https://www.dushevoi.ru/brands/Color-Style/ 
А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  A-Z

 

Надо было что-то предпринимать. Но пионерский вожатый Жора Полищук, с которым привык всегда советоваться в важных делах Володя Дубинин, ушел в истребительный батальон. И Володя лишился своего комсомольского наставника. Сестра Валентина с утра до ночи работала в порту или на вокзале: комсомольцы помогали эвакуации города. Да и не решался Володя делиться с Валентиной своими мыслями о фронте. Оставалось одно: съездить в Старый Карантин и посоветоваться с Ваней Гриценко. Испытанный друг, он бы понял Володю! Да и сам Ваня, должно быть, тихонько помышлял уже о том, как бы «двинуть из дому поближе к делу»…
Приехав в Старый Карантин на попутном грузовике, который долго вилял по шоссе, объезжая новые воронки от авиабомб, Володя не застал приятеля дома. Ваня был человеком хозяйственным и не сидел без дела. Мать сказала, что он поехал за кукурузой для тетки Марии Семеновны, родной сестры Володиного отца. Володя немножко удивился тому, что Ваня Гриценко, не очень-то долюбливавший прижимистую тетю Марусю, взялся возить ей кукурузу. Впрочем, время было военное, и многое изменилось в Старом Карантине.
Пришлось идти к тетке Марусе, которая жила тут же, в поселке. Но, едва Володя свернул в проулок, где жила Мария Семеновна, он услышал позади себя стук колес и голос Вани.
— Эге-гей! Посторонись! Дорогу давай… Протараню…
Володя отскочил к обочине, но, обернувшись, понял, что попал впросак: нечего было так поспешно отпрыгивать с дороги в сторону… Разболтанный полуфурок с вихлявшимися во все стороны колесами еле-еле влекся облезлой клячей. Ее ребристая спина с остро проступавшим хребтом напоминала прохудившееся днище опрокинутой старой лодки. И напрасно Ваня, сидя ухарски, боком, на краю повозки, чмокал губами, дергал за вожжи и даже дрыгал свесившимися через край полуфурка ногами, оглашая окрестности лихим ямщицким присвистом. Лошадь, в которой Володя сразу узнал хорошо знакомую ему теткину старую клячу, так медленно переступала худыми, узловатыми ногами, словно, прежде чем сделать шаг, долго соображала, какой именно конечностью следует сейчас двинуть.
И все это — и мирно тарахтевший полуфурок, груженный початками кукурузы, и сонный шаг лошади, и беспечный вид Вани, — все показалось Володе до обиды будничным, нарочито тыловым, возмутительно далеким от тех дел и мест, куда так рвалась его собственная душа.
Не дожидаясь приглашения товарища, Володя вскочил в повозку и сел рядом с Ваней:
— Что, Иван? Кукурузу возить заставили? Дело!
— Здоров! — мрачно, словно не слыша насмешки в голосе друга, откликнулся Ваня и покосился на приятеля. — Ты бы… слушай, Володька… слез лучше. А то и так нагрузка коню…
— Вот так конь-огонь! И на месте не удержишь: того и гляди, «оверкиль» вверх копытами, — сострил Володя и, спрыгнув с полуфурка, пошел рядом с ним, держась рукой за передок, обитый железной полоской.
— Какая ни есть, а лошадь! — степенно проворчал Ваня и, отвернувшись, добавил: — В боевой обстановке и такая пригодится.
Володя насмешливо присвистнул:
— Это где же, у тебя тут, в Старом Карантине, боевая обстановка? Початки с кукурузника возить?
— Много ты понимаешь!.. У тебя одна привычка — смешки строить. А у меня, возможно, свой план. Володя снизу внимательно посмотрел на друга:
— Это какой же план?
— А такой план, что я сидеть больше тут не собираюсь.
Володя мигом очутился снова в повозке рядом с Ваней, заглядывая ему в лицо:
— Ваня, ты пойми, слушай… И я ж за тем приехал. Не могу я больше тут отсиживаться! Школу разбомбили, занятий нет. Пионеры наши многие уже поуехали. А я все дома торчу. Уж и в военкомат ходил, и в горком комсомола, и везде… Ну не берут — и все тут!
— Вот то и главное, что не берут. А у меня план есть один. Такой план, Вовка, что уж непременно возьмут. Ты что думаешь? Я для чего это тете Марусе кукурузу возить взялся? — Ваня огляделся по сторонам и наклонил голову к Володе: — Чтобы конь меня признавал, чтобы он привык ко мне. Соображаешь теперь? Я уж его и подкармливаю для поправки… У тебя, кстати, Вова, не найдется книжки по уходу за конями… ну по животноводству, короче сказать?
— Погоди, Иван… Ты можешь мне толком, как человек, сказать? Ничего я у тебя не пойму.
И тогда Ваня, еще раз поглядев во все стороны, тихонько поведал Володе свои план. Лошадь тетки Маруси он уже приручил к себе. Только надо ее хорошенько подправить, а когда конь войдет в полную лошадиную силу, Ваня на нем доскачет до Старого Крыма, где в лесах собираются, говорят, партизаны. Пешего, возможно, они и не примут, но уж боец с конем — это такое пополнение, что никто не откажется.
— У меня на тот случай и сухари уже припасены в сарае, — заключил Ваня и вдруг спросил: — Ты небось думаешь: как коня звать?
— Что, я не знаю разве? Филькой его звать.
— До войны он Филька был. А теперь я его переназвал: он теперь у меня Соколик. А тетка про то и не знает даже… И знаешь, Вова, он уже привыкать стал. Отзывается. Гляди!.. Эй, Соколик! — крикнул Ваня. Но бывший Филька и ухом не повел. Тогда Ваня незаметно потянул вожжу, заворотив голову клячи. — Вот видишь? Оглядывается, как по-новому назовешь… Молодец, Соколик! Рысью марш!
Тут Соколик, совершенно сбитый с толку, неожиданно остановился.
— По-кавалерийски он команду еще не всю понимает, — объяснил Ваня. — Привык по-домашнему… Ну, пошел, черт! — крикнул Ваня, и Соколик, понятливо мотнув головой, двинулся с места.
Но Володя, ни слова не говоря, слез с полуфурка и, даже не обернувшись в сторону Вани, сердито зашагал прочь.
— Ты куда? Погоди, Володя!
— Нечего мне с тобой тут делать, — отозвался тот, не останавливаясь. — Об одном себе только думаешь, а до товарища тебе и дела нет.
— Да ты обожди! — крикнул смущенный Ваня, придержав Соколика. — Я ж тебя сколько времени не видал… Откуда я знал!
— Должен был меня достаточно знать! — бросил на ходу Володя через плечо, сердито вздергивая его и потирая подбородком.
Ваня, повернув лошадь, попытался нагнать обиженного друга. Он и сам уже почувствовал, что поступил не совсем хорошо. Но напрасно теперь он нахлестывал своего Соколика… Не догнать было широко шагавшего Володю.
— Да стой ты, в самом деле! — закричал Ваня.
Володю это не остановило, но зато Соколик мгновенно и охотно стал как вкопанный. Бросив вожжи, Ваня спрыгнул с повозки и, доверившись двум собственным ногам более, чем четырем копытам своего коня, бросился вдогонку за Володей:
— Обожди, Володя! Стой! Есть план…
— Слыхал я уже твой план.
— Да нет, стой… я насчет тебя соображаю. Можно еще одного коня достать. Только ты заранее решай — поедешь со мной до партизан или нет.
— Какой может быть вопрос!
Володя остановился разом, тяжело переводя дух и с надеждой глядя на Ваню.
— Ну так ты знай, Вовка, что я все-таки товарищ тебе! Есть и для тебя конь. Только он немножко покорябанный. Его после бомбежки с конного двора списали. А по-моему, так зря совсем. Вполне справный конь. Только одна нога осколком чуть перебита, а остальные три совсем даже целые…
— А где тот конь? — так и загорелся Володя.
— Да тут он, возле каменоломен бродит. Беспризорный… Только где ты его поставишь? Вот вопрос.
— Ну, тогда и у меня есть план, — сказал Володя. — Вези меня, Иван, туда, а я того коня к тетке Марусе отведу. Она жадная, скопидомка — от дарового коня не откажется, можешь быть спокоен.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139
 сантехника королев 

 настенная плитка для кухни фото