В голове сыщика блуждали мрачные мысли:
«Ох, не к добру все это... Просто какой-то змеиный клубок. И еще этот Разбойников... Московских путчистов давно отпустили и думать про них забыли, а его все держат. Хоть бы уж скорее осудили, а еще лучше – выслали бы куда подальше из нашей республики. Или это правда, будто он что-то такое знает? Похоже, Егор Трофимыч чего-то недоговаривает. Или сам не в курсе. И что за странная заявка на абонентный ящик? И что за A.C. Куропаткина? Нет, где-то я слышал что-то похожее... И эта самая Надежда Чаликова – что, она в одной шайке с друзьями Разбойникова? Не верится. A если тут другое – друзья Разбойникова решили использовать Чаликову в своих целях? Логично. И главное, все довольны – Чаликова получает эксклюзивное интервью у „последнего путчиста“, а тот через нее что-то передает своим единомышленникам на свободе. Интересно, что? Может, компромат на нынешние власти? Или не сам компромат, а место, где он лежит. A если на самого Президента?! A что -очень возможно. Выборы не за горами. Коммунисты перед выборами вываливают на него кучу помоев, народ избирает президентом их лидера Зюпилова, и товарищ Разбойников на белом коне выезжает из тюрьмы! Да, все это пахнет антигосударственным заговором...»
Размышления Дубова прервал телефонный звонок. Детектив схватил трубку.
– Ну вот, справка от тюремной администрации, – на сей раз безо всяких предисловий заговорил инспектор Столбовой. – Подследственный Разбойников Александр Петрович из доступных в тюрьме ежедневных газет читает «Панораму», причем особенно внимательно – по пятницам. Ну, это как раз не удивительно, учитывая политическую ориентацию газеты. Кроме того, на его имя выписаны следующие издания: эротический ежемесячник «Кислый флирт», рекламный еженедельник «Газета для всех» и, что весьма странно – антикоммунистическая газета «Кислоярская правда».
– Спасибо, Егор Трофимович. – Дубов аккуратно переписал полученные сведения к себе в записную книжку.
– A разве круг чтения Разбойникова имеет какое-то значение? -недоверчиво спросил инспектор.
– Боюсь, что да, – ответил Василий. Положив трубку, он тут же вновь ее поднял и набрал домашний номер своего давнего знакомого, бывшего журналиста Губина-Раскатайского:
– Алло, Миша, это вы? Дубов говорит. Как ваше здоровье?
– Пожалуйста, ближе к делу, – попросил голос Раскатайского.
– Да, вы правы, перейдем сразу к делу, – согласился Дубов. – A вопрос у меня к вам такой: что представляет собой газета «Панорама»?
– O, ну это газета со славным боевым прошлым, – в голосе Губина-Раскатайского послышались издевательские и вместе с тем уважительные нотки. – В свое время за поддержку последнего путча и лично товарища Разбойникова ее чуть было не прикрыли, но каким-то образом все обошлось.
– A сейчас?
– A сейчас это главный орган левой оппозиции. И хотя редактором там некто господин Швондер, человек вроде бы приличный и весьма широких взглядов, но мне кажется, что он просто прикрывает своей благородной лысиной самые темные силы нашего общества.
– Почему вы так считаете?
– Слухами, дорогой Василий Николаич, земля полнится. Я-то уже отошел от газетных дел, но вы сползайте как-нибудь на досуге в наш Дом печати и потусуйтесь с журналистами – такое услышите, что аж волосы дыбом встанут.
– Что ж, когда-нибудь так и сделаю, – сказал Дубов. – Но вернемся к «Панораме». Как я понял, в ней тон задают фанаты Александра Петровича Разбойникова. A нет ли там людей, связанных с ним лично?
– C ним лично? – задумался Губин. – Знаете, так сразу и не скажешь... Хотя погодите. Есть там некая корреспондентка по имени Инесса Харламушкина. Не знаю, правда это или нет, но поговаривают, будто она состояла с Петровичем, так сказать, в любовной связи.
– Ну что ж, поимеем это в виду. Спасибо за информацию, Миша, уверен, что ваши сведения мне помогут.
– В чем?
– Пока еще не знаю. Но в чем-то очень важном.
* * *
Как это нередко случалось с Василием, он засиделся у себя в конторе допоздна, а едва собрался отправляться домой – то есть в особняк вдовы Софьи Ивановны Лавантус, где с недавних пор снимал верхний этаж – как зазвонил телефон. Детектив нехотя снял трубку:
– Дубов у аппарата.
– Василий Николаич? – раздался в трубке хорошо знакомый сыщику голос доктора Владлена Cерапионыча. – Не хотите подъехать ко мне в морг?
– Зачем? – удивился Дубов.
– O, ну ко мне тут одну прелестнейшую покойницу привезли. Вернее, подкинули прямо под дверь. И знаете, кто она? Сама госпожа Глухарева.
– Кто-кто? – не расслышал детектив. – Что за госпожа Лопарева?
– Да нет, не Лопарева, а Глухарева, – поправил доктор. Знаете, птичка такая есть – глухарь. В лесу живет.
– Ах, Глухарева! – сообразил Василий. – Это случайно не Анна Сергеевна, которая пресс-секретарь нашего президента?
– Она самая, – вздохнул Cерапионыч. – Я уж собирался сообщать в милицию, а потом подумал – позвоню-ка сначала вам. Очень уж покойница хороша...
– Выезжаю сию же минуту! – деловито сказал Дубов.
* * *
«Птица такая – глухарь, – думал Василий, на предельно допустимой скорости гоня свой синий „Москвич“ по сонным улицам Кислоярска. – Глухарь, а также тетерев, фазан, куропатка, вальдшнеп... Погодите-погодите: покойная Анна Сергеевна Глухарева и мифическая A.C. Куропаткина из сто двадцать второго абонентного ящика – нет ли тут какой связи?..»
Однако додумать эту мысль Василий не успел, так как добрался до мрачного здания городского морга, которым заведовал его приятель доктор Cерапионыч, с радостным возбуждением поджидавший его прямо на полуобвалившихся ступеньках морговского крылечка.
– A покойница-то ожила, – не то с радостью, не то с сожалением сообщил доктор детективу. – Я уже собрался приступать к вскрытию, как почувствовал, что она еще дышит. Сначала сделал искусственное дыхание, но это ее в сознание не привело. Тогда я решился применить радикальное средство – понюхать жидкости из своей скляночки. Думаю – либо совсем помрет, либо оживет. И знаете, ожила!
За столь милыми разговорами они вошли в Святая Святых серапионычева хозяйства, где на разделочном столе лежала мнимая покойница -пресс-секретарь президента Республики Анна Сергеевна Глухарева, яркая блондинка в изодранном платье, из-под которого проглядывало черное белье.
– Ну, Анна Сергеевна, что стряслось? – ласково спросил Дубов, подсаживаясь рядом. – Я хотел бы немного поговорить с вами до милиции.
Собравшись с силами, Анна Сергеевна полушепотом сказала:
– Пожалуйста, не сообщайте в милицию.
– Ну, как хотите, – не особенно удивился Дубов, – но хотя бы со мной попытайтесь быть совершенно откровенны.
– Хорошо, я вам откроюсь, – прошептала Глухарева. – Они меня повесили, а потом изнасиловали...
– Кто – они? – перебил Василий. Увидев, что Анна Сергеевна вся дрожит, он снял с себя пиджак и накинул на нее.
– Благодарю вас... Это был Железякин и с ним еще какие-то головорезы.
– Тот самый Железякин?! – чуть не вскочил Дубов. Удивление детектива было вполне понятно и объяснимо – Феликс Эдуардович Железякин в советские времена возглавлял Кислоярское районное отделение КГБ, а затем, если верить слухам, «приватизировал» часть секретных документов этой организации и шантажировал ими кислоярцев, имевших несчастье когда-то сотрудничать с тайными службами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106
«Ох, не к добру все это... Просто какой-то змеиный клубок. И еще этот Разбойников... Московских путчистов давно отпустили и думать про них забыли, а его все держат. Хоть бы уж скорее осудили, а еще лучше – выслали бы куда подальше из нашей республики. Или это правда, будто он что-то такое знает? Похоже, Егор Трофимыч чего-то недоговаривает. Или сам не в курсе. И что за странная заявка на абонентный ящик? И что за A.C. Куропаткина? Нет, где-то я слышал что-то похожее... И эта самая Надежда Чаликова – что, она в одной шайке с друзьями Разбойникова? Не верится. A если тут другое – друзья Разбойникова решили использовать Чаликову в своих целях? Логично. И главное, все довольны – Чаликова получает эксклюзивное интервью у „последнего путчиста“, а тот через нее что-то передает своим единомышленникам на свободе. Интересно, что? Может, компромат на нынешние власти? Или не сам компромат, а место, где он лежит. A если на самого Президента?! A что -очень возможно. Выборы не за горами. Коммунисты перед выборами вываливают на него кучу помоев, народ избирает президентом их лидера Зюпилова, и товарищ Разбойников на белом коне выезжает из тюрьмы! Да, все это пахнет антигосударственным заговором...»
Размышления Дубова прервал телефонный звонок. Детектив схватил трубку.
– Ну вот, справка от тюремной администрации, – на сей раз безо всяких предисловий заговорил инспектор Столбовой. – Подследственный Разбойников Александр Петрович из доступных в тюрьме ежедневных газет читает «Панораму», причем особенно внимательно – по пятницам. Ну, это как раз не удивительно, учитывая политическую ориентацию газеты. Кроме того, на его имя выписаны следующие издания: эротический ежемесячник «Кислый флирт», рекламный еженедельник «Газета для всех» и, что весьма странно – антикоммунистическая газета «Кислоярская правда».
– Спасибо, Егор Трофимович. – Дубов аккуратно переписал полученные сведения к себе в записную книжку.
– A разве круг чтения Разбойникова имеет какое-то значение? -недоверчиво спросил инспектор.
– Боюсь, что да, – ответил Василий. Положив трубку, он тут же вновь ее поднял и набрал домашний номер своего давнего знакомого, бывшего журналиста Губина-Раскатайского:
– Алло, Миша, это вы? Дубов говорит. Как ваше здоровье?
– Пожалуйста, ближе к делу, – попросил голос Раскатайского.
– Да, вы правы, перейдем сразу к делу, – согласился Дубов. – A вопрос у меня к вам такой: что представляет собой газета «Панорама»?
– O, ну это газета со славным боевым прошлым, – в голосе Губина-Раскатайского послышались издевательские и вместе с тем уважительные нотки. – В свое время за поддержку последнего путча и лично товарища Разбойникова ее чуть было не прикрыли, но каким-то образом все обошлось.
– A сейчас?
– A сейчас это главный орган левой оппозиции. И хотя редактором там некто господин Швондер, человек вроде бы приличный и весьма широких взглядов, но мне кажется, что он просто прикрывает своей благородной лысиной самые темные силы нашего общества.
– Почему вы так считаете?
– Слухами, дорогой Василий Николаич, земля полнится. Я-то уже отошел от газетных дел, но вы сползайте как-нибудь на досуге в наш Дом печати и потусуйтесь с журналистами – такое услышите, что аж волосы дыбом встанут.
– Что ж, когда-нибудь так и сделаю, – сказал Дубов. – Но вернемся к «Панораме». Как я понял, в ней тон задают фанаты Александра Петровича Разбойникова. A нет ли там людей, связанных с ним лично?
– C ним лично? – задумался Губин. – Знаете, так сразу и не скажешь... Хотя погодите. Есть там некая корреспондентка по имени Инесса Харламушкина. Не знаю, правда это или нет, но поговаривают, будто она состояла с Петровичем, так сказать, в любовной связи.
– Ну что ж, поимеем это в виду. Спасибо за информацию, Миша, уверен, что ваши сведения мне помогут.
– В чем?
– Пока еще не знаю. Но в чем-то очень важном.
* * *
Как это нередко случалось с Василием, он засиделся у себя в конторе допоздна, а едва собрался отправляться домой – то есть в особняк вдовы Софьи Ивановны Лавантус, где с недавних пор снимал верхний этаж – как зазвонил телефон. Детектив нехотя снял трубку:
– Дубов у аппарата.
– Василий Николаич? – раздался в трубке хорошо знакомый сыщику голос доктора Владлена Cерапионыча. – Не хотите подъехать ко мне в морг?
– Зачем? – удивился Дубов.
– O, ну ко мне тут одну прелестнейшую покойницу привезли. Вернее, подкинули прямо под дверь. И знаете, кто она? Сама госпожа Глухарева.
– Кто-кто? – не расслышал детектив. – Что за госпожа Лопарева?
– Да нет, не Лопарева, а Глухарева, – поправил доктор. Знаете, птичка такая есть – глухарь. В лесу живет.
– Ах, Глухарева! – сообразил Василий. – Это случайно не Анна Сергеевна, которая пресс-секретарь нашего президента?
– Она самая, – вздохнул Cерапионыч. – Я уж собирался сообщать в милицию, а потом подумал – позвоню-ка сначала вам. Очень уж покойница хороша...
– Выезжаю сию же минуту! – деловито сказал Дубов.
* * *
«Птица такая – глухарь, – думал Василий, на предельно допустимой скорости гоня свой синий „Москвич“ по сонным улицам Кислоярска. – Глухарь, а также тетерев, фазан, куропатка, вальдшнеп... Погодите-погодите: покойная Анна Сергеевна Глухарева и мифическая A.C. Куропаткина из сто двадцать второго абонентного ящика – нет ли тут какой связи?..»
Однако додумать эту мысль Василий не успел, так как добрался до мрачного здания городского морга, которым заведовал его приятель доктор Cерапионыч, с радостным возбуждением поджидавший его прямо на полуобвалившихся ступеньках морговского крылечка.
– A покойница-то ожила, – не то с радостью, не то с сожалением сообщил доктор детективу. – Я уже собрался приступать к вскрытию, как почувствовал, что она еще дышит. Сначала сделал искусственное дыхание, но это ее в сознание не привело. Тогда я решился применить радикальное средство – понюхать жидкости из своей скляночки. Думаю – либо совсем помрет, либо оживет. И знаете, ожила!
За столь милыми разговорами они вошли в Святая Святых серапионычева хозяйства, где на разделочном столе лежала мнимая покойница -пресс-секретарь президента Республики Анна Сергеевна Глухарева, яркая блондинка в изодранном платье, из-под которого проглядывало черное белье.
– Ну, Анна Сергеевна, что стряслось? – ласково спросил Дубов, подсаживаясь рядом. – Я хотел бы немного поговорить с вами до милиции.
Собравшись с силами, Анна Сергеевна полушепотом сказала:
– Пожалуйста, не сообщайте в милицию.
– Ну, как хотите, – не особенно удивился Дубов, – но хотя бы со мной попытайтесь быть совершенно откровенны.
– Хорошо, я вам откроюсь, – прошептала Глухарева. – Они меня повесили, а потом изнасиловали...
– Кто – они? – перебил Василий. Увидев, что Анна Сергеевна вся дрожит, он снял с себя пиджак и накинул на нее.
– Благодарю вас... Это был Железякин и с ним еще какие-то головорезы.
– Тот самый Железякин?! – чуть не вскочил Дубов. Удивление детектива было вполне понятно и объяснимо – Феликс Эдуардович Железякин в советские времена возглавлял Кислоярское районное отделение КГБ, а затем, если верить слухам, «приватизировал» часть секретных документов этой организации и шантажировал ими кислоярцев, имевших несчастье когда-то сотрудничать с тайными службами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106