Помогая ей вылезти, я
спросил:
- А вы?
- Что, если я скажу "да"?
Я схватил ее за плечи и развернул к себе так, что ее лицо оказалось в
дюймах восьми от моего собственного.
- Говори! - воскликнул я. - Расскажи мне, зачем!
- Отпустите меня! Я не говорила, что знаю!
Я еще сильнее сжал руки, потом ослабил хватку. Я опустил руку и взял
ее под локоть.
- Пошли, - сказал я. - Мы должны подняться на пару уровней.
У меня не было времени вытрясать из нее ответы, если она не захочет
говорить. Я стремился добраться до нее по двум причинам: чтобы защитить ее
и чтобы получить ту информацию, которой, по всей видимости она обладала.
Теперь, она, очевидно, не нуждалась в защите и была не расположена этими
сведениями делиться. Но сейчас, когда я узнал о том, что у нее были особые
отношения с мистером Блэком, я почувствовал, что непроизвольно начинаю
считать ее кем-то вроде заложницы. Это открытие не доставило мне
удовольствия, но и отказываться от этого я не собирался.
- Главным образом, - сказала она, когда мы шли по становящемуся все
светлее пути к переходнику, - вы хотите удержать людей в Доме, не так ли?
- Ну, - сказал я, - в общем и целом, это так. Мне это представляется
удачной мыслью.
- Почему?
- Это наилучший известный мне способ научить людей действительно жить
вместе.
- Принуждая их к этому?
- Конечно. При отсутствии альтернативы совместному проживанию, когда
отрицательная энергия агрессивности перенаправлена в другое русло, на
смену соперничеству приходит сотрудничество. Впрочем, чтобы добиться
такого положения дел, необходима определенная степень принуждения.
- И что тогда?
- О чем вы спрашиваете?
- Жизнь в Доме сильно изменила людей?
- Думаю, они изменились.
- Они и дальше будут изменяться?
- Полагаю, что так.
- Когда эти изменения достигнут какого-то идеального уровня, им будет
разрешено выйти наружу?
- Конечно.
- Почему "конечно"? Почему не прямо сейчас? Почему вы хотите держать
их в заключении, пока они не переменятся?
- Они не в заключении. Они могут приходить и уходить по своему
усмотрению.
- В Доме!
- В Доме.
- Почему не за его пределами?
У меня разболелась голова, и все мои прочие горести и мучения
внезапно напомнили о себе. Мне не хотелось ей отвечать.
Хочешь, отвечу я?
- Почему бы и нет? - решил я. - Валяй, Джордан. Говори все, что тебе
угодно.
Уступи мне свое горло, свой рот, свое дыхание. Расслабься.
Я так и сделал, и через мгновение он заговорил.
- Отпустить их на волю? - сказал он. - Усугубить, подчеркнуть
различия между ними, способствовать соперничеству, агрессии, насилию в
отношениях между ними? Однажды им таким образом почти удалось погубить
себя. В следующий раз, при аналогичных обстоятельствах, у них это может
получиться. Чтобы не допустить этого, необходимо изменить самого человека.
Он еще не такой, каким ему предстоит стать, но он уже лучше, чем был.
Когда здесь, в Доме, он научится жить в мире с самим собой, вот тогда он
будет готов покинуть его.
- Но останется ли он человеком?
- Кем бы он ни стал, он останется человеком, потому что тогда
критерием человеческого будет он сам.
- Что дает вам право выносить подобные приговоры?
- Но кто-то должен. Любой, кто захочет, имеет на это право.
- Мистер Блэк, например. И он был не согласен с вами. И вы убили его,
чтобы обезопасить Дом и во имя своих миролюбивых, гуманистических идеалов.
- Я буду существовать лишь до тех пор, пока буду нужен для
поддержания спокойствия и порядка, потом я тоже уйду.
- Кто будет решать, что вам уже пора уходить?
- Я.
Она рассмеялась.
- Мы можем на это рассчитывать? - спросила она.
- Не вижу причины, почему бы и нет. Я уже неоднократно это проделывал
раньше.
Она покачала головой, потом повернулась, чтобы посмотреть на меня.
Она попыталась остановиться, но я по-прежнему придерживал ее за руку,
направляя в сторону переходника.
- У меня такое чувство, словно мы с вами говорим на разных языках, -
сказала она. - То вы рассуждаете вполне здраво, то вдруг вас куда-то
заносит. Вы кто, единое целое, или имя вам - Легион?
Я собрал всю свою волю в кулак, и "скройся за мою спину, Джордан",
сказал я в себе самом.
Ладно, я ухожу, и он ушел.
- Я - это я, - было сказано уже мной.
- Могу ли я называть вас Энджелом?
- Почему бы и нет? Это имя не хуже любого другого. Расскажите мне,
зачем Блэк хотел выгнать людей из Дома?
- Он полагал, что Дом уродует людей, превращает их в овощи, и что
когда, в конце концов, они выберутся из него, то окажутся не в состоянии
выжить.
- В таком случае, наши разногласия слишком фундаментальны для спора,
так как он сводился бы лишь к субъективным оценкам происходящего. Что он
вам говорил обо мне?
- Он говорил о существовании многоликого врага рода человеческого,
разделяющего только что высказанные вами убеждения.
- А он вам не рассказывал, каким образом ему стало известно о том,
что дело обстоит именно так?
- Нет.
- Что он говорил вам относительно своего собственного...
происхождения?
- Совсем ничего.
- Вы лжете.
Она пожала плечами.
- Что вы можете с этим поделать?
- Сейчас, ничего.
Мы вошли в переходник. Мимо нас пробегали люди, и все они
направлялись вниз.
- А если я закричу? - спросила она. - Если я откажусь идти с вами
дальше?
- Не откажитесь. Вы пойдете, не устраивая никаких сцен.
- Почему вам так кажется?
- Я полностью завладел вашим любопытством и вашим живым умом.
- Что вы можете знать о моем уме?
- Я знаю почти все, что о вас можно знать.
- Теперь лжете вы.
На этот раз плечами пожал я и улыбнулся. Мы двигались по кругу и
вниз, по кругу и вниз.
- Вы бы усыпили меня, - сказала она немного погодя, и изобразили бы
все так, будто я внезапно упала в обморок.
- Возможно.
Спустя несколько секунд я повалился на стену, и с моих губ сорвался
невольный крик. Она поймала мою взметнувшуюся вверх руку и поддерживала
меня, пока я корчился в судорогах, а мир приближался, удалялся, распадался
на куски, восстанавливался вокруг меня и во мне.
- Что это? - спросила она.
Но я лишь бормотал, задыхаясь:
- Подожди. Подожди...
Наконец, все утряслось, центр устоял. Я пришел в себя, выпрямился,
жадно хватая ртом спертый воздух, и пошел дальше. Гленда повторяла свой
вопрос, не отпуская моей руки.
- Славный старина Блэк только что убил еще двоих, - сказал я, ускоряя
шаг. - Он полагает, что уже победил и, если это может вас хоть как-то
утешить, возможно, он прав.
Она не ответила, но поспешила за мной. Несколько человек пронеслись
мимо нас вниз. На нас они не обратили ни малейшего внимания. Мне
вспомнился маленький мальчик, которому нравилось бегать не в ту сторону;
где он сейчас? Я увидел его мысленным оком, как он стоит перед огромной
дырой в стене, поворачивается, чтобы показать нам всем язык, а потом
выскакивает наружу и несется по залитому светом звезд полю.
Наконец, мы оказались в сумерках Часовни, где, впрочем, стало немного
светлее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49