Он решил сдержать слово и вернуться за ним. Около университета «Айн Шамс» Насер и Амер увидели прямо перед собой колонну бронемашин с потушенными огнями.
– Враги действуют быстро, – сказал Насер, нажимая на тормоза.
– Мне кажется, это повстанцы, – сказал Амер.
Они остановились. Когда подошли первые машины, Насер и Амер поняли, что это тринадцатый батальон.
Неожиданно молодой лейтенант приказал окружить «остин».
– Ты можешь убираться! – крикнул он грубо Амеру, бывшему в гражданской одежде. – А ты, – офицер потряс перед носом Насера пистолетом, – арестован. Майорам запрещено шляться по улицам этой ночью.
Насер начал проявлять нетерпение. Время шло. Генералы, должно быть, уже кончали совещание. Они могли дать сигнал тревоги.
– Я знаю твоего командира, – сказал Насер.
– Никого ты не знаешь. Ты не знаешь, что это за ночь…
В этот момент подъехал «джип».
– Гамаль, – послышалось оттуда, – что ты тут делаешь?
Насер узнал старшего лейтенанта Юсефа Сиддика, командира батальона. Утром Гамаль просил его не участвовать в перевороте. У Сиддика был туберкулез. Накануне у него началось горловое кровотечение. Но Юсеф был марксистом. Он бредил революцией. Сейчас Сиддик радостно улыбался. Большинство офицеров в его батальоне были в прошлом учениками Насера.
– Нас арестовали, – сказал Гамаль.
– Командир нашей дивизии тоже арестован, – доложил Юсеф Насеру. – Сидит в моей машине. Группа к исполнению задания готова.
Гамаль в общих чертах обрисовал положение.
– Теперь твой батальон должен немедленно арестовать генералов, пока они не разошлись с совещания, – сказал он.
Приказ был отдан. Батальон продолжил движение…
Подразделение Сиддика окружило здание Генерального штаба. Охрана попыталась оказать сопротивление. Перестрелка длилась минут десять. Затем генералы вышли из здания с поднятыми руками.
– На восемь больше, чем я занес в список, – сказал Насер.
В это время вошел Садат.
В наши дни Садат пытается в своих публичных выступлениях и мемуарных книгах изобразить себя чуть ли не организатором и отцом египетской революции. Вот как все обстояло на самом деле… Хасан Ибрагим по заданию Насера успел побывать на Синае и сообщить Садату, что восстание должно произойти между 22 июля и 5 августа. Сказав командиру, что у него заболела мать, Анвар Садат сел в поезд и 22 июля приехал в Каир. Однако Насер так и не нашел его в этот день, а операцию по выведению из строя связи пришлось поручить другому офицеру.
«Приехав в Каир в четыре тридцать, – пишет Садат, – я решил провести вечер с детьми в летнем кинотеатре, расположенном недалеко от дома, и явиться на следующее утро к Гамалю Абдель Насеру, чтобы получить от него задание. В это время Гамаль Абдель Насер приезжал ко мне домой на своем знаменитом „остине“ и не нашел меня… Гамаль вернулся через час и, не застав меня снова, оставил визитную карточку с запиской: „План осуществляется сегодня. Встреча у Абдель Хакима Амера в 11…“
Обращает на себя внимание факт, что эпизоду с посещением кинотеатра во время революционного выступления в последних воспоминаниях уделено меньше внимания, чем в ранних трудах Садата. Тогда еще был жив Насер, и уж он-то хорошо знал, почему Садат не связался с ним тотчас после приезда из аль-Ариша в Каир.
Однако ни в одной из своих книг Садат не упоминает об эпизоде в кинотеатре. О нем стало известно из документа, использованного египетским публицистом Гали Шукри в книге «Контрреволюция», изданной в Бейруте. Как выяснилось впоследствии из бумаг, найденных в полицейском участке около кинотеатра «Маниал», Садат затеял драку во время сеанса с соседом, обвинив его в том, что тот якобы «странно посмотрел на его жену». На крик прибежали полицейские, и Садат потребовал, чтобы они составили протокол с указанием имен участников драки и свидетелей. Этот полицейский документ должен был в случае неудачи революционного выступления засвидетельствовать, что Садат не принимал в нем участия.
Обо всем этом узнали впоследствии руководители египетской революции.
«Вернувшись из кино, – продолжает Анвар Садат, – я кинулся к Амеру, но его уже не было дома…
Сперва я хотел пойти в штаб армии, ведь если операция началась, значит, повстанцы должны были направиться туда. Я мчался по улицам Каира с самой большой скоростью, которую только можно было выжать из моей машины. Около заставы Аббасия машину остановил офицер. Несмотря на то, что он был всего лишь лейтенантом, офицер заявил мне решительным голосом, когда посмотрел на мои погоны:
– Идите в свою часть и ждите утром новых приказаний.
…Я поехал дальше, к заставе Савари, но путь был закрыт. Со стороны штаба доносились звуки выстрелов. Я понял, что операция началась, и решил проскочить через заслон наших войск, но офицер не пустил меня, потому что мне был неизвестен пароль. Положение мое было ужасно. Не зная пароля, я мог пройти, только переступив через труп младшего офицера. Что оставалось делать?
…Я развернул машину и направился к мосту Кубба, чтобы проехать с другого входа к военному госпиталю. Но и там путь был перекрыт. Однако офицер заставы узнал меня… Это был старший лейтенант, служивший со мной в Рафахе. Много времени мы провели с ним там вместе. Успокоившись, я повел машину к заставе. Надежда ожила во мне. Значит, все-таки я приму участие в операции.
Но едва я стал приближаться к заставе, как услышал голос лейтенанта, своего друга, приказывавшего мне остановиться. Потом, подойдя ближе, он вгляделся в меня, но его лицо ничего хорошего не предвещало. Мой товарищ не знал, что я был «свободным офицером», и приказал арестовать меня.
Я чувствовал, как мне сдавило грудь. Голова моя была готова расколоться. Напрасно я пытался объяснить что-то ему. Дружба, которая связывала нас, не помогла… Он не верил мне, потому что я не знал пароль. Я не мог ничего придумать, а звуки выстрелов между тем становились все отчетливее.
Внезапно надежда вновь пробудилась во мне. Я стоял со своим лейтенантом, который арестовал меня на мосту, когда услышал издали голос Амера. Амер!.. Я воспрянул духом. Мимо ехали автомашины с солдатами и офицерами. Это были наши восставшие войска!
– Абдель Хаким, Абдель Хаким! Это я, Анвар!
Амер направился ко мне. Только после этого мой друг лейтенант освободил меня из-под ареста…
Я пошел с Амером. Он дал мне пистолет. Сам Абдель Хаким был вооружен в эту ночь до зубов.
– Командование армии пало, – сказал он».
Итак, даже со слов самого Садата можно судить о той роли, которую он сыграл в революции.
Принимая Садата в организацию «Свободные офицеры», Насер плохо знал его прошлое. Слухов о нем ходило множество. Доподлинно известно, что Садат дважды сидел в тюрьме по политическим мотивам. Детально разбираться в этом не было времени. В стране назревала революционная ситуация. Подробности арестов Садата стали известны много лет спустя из его собственных признаний в книге «В поисках себя», изданной в 1978 году в Каире.
«В конце 1941 года я встретился с Азизом-пашой по его просьбе. Он нуждался в помощи для организации поездки в Ирак. Было получено письмо от немцев, в котором они требовали оказать помощь Рашиду Али аль-Киляни, свершившему антианглийский переворот в Ираке.
Мои связи ограничивались прежде всего товарищами по оружию и выпуску.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58
– Враги действуют быстро, – сказал Насер, нажимая на тормоза.
– Мне кажется, это повстанцы, – сказал Амер.
Они остановились. Когда подошли первые машины, Насер и Амер поняли, что это тринадцатый батальон.
Неожиданно молодой лейтенант приказал окружить «остин».
– Ты можешь убираться! – крикнул он грубо Амеру, бывшему в гражданской одежде. – А ты, – офицер потряс перед носом Насера пистолетом, – арестован. Майорам запрещено шляться по улицам этой ночью.
Насер начал проявлять нетерпение. Время шло. Генералы, должно быть, уже кончали совещание. Они могли дать сигнал тревоги.
– Я знаю твоего командира, – сказал Насер.
– Никого ты не знаешь. Ты не знаешь, что это за ночь…
В этот момент подъехал «джип».
– Гамаль, – послышалось оттуда, – что ты тут делаешь?
Насер узнал старшего лейтенанта Юсефа Сиддика, командира батальона. Утром Гамаль просил его не участвовать в перевороте. У Сиддика был туберкулез. Накануне у него началось горловое кровотечение. Но Юсеф был марксистом. Он бредил революцией. Сейчас Сиддик радостно улыбался. Большинство офицеров в его батальоне были в прошлом учениками Насера.
– Нас арестовали, – сказал Гамаль.
– Командир нашей дивизии тоже арестован, – доложил Юсеф Насеру. – Сидит в моей машине. Группа к исполнению задания готова.
Гамаль в общих чертах обрисовал положение.
– Теперь твой батальон должен немедленно арестовать генералов, пока они не разошлись с совещания, – сказал он.
Приказ был отдан. Батальон продолжил движение…
Подразделение Сиддика окружило здание Генерального штаба. Охрана попыталась оказать сопротивление. Перестрелка длилась минут десять. Затем генералы вышли из здания с поднятыми руками.
– На восемь больше, чем я занес в список, – сказал Насер.
В это время вошел Садат.
В наши дни Садат пытается в своих публичных выступлениях и мемуарных книгах изобразить себя чуть ли не организатором и отцом египетской революции. Вот как все обстояло на самом деле… Хасан Ибрагим по заданию Насера успел побывать на Синае и сообщить Садату, что восстание должно произойти между 22 июля и 5 августа. Сказав командиру, что у него заболела мать, Анвар Садат сел в поезд и 22 июля приехал в Каир. Однако Насер так и не нашел его в этот день, а операцию по выведению из строя связи пришлось поручить другому офицеру.
«Приехав в Каир в четыре тридцать, – пишет Садат, – я решил провести вечер с детьми в летнем кинотеатре, расположенном недалеко от дома, и явиться на следующее утро к Гамалю Абдель Насеру, чтобы получить от него задание. В это время Гамаль Абдель Насер приезжал ко мне домой на своем знаменитом „остине“ и не нашел меня… Гамаль вернулся через час и, не застав меня снова, оставил визитную карточку с запиской: „План осуществляется сегодня. Встреча у Абдель Хакима Амера в 11…“
Обращает на себя внимание факт, что эпизоду с посещением кинотеатра во время революционного выступления в последних воспоминаниях уделено меньше внимания, чем в ранних трудах Садата. Тогда еще был жив Насер, и уж он-то хорошо знал, почему Садат не связался с ним тотчас после приезда из аль-Ариша в Каир.
Однако ни в одной из своих книг Садат не упоминает об эпизоде в кинотеатре. О нем стало известно из документа, использованного египетским публицистом Гали Шукри в книге «Контрреволюция», изданной в Бейруте. Как выяснилось впоследствии из бумаг, найденных в полицейском участке около кинотеатра «Маниал», Садат затеял драку во время сеанса с соседом, обвинив его в том, что тот якобы «странно посмотрел на его жену». На крик прибежали полицейские, и Садат потребовал, чтобы они составили протокол с указанием имен участников драки и свидетелей. Этот полицейский документ должен был в случае неудачи революционного выступления засвидетельствовать, что Садат не принимал в нем участия.
Обо всем этом узнали впоследствии руководители египетской революции.
«Вернувшись из кино, – продолжает Анвар Садат, – я кинулся к Амеру, но его уже не было дома…
Сперва я хотел пойти в штаб армии, ведь если операция началась, значит, повстанцы должны были направиться туда. Я мчался по улицам Каира с самой большой скоростью, которую только можно было выжать из моей машины. Около заставы Аббасия машину остановил офицер. Несмотря на то, что он был всего лишь лейтенантом, офицер заявил мне решительным голосом, когда посмотрел на мои погоны:
– Идите в свою часть и ждите утром новых приказаний.
…Я поехал дальше, к заставе Савари, но путь был закрыт. Со стороны штаба доносились звуки выстрелов. Я понял, что операция началась, и решил проскочить через заслон наших войск, но офицер не пустил меня, потому что мне был неизвестен пароль. Положение мое было ужасно. Не зная пароля, я мог пройти, только переступив через труп младшего офицера. Что оставалось делать?
…Я развернул машину и направился к мосту Кубба, чтобы проехать с другого входа к военному госпиталю. Но и там путь был перекрыт. Однако офицер заставы узнал меня… Это был старший лейтенант, служивший со мной в Рафахе. Много времени мы провели с ним там вместе. Успокоившись, я повел машину к заставе. Надежда ожила во мне. Значит, все-таки я приму участие в операции.
Но едва я стал приближаться к заставе, как услышал голос лейтенанта, своего друга, приказывавшего мне остановиться. Потом, подойдя ближе, он вгляделся в меня, но его лицо ничего хорошего не предвещало. Мой товарищ не знал, что я был «свободным офицером», и приказал арестовать меня.
Я чувствовал, как мне сдавило грудь. Голова моя была готова расколоться. Напрасно я пытался объяснить что-то ему. Дружба, которая связывала нас, не помогла… Он не верил мне, потому что я не знал пароль. Я не мог ничего придумать, а звуки выстрелов между тем становились все отчетливее.
Внезапно надежда вновь пробудилась во мне. Я стоял со своим лейтенантом, который арестовал меня на мосту, когда услышал издали голос Амера. Амер!.. Я воспрянул духом. Мимо ехали автомашины с солдатами и офицерами. Это были наши восставшие войска!
– Абдель Хаким, Абдель Хаким! Это я, Анвар!
Амер направился ко мне. Только после этого мой друг лейтенант освободил меня из-под ареста…
Я пошел с Амером. Он дал мне пистолет. Сам Абдель Хаким был вооружен в эту ночь до зубов.
– Командование армии пало, – сказал он».
Итак, даже со слов самого Садата можно судить о той роли, которую он сыграл в революции.
Принимая Садата в организацию «Свободные офицеры», Насер плохо знал его прошлое. Слухов о нем ходило множество. Доподлинно известно, что Садат дважды сидел в тюрьме по политическим мотивам. Детально разбираться в этом не было времени. В стране назревала революционная ситуация. Подробности арестов Садата стали известны много лет спустя из его собственных признаний в книге «В поисках себя», изданной в 1978 году в Каире.
«В конце 1941 года я встретился с Азизом-пашой по его просьбе. Он нуждался в помощи для организации поездки в Ирак. Было получено письмо от немцев, в котором они требовали оказать помощь Рашиду Али аль-Киляни, свершившему антианглийский переворот в Ираке.
Мои связи ограничивались прежде всего товарищами по оружию и выпуску.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58