На следующий день Иден уехал в Багдад. Вскоре, став премьер-министром, он выступил с предложением прекратить арабо-израильский конфликт и признать существующие границы.
Арабские страны положительно отнеслись к этой инициативе. Насер заявил, что предложение Идена – хорошая основа для переговоров. Но Израиль встретил его в штыки. Лондон между тем по-прежнему оказывал нажим на арабские страны, стараясь втянуть их в Багдадский пакт.
В конце 1955 года новый английский министр иностранных дел Селвин Ллойд приехал в Каир.
На берегах Темзы, очевидно, рассчитывали, что вовлечение Иордании в Багдадский пакт может заставить Насера отказаться от нейтралитета. У Лондона были все основания полагать, что она не подведет. Англичане надеялись на старого и опытного Глабба-пашу, жившего постоянно в Иордании. Он великолепно знал арабский язык, ходил в чалме и бедуинской одежде, был «своим человеком» при дворе короля.
Поэтому, прибыв в Каир, Селвин Ллойд сразу же напомнил Насеру о том, что позиции Англии в Иордании крепки. Однако в тот момент, когда происходил этот разговор, подошел чиновник английского посольства и вручил Селвину Ллойду телеграмму, в которой сообщалось, что Глабб-паша изгнан из Иордании.
– Когда вы получаете информацию о том, что арабские народы мечтают о вступлении в военные пакты, от таких людей, как Глабб-паша, вы не должны им верить, – сказал английскому министру Насер.
Селвин Ллойд решил, что выдворение генерала Глабба не обошлось без вмешательства египтян.
В беседе были также затронуты и экономические проблемы. Вести переговоры с Насером было нелегко. Селвин Ллойд начал юлить. Он хотел дать понять своему оппоненту, что, хотя Англия и заинтересована в переговорах, она в то же время не может жертвовать своими интересами. Он принялся разъяснять, насколько важен для Англии весь промышленный комплекс, созданный для добычи ближневосточной нефти, частью которого является Суэцкий канал.
Насер резонно заметил: если страны, на территории которых иностранные компании ведут добычу нефти, делят с ними доходы из расчета «фиф-ти-фифти», то почему же Египет получает всего шесть процентов за проход танкеров по Суэцкому каналу? Ведь английский министр иностранных дел только что говорил – канал входит в единый нефтяной промышленный комплекс.
Вскоре Селвин Ллойд отправился на Бахрейн, поближе к центрам добычи нефти. На острове его встретила огромная толпа демонстрантов. Они швыряли в английского министра тухлые яйца и гнилые помидоры и кричали: «Долой колонизаторов! Да здравствует Насер!» Английскому министру с трудом удалось скрыться от негодующей толпы.
Вспоминая, какой урок он получил в Каире, Селвин Ллойд подумал, что в приеме, который ему был оказан на Бахрейне, повинен Насер. С тех пор все провалы английской политики на Ближнем Востоке он связывал с именем Насера.
Насер надеялся, что отставка Глабба-паши побудит арабские страны поддержать политику позитивного нейтралитета. Эту надежду укрепляла и состоявшаяся вскоре встреча глав трех государств: Египта, Саудовской Аравии и Сирии. Был заключен договор, в котором король Сауд, Насер и президент Сирии Шукри аль-Кувватли выражали стремление к сотрудничеству. Это явилось еще одним ударом по империализму.
«Вы, американцы, концентрируете ваше внимание на военных базах, но эти базы вместе с размещенными на них атомными и водородными бомбами окажутся бесполезными. Вы можете создать военные базы, но вокруг каждой из них существуют тысячи патриотических баз», – сказал Насер в одном из выступлений. Империалистические круги, к которым были обращены эти слова, усилили кампанию против Египта. К примеру, в «Дейли телеграф» была опубликована статья под заголовком «Тайный план Абдель Насера», автор которой утверждал, что Насер ведет подрывную работу против капиталистических стран.
С ведома и под руководством ЦРУ издавались и переправлялись в Египет листовки антинасеровского содержания. Как потом стало известно, в США даже обсуждался вопрос о том, кто будет руководить Египтом после свержения Насера: назывались кандидатуры лидера некогда популярной партии «Вафд» Наххаса и генерала Нагиба.
Были предприняты и экономические санкции. Англичане резко сократили закупки длинноволокнистого египетского хлопка. Тогда Египет, чья экономика в то время целиком зависела от сбыта хлопка, обратился за помощью к Советскому Союзу. Страны социалистического лагеря сразу же закупили треть египетского урожая.
Египетская разведка сумела достать список вооружения, поставленного Лондоном Тель-Авиву. Изучив его, Насер смог убедиться в том, что разговоры западных дипломатов о «сохранении равновесия сил» являются лишь пропагандистскими трюками, ведущими к ослаблению Египта. Оказалось, что израильская армия вооружена гораздо лучше, чем египетская. Теперь Насер понял, почему англичане и американцы не хотят продавать ему оружие. Оставался один путь – закупить оружие у социалистических стран. Американцы не верили, что Насер решится на это. Джон Фостер Даллес считал, что Насер просто хочет оказать на него давление. Англичане реагировали по-иному: английский посол посетил Насера и предупредил его об «опасных последствиях» этого шага. Дальше события развивались так: один египтянин, работавший в американской разведке, связался с резидентом ЦРУ в Каире Джоном Айклбергером и сообщил ему, что подписано соглашение о поставках оружия. «В три часа ночи, – пишет Хейкал, – Айклбергер позвонил мне по телефону. Он был очень возбужден. Айклбергер настаивал на том, чтобы я помог Насеру избежать „коммунистической ловушки“. Он просил подождать, пока прибудет специальный посланник из Вашингтона, который находился уже на пути в Каир». Но Насер больше не верил американцам.
27 сентября 1955 года должен был состояться парад. Огромная толпа иностранных корреспондентов прибыла на это обычное для Египта мероприятие. В назначенное время на трибуну поднялся Гамаль Абдель Насер. Он, как всегда, начал говорить спокойно, делая время от времени паузы… Насер обстоятельно рассказал о том, как революционный режим безуспешно пытался закупить оружие в капиталистических странах. Журналисты сидели молча, вслушиваясь в каждое слово, зная по опыту, что главное еще впереди.
«…Правительство Чехословакии, – заявил Насер, – выразило готовность поставить нам оружие в пределах наших потребностей на основе чисто торговой сделки…»
Насер еще продолжал свою речь, а телетайпы уже разнесли по всему миру «сенсационную» (так считали журналисты) новость, которую Джон Фостер Даллес назвал «самим опасным шагом со времени войны во Вьетнаме».
А Гамаль словно дразнил империалистов, отвечая на многочисленные вопросы осаждавших его ежедневно журналистов: корреспонденту американского радио он напомнил о том, что с просьбой о продаже оружия Египет обратился прежде всего к США. Когда не в меру дотошные газетчики спрашивали его о количестве закупленного оружии или о его видах, он иронически улыбался и говорил: «Это военная тайна».
Вообще-то никакой особой сенсации не было. На следующий же день после заключения соглашения о закупках оружия Насер лично поставил об этом в известность послов США и Великобритании.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58