И в этом, и в более ранних рецептах акцент делается на цвете металла, на необходимости желтить или белить его, пока он не начнет походить на золото или серебро.
Ремесленники древнего мира стремились подражать Природе, пользуясь сплавами и красками, чтобы искусственно созданные материалы напоминали естественные. Убеждение, что I [рироде можно подражать, является одной из фундаментальных теорий алхимии, суммиро-uai-шой в максиме «самое естественное и совершенное творение — создать то, что подобно себе». Одновременно с этим существовало мнение о том, что менее ценные или «исходные» металлы являются недостатками Природы. Природа всегда стремится к совершенству, пытаясь создать наилучший металл — золото, наи-
менее подверженный порче и коррозии. Но природные процессы часто сбиваются, и в результате получаются другие, несовершенные металлы. Когда алхимик пытается превратить исходный металл в золото, ои полагает, что высвобождает этот металл от примесей и переводит его в более высокое состояние, в то состояние, для которого он был замыслен. Золото алхимика должно быть истинным золотом, и процессы его изготовления копируют те, с помощью которых золото создается в земле.
Алхимики считают, что, работая с металлами, они работают с жизнью. Они не проводят резкого различия между одушевленным и неодушевленным. По их представлениям, все, включая людей и животных, состоит ил одних и тех же четырех элементов и является живым (или, как это объясняют современные оккультисты, все содержит энергию). Металлы растут в чреве земли точно так же, как ребенок растет во чреве матери. В немецком справочнике по металлам и горнодобывающему делу, написанном в 1505 году, говорится: «Необходимо заметить, что для роста или зарождения металла должен присутствовать зачинатель и некоторый субъект, способный к восприятию генеративного действия», и более того, «когда в руде присутствуют ртуть и сера, сера ведет себя как мужское семя, а ртуть как женское в зачатии и рождении ребенка».
Параллель между существованием металла и жизнью человека прослеживается по всей алхимии. Это отражает магический принцип, согласно которому все создано по образу человека. Первым важным шагом в работе алхимика является сведение исходного металла к пер-воматерии. Оно заключается в «убийстве» внешней формы металла и в высвобождении искры жизни, заключенной в ней, точно так же как после смерти душа человека высвобождается из тела. Затем искра жизни соединяется с пер-воматерией для зарождения «эмбриона» металла, который будет обладать естественным стремлением стать золотом, так как Природа жаждет совершенства. Подкармливаемый должным образом, эмбрион будет расти и наконец родится в атанаре алхимика как совершенное золото, Камень. Этому процессу сопутствуют бесчисленные сложные процедуры, но общая схема именно такова.
Алхимики различают «тело» вещества — его негорячую часть, и «дух» — его горячую и летучую составную. Когда дерево «убивается» посредством сжигания, образуются дым и пепел. Пепел — мертвое тело дерена, дым. поднимающийся к небу, — его дух или искра жизни.
Представление о том, что искра божественной жизни, упавшая с небес, заключена во всех объектах материи, унаследовано алхимией от комплекса религиозных и философских идей, популярных в восточном Средиземноморье в эпоху Христа. Этого же мнения придерживались многие гностики, полагая, что душа исходит от Бога через небесные сферы и попадает в оковы материи, например, в тело. То, что л Бытии содержится две разных версии творения человека, подвигло иудейских и гностических комментаторов на размышления о двойственности человеческой природы. С одной стороны, она духовная и божественная по своей сути, а с другой — материальная и земная. Манихеяпе, вероятно, воспринявшие идею о божественной искре у зороастрийцев, утверждали, что вначале злые силы Тьмы боролись с божественной сферой Света. Захватив часть скота и не желая ее отпускать, темные силы заключили этот свет в созданного ими человека. Таким образом, божественный свет оказался смешанным с человеческим мраком, свет, который малихеяне называли «живой сутью» или «светлой сутью» — предшественником астрального тела современной оккультной теории. Некоторые христианские гностики называли его искрой или семенем света. В Новом завете он называется пневмой, «дыханием» или «духом».
Греческие философы тоже внесли свой вклад в теорию пневмы. Аристотель говорил, что все на Земле подвержено изменению и старению, поскольку состоит из четырех изменяемых элементов. Он уже знал о неизменности видов. Крыса рождала крысенка, а не черепашку. Сейчас неизменность видов связывается с действием в живых клетках химического элемента, называемого ДНК. Аристотель относил это за счет действия неизменяемой составляющей в человеческом семени — пневмы.
В последние годы до нашей эры и в первые пашей эры философы-стоики следовали этим же путем. Они утверждали, что пневма — это нечто, присутствующее во всех живых существах v. дополнение к плотным тканям и жидкостям, из которых они состоят. Пневма движется волнами, подобными звуковым, и может существовать в разных «тонах» или степенях напряжения, по аналогии с барабаном, который издает различные звуки в зависимости от степени натянутости кожи. Такова ранняя форма оккультного представления о вибрирующей Вселенной. Свойства любого существа зависят от степени напряженности волн его пневмы.
Живое тело содержит различные типы пневмы. «Связующая шк-вма» удерживает вместе его части, «вп'.и льная пневма» оживляет его, а «ра-
циональная пневма», пребывающая только в мыслящих существах, обеспечивает его сознанием. Рациональная пневма — стоический эквивалент божественной искры. После смерти тела она возвращается на небо в виде огненного испарения. Небо является универсально!! пневмой, веществом, связывающим все воедино, то есть самим Единым.
Алхимики с их антропоморфным взглядом на Вселенную полагали, что вся материя содержит пневму или дух, которые они идентифицировали с ртутью — металлом, прпнадлежащим богу разума Меркурию. Вероятно, яркость и блеск ртути напоминали заключенный в материю божественный свет, и поэтому ртуть воспринималась как жизненный принцип металлов. Возможно, это произошло еще и благодаря жидкому состоянию ртути. Считалось, что жидкости являются вместилищем жизни — дождь, кровь, сперма, содержание яйца. Если металлы являются живыми объектами, то очевидно, что ртуть — самый живом из них, поскольку она в состоянии двигаться.
Ртуть воспринималась как дух любой отдельно взятой материи, испарение, образующееся при нагревании, иногда ее даже рассматривали как Единого — единство, скрывающееся за всем разнообразием (точно так же по теории стоиков рациональная пневма индивидуальных созданий являлась частью универсальной пневмы). Как и Единый, ртуть соединяет в себ:-> противоположности. Она является п металлом и жидкостью. Она — жидкость, по не намачивает поверхность, па которой пребывает. Но этой причине ее называли «мужской-женской» и часто изображали в образе гермафродита. Также ртуть изображалась как козерог, укрощаемый девой, — символ примирения противоположностей; как лен, дерущийся с единорогом, — символ антагонизма противоположностей;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100
Ремесленники древнего мира стремились подражать Природе, пользуясь сплавами и красками, чтобы искусственно созданные материалы напоминали естественные. Убеждение, что I [рироде можно подражать, является одной из фундаментальных теорий алхимии, суммиро-uai-шой в максиме «самое естественное и совершенное творение — создать то, что подобно себе». Одновременно с этим существовало мнение о том, что менее ценные или «исходные» металлы являются недостатками Природы. Природа всегда стремится к совершенству, пытаясь создать наилучший металл — золото, наи-
менее подверженный порче и коррозии. Но природные процессы часто сбиваются, и в результате получаются другие, несовершенные металлы. Когда алхимик пытается превратить исходный металл в золото, ои полагает, что высвобождает этот металл от примесей и переводит его в более высокое состояние, в то состояние, для которого он был замыслен. Золото алхимика должно быть истинным золотом, и процессы его изготовления копируют те, с помощью которых золото создается в земле.
Алхимики считают, что, работая с металлами, они работают с жизнью. Они не проводят резкого различия между одушевленным и неодушевленным. По их представлениям, все, включая людей и животных, состоит ил одних и тех же четырех элементов и является живым (или, как это объясняют современные оккультисты, все содержит энергию). Металлы растут в чреве земли точно так же, как ребенок растет во чреве матери. В немецком справочнике по металлам и горнодобывающему делу, написанном в 1505 году, говорится: «Необходимо заметить, что для роста или зарождения металла должен присутствовать зачинатель и некоторый субъект, способный к восприятию генеративного действия», и более того, «когда в руде присутствуют ртуть и сера, сера ведет себя как мужское семя, а ртуть как женское в зачатии и рождении ребенка».
Параллель между существованием металла и жизнью человека прослеживается по всей алхимии. Это отражает магический принцип, согласно которому все создано по образу человека. Первым важным шагом в работе алхимика является сведение исходного металла к пер-воматерии. Оно заключается в «убийстве» внешней формы металла и в высвобождении искры жизни, заключенной в ней, точно так же как после смерти душа человека высвобождается из тела. Затем искра жизни соединяется с пер-воматерией для зарождения «эмбриона» металла, который будет обладать естественным стремлением стать золотом, так как Природа жаждет совершенства. Подкармливаемый должным образом, эмбрион будет расти и наконец родится в атанаре алхимика как совершенное золото, Камень. Этому процессу сопутствуют бесчисленные сложные процедуры, но общая схема именно такова.
Алхимики различают «тело» вещества — его негорячую часть, и «дух» — его горячую и летучую составную. Когда дерево «убивается» посредством сжигания, образуются дым и пепел. Пепел — мертвое тело дерена, дым. поднимающийся к небу, — его дух или искра жизни.
Представление о том, что искра божественной жизни, упавшая с небес, заключена во всех объектах материи, унаследовано алхимией от комплекса религиозных и философских идей, популярных в восточном Средиземноморье в эпоху Христа. Этого же мнения придерживались многие гностики, полагая, что душа исходит от Бога через небесные сферы и попадает в оковы материи, например, в тело. То, что л Бытии содержится две разных версии творения человека, подвигло иудейских и гностических комментаторов на размышления о двойственности человеческой природы. С одной стороны, она духовная и божественная по своей сути, а с другой — материальная и земная. Манихеяпе, вероятно, воспринявшие идею о божественной искре у зороастрийцев, утверждали, что вначале злые силы Тьмы боролись с божественной сферой Света. Захватив часть скота и не желая ее отпускать, темные силы заключили этот свет в созданного ими человека. Таким образом, божественный свет оказался смешанным с человеческим мраком, свет, который малихеяне называли «живой сутью» или «светлой сутью» — предшественником астрального тела современной оккультной теории. Некоторые христианские гностики называли его искрой или семенем света. В Новом завете он называется пневмой, «дыханием» или «духом».
Греческие философы тоже внесли свой вклад в теорию пневмы. Аристотель говорил, что все на Земле подвержено изменению и старению, поскольку состоит из четырех изменяемых элементов. Он уже знал о неизменности видов. Крыса рождала крысенка, а не черепашку. Сейчас неизменность видов связывается с действием в живых клетках химического элемента, называемого ДНК. Аристотель относил это за счет действия неизменяемой составляющей в человеческом семени — пневмы.
В последние годы до нашей эры и в первые пашей эры философы-стоики следовали этим же путем. Они утверждали, что пневма — это нечто, присутствующее во всех живых существах v. дополнение к плотным тканям и жидкостям, из которых они состоят. Пневма движется волнами, подобными звуковым, и может существовать в разных «тонах» или степенях напряжения, по аналогии с барабаном, который издает различные звуки в зависимости от степени натянутости кожи. Такова ранняя форма оккультного представления о вибрирующей Вселенной. Свойства любого существа зависят от степени напряженности волн его пневмы.
Живое тело содержит различные типы пневмы. «Связующая шк-вма» удерживает вместе его части, «вп'.и льная пневма» оживляет его, а «ра-
циональная пневма», пребывающая только в мыслящих существах, обеспечивает его сознанием. Рациональная пневма — стоический эквивалент божественной искры. После смерти тела она возвращается на небо в виде огненного испарения. Небо является универсально!! пневмой, веществом, связывающим все воедино, то есть самим Единым.
Алхимики с их антропоморфным взглядом на Вселенную полагали, что вся материя содержит пневму или дух, которые они идентифицировали с ртутью — металлом, прпнадлежащим богу разума Меркурию. Вероятно, яркость и блеск ртути напоминали заключенный в материю божественный свет, и поэтому ртуть воспринималась как жизненный принцип металлов. Возможно, это произошло еще и благодаря жидкому состоянию ртути. Считалось, что жидкости являются вместилищем жизни — дождь, кровь, сперма, содержание яйца. Если металлы являются живыми объектами, то очевидно, что ртуть — самый живом из них, поскольку она в состоянии двигаться.
Ртуть воспринималась как дух любой отдельно взятой материи, испарение, образующееся при нагревании, иногда ее даже рассматривали как Единого — единство, скрывающееся за всем разнообразием (точно так же по теории стоиков рациональная пневма индивидуальных созданий являлась частью универсальной пневмы). Как и Единый, ртуть соединяет в себ:-> противоположности. Она является п металлом и жидкостью. Она — жидкость, по не намачивает поверхность, па которой пребывает. Но этой причине ее называли «мужской-женской» и часто изображали в образе гермафродита. Также ртуть изображалась как козерог, укрощаемый девой, — символ примирения противоположностей; как лен, дерущийся с единорогом, — символ антагонизма противоположностей;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100