присел.
— Держись! — заорал он, и Джо бухнулся на колени рядом с ним. Снизу и сверху, со всех сторон полусферического видеоэкрана появились присоски — ужасные, огромные кратеры из живой плоти. Внезапно движение лодки вперёд прекратилось и Джо швырнуло на перила; удар пришёлся прямо в солнечное сплетение, и у него перехватило дыхание. — Стоп машина, — скомандовал Хагбард. — Экипажу занять места на боевых постах.
Джо и Хагбард с трудом поднялись с пола и уставились на экран.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55
Мисс Портинари подняла следующую карту, «Страшный Суд».
— Ключ 20, или Козырь 20, или Ату 20, в зависимости от терминологии. На самом деле это вторая карта. Это кошмар, к осознанию которого приходит душа, если начинает хотя бы чуть-чуть подвергать сомнению реальность, установленную обществом. Если ты, например, обнаруживаешь, что ты не гетеросексуалист, а гетеросексуалист-гомосексуалист, не послушный, а послушный-бунтующий, не любящий, а любящий-ненавидящий. И что само общество вовсе не мудрое, организованное, справедливое и благопристойное, а мудро-глупое, организованно-хаотичное, справедливо-несправедливое и благопристойно-непристойное. Это внутреннее открытие — ведь оно является плодом твоих внутренних переживаний, — и это на самом деле вторая стадия. Но если за историю принимается история внешнего мира и порядок карт извращается, то эта карта становится предпоследним Армагеддоном, а Козырь 21, или «Мир», тогда изображает Царство Святых. В этом была ошибка апокалиптических сект и иллюминатов от Вейсгаупта до Гитлера, которая привела к попытке осуществить этот Армагеддон в реальности — с газовыми камерами для евреев, цыган и других «низших» и обещанием Прекрасного Нового Мира для чистых и верных арийцев.
Следующая карта — «Солнце», хотя на самом деле это Осирис Воскресший. Или, в терминологии самой популярной за последние два тысячелетия религии, отпочковавшейся от Религии Осириса, — Иисус Воскресший. Это то, что произойдёт, если ты переживёшь Страшный Суд, или Тёмную Ночь Души, не став ни фанатиком, ни лунатиком. В конечном счёте, если ты пройдёшь мимо этих заманчивых и пагубных альтернатив, появится искупительная сила: внутреннее Солнце. И опять-таки, если ты спроецируешь его наружу и сочтёшь, что твои грехи искуплены Солнцем в небе или неким солнцеподобным богочеловеком, то впадёшь в сомнамбулизм или фанатизм. В случае с Гитлером таким богочеловеком был Карл Хаусхофер, или Вотан, явившийся в облике Карла Хаусхофера. Для большинства психов, которые раздают на улицах религиозные брошюры, это Иисус, или Иегова, явившийся в облике Иисуса. Для Элайджи Мухаммеда это был У. Д. Фард, или Аллах, явившийся в облике У. Д. Фарда. И так далее. Те же, кто не путает уровни, понимают, что искупительная сила находится внутри, — и переходят к Символу 18, «Луне»…
Следующие полчаса пробежали быстро, настолько быстро, что Джо потом задавался вопросом, не подсунула ли им мисс Портинари ещё какой-нибудь наркотик, который, в отличие от психоделиков, не замедлял, а ускорял время.
— И последняя карта, — сказала наконец мисс Портинари, — это «Дурак», Ключ номер Ноль. Он идёт по краю обрыва, не обращая внимания на опасность. «Дух дышит, где хочет; так бывает со всяким, рождённым от Духа». Короче говоря, он победил Смерть. Его никогда ничто не испугает и ничто не поработит. Это конец пути, и главная задача каждой правящей группировки — не допустить, чтобы человечество к нему пришло.
— Вот и хорошо, что двадцать две стадии, — сказал Джо, — а не двадцать три. Слава Богу, мы хоть ненадолго отошли от магического числа Саймона Муна.
— Нет, — сказала мисс Портинари. — TAROT — это анаграмма латинского слова ROTA, то есть «колесо». Лишняя буква Т напоминает нам о том, что колесо описывает круг, и конец сливается с началом. Есть двадцать третья стадия, и она находится там, откуда ты начал, только сейчас ты смотришь на неё без страха. — Она снова подняла карту «Мир». — Сначала горы — это горы. Потом горы уже не горы. Затем горы снова горы, но изменилось имя странника, чтобы сберечь его Невинность. — Она собрала все карты в колоду и аккуратно перетасовала. — Есть миллион других священных книг, в словах, картинках и даже в музыке, и все они рассказывают одну и ту же историю. Самый главный урок, который объясняет все ужасы и невзгоды мира, заключается в следующем: ты в любой момент можешь соскочить с Колёса и заявить, что путешествие окончено. Для любого конкретного мужчины и для любой конкретной женщины без больших амбиций это вполне нормально. Проблема начинается тогда, когда из страха дальнейшего движения — из страха роста, из страха перемен, из страха Смерти, из любого вида страха — человек пытается остановить само Колесо, останавливая всех остальных. Тогда-то и возникают две великие мистификации: Религия и Правительство. Единственная Религия, которая согласуется со всем Колесом, — это личная и сокровенная религия. Единственная форма правления, которая согласуется с Колесом, — это самоуправление. Каждый, кто пытается навязать свою иллюзию другим, действует из страха и обязательно прибегнет к оружию запугивания, если не срабатывают методы убеждения. Но никто из тех, кто понимает, что такое Колесо, никогда не станет делать ничего подобного, ибо сознаёт, что каждый мужчина, и каждая женщина, и каждый ребёнок — это Саморожденный Господи гребаный Боже, выражаясь богатым языком Гарри.
— Но, — сказал Джордж, нахмурившись, — разве Хагбард не пытался навязать свои представления другим? По крайней мере, в последнее время.
— Да, — отозвалась мисс Портинари. — В целях самозащиты и защиты всей жизни на Земле он нарушил это основное правило мудрости. И он понимает, что ему придётся за это заплатить. Мы ждём, когда будет выставлен счёт. Лично я полагаю, что нам не придётся долго ждать.
Джо нахмурился. Прошло полчаса с тех пор, как мисс Портинари произнесла эти слова; почему он так отчётливо помнит их до сих пор? Он стоял на мостике, собираясь задать Хагбарду какой-то вопрос, но не мог вспомнить ни вопроса, ни того, как он попал на мостик. На телевизионном экране появился длинный усик, тонкий, как проволока; он царапнул линзу объектива и расплылся, выйдя из фокуса. Очевидно, слишком приблизился. Джо решил, что это была какая-то морская водоросль, и продолжил умный разговор с Хагбардом.
— Балдение на дициену воперхности болжно дыть вочень кыосое, — сказал он.
Усик появился вновь, а с ним ещё один. На этот раз они задержались и Джо сумел рассмотреть их получше. «Видимо, мы забрались прямо в заросли этих водорослей», — подумал он. И тут из глубины поднялось гигантское щупальце, которое закрыло сразу весь экран.
Увидев это, Хагбард уцепился за нос викингской ладьи и присел.
— Держись! — заорал он, и Джо бухнулся на колени рядом с ним. Снизу и сверху, со всех сторон полусферического видеоэкрана появились присоски — ужасные, огромные кратеры из живой плоти. Внезапно движение лодки вперёд прекратилось и Джо швырнуло на перила; удар пришёлся прямо в солнечное сплетение, и у него перехватило дыхание. — Стоп машина, — скомандовал Хагбард. — Экипажу занять места на боевых постах.
Джо и Хагбард с трудом поднялись с пола и уставились на экран.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55