– Почти закончили, Фред, – сказал Лоувелл, его указательный палец навис над кнопкой «Стоп».
– Двенадцать, тринадцать…
Планета дрожала.
– Четырнадцать секунд.
Лоувелл с силой надавил на кнопку, даже сильнее, чем это требовалось.
– Отключение! – вызвал он.
– Отключение! – повторил Хэйз.
Лунный модуль мгновенно погрузился в тишину, и вибрация, ощущавшаяся экипажем, прекратилась. Серп Земли в оптическом прицеле остановился прямо над горизонтальной линией перекрестия.
– Хьюстон, запуск завершен, – сказал Лоувелл.
– Хорошо, парни, – сказал Лусма, – Прекрасная работа.
Лоувелл еще раз посмотрел через свое перекрестие, потом на выключенную панель, затем вернул взгляд на далекую, размером с десятицентовую монету, Землю.
– Ну, – сказал он Лусме, – надеюсь, что это так.
– Я хочу, чтобы все в этой комнате закончили свои дела и шли домой.
Джин Кранц стоял впереди комнаты 210 и говорил, как ему казалось, достаточно громко, чтобы перекричать шум двух десятков операторов, склонившихся над рулонами диаграмм и графиков энергопитания. Но как бы он не сказал, его не услышали.
– Я хочу, чтобы все в этой комнате закончили свои дела и шли домой, – на этот раз громче повторил он. Никто не отреагировал.
– Эй! – рявкнул бывший военный летчик. На этот раз его операторы прекратили работу и повернулись к нему, – Команда «Тигр» распускается на ночь. Я ожидаю, что каждый из вас приляжет на шесть часов. И я не хочу никого здесь видеть до самого утра.
Ненадолго в комнате воцарилась тишина, после чего некоторые операторы вернулись к делам. Однако, посмотрев на Кранца, они снова задумались. Ведущий руководитель полета уже вернулся к своим распечаткам, и было ясно, что его не волнуют никакие возражения. Начинался четверг, сразу после полуночи, оставалось тридцать шесть часов до посадки, а за исключением редких одного-двух часов сна члены команды «Тигр» не покидали комнату 210 с ночи понедельника. Тогда их задача заключалась в том, чтобы разработать способ включения и функционирования командного модуля от трех батарей входа в атмосферу, предназначенных давать ток в течение двух часов. И к этому вечеру работа, наконец, была выполнена.
Задача экономии электричества «Одиссея», конечно, легла на Джона Аарона. Большинство операторов комнаты легко могли себе представить функционирование чей-нибудь чужой системы на частичном питании, но только не своей собственной. Они не верили, что Аарону удастся так искусно растянуть энергопотребление. Но часы шли, и ведущий оператор ЭЛЕКТРИКИ начертил требуемые диаграммы.
Но работа Аарона – это только полдела, предстоявшего комнате 210. Наравне с тем, какие переключатели должны остаться включенными, не менее важным являлось определение порядка их включения и выключения. В обычном полете подключение оборудования командного модуля производилось в строго установленной последовательности, и этому была своя причина. Вряд ли наземные инженеры могли попросить включить гироплатформу корабля, прежде чем будут включены нагреватели. Едва ли они попытались воспользоваться шинами до подключения батарей, которые должны запитывать эти шины электричеством. Но полет «Аполлона-13» был весьма далек от нормального, и для подключения модуля пришлось пожертвовать многими системами, заново переписав инструкцию. Эта работа легла на плечи Арни Олдрича.
Олдрич являлся одним из ведущих инженеров Космического Центра по командному модулю. Он знал всевозможные ограничения для процедур подключения устройств не хуже, чем Аарон знал лимиты «Одиссея» по электроснабжению. Как только Аарон подготавливал график потребления для отдельной системы или подсистемы, он передавал его Олдричу, который составлял соответствующую последовательность переключений.
В свою очередь, Олдрич передавал этот план СВЯЗИ, ЭЛЕКТРИКЕ или ОРИЕНТАЦИИ, которые его просматривали и, как правило, с первого раза отклоняли, уверяя, что такое урезанное питание повредит их подсистему. Правда, после более тщательного анализа они соглашались, что, да, может, она будет работать. СВЯЗЬ, ЭЛЕКТРИКА или ОРИЕНТАЦИЯ передавали процедуры Кранцу, который их изучал, одобрял и с курьером отправлял в здание тренировки экипажей, где Кен Маттингли, у которого корь так и не проявилась, будет снова и снова закрываться в тренажере командного модуля. Маттингли по шагам выполнит переданную ему процедуру и радирует в комнату 210, что да, новый вариант Олдрича и Аарона прошел испытания, или нет, им придется его переделать. Сегодня, вскоре после запуска курсовой коррекции и за полтора дня до посадки, вся процедура, занимающая десятки страниц и включающая сотни шагов, была, фактически, завершена, и Кранц, наконец, решил отпустить свою команду на ночь.
Однако незадолго до его объявления оставался еще один вопрос, который, как знали Аарон и Олдрич, вызовет бурное обсуждение. Анализ диаграмм энергопотребления показывал, что электричества, вроде бы, достаточно для включения и функционирования командного модуля. Но он предусматривал, что одна система, при помощи которой операторы и астронавты могли узнать, правильно ли они все делают – телеметрия – будет отключена.
Включение корабля без данных о температуре, давлении, электричестве и ориентации, которые позволили бы контролировать работу оборудования, сродни попытке нарисовать портрет в темной комнате. Не имеет значения, насколько хороши ваши художественные способности: когда включат свет, вы, наверняка, будете разочарованы результатом. Дело в том, что телеметрия на космическом корабле подобна освещению в студии художника, и она потребляет электричество, которое «Аполлон-13» не может ей предоставить из-за экономии. Как только были составлены последние страницы процедуры, Аарон и Олдрич собрали вместе всех членов команды «Тигр», чтобы объяснить им суть этой головоломки.
– Господа, – сказал Аарон, заняв место во главе стола для конференций комнаты 210, – Арни, Джин и я комбинировали эти данные всеми возможными способами, но, несмотря на то, что процедура кажется нам идеальной, есть небольшая проблема, – он немного помолчал, – Из наших графиков мощности видно, что нам придется осуществлять включение корабля вслепую.
– И что это значит? – спросил кто-то.
– Отсутствие телеметрии, – спокойно пояснил Аарон.
Голоса протеста, неожиданно зазвучавшие отовсюду в комнате 210, оглушили его, но не были для него сюрпризом.
– Джон, это все равно, что напрашиваться на неприятности, – возразил кто-то.
– Делать по-другому еще хуже, – ответил Аарон.
– Но никто такого никогда не пробовал. Никто даже не думал пробовать.
– В данном полете это не первое, что мы сделаем нестандартным способом, – сказал Аарон.
– Но это не только нестандартно, – возразил другой голос, – Это явная опасность. Допустим, что-то перегреется или взорвется. Мы об этом узнаем слишком поздно.
– А допустим, что мы истратим всю энергию на мониторинг систем, и ничего не останется для включения корабля? – спросил Аарон, – И что тогда?
Вокруг стола продолжалась суматоха, и было ясно, что Аарон не сделал свой выбор. Развернув графики потребления энергии, он медленно их просматривал. Вдруг на мгновение показалось, что он что-то обнаружил. На его лице отобразилось то ли озарение, то ли капитуляция.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125