Мистер Тривз осторожно потянул толстый старинный шнур звонка, который заканчивался огромной кистью.
– Это пережило века, – заметил он.
– Мой звонок? О да. Новомодные электрические звонки определенно не для меня. По меньшей мере половину времени они не работают, как вы ни жмите на эти кнопки! Этот же никогда не подводит. Он звонит в комнате Баррет наверху – колокольчик висит прямо над ее кроватью. Поэтому никогда нет никакой задержки. А если вдруг и есть, так я ей живо позвоню еще разок.
Когда мистер Тривз был уже за дверью, он услышал настойчивое звяканье колокольчика где-то над головой и улыбнулся про себя: Баррет явно утратила былую расторопность. Он поднял глаза и увидел провода, которые тянулись по потолку, Баррет уже торопливо отмеряла вниз один пролет ступеней, направляясь в комнату своей хозяйки. На мистера Тривза она не обратила ни малейшего внимания.
Он же, задумавшись о своем, не торопясь спустился по лестнице, решив, что вниз сумеет добраться и без помощи лифта, имевшегося в доме. У него был вид человека, который не знает, на что решиться.
Он застал всю компанию в сборе в гостиной, и Мэри тут же предложила бридж, но мистер Тривз вежливо отказался, сославшись на то, что ему скоро пора собираться домой.
– Мой отель, – сказал он, – старомоден. Хозяева рассчитывают, что все жильцы будут на месте до полуночи.
– Но до полуночи еще далеко – сейчас всего половина одиннадцатого, – возразил Невил. – Я надеюсь, входная дверь не запирается?
– Вы знаете, нет. Сомневаюсь, чтобы она запиралась даже на ночь. Ее закрывают в девять, но нужно лишь повернуть ручку, чтобы беспрепятственно войти. Люди здесь очень неосторожны, но, надеюсь, их доверие к местным жителям вполне оправданно.
– Я могу поручиться, что днем здесь дверей вообще никто не запирает, – заверила его Мэри. – Наша, например, весь день открыта настежь, хотя на ночь мы все-таки закрываем ее на ключ.
– А что из себя представляет этот «Бэлморал Корт»? – спросил Тэд Латимер. – С виду – высокое архитектурное недоразумение в викторианском стиле.
– Здание вполне оправдывает свое имя, – сказал мистер Тривз. – В нем чувствуется основательный викторианский комфорт. Хорошие кровати, хорошая кухня, вместительные викторианские гардеробы. Огромные ванны, мебель красного дерева.
– Постойте, вы, кажется, говорили, что поначалу вам что-то не понравилось? – спросила Мэри.
– Ах да. Прежде чем приехать, я предусмотрительно заказал письмом две комнаты на первом этаже. У меня слабое сердце, знаете ли, и лестницы мне противопоказаны. Но уже приехав, я с разочарованием узнал, что комнаты предоставлены быть не могут. Вместо них мне предложили две комнаты (правда, очень приятные, должен сознаться) на верхнем этаже. Я пытался протестовать, но старый жилец, который собирался уехать в Шотландию в этом Месяце, совсем слег и освободить заказанные комнаты был решительно не в состоянии.
– Это, наверное, мистер Лукан, – сказала Мэри.
– Да, похоже, именно так его и зовут. В этих обстоятельствах пришлось удовлетвориться тем, что было предложено. По счастью, в отеле прекрасный автоматический лифт, так что в сущности я не испытываю никаких неудобств.
– Тэд, – заговорила Кэй, – а почему бы и тебе не перебраться в «Бэлморал Корт»? Так до тебя было бы гораздо легче добираться.
– Не думаю, чтобы этот отель мне пришелся по вкусу.
– Вы совершено правы, мистер Латимер, – поддержал его мистер Тривз. – Он вряд ли вяжется с вашим представлением о курорте.
Тэд Латимер отчего-то смутился при этих словах.
– Не знаю, что вы хотите этим сказать, – произнес он.
Мэри Олдин, уловив натянутость в его голосе, поспешила перевести разговор на газетную сенсацию последних дней.
– Я слышала, они задержали человека, причастного к истории с сундуком в том Кентском городишке.
– Да, и это уже второй подозреваемый, – сказал Невил. – Надеюсь, на этот раз это тот, кто им нужен.
– Им вряд ли удастся надолго задержать его, даже если это и он, – спокойным голосом заметил мистер Тривз.
– Недостаток улик? – спросил Ройд.
– Именно.
– Все-таки, я полагаю, в конце концов доказательства всегда отыщутся, – уверенно высказалась Кэй.
– Не всегда, миссис Стрэндж, – мягко возразил ей мистер Тривз. – Вы бы удивились, узнав, сколько преступников разгуливают сейчас по стране совершенно свободно, и никто их не тревожит.
– Потому что никто не знает, что они преступники, вы это хотите сказать?
– Не только поэтому. Есть, например, человек… – адвокат упомянул известный судебный процесс двухлетней давности. – Полиция знает, что именно он убил тех несчастных детей, знает доподлинно и точно, но она бессильна. Алиби этого человека подтверждено двумя другими людьми. И хотя алиби фальшивое, доказать это невозможно. Следовательно, убийца выходит на свободу.
– Какой ужас! – воскликнула Мэри.
Томас Ройд выбил трубку и спокойным задумчивым голосом произнес:
– Этот рассказ укрепляет мою уверенность в том, что бывают случаи, когда нет иного пути, кроме как взять правосудие в свои руки.
– Что вы хотите этим сказать, мистер Ройд?
Томас Ройд все так же невозмутимо начал набивать трубку. Он, казалось, был целиком поглощен этим занятием и говорил отрывистыми, короткими фразами:
– Предположим, вы узнали… о каком-нибудь грязном деле… Вы знаете, что человек, совершивший его… по существующим законам неуязвим для наказания… Тогда, по-моему… справедливо будет самому… привести приговор в исполнение.
– Совершенно убийственная доктрина, мистер Ройд! – заговорил мистер Тривз с теплотой в голосе. – Подобному действию не было бы оправдания!
– Не вижу, почему. Я, как вы понимаете, исхожу из того, что факты налицо – просто закон бессилен!
– И все же действию частного лица нет прощения. Томас улыбнулся – улыбка вышла очень мягкая.
– Я не согласен, – сказал он. – Если человек заслуживает, чтобы ему свернули шею, я взял бы на себя ответственность ему ее свернуть.
– И в свою очередь стали бы уязвимы для карающей руки правосудия.
– Конечно, мне пришлось бы быть осторожным, – ответил Томас, по-прежнему улыбаясь. – Наверное, тут даже не обойтись без уловок или какого-нибудь низкого обмана…
Одри своим чистым голосом прервала его:
– Тебя бы все равно нашли, Томас.
– Ну уж раз речь зашла обо мне, – сказал Томас, – то я уверен, что нет.
– Помню был один случай, – начал мистер Тривз, но тут же спохватился и умолк: подобная невыдержанность была недопустима для человека его возраста и положения. Впрочем, садясь на любимого конька, он частенько забывал о приличиях. Извиняющимся тоном он добавил:
– Криминология для меня своего рода хобби, знаете ли…
– О, продолжайте, пожалуйста, – попросила Кэй.
– У меня довольно большой опыт по части уголовных дел, – просто сказал мистер Тривз. – Лишь немногие из них представляют настоящий интерес. Большинство убийц оказываются людьми плачевно недалекими и неинтересными. Однако я мог бы рассказать вам об одном действительно любопытном случае.
– О, пожалуйста, – взмолилась Кэй. – Я просто обожаю убийства.
Мистер Тривз свой рассказ начал медленно, подбирая слова с видимым тщанием и осторожностью.
– В деле фигурировал ребенок. Я не стану называть его возраст или пол. Факты следующие:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47