Джин революции, выпущенный на средства «союзников» из бутылки, обратно попадать не хотел ни в какую. Пароход «Джон Графтон» плыл в Россию в 1905 году, чтобы вооружить тех, кто еще и не начал строить баррикады на Красной Пресне. Но баррикады будут обязательно. Ведь и на это тоже выделены средства . И их тоже надо освоить.
19-го сентября 1905 года в Москве началась забастовка печатников. Она перекинулась в Петербург и ряд других городов. В начале октября началась забастовка на Московско-Казанской железной дороге. Через день забастовал весь Московский железнодорожный узел, а вскоре забастовкой были охвачены все железные дороги страны. Прекратили работу почта и телеграф. Вот тогда Николай II издает знаменитый манифест от 30 октября (17-го по старому стилю) 1905 года. В нем были обещаны народу «незыблемые основы гражданской свободы: действительная неприкосновенность личности, свобода совести, слова, собраний и союзов». Обещано было созвать законодательную думу, привлечь к выборам все классы населения. Однако вместо успокоения, введение парламента привело к резкому ухудшению ситуации. Фактически манифест царя означал, что монархия в России, становится конституционной. Но этого экстремистам мало, их зарубежным руководителям тоже. Можно попытаться не просто ослабить Россию, а развалить ее вовсе. Поэтому революционеры непреклонны, а их террор только усилился.
Такая оценка звучит в мемуарах А.П. Извольского, известного русского дипломата: «Манифест 30 октября, не способный положить конец кризису, создал новую базу для ожесточенной агитации… Первые три месяца, следующие за объявлением конституционных свобод, были отмечены целым рядом кровавых событий …».
Зато в среде революционеров — праздник! Сидящий в уютной Женеве Владимир Ильич Ленин, ликует. «Мы имеем право торжествовать» — пишет он в статье, которую так и называет «Первая победа революции». В ней же он цитирует лондонскую «Таймс»: «Народ победил. Царь капитулировал. Самодержавие перестало существовать». И тут же глава большевиков рассказывает читателю о поздравлениях, полученных его газетой «Пролетарий»: «далекие друзья русской революции», прислали телеграмму! Откуда? Из Соединенных Штатов Америки: «…поздравляем с первой великой победой русской революции». Значит, планируется и вторая и третья…
Страну надо спасать. Николай II, сделав уступку и объявив созыв Думы, видит, что никакого результата это не дало. Но на решительные меры он тоже идти не готов. Однако сами события его к тому вынуждают: бунт на убыль не идет, а напротив разрастается. 7 -го декабря в Москве начинается политическая забастовка. Через два дня на улицах появляются первые баррикады. Только решительные действия войск и в частности Гвардейского Семеновского полка помогают удержать ситуацию во «второй столице». В это же время на Кавказе несколько недель идет настоящая война. Пяти дивизий округа для наведения порядка оказалось недостаточно и из Киева, с риском оголить границу с Австрией, спешно перебрасываются подкрепления.
Однако подавленные вооруженные восстания, вновь вылезают наружу в виде терактов. Только за шесть недель, с 1 июля до 15 августа 1906 года, террористы совершают 613 покушений и убивают 244 человека. Всего же за период 1905 -1907 годов их жертвами стали более 17 тыс. человек.
Революционеры не церемонятся, убивая случайных людей. 14 мая 1906 года два боевика-эсера предприняли попытку убить командира севастопольской крепости Неплюева. Во время парада взрывное устройство одного из них сработало раньше срока, убив самого боевика и шестерых случайных зрителей, 37 человек были ранены. 12-го августа 1906 года, всего через месяц после его назначения, совершено покушение на премьера Петра Аркадьевича Столыпина. Три боевика-эсера подъехали к даче Столыпина на Аптекарском острове в Петербурге. В руках у каждого — портфель с бомбой. Когда их останавливает охрана, переодетые офицерами террористы взрывают себя. Мощнейшим взрывом дача разрушена. В результате погибли не только сами боевики, но и еще 27 человек, а около тридцати получили увечья. Сам премьер по счастливой случайности не пострадал, ранены его малолетние дочь и сын.
Это переполняет чашу терпения правительства. Столыпин заставляет Николая II согласиться на принятие самых жестких мер. Спустя неделю был принят указ о военно-полевых судах. Рассмотрению этих судов, говорилось в законе, подлежат такие дела, когда совершение «преступного деяния» является «настолько очевидным, что нет надобности в его расследовании». Суд состоял из пяти офицеров, назначаемых местным армейским командованием. Дела в таком суде заслушивались в течение 24 часов со времени ареста, приговор выносился в течение 48 часов, обжалованию не подлежал и приводился в исполнение не позднее, чем через 24 часа после вынесения.
Конечно, замирение не произошло мгновенно. В 1905 году гражданским лицам было вынесено только 10 смертных приговоров, в 1906 с введением военно-полевых судов уже 144, а в 1907 году они заработали в полную мощность. К концу этого года к смерти приговорено 1139 человек. И террор начинает идти на убыль: в 1908 году количество смертных приговоров уменьшилось до 825, а к концу 1909 года — до 717. Революционеры за этот срок убили несравненно больше. Ценой огромных жертв и усилий, удалось навести в стране порядок. Как ни страшно это признавать, именно кнут, а не конституционная уступка, сумел погасить первую русскую смуту. Тогда хватило твердости и решимости — в 1917-м Николай II дрогнет и тем самым погубит свою страну.
На дворе февраль 1907 года. Русско-японская война закончилась, подошла к концу и подрывная деятельность полковника Акаси. Денежный поток из Токио иссяк, из Америки деньги продолжают идти. Теперь их везет для эсеров другой их лидер — Гершуни.
«… Пролетев метеором по Америке и собрав мимоходом для партии значительную сумму денег, Гершуни появился в Европе » — рассказывает Виктор Чернов. Финансирование подрывной деятельности против России не прекращается ни на минуту. И война с Японией — это только предлог для ее расширения. Истинные цели «союзников» куда глубже. Поэтому «японские» деньги заканчиваются, а «американские» нет.
В Петербурге у станции метро «Горьковская» стоит памятник. На нем русские матросы открывают кингстоны и топят свой корабль, чтобы он не достался японцам. Это памятник эсминцу «Стерегущий»— герою русско-японской войны. Будете в Петербурге, зайдите в небольшой садик, что окружает памятник, посмотрите его. И вспомните, на чьи деньги японцы закупали снаряды, крушившие броню русских кораблей, кто оплачивал пули, разившие наших солдат под Порт-Артуром. Не забудьте и тех, кто давал деньги демонстрантам, бастовавшим под красными знаменами, кто оплачивал вольготную жизнь террористов-убийц.
После подавления этой смуты еще девять лет в России можно будет спокойно жить. И вероятно можно было бы и больше, если бы русское правительство, усвоило одну простую истину:
Отныне любая война, закончится для России бунтом! А большое столкновение приведет к революции!
Вывод отсюда простой: ВОЕВАТЬ НАМ НЕЛЬЗЯ!
Наши «друзья» тоже сделали свои выводы. Прямо противоположные.
Глава 3
Убийство в Сараево.
Австрийский и российский императоры не должны свергать друг друга с престола и открывать дорогу революции.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123
19-го сентября 1905 года в Москве началась забастовка печатников. Она перекинулась в Петербург и ряд других городов. В начале октября началась забастовка на Московско-Казанской железной дороге. Через день забастовал весь Московский железнодорожный узел, а вскоре забастовкой были охвачены все железные дороги страны. Прекратили работу почта и телеграф. Вот тогда Николай II издает знаменитый манифест от 30 октября (17-го по старому стилю) 1905 года. В нем были обещаны народу «незыблемые основы гражданской свободы: действительная неприкосновенность личности, свобода совести, слова, собраний и союзов». Обещано было созвать законодательную думу, привлечь к выборам все классы населения. Однако вместо успокоения, введение парламента привело к резкому ухудшению ситуации. Фактически манифест царя означал, что монархия в России, становится конституционной. Но этого экстремистам мало, их зарубежным руководителям тоже. Можно попытаться не просто ослабить Россию, а развалить ее вовсе. Поэтому революционеры непреклонны, а их террор только усилился.
Такая оценка звучит в мемуарах А.П. Извольского, известного русского дипломата: «Манифест 30 октября, не способный положить конец кризису, создал новую базу для ожесточенной агитации… Первые три месяца, следующие за объявлением конституционных свобод, были отмечены целым рядом кровавых событий …».
Зато в среде революционеров — праздник! Сидящий в уютной Женеве Владимир Ильич Ленин, ликует. «Мы имеем право торжествовать» — пишет он в статье, которую так и называет «Первая победа революции». В ней же он цитирует лондонскую «Таймс»: «Народ победил. Царь капитулировал. Самодержавие перестало существовать». И тут же глава большевиков рассказывает читателю о поздравлениях, полученных его газетой «Пролетарий»: «далекие друзья русской революции», прислали телеграмму! Откуда? Из Соединенных Штатов Америки: «…поздравляем с первой великой победой русской революции». Значит, планируется и вторая и третья…
Страну надо спасать. Николай II, сделав уступку и объявив созыв Думы, видит, что никакого результата это не дало. Но на решительные меры он тоже идти не готов. Однако сами события его к тому вынуждают: бунт на убыль не идет, а напротив разрастается. 7 -го декабря в Москве начинается политическая забастовка. Через два дня на улицах появляются первые баррикады. Только решительные действия войск и в частности Гвардейского Семеновского полка помогают удержать ситуацию во «второй столице». В это же время на Кавказе несколько недель идет настоящая война. Пяти дивизий округа для наведения порядка оказалось недостаточно и из Киева, с риском оголить границу с Австрией, спешно перебрасываются подкрепления.
Однако подавленные вооруженные восстания, вновь вылезают наружу в виде терактов. Только за шесть недель, с 1 июля до 15 августа 1906 года, террористы совершают 613 покушений и убивают 244 человека. Всего же за период 1905 -1907 годов их жертвами стали более 17 тыс. человек.
Революционеры не церемонятся, убивая случайных людей. 14 мая 1906 года два боевика-эсера предприняли попытку убить командира севастопольской крепости Неплюева. Во время парада взрывное устройство одного из них сработало раньше срока, убив самого боевика и шестерых случайных зрителей, 37 человек были ранены. 12-го августа 1906 года, всего через месяц после его назначения, совершено покушение на премьера Петра Аркадьевича Столыпина. Три боевика-эсера подъехали к даче Столыпина на Аптекарском острове в Петербурге. В руках у каждого — портфель с бомбой. Когда их останавливает охрана, переодетые офицерами террористы взрывают себя. Мощнейшим взрывом дача разрушена. В результате погибли не только сами боевики, но и еще 27 человек, а около тридцати получили увечья. Сам премьер по счастливой случайности не пострадал, ранены его малолетние дочь и сын.
Это переполняет чашу терпения правительства. Столыпин заставляет Николая II согласиться на принятие самых жестких мер. Спустя неделю был принят указ о военно-полевых судах. Рассмотрению этих судов, говорилось в законе, подлежат такие дела, когда совершение «преступного деяния» является «настолько очевидным, что нет надобности в его расследовании». Суд состоял из пяти офицеров, назначаемых местным армейским командованием. Дела в таком суде заслушивались в течение 24 часов со времени ареста, приговор выносился в течение 48 часов, обжалованию не подлежал и приводился в исполнение не позднее, чем через 24 часа после вынесения.
Конечно, замирение не произошло мгновенно. В 1905 году гражданским лицам было вынесено только 10 смертных приговоров, в 1906 с введением военно-полевых судов уже 144, а в 1907 году они заработали в полную мощность. К концу этого года к смерти приговорено 1139 человек. И террор начинает идти на убыль: в 1908 году количество смертных приговоров уменьшилось до 825, а к концу 1909 года — до 717. Революционеры за этот срок убили несравненно больше. Ценой огромных жертв и усилий, удалось навести в стране порядок. Как ни страшно это признавать, именно кнут, а не конституционная уступка, сумел погасить первую русскую смуту. Тогда хватило твердости и решимости — в 1917-м Николай II дрогнет и тем самым погубит свою страну.
На дворе февраль 1907 года. Русско-японская война закончилась, подошла к концу и подрывная деятельность полковника Акаси. Денежный поток из Токио иссяк, из Америки деньги продолжают идти. Теперь их везет для эсеров другой их лидер — Гершуни.
«… Пролетев метеором по Америке и собрав мимоходом для партии значительную сумму денег, Гершуни появился в Европе » — рассказывает Виктор Чернов. Финансирование подрывной деятельности против России не прекращается ни на минуту. И война с Японией — это только предлог для ее расширения. Истинные цели «союзников» куда глубже. Поэтому «японские» деньги заканчиваются, а «американские» нет.
В Петербурге у станции метро «Горьковская» стоит памятник. На нем русские матросы открывают кингстоны и топят свой корабль, чтобы он не достался японцам. Это памятник эсминцу «Стерегущий»— герою русско-японской войны. Будете в Петербурге, зайдите в небольшой садик, что окружает памятник, посмотрите его. И вспомните, на чьи деньги японцы закупали снаряды, крушившие броню русских кораблей, кто оплачивал пули, разившие наших солдат под Порт-Артуром. Не забудьте и тех, кто давал деньги демонстрантам, бастовавшим под красными знаменами, кто оплачивал вольготную жизнь террористов-убийц.
После подавления этой смуты еще девять лет в России можно будет спокойно жить. И вероятно можно было бы и больше, если бы русское правительство, усвоило одну простую истину:
Отныне любая война, закончится для России бунтом! А большое столкновение приведет к революции!
Вывод отсюда простой: ВОЕВАТЬ НАМ НЕЛЬЗЯ!
Наши «друзья» тоже сделали свои выводы. Прямо противоположные.
Глава 3
Убийство в Сараево.
Австрийский и российский императоры не должны свергать друг друга с престола и открывать дорогу революции.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123