Несчастья времени и лишения войны поэтому были рассмотрены им как отражение космических бурь равноденствия, предвещающих приход звёздной весны. Этот сезон означал и совершенно новый период в истории человечества, наступление которого Лист увязывал с возможностью возрождения пангерманской империи.
В 1911-ом году он написал пророчество о тысячелетнем сражении, которое должно воспоследовать с началом новой эпохи:
«Да, арио-германо-австрийские корабли ещё пошлют своих ядовитых пчел, лучами Донара еще ударят огромные пушки наших дредноутов, наши армии еще пойдут на юг и на запад, чтобы сокрушить врага и восстановить порядок» [23].
Поэтому неудивительно, что он воспринял объявление о начале 1-ой Мировой войны с восторгом: он видел в ней подтверждение своим пророчествам.
В апреле 1915-го Лист собрал встречу НАО в Вене. Он произнес торжественную речь, в которой приветствовал войну как начало тысячелетнего сражения, предвещавшее приход новой эпохи. Он предупредил, что этот переходный период первоначально может быть связан с увеличением трудностей, "ужасными преступлениями и сводящими с ума мучениями". Но все эти испытания должны послужить окончательному отделению добра от зла, поскольку "все истинные немцы, вступая в новую эпоху, не должны брать с собой ничего, что не принадлежало бы исконной природе арманизма".
От новой эпохи Лист ждал прихода к власти фигуры мессианского толка — исключительного, сверхчеловеческого индивида, способного решить все человеческие проблемы и установить вечный порядок.
К концу 1-ой Мировой войны, Лист приобрёл уверенность, что австрийские и немецкие жертвы, павшие на фронтах, перевоплотятся в коллективное мессианское тело. При помощи принципа кармы он доказывал, что сотни тысяч убитых должны воскреснуть и войти в состав элитарных мессианских корпусов в окончательной послевоенной национальной революции. Исходя из своих вычислений, основанных на "космических и астрологических законах", Лист утверждал, что годы 1914-й, 1923-й и 1932-й имеют особого рода потаённую связь с грядущим арманистским тысячелетием. Он особо выделял 1932-й год, как время, когда божественная сила должна овладеть коллективным бессознательным немецкого народа. Поколение воскресших революционеров должно было быть особенно чувствительным к воздействиям божественной силы и потому составляло лигу фанатиков, возвещающих приход нового века. Порядок, национальная месть и национальная страсть должны были превратить современное плюралистическое общество в монолитное, вечное и нерушимое государство. Этот тоталитарный образ служил Листу наброском для будущего Великого Германского Рейха.
В предвосхищении нацистской Германии Гвидо фон Лист ошибся всего на один год. Он не дожил до неё. Ему не суждено было даже узнать о создании национал-социалистической партии, однако практически все его идеи — в том числе исторические спекуляции — были приняты этой партией за основу своей идеологии.
Однако на первом этапе активной их популяризацией занимался Иорг Ланц фон Либенфельс, основатель «Ордена Новых Тамплиеров».
2.1.2. И снова — тамплиеры.
Человек, который называл себя Иорг Ланц фон Либенсфельс и утверждал, что он родился 1 мая 1872-го года в Мессине (Сицилия) от барона Иоганна Ланца фон Либенфельса и его жены Катарины, урожденной Скала, в действительности родился 19 июля 1874-го года в пригороде Вены. Его отец, Иоганн Ланц, был учителем; мать действительно звали Катариной, урожденная Гоффенрайх. При крещении ребенок получил имя Адольф Йозеф.
В детстве Ланц горячо интересовался средневековым прошлым и религиозными орденами, к которым он относятся как к духовной элите. Сам он рассказывают, что его особенно воодушевлял Орден тамплиеров, и что он с головой ушёл в изучение их истории и легенд. Эти впечатления определили его решение принять послушничество в одном из аббатств Вены. Несмотря на возражения семьи, он вступил в орден как брат Георг 31 июля 1893-го года.
Аббатство оказало серьезное влияние на жизнь Ланца. Белый камень церковных стен, белые плиты, строгий романский стиль, уединенный монастырский сад, мозаика цветных стекол и могилы двенадцатого века - всё это совпадало с атмосферой средневекового рыцарского романа.
Жизнь в монастыре удовлетворяла сентиментальные стремления Ланца отождествить себя со священной элитой древности; кроме того, эти годы предоставили ему исключительную возможность расширить своё образование. Зрелые труды Ланца несут на себе ясный отпечаток глубокого знания Библии, редких апокрифов и гностических текстов, а также религиозных традиций и языков Ближнего Востока. Он также прилежно изучал историю аббатства и опубликовал свои исследования в нескольких научных журналах.
Особенно важна самая первая из опубликованных им работ, поскольку она является наиболее ранним свидетельством его зарождающейся ереси и специфического мировоззрения. Это был комментарий к отпечатку на могильном камне, извлечённом из-под монастырских плит в мае 1894-го года. Отпечаток изображал дворянина, ошибочно идентифицированного как Бертольд фон Трейн, топчущего неизвестное животное. Ланц интерпретировал эту сцену как аллегорическое изображение вечной борьбы между силами добра и зла, соответственно представленными дворянином и странным чудовищем. Размышления над буквальными смыслами этой аллегории убедили его в том, что корень всякого зла в мире заложен в животной природе человека. Для того. чтобы найти решение этой проблеме, он начал заниматься зоологией.
Изучая священное писание, апокрифы, современную археологию и антропологию, Ланцт объединил существующие расистские идеи в дуалистическую религию. Голубые глаза и светлые волосы, свойственные арийской расе, окончательно отождествлялись для него с добрым началом, тогда как различные тёмные отклонения - негроиды, монголоиды, жители Средиземноморья - он связал с принципом зла. Собственным вкладом Ланца в расистскую идеологию стала адаптация научных взглядов применительно к гностической доктрине, представляющей светлые и тёмные силы в качестве космических сущностей, ответственных за порядок и хаос в мире.
Трудно сказать, насколько этими идеями Ланц обязан своему послушничеству в монастыре. Его учитель Шлегль презирал евреев Ветхого Завета как самонадеянное и надменное сообщество, и его переводы Библии попали в список книг, запрещённых церковью за антисемитизм. Расистские тенденции в мышлении Ланца вполне могли сформироваться под влиянием Шлегля.
Неортодоксальные убеждения Ланца, по-видимому, вызывали серьезные трения между ним и его наставниками. Стремление же юноши к независимости, интеллектуальной и физической, стало причиной разочарований, в связи с чем он отказался от обета и покинул аббатство в апреле 99-го года.
С этого времени Ланц был свободен в выборе путей для развития своих идей, и период с 1900-го по 1905-ый годы был отмечен его быстрым интеллектуальным ростом. В это время он был зарегистрирован как член, по меньшей мере, двух научных обществ, где имел возможность встречаться с выдающимися историками и учеными. Он получил патент на три изобретения, среди них - некое техническое приспособление и мотор.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42
В 1911-ом году он написал пророчество о тысячелетнем сражении, которое должно воспоследовать с началом новой эпохи:
«Да, арио-германо-австрийские корабли ещё пошлют своих ядовитых пчел, лучами Донара еще ударят огромные пушки наших дредноутов, наши армии еще пойдут на юг и на запад, чтобы сокрушить врага и восстановить порядок» [23].
Поэтому неудивительно, что он воспринял объявление о начале 1-ой Мировой войны с восторгом: он видел в ней подтверждение своим пророчествам.
В апреле 1915-го Лист собрал встречу НАО в Вене. Он произнес торжественную речь, в которой приветствовал войну как начало тысячелетнего сражения, предвещавшее приход новой эпохи. Он предупредил, что этот переходный период первоначально может быть связан с увеличением трудностей, "ужасными преступлениями и сводящими с ума мучениями". Но все эти испытания должны послужить окончательному отделению добра от зла, поскольку "все истинные немцы, вступая в новую эпоху, не должны брать с собой ничего, что не принадлежало бы исконной природе арманизма".
От новой эпохи Лист ждал прихода к власти фигуры мессианского толка — исключительного, сверхчеловеческого индивида, способного решить все человеческие проблемы и установить вечный порядок.
К концу 1-ой Мировой войны, Лист приобрёл уверенность, что австрийские и немецкие жертвы, павшие на фронтах, перевоплотятся в коллективное мессианское тело. При помощи принципа кармы он доказывал, что сотни тысяч убитых должны воскреснуть и войти в состав элитарных мессианских корпусов в окончательной послевоенной национальной революции. Исходя из своих вычислений, основанных на "космических и астрологических законах", Лист утверждал, что годы 1914-й, 1923-й и 1932-й имеют особого рода потаённую связь с грядущим арманистским тысячелетием. Он особо выделял 1932-й год, как время, когда божественная сила должна овладеть коллективным бессознательным немецкого народа. Поколение воскресших революционеров должно было быть особенно чувствительным к воздействиям божественной силы и потому составляло лигу фанатиков, возвещающих приход нового века. Порядок, национальная месть и национальная страсть должны были превратить современное плюралистическое общество в монолитное, вечное и нерушимое государство. Этот тоталитарный образ служил Листу наброском для будущего Великого Германского Рейха.
В предвосхищении нацистской Германии Гвидо фон Лист ошибся всего на один год. Он не дожил до неё. Ему не суждено было даже узнать о создании национал-социалистической партии, однако практически все его идеи — в том числе исторические спекуляции — были приняты этой партией за основу своей идеологии.
Однако на первом этапе активной их популяризацией занимался Иорг Ланц фон Либенфельс, основатель «Ордена Новых Тамплиеров».
2.1.2. И снова — тамплиеры.
Человек, который называл себя Иорг Ланц фон Либенсфельс и утверждал, что он родился 1 мая 1872-го года в Мессине (Сицилия) от барона Иоганна Ланца фон Либенфельса и его жены Катарины, урожденной Скала, в действительности родился 19 июля 1874-го года в пригороде Вены. Его отец, Иоганн Ланц, был учителем; мать действительно звали Катариной, урожденная Гоффенрайх. При крещении ребенок получил имя Адольф Йозеф.
В детстве Ланц горячо интересовался средневековым прошлым и религиозными орденами, к которым он относятся как к духовной элите. Сам он рассказывают, что его особенно воодушевлял Орден тамплиеров, и что он с головой ушёл в изучение их истории и легенд. Эти впечатления определили его решение принять послушничество в одном из аббатств Вены. Несмотря на возражения семьи, он вступил в орден как брат Георг 31 июля 1893-го года.
Аббатство оказало серьезное влияние на жизнь Ланца. Белый камень церковных стен, белые плиты, строгий романский стиль, уединенный монастырский сад, мозаика цветных стекол и могилы двенадцатого века - всё это совпадало с атмосферой средневекового рыцарского романа.
Жизнь в монастыре удовлетворяла сентиментальные стремления Ланца отождествить себя со священной элитой древности; кроме того, эти годы предоставили ему исключительную возможность расширить своё образование. Зрелые труды Ланца несут на себе ясный отпечаток глубокого знания Библии, редких апокрифов и гностических текстов, а также религиозных традиций и языков Ближнего Востока. Он также прилежно изучал историю аббатства и опубликовал свои исследования в нескольких научных журналах.
Особенно важна самая первая из опубликованных им работ, поскольку она является наиболее ранним свидетельством его зарождающейся ереси и специфического мировоззрения. Это был комментарий к отпечатку на могильном камне, извлечённом из-под монастырских плит в мае 1894-го года. Отпечаток изображал дворянина, ошибочно идентифицированного как Бертольд фон Трейн, топчущего неизвестное животное. Ланц интерпретировал эту сцену как аллегорическое изображение вечной борьбы между силами добра и зла, соответственно представленными дворянином и странным чудовищем. Размышления над буквальными смыслами этой аллегории убедили его в том, что корень всякого зла в мире заложен в животной природе человека. Для того. чтобы найти решение этой проблеме, он начал заниматься зоологией.
Изучая священное писание, апокрифы, современную археологию и антропологию, Ланцт объединил существующие расистские идеи в дуалистическую религию. Голубые глаза и светлые волосы, свойственные арийской расе, окончательно отождествлялись для него с добрым началом, тогда как различные тёмные отклонения - негроиды, монголоиды, жители Средиземноморья - он связал с принципом зла. Собственным вкладом Ланца в расистскую идеологию стала адаптация научных взглядов применительно к гностической доктрине, представляющей светлые и тёмные силы в качестве космических сущностей, ответственных за порядок и хаос в мире.
Трудно сказать, насколько этими идеями Ланц обязан своему послушничеству в монастыре. Его учитель Шлегль презирал евреев Ветхого Завета как самонадеянное и надменное сообщество, и его переводы Библии попали в список книг, запрещённых церковью за антисемитизм. Расистские тенденции в мышлении Ланца вполне могли сформироваться под влиянием Шлегля.
Неортодоксальные убеждения Ланца, по-видимому, вызывали серьезные трения между ним и его наставниками. Стремление же юноши к независимости, интеллектуальной и физической, стало причиной разочарований, в связи с чем он отказался от обета и покинул аббатство в апреле 99-го года.
С этого времени Ланц был свободен в выборе путей для развития своих идей, и период с 1900-го по 1905-ый годы был отмечен его быстрым интеллектуальным ростом. В это время он был зарегистрирован как член, по меньшей мере, двух научных обществ, где имел возможность встречаться с выдающимися историками и учеными. Он получил патент на три изобретения, среди них - некое техническое приспособление и мотор.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42