На горизонте в это время были видны 35 японских миноносцев, не считая больших судов.
Около полудня недалеко от одного японского судна взорвалась мина, но, кажется, не причинила ему вреда. Настроение в городе весьма тревожное.
Наступил вечер.
Бой понемногу стал стихать, и все наши позиции остались за нами.
Вот что пишет «Новый край».
«23 июля, для поддержки операций наших на берегу, выслан был отряд в составе крейсеров „Баян“ (брейд-вымпел капитана 1-го ранга Рейценштейна), „Аскольд“, „Паллада“ и „Новик“, лодок „Отважный“, „Гиляк“ и „Гремящий“ (адмирал Лощинский), а также миноносцы.
Наши суда вступили в перестрелку с отрядом неприятельских судов и обстреливали береговые позиции неприятеля. Удачными выстрелами с лодки «Гиляк» и крейсера «Новик» побита одна японская канонерская лодка, с крейсера «Баян» снарядами нанесено повреждение броненосному крейсеру 2-го ранга типа «Итцухушима», а крейсер «Чиода» наскочил на наше минное заграждение. Крейсер остался на плаву, но сильно поврежденный с креном ушел в Талиенван.
В 7 часов вечера наш отряд вернулся в гавань».

14 июля
Оправившись после вчерашней неудачи, японцы около 4? часов утра энергично возобновили свое наступление по всему фронту.
Я целый день следил за боем.
Японцы, как и вчера, засыпали наши позиции шрапнелью. Но, направляя свой натиск опять преимущественно на наш правый фланг, они сегодня обратили внимание и на некоторые пункты нашего левого фланга. Знаменитая гора Юпилаза (198) была атакована ими десять раз подряд, но все атаки были нами отбиты, трупы тысячами покрывали ее склоны.
Генерал Стессель обещал выхлопотать всем офицерам, бывшим на Юпилазе, Георгиевский крест, если они удержат этот важный пункт за нами.
К несчастью, блиндажи, построенные штабс-капитаном Сахаровым (бывшим главным инженером г. Дальнего), оказались весьма слабыми и скоро были совершенно разбиты.
К вечеру японцы усилили огонь по Юпилазе, и в это время на ней был убит комендант ее укрепления, подполковник Гусаков, прозванный «князем горы Юпилаза», человек в высшей степени симпатичный. Несмотря на это, Юпилаза продолжала стойко держаться.
Такая же неудача постигла японцев и на «Скалистом редуте» , куда они бросили очень большой отряд, который почти весь был расстрелян частями 14-го Восточно-Сибирского стрелкового полка.
Наши солдатики в этом пункте особенно лихо отбивали все отчаянные атаки японцев. Кроме штыков были пушены в дело приклады, бревна и камни.
Атака японцев на перевале у дороги также была отбита огнем батареи подполковника Доброва.
Наши крейсера «Новик», «Баян», «Аскольд» и броненосец «Ретвизан» обстреливали японские позиции, помогая нашему правому флангу.
Я лично видел, как одна мелинитовая 12-дюймовая бомба попала в гору Куисан; ясно было видно, как японцы, бывшие там, кинулись бежать в разные стороны.
К вечеру крейсер «Баян» наткнулся на поставленную японцами мину и, получив пробоину, с креном ушел в порт. Кроме того, мне лично удалось увидеть, как взорвалась одна тралящая на рейде паровая землечерпалка (грязнуха) и, полузатонув, с помощью паровых катеров введена была в порт.
С наступлением сумерек, в 8? часов вечера, бой стал стихать. Все позиции опять остались в наших руках; все атаки японцев на протяжении 22 верст были отбиты с громадными для них потерями.
Если японцы не возобновят завтра наступление, то мы смело можем торжествовать «первую победу».
Как уверяли меня участники боя, большинство японских солдат сильно пьяны, это явление наблюдалось и у японских матросов, находившихся на брандерах.

15 июля
Рано утром я узнал, что до ночи вчерашнего дня мы удерживали все наши позиции.
Вечером, после того как стрельба почти везде прекратилась и японцы, как будто окончательно отбитые, отошли по всей линии, наши войска прокричали «ура», а оркестры проиграли «Боже, Царя храни». Прошло немного времени, как вдруг японцы совершенно неожиданно для нас перешли в новое решительное наступление. Войска наши, утомленные двухсуточным боем, не имея резервов и ввиду страшно растянутой линии обороны, не выдержали отчаянного натиска, сдали и начали отступать.
Первым начал отступление правый фланг, а вслед за ним, после совещания генерала Стесселя и Фока, и левый.
Войска последнего отступали в редком порядке. До слез было трогательно смотреть, как части 4-й Восточно-Сибирской стрелковой дивизии, утомленные двухдневным боем, полуголодные, в изорванной амуниции и одежде, часто без сапог, задыхаясь от страшной пыли, под палящими лучами июльского солнца, отбивали ногу и бодро шли под звуки полкового марша. Генерал Стессель благодарил проходивших мимо него героев за их отличную службу.
Японцы опять нас не преследовали, и это позволило нам завершить отступление в полном порядке.
К вечеру, однако, стало совершенно очевидно, что японцы идут по направлению к Артуру. Их колонны были уже видны на перевале Шининцзы.
В 5 часов 20 минут грянул «первый» выстрел с Армстронговской батареи капитана Высоких 1-го по японской кавалерии, переходившей перевал.
Это был первый выстрел, раздавшийся с сухопутного фронта оборонительной линии крепости, и я его записал...
Вот что писал «Новый край»:
«15 июля, 7 часов утра (по телефону).
Перемена позиций, попросту прямо отступление на правом фланге, согласно приказанию начальника 7-й дивизии, генерал-майора Кондратенко, была начата в 4 часа 30 минут утра.
Этот боевой маневр, благодаря прекрасной организации, совершен в полном порядке. Все части отряда правого фланга передвигались под прикрытием батареи Скрыдлова, взводы которой расположены на различных, высотах, и под прикрытием прибывшего свежего батальона.
Потери у нас сравнительно ничтожны.
Части отходили, останавливая залповым огнем слабо наседавшего неприятеля.
Войска, утомленные 48-часовым боем, под звуки оркестров занимали вновь указанные позиции в бодром состоянии духа.
Несмотря на усталость, войска в отличном состоянии.
Вчера в 9 часов вечера, когда по всей линии смолкла пальба, в общем резерве полковника Семенова, в Лунвантанской долине, был исполнен народный гимн, покрытый восторженным «ура».
В это время противник прорвался в центр и занял одну из высот Зеленых, гор. Удар был настолько сильным, что наши войска подались, но прибывший генерал Кондратенко в сопутствии полковника Семенова повели их вновь в атаку, и, несмотря на значительное численное превосходство противника, высота была взята обратно.
Перемена позиции на левом фланге была произведена в том же порядке под начальством генерал-майора Фока. Переход войск на новые позиции был произведен вследствие приказания и под общим руководством генерал-лейтенанта Стесселя».

16 июля
3-й и 7-й запасные батальоны и 13-й и 14-й Восточно-Сибирские стрелковые полки заняли позиции на Волчьих горах.
Настроение в городе вследствие последних неудач подавленное.
Потери наши в последних боях на перевалах, насколько я мог собрать о них сведения, состояли из 300 убитых и до 1225 раненых. Потери же японцев, по всем опросам моим, надо было считать от 8 до 10 тысяч.
Десять неудачных атак горы Юпилаза обошлись им в несколько тысяч человек, больших потерь им стоила также атака «Скалистого редута» на левом фланге наших передовых позиций.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83