при этом по лицу его было хорошо видно, насколько не по душе ему это усилие. Тем не менее он так мощно послал мяч обратно в стену, что он просвистел над самой головой Кастеляра точно артиллерийский снаряд и опять отскочил прямо ему в лицо.
— Дело в том, — услышал Рафаэль голос Холивелла, — что я сам охотился за этими векселями. Ты об этом знаешь?
— Быть в курсе — мое основное занятие. — Рафаэль отступил в сторону и снова закрутил мяч. Он отлетел так далеко, что Холивелл не успел его догнать, и Кастеляр заработал первое очко.
— Ты обошел меня на повороте, приятель, — с негодованием прошипел Холивелл. — Просто пришел и схватил то, что принадлежало мне.
— Надо было быстрее поворачиваться. — Это замечание Рафаэля с равным успехом могло относиться как к вопросам бизнеса, так и к игре соперника.
Холивелл мрачно покосился на него и, поймав мяч, бросил его Кастеляру, чтобы тот подавал.
— Ты собираешься приостановить их деятельность и в судебном порядке потребовать уплаты кредита, чтобы пролезть в правление и получить долю акций?
— Это — один из нескольких возможных вариантов.
— Смотри, как бы это не вышло тебе боком. Старый Фрейзер на дружеской ноге с судьей… — Глаза Холивелла неуверенно заметались из стороны в сторону. Ему приходилось одновременно следить и за выражением лица Кастеляра, и за мячом, и он никак не мог решить, что в данный момент для него важнее. Заметив это, Рафаэль не спешил с подачей, подбрасывая и ловя мяч левой рукой.
— Закон есть закон, — сказал он и, в последний раз подбросив мяч высоко в воздух, послал его в стену коротким резаным ударом.
Некоторое время Карлтон Холивелл был слишком занят, чтобы отвечать. Рафаэль предпринял целую серию атакующих ударов, и его сопернику приходилось гоняться за мячом по всей площадке. Он взмок и тяжело дышал, однако контратаки его были такими же мощными, как и самый первый удар. При этом он, нисколько не стесняясь, размахивал своей ракеткой перед самым лицом Кастеляра. Рафаэля это больше чем устраивало, поскольку он чувствовал себя вправе ответить тем же.
В конце концов Холивелл не смог отбить мяч, который стремительно, словно пущенный из пращи камень, летел ему в низ живота, и, выругавшись, злобно посмотрел на Кастеляра.
— Да ты крутой, как я погляжу, — прошипел он. — А с первого взгляда и не скажешь!
— Просто у меня такая привычка, — ледяным тоном пояснил Рафаэль. — Когда на меня нападают, я обязательно отвечаю.
Холивелл фыркнул.
— Отличная тактика. Я буду считать, что мне очень повезло, если сегодня мне не оторвет яйца.
— Ты сам предложил сыграть.
— Разумеется. Кроме того, пелота — не единственное развлечение в городе. Есть и другие игры, так что посмотрим, чья возьмет.
Лицо Холивелла стало хитрым, в глазах зажегся злой огонек, и Рафаэль невольно насторожился. К этому моменту ему, однако, было уже ясно, что, несмотря на свою бычью силу и решительность, Холивелл уступает ему в выносливости и умении наносить рассчитанные, точные удары. Сознание того, что он может в любой момент перехватить инициативу и закончить игру победой, привело Кастеляра в хорошее расположение духа. Он дал Холивеллу передышку и даже позволил отыграть одно очко. Впрочем, сделано это было не без тайного умысла. Кастеляр рассчитывал таким образом узнать, что еще на уме у его соперника.
— Я хотел бы сделать тебе предложение, — сказал Холивелл, отдуваясь и вытирая со лба пот. — Я готов перекупить у тебя векселя «Голубой Чайки».
— Прошу прощения, — без тени сожаления откликнулся Кастеляр, — но я не собираюсь их продавать.
— А если я дам сто «кусков» сверху?
Рафаэль сдержанно улыбнулся.
— Хоть миллион.
— Ты можешь еще и передумать. Имей в виду, у меня есть связи, так что за деньгами дело не станет. Я всегда могу достать сколько мне нужно.
Кастеляр задумался. В словах Холивелла была скрыта угроза, да и по лицу его можно было кое-что прочитать. Разумеется, он мог лгать, пытаясь запугать конкурента, но существовала очень большая вероятность того, что Холивелл говорит серьезно. Мафия могла быть весьма заинтересована в том, чтобы, установив контроль над крупной транспортной компанией, отмывать грязные деньги. Да и организовать перевозку наркотиков, имея в своем распоряжении несколько морских судов, было, что называется, раз плюнуть.
Да, подумал Кастеляр, если за Холивеллом стоит организованная преступность, значит, ставки повышаются. Одно дело поставить на место нечистоплотного дельца и совсем другое — перебежать дорожку гангстерам. Впрочем, он привык к риску и умел в случае необходимости противопоставить силу силе.
— У меня тоже нет недостатка в деньгах, — сказал он спокойно. — Как правило, мне хватает, но в случае необходимости я всегда могу обратиться к кому-нибудь из моих колумбийских родственников.
Намек был достаточно прозрачным, и глаза Холивелла сначала широко раскрылись, а потом превратились в две узкие щелочки.
— Колумбийский картель сейчас не так силен, как когда-то, — сказал он с неприятным смешком.
— Ты уверен? — парировал Кастеляр. — А у нас в Бразилии говорят, что он похож на ящерицу, у которой вместо отрубленного хвоста всегда вырастает новый.
Холивелл неопределенно хмыкнул.
— Должно быть, тебе здорово нужна «Голубая Чайка», — заметил он. — У тебя есть какой-то план, или все дело в этой бабенке Мередит?
— Это бизнес, — негромко ответил Рафаэль. — Мой бизнес.
— А я уверен, что ты на нее запал — я видел, как ты таращился на нее. Но на твоем месте я бы не рассчитывал на благосклонность. Она холодна, как рыба. Можешь, конечно, думать что угодно, но только она к тебе в руки не пойдет.
— Поскольку я к этому не стремлюсь, — отрезал Кастеляр, — я и не буду разочарован.
— И все же мне хотелось бы поглядеть, как вытянется ее смазливая мордашка, когда она узнает, что ты выкупил закладную, — выдохнул Холивелл, бросаясь в сторону, чтобы отбить мяч. — Был бы на ее месте кто-то другой, я бы сказал, что ты уже держишь ее за титьки.
На это зрелище Рафаэль и сам не отказался бы взглянуть, хотя у него и было подозрение, что ничего хорошего это ему не сулит. Вчера вечером Джессика вела себя более чем странно, и, хотя кое-что начало проясняться, он еще многого не понимал.
Упрямо сжав челюсти, Рафаэль приказал себе выбросить из головы все посторонние мысли и сосредоточился на игре. Он твердо решил выиграть у Холивелла, хотя и знал, что победа будет стоить ему ноющих мускулов и, возможно, нескольких ссадин и синяков.
Каботажное судно стояло на якоре у невысокой земляной насыпи, которая служила причалом в Нэшвиллских доках. Отсюда было довольно далеко до свободной торговой зоны и кофейных складов, и поэтому место считалось не самым лучшим. Грандиозные планы по благоустройству и техническому оснащению этого участка дельты Миссисипи так и остались на бумаге, и вдоль насыпных причалов на многие мили протянулись неряшливые склады и пакгаузы, сооруженные на скорую руку из несортового леса и ржавой жести. Гнилые сараи, служившие для хранения хлопка еще в эпоху колесных пароходов, казалось, были готовы рассыпаться от первого же дуновения ветра; разбитые подъездные дороги в дождливое время года превращались в настоящую трясину, а заборы из ржавых цепей были густо заплетены разросшейся ежевикой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127