Г– жа Печенина посчитала, что мое утверждение – «Во всем виноваты работники прокуратуры. Именно благодаря их молчаливому попустительству и расположению российские нацисты остаются безнаказанными» – не соответствует действительности, а также порочит «деловую репутацию» московской прокуратуры.
Конечно, можно было бы не торопиться. Подождать. Решение Пресненского суда опротестовать в Мосгорсуде. И опять подождать. Потом что-нибудь этакое напечатать – две-три строчки, не больше. И – дальше по инстанциям. Благо после Мосгорсуда их остается еще не то две, не то три. А там, глядишь, к власти придут коричневые, после чего никаких опровержений и вовсе не понадобится.
Однако я решил опровергнуться сразу после постановления суда. Так сказать, для очистки совести. А кроме того, еще и потому, что прекрасно понимал: в дальнейших инстанциях нам ничего не светило.
Из весьма надежного источника, близкого к Московской городской прокуратуре (уверяю вас: отнюдь не все прокуроры столицы покровительственно относятся к отечественным нацистам), мне стало известно: на судью Печенину было оказано серьезное давление. Шло оно от г-на Герасимова через его «соратников» в Мосгорсуде. Однако, чтобы не давать повод г-ну Герасимову для еще одного иска, я уведомил его сразу же – полученные мной конфиденциальные сведения о давлении на судью являются всего лишь моим мнением. А мнение, согласно закону, неподсудно.
…И судья Печенина – вслед прокурору Москвы – о «деловой репутации». Те из вас, читатели, кто имел дело со столичной прокуратурой или, упаси бог, лично с г-ном Герасимовым, – что вы скажете об ихней репутации? Да еще «деловой»?
Впрочем, не об том речь. Репутация – она, как деньги: она или есть, или ее нет. Ну, вы понимаете.
Так что разрешите приступить. К опровержению. Но сначала позвольте небольшой анекдотец.
Однажды королевский шут, увидев своего патрона склонившимся над умывальником, пнул его ногой в зад. Пошутил. Король же рассвирепел и повелел немедленно казнить шута. Однако быстро отошел и объявил, что помилует весельчака, если тот придумает извинение, которое будет еще более оскорбительным, чем шутка. Шут на секунду задумался и сказал:
– Извините меня, Ваше Величество! Я не знал, что это вы, Я думал, что это королева.
Оно конечно: прокурор Москвы – не совсем король. И даже не совсем королева. Это я к тому, что долго не мог придумать, какой вид опровержения выбрать. Ну, например: «Не во всем виноваты работники прокуратуры». Или: «Во всем не виноваты работники прокуратуры». И так далее.
Если же моего опровержения оказалось бы недостаточным, я решил еще и извиниться. Как говорится, до кучи.
За последнее время дважды взрывали московскую, синагогу в Марьиной роще. Извините, г-н Герасимов.
Были осквернены еврейские и мусульманские могилы на Востряковском и Салтыковском кладбищах. Извините, г-н Герасимов.
Начиная с 20 апреля (день рождения Гитлера), ежедневно в течение двух с лишним недель в Москве совершались нападения на людей с явно выраженной «неславянской» внешностью. Нападения, хоть и не ежедневно, продолжаются по сей день. Один негр и один азербайджанец убиты. У беременной индианки после избиения случился выкидыш. Извините, г-н Герасимов.
В самом центре столицы, рядом с Кремлем, продается огромное количество нацистских газет и журналов, плакатов, аудио– и видеокассет с записями речей Гитлера. По всей Москве расклеиваются нацистские листовки. Извините, г-н Герасимов.
Сия активная деятельность Московской прокуратуры в конце концов нашла отклик в сердцах некоторых народных избранников. Один из них, спрыгнув с дерева, сразу же прилюдно закричал что-то вроде: «Бей жидов – спасай Россию!». Прокуратура долго молчала. По-видимому, одобрительно. Понадобилось вмешательство Президента, чтобы нас, общественность, уведомили: оказывается, московская прокуратура отфутболила это дело в ФСБ – на предмет того, не содержится ли во вполне мирном высказывании спрыгнувшего призывов к насильственному свержению конституционного строя. ФСБ, ясное дело, не подвела. Тем самым избавила столичных прокуроров от тяжкого испытания – поисков в вышеупомянутой речи чего-нибудь этакого. Разжигающего национальную вражду. Или даже рознь.
Извините, г-н Герасимов.
А еще я передал г-ну Герасимову отдельное спасибо от всевозможных наших нацистов: от баркашовцев до унтер-генерала.
Далее от извинений я перешел к покаянию. Дело в том, что решением Пресненского суда я обязан был опровергнуть еще одну фразу. А именно: «Московская прокуратура покровительствует нацистам».
Каюсь, г-н Герасимов: это я опровергнуть не могу. Ну, никак. И не только потому, что убежден в истинности этого утверждения, и мою убежденность ни один суд поколебать не в состоянии. А потому, что фраза эта была «изъята» из моего официального заявления на имя Генерального прокурора РФ. Вот это-то заявление г-н Генпрокурор, как я уже упоминал, передал г-ну прокурору Москвы. То есть как раз тому, на кого я жаловался. А тот, значит, – иск.
Спасибо, что всего-навсего иск. А ведь мог бы и посадить.
Адвокат «МК» Андрей Муратов, блистательно проведший слушания по иску г-на Герасимова (не его, Муратова, вина, что судебное решение можно было огласить до начала разбирательства), убедительно доказал в суде: заявление на имя государственного чиновника, содержащее мнение о недостатках в работе того или иного учреждения, не может быть основанием для удовлетворения судебного иска.
* * *
«Одна из современных басен рассказывает о том, как президент обратился в суд, обидевшись на то, что его „обозвали“ бегемотом.
Басня вспомнилась в связи с реакцией прокурора города Москвы г-на Герасимова на статью М. Дейча. Уважаемый прокурор считает, что критика газетой Мосгорпрокуратуры за попустительство нацистам не соответствует действительности, наносит вред «деловой репутации прокуратуры», в связи с чем г-н Герасимов обратился в суд с иском о защите репутации ведомства, которое он возглавляет.
Не так давно из украинского города Шахты приехали в Москву два субъекта, которые не нашли лучшего места для попойки, чем одна из могил Востряковского кладбища. «Нагрузившись», они стали крушить еврейские могилы и памятники.
Погромщиков задержали. Дело получило общественный резонанс, в одной из газет было опубликовано обращение заместителя прокурора г. Москвы о том, что против виновных возбуждено уголовное дело по признакам обычного хулиганства и что нацистских, антисемитских мотивов у подвыпивших «озорников» не было.
И это при том, что все 46 порушенных могил были еврейскими.
Чем же объяснить, г-н Герасимов, такое искажение руководящими работниками Мосгорпрокуратуры мотива преступления и искусственное изъятие из дела нацистского душка?
Работники прокуратуры не могут не знать, что пронацистские элементы в Москве резко активизировались, имеют оружие, упражняются в стрельбе, что на расовой почве избиваются иностранные студенты, кавказцы и др. Здесь уже прямое насилие, что, разумеется повышает общественную опасность действий. Однако что-то не слышно, чтобы прокуратура делами такого рода забросала суды.
В статье М. Дейча весьма кстати упоминалось, что на Нюрнбергском процессе была осуждена сама идеология нацизма.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96