Человек же он высокого пути. Не должно посягать на его жизнь без основательной причины. Пожалуй что, выставьте ему вот какую причину. Скажите ему: «Друг Чжамуха, а помнишь ли ты, как некогда загнал меня в Цзереново ущелье и навел тогда на, меня ужас? Ты тогда несправедливо и коварно поднял брань по делу о взаимном угоне табуна между Чжочи-Дармалой и Тайчаром. Ты напал, и мы бились в урочище Далан-бальчжут. А теперь – скажите – ты не хочешь принять ни предложенной тебе дружбы, ни пощады твоей жизни. В таком случае да позволено будет тебе умереть без пролития крови. Так скажите ему и, позволив ему умереть без пролития крови, не бросайте на позорище его праха, но с подобающей почестью предайте погребению». Тогда предали смерти Чжамуху и погребли его прах, «подняли кости его».
§ 202. Когда он направил на путь истинный народы, живущие за войлочными стенами, то в год Барса (1206) составился сейм, и собрались у истоков реки Онона. Здесь воздвигли девятибунчужное белое знамя и нарекли ханом – Чингис-хана. Тут же и Мухалия нарекли Го-ваном. И тут же повелел он Чжебею выступить в поход для преследования Найманского Кучулук-хана. По завершении устройства Монгольского государства, Чингис-хан соизволил сказать: «Я хочу высказать свое благоволение и пожаловать нойонами-тысячниками над составляемыми тысячами тех людей, которые потрудились вместе со мною в созидании государства». И нарек он и поставил нойонами-тысячниками нижепоименованных девяносто и пять нойонов-тысячников:
1) Мунлик-эциге;
2) Боорчу;
3) Mухали Го-ван;
4) Хорчи;
5) Илугай;
6) Чжурчедай;
7) Хунан;
8) Хубилай;
9) Чжельме;
10) Туге;
11) Дегай;
12) Толоан;
13) Онгур;
14) Чулгетай;
15) Борохул;
16) Шиги-Хутуху;
17) Гучу;
18) Кокочу;
19) Хоргосун;
20) Хуилдар;
21) Шилугай;
22) Чжетай;
23) Тахай;
24) Цаган-Гова;
25) Алак;
26) Сорхан-Шира;
27) Булган;
28) Харачар;
29) Коко-Цос;
30) Суйкету;
31) Наяа;
32) Чжунсу;
33) Гучугур;
34) Бала;
35) 0ронартай;
36) Даир;
37) Муге;
38) Бучжир;
39) Мунгуур;
40) Долоадай;
41) Боген;
42) Худус;
43) Марал;
44) Чжебке;
45) Юрухан;
46) Коко;
47) Чжебе;
48) Удутай;
49) Бала-черби;
50) Кете;
51) Субеетай;
52) Мунко;
53) Халчжа;
54) Хурчахус;
55) Гоуги;
56) Бадай;
57) Кишлык;
58) Кетай;
59) Чаурхай;
60) Унгиран;
61) Тогон-Темур;
62) Мегету;
63) Хадаан;
64) Мороха;
65) Дори-Буха;
66) Идухадай;
67) Ширахул;
68) Давун;
69) Тамачи;
70) Хауран;
71) Алчи;
72) Тобсаха;
73) Tyнгуйдай;
74) Тобуха;
75) Ачжинай;
76) Туйгегер;
77) Сечавур;
78) Чжедер;
79) Олар-гурген;
80) Кинкиядай;
81) Буха-гурген;
82) Курил,
83) Ашихгурген;
84) Хадайт-гурген;
85) Чигу-гурген;
86) Алчи-гурген;
87-89 (три тысячника на три тысячи икиресов);
90) Онгудский Алахушдигитхури-гурген и
91-95) (пять тысячников на пять тысяч Онгудцев).
Всего таким образом, Чингис-хан назначил девяносто пять (95) нойонов-твсячников из Монгольского народа, не считая в этом числе таковых же из Лесных народов.
§ 203. Однако в этом числе полагаются и ханские зятья. Учредив тысячи и назначив нойонов-тысячников, тут же Чингис-хан повелеть соизволил: «Пусть позовут ко мне нойонов Боорчи, Мухали и других, которых я намерен пожаловать за особые заслуги!» В юрте же оказался при этом случае один Шиги-Хутуху. Чингис-хан и говорит ему: «Сходи, позови!» Тогда Шиги-Хутуху ответил: «А эти Боорчу с Мухалием и прочие
Больше кого потрудились,
Больше кого заслужили они?
Чем же и я недостоин награды?
В чем недостаточно я послужил?
* * *
Кажется, я с колыбели
Вот до такой бороды
Рос у тебя за порогом высоким
И своего никогда не помыслил,
* * *
Помню в штаны еще крошкой пускал,
Но уж стоял у тебя за порогом златым.
Вот и усами закрылись уста –
Разве роптал на усталость когда?
* * *
Ведь на коленях баюкая,
Сыном растили меня.
Рядом постель постилали,
Братом считая родным.
[«Больше кого же они потрудились? А у меня разве не хватает заслуг для снискания милости? Разве я в чем-либо не довольно потрудился?
«С колыбели я возрастал у высокого порога твоего до тех пор, пока бородой не покрылся подбородок, и никогда, кажется, я не мыслил инако с тобою.
«С той поры еще, как я пускал в штаны, состоял я у золотого порога твоего, рос, пока рот не закрыли усы, и никогда, кажется, я не тяготился трудами (заботами).
«На коленях укачивая, вырастили ведь меня здесь, как сына. Рядом спать постилали; вырастили ведь здесь меня, как брата…»]
Итак, какую же награду пожалуешь ты мне?» На эти слова Чингис-хан ответил Шиги-Хутуху: «Не шестой ли ты брат у меня? Получай же в удел долю младших братьев. А за службу твою да не вменяются тебе в вину девять проступков!» – сказал он и продолжал: «Когда же, с помощью Вечного Неба, будем преобразовывать всенародное государство, будь ты оком смотрения и ухом слышания! Произведи ты мне такое распределение разноплеменного населения государства: родительнице нашей, младшим братьям и сыновьям выдели их долю, состоящую из людей, живущих за войлочными стенами, так называемых подданных (ирген); а затем выдели и разверстай по районам население, пользующееся деревянными дверьми. Никто да не посмеет переиначивать твоего определения!» Кроме того, он возложил на Шиги-Хутуху заведывание Верховным общегосударственным судом – Гурдерейн-дзаргу, указав при этом: «Искореняй воровство, уничтожай обман во всех пределах государства. Повинных смерти – предавай смерти, повинных наказанию или штрафу – наказуй». И затем повелел: «Пусть записывают в Синюю роспись «Коко Дефтер-Бичик», связывая затем в книги, росписи по разверстанию на части всеязычных подданных «гурирген», а равным образом и судебные решения. И на вечные времена да не подлежит никакому изменению то, что узаконено мною по представлению Шиги-Хутуху и заключено в связанные (прошнурованные) – книги с синим письмом по белой бумаге. Всякий виновный в изменении таковых подлежит ответственности». Говорил ему Шиги-Хутуху: «Как же может приемный брат, как, например, я сам, получать наследственную долю наравне с единокровными младшими братьями? Не благоугодно ли будет кагану выделить мне долю из городов с населением, пользующимся глинобитными стенами?» – «Сам будешь производить исчисление, сам и сделай это по своему усмотрению!» – ответил на это государь. Добившись для себя таких милостей, Шиги-Хутуху вышел, позвал и ввел нойонов Боорчи, Мухали и прочих.
§ 204. Тогда Чингис-хан, обратясь к Мунлику-отцу, слазал:
«У тебя на глазах я родился,
У тебя на глазах я и рос.
Сколько раз ты покровом мне был,
Благовещий, святой, мой Мунлик.
[«Тот, с которым я, рождаясь, будто бы вместе родился; тот, при котором, возрастая будто бы, вместе возрастал, – благовещий, блаженный ты…»]
Напомню же. Не удержи меня ты, Мунлик-отец, когда я заночевал у тебя по дороге к заманившим меня хитростью отцу Ван-хану и другу Сангуму, не отговори меня ты, отец Мунлик, попал бы я, как говорится, в полую воду да в жаркое полымя. И одну помянутую услугу как забыть и потомкам потомков? В память этой-то заслуги буду сажать тебя на самом высоком месте, вот в этом углу, и усердно буду думать о том, какою бы милостью или наградой взыскать тебя сообразно времени года или месяца. Многая лета тебе, испослать!»
§ 205. Потом, обращаясь к Боорчи, Чингис-хан сказал: «Ты повстречался мне на дороге после трехдневного преследования ограбивших восьми соловых меринов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43
§ 202. Когда он направил на путь истинный народы, живущие за войлочными стенами, то в год Барса (1206) составился сейм, и собрались у истоков реки Онона. Здесь воздвигли девятибунчужное белое знамя и нарекли ханом – Чингис-хана. Тут же и Мухалия нарекли Го-ваном. И тут же повелел он Чжебею выступить в поход для преследования Найманского Кучулук-хана. По завершении устройства Монгольского государства, Чингис-хан соизволил сказать: «Я хочу высказать свое благоволение и пожаловать нойонами-тысячниками над составляемыми тысячами тех людей, которые потрудились вместе со мною в созидании государства». И нарек он и поставил нойонами-тысячниками нижепоименованных девяносто и пять нойонов-тысячников:
1) Мунлик-эциге;
2) Боорчу;
3) Mухали Го-ван;
4) Хорчи;
5) Илугай;
6) Чжурчедай;
7) Хунан;
8) Хубилай;
9) Чжельме;
10) Туге;
11) Дегай;
12) Толоан;
13) Онгур;
14) Чулгетай;
15) Борохул;
16) Шиги-Хутуху;
17) Гучу;
18) Кокочу;
19) Хоргосун;
20) Хуилдар;
21) Шилугай;
22) Чжетай;
23) Тахай;
24) Цаган-Гова;
25) Алак;
26) Сорхан-Шира;
27) Булган;
28) Харачар;
29) Коко-Цос;
30) Суйкету;
31) Наяа;
32) Чжунсу;
33) Гучугур;
34) Бала;
35) 0ронартай;
36) Даир;
37) Муге;
38) Бучжир;
39) Мунгуур;
40) Долоадай;
41) Боген;
42) Худус;
43) Марал;
44) Чжебке;
45) Юрухан;
46) Коко;
47) Чжебе;
48) Удутай;
49) Бала-черби;
50) Кете;
51) Субеетай;
52) Мунко;
53) Халчжа;
54) Хурчахус;
55) Гоуги;
56) Бадай;
57) Кишлык;
58) Кетай;
59) Чаурхай;
60) Унгиран;
61) Тогон-Темур;
62) Мегету;
63) Хадаан;
64) Мороха;
65) Дори-Буха;
66) Идухадай;
67) Ширахул;
68) Давун;
69) Тамачи;
70) Хауран;
71) Алчи;
72) Тобсаха;
73) Tyнгуйдай;
74) Тобуха;
75) Ачжинай;
76) Туйгегер;
77) Сечавур;
78) Чжедер;
79) Олар-гурген;
80) Кинкиядай;
81) Буха-гурген;
82) Курил,
83) Ашихгурген;
84) Хадайт-гурген;
85) Чигу-гурген;
86) Алчи-гурген;
87-89 (три тысячника на три тысячи икиресов);
90) Онгудский Алахушдигитхури-гурген и
91-95) (пять тысячников на пять тысяч Онгудцев).
Всего таким образом, Чингис-хан назначил девяносто пять (95) нойонов-твсячников из Монгольского народа, не считая в этом числе таковых же из Лесных народов.
§ 203. Однако в этом числе полагаются и ханские зятья. Учредив тысячи и назначив нойонов-тысячников, тут же Чингис-хан повелеть соизволил: «Пусть позовут ко мне нойонов Боорчи, Мухали и других, которых я намерен пожаловать за особые заслуги!» В юрте же оказался при этом случае один Шиги-Хутуху. Чингис-хан и говорит ему: «Сходи, позови!» Тогда Шиги-Хутуху ответил: «А эти Боорчу с Мухалием и прочие
Больше кого потрудились,
Больше кого заслужили они?
Чем же и я недостоин награды?
В чем недостаточно я послужил?
* * *
Кажется, я с колыбели
Вот до такой бороды
Рос у тебя за порогом высоким
И своего никогда не помыслил,
* * *
Помню в штаны еще крошкой пускал,
Но уж стоял у тебя за порогом златым.
Вот и усами закрылись уста –
Разве роптал на усталость когда?
* * *
Ведь на коленях баюкая,
Сыном растили меня.
Рядом постель постилали,
Братом считая родным.
[«Больше кого же они потрудились? А у меня разве не хватает заслуг для снискания милости? Разве я в чем-либо не довольно потрудился?
«С колыбели я возрастал у высокого порога твоего до тех пор, пока бородой не покрылся подбородок, и никогда, кажется, я не мыслил инако с тобою.
«С той поры еще, как я пускал в штаны, состоял я у золотого порога твоего, рос, пока рот не закрыли усы, и никогда, кажется, я не тяготился трудами (заботами).
«На коленях укачивая, вырастили ведь меня здесь, как сына. Рядом спать постилали; вырастили ведь здесь меня, как брата…»]
Итак, какую же награду пожалуешь ты мне?» На эти слова Чингис-хан ответил Шиги-Хутуху: «Не шестой ли ты брат у меня? Получай же в удел долю младших братьев. А за службу твою да не вменяются тебе в вину девять проступков!» – сказал он и продолжал: «Когда же, с помощью Вечного Неба, будем преобразовывать всенародное государство, будь ты оком смотрения и ухом слышания! Произведи ты мне такое распределение разноплеменного населения государства: родительнице нашей, младшим братьям и сыновьям выдели их долю, состоящую из людей, живущих за войлочными стенами, так называемых подданных (ирген); а затем выдели и разверстай по районам население, пользующееся деревянными дверьми. Никто да не посмеет переиначивать твоего определения!» Кроме того, он возложил на Шиги-Хутуху заведывание Верховным общегосударственным судом – Гурдерейн-дзаргу, указав при этом: «Искореняй воровство, уничтожай обман во всех пределах государства. Повинных смерти – предавай смерти, повинных наказанию или штрафу – наказуй». И затем повелел: «Пусть записывают в Синюю роспись «Коко Дефтер-Бичик», связывая затем в книги, росписи по разверстанию на части всеязычных подданных «гурирген», а равным образом и судебные решения. И на вечные времена да не подлежит никакому изменению то, что узаконено мною по представлению Шиги-Хутуху и заключено в связанные (прошнурованные) – книги с синим письмом по белой бумаге. Всякий виновный в изменении таковых подлежит ответственности». Говорил ему Шиги-Хутуху: «Как же может приемный брат, как, например, я сам, получать наследственную долю наравне с единокровными младшими братьями? Не благоугодно ли будет кагану выделить мне долю из городов с населением, пользующимся глинобитными стенами?» – «Сам будешь производить исчисление, сам и сделай это по своему усмотрению!» – ответил на это государь. Добившись для себя таких милостей, Шиги-Хутуху вышел, позвал и ввел нойонов Боорчи, Мухали и прочих.
§ 204. Тогда Чингис-хан, обратясь к Мунлику-отцу, слазал:
«У тебя на глазах я родился,
У тебя на глазах я и рос.
Сколько раз ты покровом мне был,
Благовещий, святой, мой Мунлик.
[«Тот, с которым я, рождаясь, будто бы вместе родился; тот, при котором, возрастая будто бы, вместе возрастал, – благовещий, блаженный ты…»]
Напомню же. Не удержи меня ты, Мунлик-отец, когда я заночевал у тебя по дороге к заманившим меня хитростью отцу Ван-хану и другу Сангуму, не отговори меня ты, отец Мунлик, попал бы я, как говорится, в полую воду да в жаркое полымя. И одну помянутую услугу как забыть и потомкам потомков? В память этой-то заслуги буду сажать тебя на самом высоком месте, вот в этом углу, и усердно буду думать о том, какою бы милостью или наградой взыскать тебя сообразно времени года или месяца. Многая лета тебе, испослать!»
§ 205. Потом, обращаясь к Боорчи, Чингис-хан сказал: «Ты повстречался мне на дороге после трехдневного преследования ограбивших восьми соловых меринов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43