Репина, Львова-Синецкая, Щепкин, Мочалов, Живокини, Лавров, Цыганов. Боль­шим успехом спектакль во многом был обязан музыке песен, которую написали Алексей Верстовский и Алек­сандр Варламов. Две из них - «Катилось зерно по бар­хату...» и «Любил меня милый друг...» сочинил Вер­стовский, а третью - «Не шумите, ветры буйные...» написал Варламов.
Через несколько месяцев музыка Варламова снова прозвучала в премьере Большого театра - драме Ша­ховского «Двумужница». Песни исполнял Бантышев, и снова успех был велик.
Теперь ежегодно, а то и несколько раз в год появ­ляются спектакли с варламовской музыкой. Так же, как и Александр Алябьев, Варламов был истинным театральным композитором. Недаром такими вырази­тельными получились у него песни Фионы из «Рославлева», Безумной из «Майко», Офелии из «Гамлета». В спектаклях преобладали именно песни Варламова, хотя он сочинил и «Похоронный марш» в «Гамлете», и «Гопак» в «Ночи перед рождеством».
Варламов не писал опер, но песни его, созданные к театральным постановкам, оказали влияние на оперное творчество таких композиторов, как Серов («Вражья сила»), Даргомыжский («Русалка»), Чайковский («Чаро­дейка»), считает видный советский музыковед В.А. Ва­сина-Гроссман.
В этот же период Варламов сочиняет музыку к од­ноактным балетам «Забавы султана» и «Хитрый маль­чик и людоед» (совместно с А. Гурьяновым).
В одном из дивертисментов, который ставился на сцене Большого театра 30 декабря 1832 года и назывался «Гулянье первого мая в Сокольниках», Бантышев пел две песни Варламова: русскую народную песню в обработке композитора «Ах ты, молодость...» и «Ох, бо­лит да щемит...» на слова Цыганова.
Московская «Молва» сообщала, что новые песни Варламова, исполненные в дивертисментах, были чу­десны. А вскоре москвичи приобрели первый сборник романсов Варламова - «Музыкальный альбом». Теперь песни композитора можно было услышать в любом доме, где хоть немного владели гитарой или играли на фортепиано. В сборник вошли песни, написанные на слова Николая Цыганова, романсы, дуэт и трио.
Варламов посвятил сборник Верстовскому. Не ис­ключено, что Верстовский на правах более опытного, занимающего видное положение музыканта содейст­вовал его изданию.
О широкой популярности варламовской музыки красноречиво говорили многочисленные переложения варламовских романсов и песен: мелодии композитора звучали и на гитаре, и на фортепиано, и на скрипке, и на виолончели.
Самую большую любовь снискал романс «Красный сарафан», который «сделался общею песнею» и пелся «всеми сословиями - ив гостиной вельможи, и в кур­ной избе мужика».
В 1834 году Варламов получает повышение по служ­бе - он становится «композитором музыки» при орке­стре московского театра. В обязанности его теперь вхо­дило сочинять и перерабатывать музыку для антрак­тов, комедий, водевилей и дивертисментов. Кроме того, Александр Варламов должен был выступать и как ди­рижер оркестра и хора, что, надо сказать, очень любил.
В этом же году Варламов приступил к изданию «Эоловой арфы» - музыкального журнала, в котором кроме его произведений печатались сочинения Глинки, Верстовского и других современных ему композиторов.
Московские годы были для Варламова годами рас­цвета. К этому времени относится создание им таких прекрасных сочинений, как «Белеет парус одинокий...», «Горные вершины», «На заре ты ее не буди...», «Ожида­ние» («Зачем сидишь ты до полночи...»), «Скажи, зачем явилась ты...», баллады «Что отуманилась, зоренька ясная...» и др.
Варламов создал песни и романсы на слова А.С. Пушкина, М.Ю. Лермонтова, А.Ф. Вельтмана, А. А. Дельвига, Ф.Н. Глинки, А.А. Григорьева, В.А. Жуковского, И.И. Козлова, А.В. Кольцова, А.А. Марлинского, А.Ф. Мерзлякова, М.Л. Михайло­ва, И.П. Мятлева, А.Н. Плещеева, А.И. Полежаева, Е.П. Ростопчиной, А.В. Тимофеева, А.А. Фета, Н.Г. Цыганова... В этот список можно включить чуть ли не всех поэтов его времени.
Автор одной из рецензий писал: «Факт, что большая часть мелодий Варламова перешла в уста всех и каж­дого, - слишком неоспоримое доказательство огромного таланта».
«Мелодист напевно-эмоционального, задушевного строя», - писал о Варламове Б.В. Асафьев. И далее, о значении творчества Варламова, Гурилева и других композиторов, создававших романсы: «В простодуш­ных, написанных на лету песнях и романсах высказы­вали и изливали свои чувства... вновь выступающие общественные слои: от закреплявшей свои позиции столичной и провинциальной интеллигенции и выс­шего купечества до разночинцев и мелкого мещан­ства».
Будучи превосходным исполнителем собственных и русских народных песен, Варламов довольно часто вы­ступал как певец на сцене Большого театра, восхищая слушателей правдивостью, простотой и задушевностью исполнения. Его пению свойственны были выразитель­ность и особая музыкальность.
Один из рецензентов высказывался о пении Алек­сандра Варламова: «...чтоб передать свою песнь на бу­маге так, как она была пропета, стоило бы великих трудов и едва ли достало всех условных музыкальных знаков».
Не случайно именно Варламову принадлежит первое в России методическое пособие по вокалу - «Полная школа пения» (1840).
Популярность Варламова в Москве росла и это ста­ло весьма настораживать А.Н. Верстовского, не же­лающего никому уступать пальму первенства, тем более человеку, чье творчество не отвечало художест­венным принципам самого Верстовского. Прежде, когда Варламов только начинал свою музыкальную и теат­ральную деятельность, Верстовский охотно опекал его, с удовольствием работал с ним. Теперь же отношения между Верстовским и Варламовым постепенно начали охлаждаться, что не замедлило сказаться на положении последнего в московском театре. Реже стали испол­няться со сцены сочинения Варламова. Возможно, это повлияло и на его педагогическую деятельность, кото­рая пошла на убыль. В 1842 году он был вынужден по­ступить на должность учителя пения в Воспитатель­ный дом.
Как это часто бывает в жизни, тучи неприятностей сгущались над головой еще недавно удачливого и пре­успевающего музыканта. Осложнились его отношения не только с Верстовским, но и в собственной семье. Раздоры семейные в конечном счете привели к разводу с женой, но дети остались с отцом.
Скоро стало невозможным и само пребывание Вар­ламова в Большом театре. В декабре 1843 года Алек­сандр Егорович уходит из театра. Через год он решает переехать в Петербург, надеясь там как-то упрочить свое положение, устроиться на службу и получить жалованье, достаточное, чтобы обеспечить семью.
...И снова холодный столичный Петербург после уютной Москвы, в которой так привычно жилось и легко творилось Александру Варламову.
Правда, теперь он уже не только учитель пения, дирижер хора, капельмейстер, но и довольно известный композитор, автор многих, весьма распространенных песен и романсов. И все-таки в Петербурге он чувст­вует себя скованнее, не ощущает той родной, близкой атмосферы, что так помогала в Москве.
В Петербурге все надо было строить заново. Примет ли его петербургская публика, избалованная итальян­ской музыкой? В Москве, до отъезда, он, не задумы­ваясь, с легкостью отвечал, что сочинять музыку мож­но где угодно и тем более в Петербурге, в котором он бывал и долгое время жил.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37