https://www.dushevoi.ru/products/uglovye-assimetrichnie_vanny/ 
А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  A-Z

 


– Ты потрясающий, – сказал репортер.
– Я открою тебе огромный секрет, – сказал Андрес. – Грех состоял не в том, что Ева съела яблоко, а в том, что она его сблевнула.
– Слезьте со скамьи! – закричал толстый смотритель Хуану.
– Неохота, – сказал Хуан. – Видишь, Андрес, ну и типы.
– Погляди, что там на улице, – попросил репортер, и ему пришлось кричать, потому что студенты пришли в возбуждение и задвигались, зашумели, а воздух поглощал слова –
хотя репортер имел в виду сирену «скорой помощи» (или пожарной машины), которая непрерывно и пронзительно ревела, проезжая совсем рядом –
– Ну и дела, – сказал Хуан. – Нашествие варваров. И, разумеется, свет гаснет. Blackout!
Никто не двинулся, однако в темноте жара казалась гуще, и все заметили (и отметили), что воздух стал смердеть еще больше. Близняшка тихо постанывала на полу. В полутьме голова ее оттягивала Кларину руку, Клара наклонилась над ней с платком, смоченным в одеколоне. Шум нарастал, крики, хоть и шутливые, звучали все громче. Резкий щелчок, словно удар хлыста, стон –
ах, так-разэтак, сволочь –
старик, это не я на тебя наступил –
Кто-то чиркнул спичку, игривый смех рыженькой – это репортер пощупал на ней блузку, поцеловал в затылок, прижал к себе и почувствовал, как горячей волной его обдал запах ее волос, ее кожи, –
спички –
паломники в Эмаусе –
– Черт подери! Слушайте, ребята, перестаньте, тут все-таки женщины.
Близняшка на полу плакала. Андрес испугался, как бы в этой свалке на нее не наступили, и встал рядом с ней, раскинув руки в стороны. Хуан смеялся где-то наверху, и, когда чиркнули спичкой, все увидели его, стоящего посреди лестницы: волосы взлохмачены, грудь нараспашку. Внезапно деканат осветился, кто-то постучал в дверь три раза, четыре. Лампочка слабо осветила ближайшую к ней группку, стол смотрителей был едва различим, лишь белели свитки в корзине. В деканате зазвонил телефон, и толстый смотритель, чертыхаясь, пошел взять трубку. Звонки прекратились, и тут же воцарилась тишина, лишь в унисон прозвучал плач близняшки и хохот Хуана на лестнице. Голос смотрителя доносился приглушенно, однако доносился –
Да, сеньор –
добрый вечер, сеньор –
нет, сеньор –
думаю, что так, сеньор –
мне кажется –
добрый вечер –
надо полагать, сеньор –
значит –
как прикажете, сеньор –
да, сеньор –
– «Голос смотрителя»! – прокаркал Хуан. Вверху засветилась оранжевая полоска, стала шире, остановилась, мерцая –
свет –
– Мне лучше, – сказала близняшка. – Одеколон помог, спасибо.
Свет –
сию минуту, сеньор –
свет в тумане – это не дым – пар от тел, но только плотный –
– Это дым, – сказал репортер, глядя на рыженькую, которая приводила себя в порядок, посмеиваясь. – Под потолком полно дыму.
Игроки снова сдали карты, послышались три щелчка, один за другим, словно удары хлыстом, вызывающий крик игрока, довольное кошачье урчание близняшки на полу, которая подымалась на ноги с помощью сестры и Клары. Никто не ждал, что смотритель вернется так скоро, –
никто не думал, что этот смотритель и другой, который глядел на свет и скреб в затылке –
– Человеческое море, – сказал Хуан, стоя у перил. – Андрес, у тебя плешь. А у тебя, репортер, перхоть в волосах. Но ты, Клара, как ты красиво смотришься, я тебя боготворю!
– Хватит, – сказала Клара. – Иди сюда и успокойся.
– Я тебя всеобожаю, – кричал Хуан. – Много-объемлю! Я тебя разноцвечу, я тебя переосознаю!
– Невероятно, – сказала близняшка. – Уже половина десятого. Пойди позвони маме, Кока.
– Откуда? У дверей сторож, и потом на улицу идти я…
– Ладно, я пойду сама.
– Нет, пойдем вместе…
– Хорошо.
«Из таких диалогов делаются значительные книги», – подумал репортер, глядя, как Хуан спускается по лестнице, останавливаясь на каждой ступеньке, чтобы рассмотреть как следует сцену, с такой миной, будто он не видит того, на что смотрят его глаза. Возвратившийся смотритель что-то возбужденно шептал на ухо сотоварищу. Мало кто забеспокоился, когда худенькая девушка с большими беличьими глазами вдруг рухнула в обморок у самого стола и, падая, ухватилась за списки и потащила их за собой. Добраться до нее, преодолеть полметра, пронизанные потом и злобой, было делом безнадежным. Клара села на скамейку рядом с Андресом, тот спал.
– Всем хочется спать, – сказала Клара. – Это от…
– И от дыма. Посмотри на пол, вон там, под столом.
– Мне не видно, – сказала Клара. – Отсюда не видно.
Стелла довольно улыбнулась. По случайности у нее перед глазами был просвет – юбки и брюки не заслоняли ей этого куска пола под столом, и ей было видно. Ей действительно хорошо было видно.
– Ее понесли в деканат, – сообщил Хуан. – Они не правы, в таком месте можно, не приходя в себя, снова упасть в обморок. Все, Кларита, мне кажется, дело идет к концу. Погляди, –
и он указал ей пальцем на стол; палец дрожал, и несколько человек проследили взглядом, куда он показывал, даже Андрес открыл глаза и возвратился из своего головокружительного путешествия. «Мы рядом, – подумал он, – я так мечтал об этом. – Он поглядел на профиль Клары, на ее легкое плечо. – Но необходимо держать дистанцию, какая гнусность все-таки, отвратительно…»
– Че, просто невероятно!
– Вот это да!
«Ничего не кончилось, – подумал Андрес почти с удивлением. – Эта рука была в моей руке и вела себя так же, как – »
– Да они с ума сошли, че, это же просто бардак!
– А ты чего хочешь! На, хватай, это – для всех!
«Как интересно: красота, которую мы любим, находится на оборотной стороне побед. Как красиво. Умереть вот так, когда все завершено. Искать смерти потому, что у тебя не осталось больше ничего, кажется странным… У того мертвеца что-то оставалось, во всяком случае, он рухнул внезапно, занимаясь делом, умер, а он не хотел этого…»
Репортер захохотал так, что Андрес посмотрел на него, и даже Хуан перестал указывать на стол. «Сошел с ума, – подумал он. – Сбрендил». А репортер все хохотал, глядя на то, что творилось у стола, а рыженькая уже тянула руки за свитками, которые раздавали смотрители, –
– Кончайте шутить, быть того не может!
а студент Мигелетга успел схватить свой, и рыженькая тоже схватила и сразу же принялась разворачивать, держа высоко над головой.
«Лучше остаться здесь, – подумал Андрес. – Кто знает, чем для нас кончится эта ночь. Возвращаться всегда означает искать укрытия в знакомых закоулках. А может, там, за этими стенами, нас ждут новые просторы – ». Взрыв хохота, которым разразился Хуан, прервал его мысль. Новые просторы. Вот он, новый простор; время: половина десятого –
(кажется, так сказала близняшка –
но они ушли, горемыки, раньше времени, вот и останутся без дипломов) –
– Смотрите, хорошенько смотрите! – Хуан на лестнице рыдал от смеха. – Репортер, репортер, ты должен рассказать об этом! Это – вершина всего, седьмой день творения!
Но репортер уже держал в руках свиток рыженькой и намекал ей насчет ужина в «Охотничьем рожке».
Клара глядела на смотрителя –
потому что уже образовались просветы, студенты расходились, –
он протягивал ей свиток, но Клара повернулась и оказалась лицом к лицу с Хуаном, который глядел на нее – после того как спрыгнул на пол –
И Андрес подумал с улыбкой: «Бедные ребята, как им гадко», потому что у Клары глаза были полны слез, и она плакала, глядя на Хуана, на Андреса, на лестницу, повернувшись к смотрителю, который протягивал ей ее диплом –
чистое место оставлено для имени – а внизу так красиво, все написано тушью – и печать круглая –
и все выглядит как торжественный финал симфонии, которого достоин всякий хороший диплом –

УНИВЕРСИТЕТ БУЭНОС-АЙРЕСА
Настоящий диплом выдан –
надо просто заплатить десять песо какой-нибудь учительнице с хорошим почерком –
Настоящий диплом выдан («Возьму-ка и я один, – подумал репортер, пятясь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57
 https://sdvk.ru/Smesiteli/Dlya_dusha/tropicheskie/ 

 Leonardo Stone Милан