– Нет, миледи, – твердо произнес он, – я не читал его. Я не стану совать нос в ваши дела, как это делали вы, выведывая мои секреты. Я пришлю к вам горничную.
– Найджел!.. – невольно воскликнула Кассандра, когда он был уже у двери.
Муж обернулся к ней, вскинув бровь, но она не нашлась что сказать.
– Я доволен вами, миледи. Вам следует теперь быть осторожнее и заботиться о своем здоровье. Кедлстону нужен наследник. И графскому титулу тоже. – С этими словами Найджел покинул комнату.
Кассандра откинулась на подушки и закрыла глаза. Она-то мечтала разделить с ним эту радость – они ведь вместе зачали этого ребенка в супружеской любви.
Он женился на ней, она забеременела от него и теперь готова выполнить свою главную обязанность супруги.
И больше ничего.
Ничего. Вот только если…
«О да, – подумала она, – уничтожить письмо. Какая глупость! Какая непростительная глупость! Я собиралась уничтожить письмо и жить счастливо до конца своих дней».
Кассандра рассмеялась. Потом заплакала. Когда в спальню робко вошла горничная, хозяйка и смеялась, и плакала.
Глава 22
Перед отъездом домой Робин поссорился с Пейшенс. Раньше у них никогда не было разногласий. Пейшенс казалась ему такой тихой, милой и робкой. И он вел себя с ней по-дружески снисходительно.
В день его предполагаемого отъезда они возвращались в коттедж из Кедлстона, куда Робин заходил попрощаться. Пейшенс ушла вместе с ним и была серьезна и молчалива, как и все время после его приезда из Лондона.
– Черт побери, – наконец Робин нарушил молчание, – я понимаю, почему ты так грустна, кузина. Кассандра неудачно вышла замуж. Теперь она несчастна, и я бессилен ей помочь.
Вот тут-то все и началось. Ответ Пейшенс казался отнюдь не сочувственным.
– Я рада, что ты уезжаешь! – промолвила она дрожащим от волнения голосом. – Тебе пора, Роб. Уезжай и больше не возвращайся. С твоей стороны будет бесчестно, если ты снова вернешься сюда.
– Как ты сказала? – Он взглянул сверху вниз на ее соломенную шляпку и сурово сдвинул брови.
– Касс замужем, – продолжала Пейшенс. – И я считаю ее брак удачным. Виконт Роксли – очень добрый человек и любит ее без памяти, а она его просто обожает. И все это видят. Кроме тебя, конечно.
– Почему это кроме меня? – раздраженно спросил Робин.
– Потому что ты сам хотел жениться на ней, а Кассандра отказала тебе. Она вышла замуж за лорда Роксли. Ты должен был уехать сразу же после их свадьбы, как сделали твоя матушка и дядя Сайрус. Тебе не следовало оставаться здесь и приезжать при каждом удобном случае. Это непорядочно.
– Черт побери! Думаешь, я обиделся на нее? Думаешь, опечален ее отказом?
– Не ожидала, что ты так себя поведешь. Я полагала, что у тебя есть гордость и чувство собственного достоинства, но ошибалась.
Робин остановился, почесал затылок и напялил на голову треуголку. Кассандра строго-настрого запретила ему рассказывать правду о Роксли.
– Я сделал Касс предложение, поскольку она нуждалась в мужской опеке и потому, что отчим, матушка и тетушки беспокоились за ее будущее. Касс ничего для меня не значит. Как и ты. Она всего лишь моя кузина.
– И это не правда! – сердито возразила Пейшенс. – Никакая она тебе не кузина. Роб, как и я. Мы тебе никто, и ты нам никто. Чужой человек.
Он вскинул бровь. Пейшенс посмотрела на него – щеки ее горели гневным румянцем, в глазах блестели слезы.
– Оставь ее в покое! – сказала она, прежде чем Робин успел придумать ответ на ее упреки. – Оставь ее, и пусть она будет счастлива с виконтом Роксли. Уезжай и больше никогда не возвращайся.
Робину стало горько и обидно. У него есть сводный брат и две сестры. Все они на несколько лет моложе его. Племянницы отчима приходятся ему кузинами. Они ему не родные в обычном смысле, но он всегда считал Кассандру и Пейшенс своими родственницами, почти сестрами. А теперь ему говорят, что Робин для них абсолютно чужой человек.
– Ты ничего не знаешь, Пейшенс, – сказал он. – Ты не задавалась вопросом, почему Кассандра так бледна в последнее время?
– Я-то знаю, почему. Касс мне сама сказала. Она в положении. Конечно, она бледна. И счастлива! И виконт Роксли тоже. Разве ты не заметил, как он вскочил, опередив Касс, чтобы подать тете Би вторую чашку чаю? Виконт заботится, чтобы Касс не утомлялась. Вот ты точно ничего не знаешь, Роб, поскольку предпочитаешь не видеть того, что и так всем ясно.
Он мысленно пожалел Кассандру. Но его чувства были уязвлены, и Робин не на шутку разозлился. Он так заботился о своих кузинах, и вот что получил в награду! Касс променяла его на бывшего каторжника, не оценив по достоинству то, что Робин предложил ей руку и сердце, а это в определенном смысле было жертвой с его стороны. Пейшенс вычеркнула Робина из своей жизни и заявила, что он для нее ничего не значит.
– Тебя, вероятно, обрадует, что через полчаса я уеду? – сказал Робин, стараясь держаться с холодным достоинством. – И не вернусь. Желаю тебе счастья, Пейшенс. Не сомневаюсь: будущей весной, отправившись в Лондон, ты найдешь себе выгодную партию. Надеюсь, этот человек в отличие от меня будет значить для тебя хоть что-то. Хорошо, что ты считаешь меня чужим, – вряд ли наши пути когда-нибудь снова пересекутся.
– Рада слышать, – промолвила Пейшенс с самым несчастным видом.
На этом их беседа закончилась, и они спустились с холма к коттеджу, храня ледяное молчание, и расстались, не дойдя до двери. Робин пошел в дом позвать слугу и взять чемоданы, а также попрощаться с леди Матильдой. Пейшенс направилась в сад – посмотреть, не зацвели ли посаженные ею цветы на дальней клумбе. Она оставалась там все время, пока шли последние приготовления к отъезду.
Пейшенс не подняла головы даже тогда, когда экипаж Робина прокатил мимо. Но Робин об этом не знал. Он не смотрел в окно.
Робин был вне себя от злости и обиды. Он огляделся в поисках предмета, по которому можно было бы стукнуть со всей силы, но не нашел ничего подходящего.
На него это не похоже – Робин никогда не терял самообладания. И как ему справиться с собой теперь, он не знал. В отчаянии молодой человек сорвал с головы треуголку и несколько раз хлопнул ею по колену, словно выбивая пыль.
Он едет домой. Наконец-то! Как давно Робин ждал этого дня! Целую вечность. Он не создан для городской жизни, полной развлечений. Все, что ему нужно, – это иметь свой дом и очаг, земельные угодья и лошадей, свою ферму, свою семью.
Которой у него до сих пор нет.
Жена, принадлежащая только ему. Его дети. Уютные зимние вечера у камина в маленькой гостиной Робин проводил бы с книгой в руке, читая супруге. Она склонилась бы над вышиванием, а их дети в это время уже спали бы в кроватках или же тихо сидели у стола, если были бы постарше.
Робин вздохнул.
Пейшенс.
Жена из его мечты подняла голову и улыбнулась ему нежной улыбкой Пейшенс.
Пейшенс его сестра Нет, кузина. Нет, ни то ни другое. Она ему никто! И он ей никто.
Но в свой предыдущий короткий визит в коттедж, да и в этот приезд Робин почти не разлучался с нею. И каждый раз, когда он возвращался, Пейшенс вся светилась от радости. Робин помнил день, когда она бросилась к нему со всех ног, а он раскрыл ей объятия, и они закружились, крепко обнявшись.
Робин постарался отогнать эту мысль, которая тревожила и смущала его. Это было одно из самых чудесных мгновений в жизни Робина.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78