Новые задачи обязательно предполагают изменения в организационно-штатной структуре, в вооружении и экипировке, в программе подготовки личного состава, а, следовательно, и дополнительное финансирование, по крайней мере, на первом этапе. Замечу, что в любом государстве мира содержание спецназа – удовольствие дорогое.
– Сейчас слово «спецназ» стало модным. У кого только нет своего «спецназа» – и у МВД, и у ФСБ, а у пограничников. Даже у железнодорожников и таможенников. Задачи, решаемые этими подразделениями, зачастую перекликаются, а у некоторых, например, у МВД, их как таковых нет, несмотря на то что численность их подразделений сейчас раза в два больше, чем спецназа ГРУ. Как Вы думаете, не целесообразнее ли создать единые российские силы специальных операции и поставить перед ними задачи как военного, так и мирного времени, например борьбу с терроризмом?
– Полагаю, ничего страшного в такой ситуации нет. У каждого из названных ведомств есть специальные задачи, которые нужно решать в экстремальных ситуациях, для чего и создаются группы, называемые «специального назначения». Это еще раз подчеркивает авторитет и уважение к спецназу ГРУ – родоначальнику названия и создателю первых подразделений спецназа, Что же до их задач, то не очень-то они перекликаются, и если говорить о единых российских силах специальных операций, то это не спецназ, вернее, не только спецназ. Спецназ в них может быть составной частью. Силы специальных операций, пользуясь спортивной терминологией, – «сборная всех спецназов» и других сил.
– Каким бы Вы хотели видеть объединенный российский спецназ и в чьем ведении, на Ваш взгляд, он должен находиться?
– Создание сил специальных операций, или сил специального назначения, – задача, решение которой позволило бы иметь в ВС РФ высокомобильные, хорошо оснащенные, укомплектованные первоклассными профессионалами поиска. Теория этого вопроса неоднократно обсуждалась в управлениях Генерального штаба, проведена научная конференция на базе ВДВ, подготовлены и защищены диссертации. Как будет решаться этот вопрос на практике – время покажет. Находиться эти войска должны, на мой взгляд, в подчинении Президента РФ через Генеральный штаб ВС.
– В настоящее время вопрос технической оснащенности – один из основных, определяющих боеспособность спецподразделений. Что реально в настоящее время из вооружения, снаряжения и средств связи имеется в войсках? И что, на Ваш взгляд, следовало бы иметь?
– Техническая оснащенность напрямую связана с экономическим состоянием государства. Какие могут быть комментарии? А иметь спецназ должен много. Набор средств Ивана-царевича из русских народных сказок в полной мере обеспечил бы ему выполнение любых задач: ковер-самолет, сапоги-скороходы, меч-кладенец, шапка-невидимка, клубок ниток, указывающий дорогу, только в современном исполнении.
– Владимир Андреевич, вопрос вывода групп в тыл противника и эвакуации их после выполнения задачи в глобальной войне – одна из наиболее сложных проблем. Что только не придумывали для успешного ее решения, пытались даже создавать подразделения мотодельтапланов. Как Вы оцениваете современные средства вывода групп в тыл противника, какова вероятность успеха при их использовании и какой из имеющихся способов, по Вашему мнению, более надежный?
– Это очень важный и очень болезненный вопрос. Как Вы знаете, есть три пути вывода разведывательных групп специального назначения в тыл противника: наземный, воздушный и морской, каждый из них имеет свои способы. Так, наземный – переход группы через государственную границу или линию фронта, базирование на своей территории на путях вероятного наступления противника и так далее. Наиболее эффективным, сохраняющим силы группы, выводящим на большие расстояния является воздушный путь. Однако никогда спецназ не имел в своем распоряжении транспортной авиации. Всегда считалось, что в случае боевых действий он получит необходимое количество авиации по заявке. На самом деле это далеко не так. Авиации катастрофически не хватало, а многие самолеты и вертолеты не были оборудованы для десантирования парашютным способом. Такое положение сохраняется и по сей день. Поэтому в силу сложившейся ситуации с транспортной авиацией единственно доступным остается наземный путь. Проще говоря, «ноги в руки – и вперед».
– Сейчас Вооруженные Силы России переживают не лучший период своей истории. Спецназ, как часть их, не исключение. Есть ли просвет в конце тоннеля?
– Я не знаю всех планов руководства МО РФ по реформированию ВС, но то, что сейчас происходит с армией, не позволяет говорить о свете в конце тоннеля, на мой взгляд, еще нет самого тоннеля, его еще нужно прорубить.
– Какие действия, Вы полагаете, необходимо предпринять, чтобы реформа Вооруженных Сил, и спецназа в частности, приняла реальные очертания?
– Я не считаю, что в Вооруженных Силах идет реформа. Любое реформирование требует серьезной научной разработки, выделения больших финансовых и материальных средств. В настоящее время идет банальное сокращение армии до такого уровня, который может финансироваться государством. Каков этот уровень, можете определить из экономической и финансовой обстановки в стране.
К главной задаче в этой ситуации, на мой взгляд, нужно отнести сохранение во что бы то ни стало офицерского состава.
Удастся сохранить среднее и младшее звено командиров (высшее сохранится без усилий) – останется надежда на возрождение армии.
С. Козлов
Как победить во «вьетнамской войне»
От худого мира к доброй ссоре
На Северном Кавказе формально был объявлен мир. Москва, вполне естественно желая побыстрее выпутаться из конфликта и сохранить хорошую мину при плохой игре, вывела куда попало войска, выполнив обязательства перед Чечней. Но, как и ожидалось, противная сторона восприняла это как проявление слабости. Настоящий мир не наступил: просто открытый пожар перешел в фазу пожара на торфянике. Не исключено, что на момент публикации данного материала война на Кавказе, и не только в Чечне, разгорится, к сожалению, с прежней силой. Готовы ли Вооруженные Силы России к новой кампании?
Чеченские боевики победили в главном: будучи прижатыми в мае 1995 года спиной к горам, накануне полного поражения они сумели вывернуться и навязали российской армии совсем другую войну: партизанскую, террористическую. С этого момента чеченцы завладели инициативой.
Считаю совершенно бесплодной дискуссию, могла или не могла российская армия победить в такой войне. Мы имеем то, что имеем, и ту войну, какую вели. Но, начиная ее, Генеральный штаб мог хотя бы попытаться предсказать, какой она будет, и сопоставить потребности с ресурсами (в том числе с уровнем подготовленности высшего и среднего командного звена). Ничего уникального чеченцы российской армии не показали, никакого «ноу-хау» не открыли.
Опыт борьбы с партизанскими формированиями в России и СССР накоплен огромный: от кавказских войн и польских восстаний до борьбы с Махно, басмачеством, крестьянскими волнениями, с бендеровцами в Западной Украине, «лесными братьями» в Прибалтике и афганскими моджахедами. Наконец, наш же партизанский опыт периода гражданской и Великой Отечественной и инспирированных со Старой площади «национально-освободительных» войн чего-то да стоит.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172
– Сейчас слово «спецназ» стало модным. У кого только нет своего «спецназа» – и у МВД, и у ФСБ, а у пограничников. Даже у железнодорожников и таможенников. Задачи, решаемые этими подразделениями, зачастую перекликаются, а у некоторых, например, у МВД, их как таковых нет, несмотря на то что численность их подразделений сейчас раза в два больше, чем спецназа ГРУ. Как Вы думаете, не целесообразнее ли создать единые российские силы специальных операции и поставить перед ними задачи как военного, так и мирного времени, например борьбу с терроризмом?
– Полагаю, ничего страшного в такой ситуации нет. У каждого из названных ведомств есть специальные задачи, которые нужно решать в экстремальных ситуациях, для чего и создаются группы, называемые «специального назначения». Это еще раз подчеркивает авторитет и уважение к спецназу ГРУ – родоначальнику названия и создателю первых подразделений спецназа, Что же до их задач, то не очень-то они перекликаются, и если говорить о единых российских силах специальных операций, то это не спецназ, вернее, не только спецназ. Спецназ в них может быть составной частью. Силы специальных операций, пользуясь спортивной терминологией, – «сборная всех спецназов» и других сил.
– Каким бы Вы хотели видеть объединенный российский спецназ и в чьем ведении, на Ваш взгляд, он должен находиться?
– Создание сил специальных операций, или сил специального назначения, – задача, решение которой позволило бы иметь в ВС РФ высокомобильные, хорошо оснащенные, укомплектованные первоклассными профессионалами поиска. Теория этого вопроса неоднократно обсуждалась в управлениях Генерального штаба, проведена научная конференция на базе ВДВ, подготовлены и защищены диссертации. Как будет решаться этот вопрос на практике – время покажет. Находиться эти войска должны, на мой взгляд, в подчинении Президента РФ через Генеральный штаб ВС.
– В настоящее время вопрос технической оснащенности – один из основных, определяющих боеспособность спецподразделений. Что реально в настоящее время из вооружения, снаряжения и средств связи имеется в войсках? И что, на Ваш взгляд, следовало бы иметь?
– Техническая оснащенность напрямую связана с экономическим состоянием государства. Какие могут быть комментарии? А иметь спецназ должен много. Набор средств Ивана-царевича из русских народных сказок в полной мере обеспечил бы ему выполнение любых задач: ковер-самолет, сапоги-скороходы, меч-кладенец, шапка-невидимка, клубок ниток, указывающий дорогу, только в современном исполнении.
– Владимир Андреевич, вопрос вывода групп в тыл противника и эвакуации их после выполнения задачи в глобальной войне – одна из наиболее сложных проблем. Что только не придумывали для успешного ее решения, пытались даже создавать подразделения мотодельтапланов. Как Вы оцениваете современные средства вывода групп в тыл противника, какова вероятность успеха при их использовании и какой из имеющихся способов, по Вашему мнению, более надежный?
– Это очень важный и очень болезненный вопрос. Как Вы знаете, есть три пути вывода разведывательных групп специального назначения в тыл противника: наземный, воздушный и морской, каждый из них имеет свои способы. Так, наземный – переход группы через государственную границу или линию фронта, базирование на своей территории на путях вероятного наступления противника и так далее. Наиболее эффективным, сохраняющим силы группы, выводящим на большие расстояния является воздушный путь. Однако никогда спецназ не имел в своем распоряжении транспортной авиации. Всегда считалось, что в случае боевых действий он получит необходимое количество авиации по заявке. На самом деле это далеко не так. Авиации катастрофически не хватало, а многие самолеты и вертолеты не были оборудованы для десантирования парашютным способом. Такое положение сохраняется и по сей день. Поэтому в силу сложившейся ситуации с транспортной авиацией единственно доступным остается наземный путь. Проще говоря, «ноги в руки – и вперед».
– Сейчас Вооруженные Силы России переживают не лучший период своей истории. Спецназ, как часть их, не исключение. Есть ли просвет в конце тоннеля?
– Я не знаю всех планов руководства МО РФ по реформированию ВС, но то, что сейчас происходит с армией, не позволяет говорить о свете в конце тоннеля, на мой взгляд, еще нет самого тоннеля, его еще нужно прорубить.
– Какие действия, Вы полагаете, необходимо предпринять, чтобы реформа Вооруженных Сил, и спецназа в частности, приняла реальные очертания?
– Я не считаю, что в Вооруженных Силах идет реформа. Любое реформирование требует серьезной научной разработки, выделения больших финансовых и материальных средств. В настоящее время идет банальное сокращение армии до такого уровня, который может финансироваться государством. Каков этот уровень, можете определить из экономической и финансовой обстановки в стране.
К главной задаче в этой ситуации, на мой взгляд, нужно отнести сохранение во что бы то ни стало офицерского состава.
Удастся сохранить среднее и младшее звено командиров (высшее сохранится без усилий) – останется надежда на возрождение армии.
С. Козлов
Как победить во «вьетнамской войне»
От худого мира к доброй ссоре
На Северном Кавказе формально был объявлен мир. Москва, вполне естественно желая побыстрее выпутаться из конфликта и сохранить хорошую мину при плохой игре, вывела куда попало войска, выполнив обязательства перед Чечней. Но, как и ожидалось, противная сторона восприняла это как проявление слабости. Настоящий мир не наступил: просто открытый пожар перешел в фазу пожара на торфянике. Не исключено, что на момент публикации данного материала война на Кавказе, и не только в Чечне, разгорится, к сожалению, с прежней силой. Готовы ли Вооруженные Силы России к новой кампании?
Чеченские боевики победили в главном: будучи прижатыми в мае 1995 года спиной к горам, накануне полного поражения они сумели вывернуться и навязали российской армии совсем другую войну: партизанскую, террористическую. С этого момента чеченцы завладели инициативой.
Считаю совершенно бесплодной дискуссию, могла или не могла российская армия победить в такой войне. Мы имеем то, что имеем, и ту войну, какую вели. Но, начиная ее, Генеральный штаб мог хотя бы попытаться предсказать, какой она будет, и сопоставить потребности с ресурсами (в том числе с уровнем подготовленности высшего и среднего командного звена). Ничего уникального чеченцы российской армии не показали, никакого «ноу-хау» не открыли.
Опыт борьбы с партизанскими формированиями в России и СССР накоплен огромный: от кавказских войн и польских восстаний до борьбы с Махно, басмачеством, крестьянскими волнениями, с бендеровцами в Западной Украине, «лесными братьями» в Прибалтике и афганскими моджахедами. Наконец, наш же партизанский опыт периода гражданской и Великой Отечественной и инспирированных со Старой площади «национально-освободительных» войн чего-то да стоит.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172