Здесь он встретил Нейера, главного камердинера его величества — лица довольно важного при дворе. Искавший его дружбы Пюйгилем рассказал ему о своих надеждах, но Нейер также хотел дружить, причем не с ним, а с военным министром, и поэтому внимательно выслушал болтуна. Когда тот кончил, главный камердинер, взглянув вдруг на часы и сделав вид, что торопится выполнить какое-то дело, быстро вышел из комнаты и со всех ног побежал к Лувуа сообщить о неожиданности — о том, что по окончании заседания Пюйгилем будет назначен генерал-фельдцейхмейстером. Лувуа ненавидел маркиза, друга Кольбера, и понимал, что столь высокая должность, зависящая от военного министра и отданная такому человеку, будет источником множества неприятностей. Обняв Нейера и отправив его продолжить разговор с Пюйгилемом, Лувуа берет первую попавшуюся бумажку, чтобы иметь предлог войти к королю, и отправляется на заседание совета. Король слегка удивился неожиданному появлению военного министра, а тот объявил, что все знает, что назначение Пюйгилема будет источником бесконечных ссор между ними, которые не только повредят интересам дела, но и доставят беспокойство королю, ибо его величеству придется быть постоянным примирителем.
Король, требуя от своего любимца молчания, имел целью скрыть то, что он хотел сделать для него, от Лувуа, в сопротивлении которого не сомневался, но ничто не могло быть неприятнее болтливости Пюйгилема, поэтому, выходя из Совета, король прошел мимо него, не говоря ни слова. Это озадачило маркиза и весь день он старался встретиться с королем, однако король делал вид, что не замечает маркиза; наконец, при раздевании короля он осмелился приблизиться и спросить о патенте. Луи XIV отвечал столь тягостным для любимца сухим тоном:
— Теперь этого сделать нельзя! Позже посмотрим!
Очевидно было, что король очень недоволен. Пюйгилем осведомлялся у кого только можно, но никто не мог ничего объяснить, и он решил обратиться к г-же де Монтеспан, которая была ему некоторым образом обязана. Поговаривали даже о дружеских отношениях между ней и Пюйгилемом, и что этот угодливый любимец, узнав о любви короля, не только отступился, но сам способствовал устранению некоторых затруднений с ловкостью, которая немало помогла ему получить от короля обещание должности. Итак, Пюйгилем снова обратился к г-же де Монтеспан, посулившей ему золотые горы, однако прошло восемь дней, а она не смогла сообщить ничего утешительного. Однако эти восемь дней даром не пропали — Пюйгилем, догадываясь, что маркиза де Монтеспан давала пустые обещания, употребил время на то, чтобы стать любовником ее горничной. Добившись того, что девушка не могла ему ни в чем отказать, он потребовал спрятать себя под кроватью госпожи в то время, когда король, который, как мы видели, проводил все ночи у своей супруги, придет в свой обычный час к де Монтеспан.
Луи XIV делал свои любовные визиты около 3 часов пополудни; в половине третьего горничная ввела Пюйгилема в спальню госпожи и он занял свое место. Ждать пришлось недолго — едва маркиз опустил кроватный полог, вошли король и де Монтеспан, расположившиеся так близко, что было слышно каждое слово. Случай благоприятствовал желаниям подслушивающего, поскольку разговор зашел именно о нем, и Пюйгилем узнал все: измену Нейера, страхи Лумуа и, особенно, небольшое усердие любовницы короля.
Стоило бы только Пюйгилему пошевелиться, он погиб бы! Поэтому в течение почти двух часов, пока король и г-жа де Монтеспан оставались в комнате, он пребывал в совершенной неподвижности и едва дышал. Когда же любовники вышли из спальни, он также вышел, поправил платье и расположился у дверей кабинета де Монтеспан, занимавшейся репетицией к балету. Дождавшись выхода маркизы, Пюйгилем самым вежливым образом поинтересовался у нее, не похлопотала ли она о нем во время визита короля. Де Монтеспан принялась перечислять многочисленные похвалы и рекомендации, которые она говорила о маркизе королю, и которые, по ее уверениям, должны были непременно произвести желаемое действие. Пюйгилем дал ей волю рассказать все эти небылицы, а когда маркиза закончила, он, наклонясь к ее ушку, прошептал:
— Во всем этом есть одна маленькая беда!
— Какая же? — удивилась де Монтеспан.
— Да та, что во всем этом нет ни слова правды! Вы — лгунья!
Маркиза вскрикнула и хотела выдернуть свою руку, но Пюйгилем удержал ее почти насильно.
— О, подождите по крайней мере, пока я не докажу, что говорю правду!
И рассказал ей все от начала до конца, что произошло в спальне. Король, узнав о дерзостях Пюйгилема, рассердился, но поскольку ему не было известно, откуда тот мог узнать подробности его встречи с де Монтеспан, ограничился тем, что при встречах с маркизом всегда поворачивался к нему спиной. Однако Пюйгилем был не таков, что с ним можно было бы расплатиться дешево. Он подстерегал короля и так как сохранил свободный доступ к нему, то однажды утром нашел случай увидеться с государем наедине, и, подойдя, сказал:
— Ваше величество, я всегда думал, что каждый благородный человек обязан держать данное им слово, а тем более король, но я, кажется, ошибся!
— Что вы имеете в виду? — нахмурил брови Луи XVI.
— Я хочу сказать, что ваше величество положительно обещали мне должность генерал-фельдцейхмейстера, однако вы ее мне не дали.
— Это правда, — заметил король, — я вам ее обещал, но с условием, что вы об этом никому не скажете. Вы же не сохранили тайну!
— Очень хорошо! — ответил Пюйгилем. — И если это так, то мне остается теперь только одно — переломить свою шпагу, дабы не пришла опять охота служить государю, который не исполняет своего обещания! — И, исполняя угрозу на деле, маркиз вынул свою шпагу, переломил на колене и бросил к ногам короля.
Гнев окрасил лицо Луи XIV как пламя, и он поднял на дерзкого свою трость, но одумался и, быстро подойдя к окну, открыл его и выбросил свою трость со словами: «О, нет! Пусть не скажут, что я ударил знатного человека!» И вышел.
На другой день Пюйгилема посадили в Бастилию, а артиллерия была вверена графу Люду. Однако маркиз имел на короля такое влияние, что в Бастилию приехал главный гардеробмейстер с предложением должности начальника телохранителей короля, оставленное герцогом Жевром, который купил у графа Люда его должность обер-камергера. Пюйгилем не вдруг согласился на это, однако все-таки принял предложение, вышел из Бастилии и отправился с поклоном к королю, дав присягу на новую должность и сдав драгунов. Недели через две все пошло по-старому, и маркиз получил еще и роту из дворян королевской гвардии, которой некогда командовал его отец, и одновременно был произведен в генерал-лейтенанты.
Мало того, мы уже говорили, что принцесса Монако была некоторое время любовницей короля, но не сообщили, что Пюйгилем прежде также пользовался ее благосклонностью, когда она была еще м-ль Граммон. Пюйгилем, любивший ее искренне, не мог этого простить, поэтому однажды, когда он, приехав в Сен-Клу, увидел ее высочество сидевшей прохлады ради на паркете вместе с принцессой Монако, ее гофмейстершей, он, расточая любезности, стал будто бы нечаянно, каблуком своего сапога на руку принцессы Монако, сделал на ней пируэт, поклонился принцессе и уехал.
Эта новая дерзость не имела никаких последствий то ли потому, что принцесса Монако ни словом об этом не обмолвилась, то ли король предпочел любимца прежней любовнице.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219
Король, требуя от своего любимца молчания, имел целью скрыть то, что он хотел сделать для него, от Лувуа, в сопротивлении которого не сомневался, но ничто не могло быть неприятнее болтливости Пюйгилема, поэтому, выходя из Совета, король прошел мимо него, не говоря ни слова. Это озадачило маркиза и весь день он старался встретиться с королем, однако король делал вид, что не замечает маркиза; наконец, при раздевании короля он осмелился приблизиться и спросить о патенте. Луи XIV отвечал столь тягостным для любимца сухим тоном:
— Теперь этого сделать нельзя! Позже посмотрим!
Очевидно было, что король очень недоволен. Пюйгилем осведомлялся у кого только можно, но никто не мог ничего объяснить, и он решил обратиться к г-же де Монтеспан, которая была ему некоторым образом обязана. Поговаривали даже о дружеских отношениях между ней и Пюйгилемом, и что этот угодливый любимец, узнав о любви короля, не только отступился, но сам способствовал устранению некоторых затруднений с ловкостью, которая немало помогла ему получить от короля обещание должности. Итак, Пюйгилем снова обратился к г-же де Монтеспан, посулившей ему золотые горы, однако прошло восемь дней, а она не смогла сообщить ничего утешительного. Однако эти восемь дней даром не пропали — Пюйгилем, догадываясь, что маркиза де Монтеспан давала пустые обещания, употребил время на то, чтобы стать любовником ее горничной. Добившись того, что девушка не могла ему ни в чем отказать, он потребовал спрятать себя под кроватью госпожи в то время, когда король, который, как мы видели, проводил все ночи у своей супруги, придет в свой обычный час к де Монтеспан.
Луи XIV делал свои любовные визиты около 3 часов пополудни; в половине третьего горничная ввела Пюйгилема в спальню госпожи и он занял свое место. Ждать пришлось недолго — едва маркиз опустил кроватный полог, вошли король и де Монтеспан, расположившиеся так близко, что было слышно каждое слово. Случай благоприятствовал желаниям подслушивающего, поскольку разговор зашел именно о нем, и Пюйгилем узнал все: измену Нейера, страхи Лумуа и, особенно, небольшое усердие любовницы короля.
Стоило бы только Пюйгилему пошевелиться, он погиб бы! Поэтому в течение почти двух часов, пока король и г-жа де Монтеспан оставались в комнате, он пребывал в совершенной неподвижности и едва дышал. Когда же любовники вышли из спальни, он также вышел, поправил платье и расположился у дверей кабинета де Монтеспан, занимавшейся репетицией к балету. Дождавшись выхода маркизы, Пюйгилем самым вежливым образом поинтересовался у нее, не похлопотала ли она о нем во время визита короля. Де Монтеспан принялась перечислять многочисленные похвалы и рекомендации, которые она говорила о маркизе королю, и которые, по ее уверениям, должны были непременно произвести желаемое действие. Пюйгилем дал ей волю рассказать все эти небылицы, а когда маркиза закончила, он, наклонясь к ее ушку, прошептал:
— Во всем этом есть одна маленькая беда!
— Какая же? — удивилась де Монтеспан.
— Да та, что во всем этом нет ни слова правды! Вы — лгунья!
Маркиза вскрикнула и хотела выдернуть свою руку, но Пюйгилем удержал ее почти насильно.
— О, подождите по крайней мере, пока я не докажу, что говорю правду!
И рассказал ей все от начала до конца, что произошло в спальне. Король, узнав о дерзостях Пюйгилема, рассердился, но поскольку ему не было известно, откуда тот мог узнать подробности его встречи с де Монтеспан, ограничился тем, что при встречах с маркизом всегда поворачивался к нему спиной. Однако Пюйгилем был не таков, что с ним можно было бы расплатиться дешево. Он подстерегал короля и так как сохранил свободный доступ к нему, то однажды утром нашел случай увидеться с государем наедине, и, подойдя, сказал:
— Ваше величество, я всегда думал, что каждый благородный человек обязан держать данное им слово, а тем более король, но я, кажется, ошибся!
— Что вы имеете в виду? — нахмурил брови Луи XVI.
— Я хочу сказать, что ваше величество положительно обещали мне должность генерал-фельдцейхмейстера, однако вы ее мне не дали.
— Это правда, — заметил король, — я вам ее обещал, но с условием, что вы об этом никому не скажете. Вы же не сохранили тайну!
— Очень хорошо! — ответил Пюйгилем. — И если это так, то мне остается теперь только одно — переломить свою шпагу, дабы не пришла опять охота служить государю, который не исполняет своего обещания! — И, исполняя угрозу на деле, маркиз вынул свою шпагу, переломил на колене и бросил к ногам короля.
Гнев окрасил лицо Луи XIV как пламя, и он поднял на дерзкого свою трость, но одумался и, быстро подойдя к окну, открыл его и выбросил свою трость со словами: «О, нет! Пусть не скажут, что я ударил знатного человека!» И вышел.
На другой день Пюйгилема посадили в Бастилию, а артиллерия была вверена графу Люду. Однако маркиз имел на короля такое влияние, что в Бастилию приехал главный гардеробмейстер с предложением должности начальника телохранителей короля, оставленное герцогом Жевром, который купил у графа Люда его должность обер-камергера. Пюйгилем не вдруг согласился на это, однако все-таки принял предложение, вышел из Бастилии и отправился с поклоном к королю, дав присягу на новую должность и сдав драгунов. Недели через две все пошло по-старому, и маркиз получил еще и роту из дворян королевской гвардии, которой некогда командовал его отец, и одновременно был произведен в генерал-лейтенанты.
Мало того, мы уже говорили, что принцесса Монако была некоторое время любовницей короля, но не сообщили, что Пюйгилем прежде также пользовался ее благосклонностью, когда она была еще м-ль Граммон. Пюйгилем, любивший ее искренне, не мог этого простить, поэтому однажды, когда он, приехав в Сен-Клу, увидел ее высочество сидевшей прохлады ради на паркете вместе с принцессой Монако, ее гофмейстершей, он, расточая любезности, стал будто бы нечаянно, каблуком своего сапога на руку принцессы Монако, сделал на ней пируэт, поклонился принцессе и уехал.
Эта новая дерзость не имела никаких последствий то ли потому, что принцесса Монако ни словом об этом не обмолвилась, то ли король предпочел любимца прежней любовнице.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219