https://www.dushevoi.ru/products/smesiteli/dlya_vanny/s-dushem/nedorogie/ 

 

Мне предложили сесть на заднее сиденье, по бокам устроились оперативники. Всё делалось по правилам, предусмотренным в соответствующих инструкциях. Сопровождающий нас молодой участковый инспектор милиции, понурив голову, остался стоять на тротуаре.
За рулём сидел четвёртый оперативник, участия в аресте не принимавший. Он что-то нервничал, время от времени меряя меня презрительным взглядом. Чувствую, как закипает злость:
– Ну, что смотришь, непонятно кого поймали? Главаря. Вы же сегодня одних главарей берёте, пытаясь таким образом обезглавить всё демократическое движение страны.
– А вы что, считаете себя главарём?
– Не только я, но и ваше ведомство тоже, раз приехали арестовывать.
После этого обмена «любезностями» я поинтересовался, куда всё-таки меня везут. Ответили: в военную комендатуру Москвы. Однако через некоторое время мы оказались на окраине города. Дорога вела в сторону Балашихи. Я заявил, что не знаю, с кем имею дело, куда и зачем меня везут. А ,может, рядом со мной какие-нибудь рэкетиры, хотя очень подозреваю, что так беспардонно могут вести себя только люди с Лубянки. Не желая накалять и без того гнетущую ситуацию, старший оперативник сообщил, что вскоре меня доставят в штаб, сдадут начальству, которому я буду обязан давать соответствующие пояснения. На вопросы о том, что за штаб и с каким начальством предстоит объясняться, ответа не последовало. Я замолчал и уставился в окно.
Политбеседа в солдатской казарме
День 19 августа выдался солнечным. Если бы не усиленные наряды милиции и военные патрули на перекрёстках, ничего особенного вроде бы и не происходило. По обе стороны шоссейной дороги спешили куда-то по своим делам сельские жители. Чувствовалось, что они далеки от происходящих событий и заняты своими повседневными проблемами. Вскоре мы проехали Медвежьи озёра и свернули влево на просёлок. Проехав два-три километра в сторону от главной шоссейной дороги, оказались у ворот какой-то воинской части. Сидящий рядом с водителем охранник вышел из машины, поговорил с дежурным КПП и с недовольным видом вернулся. Явно произошло какое-то замешательство. По всему видно было, что конвоиры озабочены вопросом, что делать и куда дальше ехать. Кто-то из них в сердцах бросил: «Давай дальше, может там». «Так-так,– подумал я,– значит у путчистов не всё ладится, если не отработаны даже мелкие организационные моменты». По опыту я знал, что если чекисты за что-то берутся, то, как правило, проводят скрупулёзную предварительную подготовку акции, не упуская даже мельчайших деталей. А сейчас, как-никак, совершается государственный переворот, и такие ляпсусы. Взяли живьём «врага народа» и не знают, куда его упрятать. Есть над чем подумать. И сделать первый утешительный вывод: закрутившаяся машина переворота буксует.
Мы проехали километра два и остановились у проходной ещё одной воинской части. Всё опять началось с переговоров, но на этот раз открылись железные ворота, и мы въехали на территорию военного городка. Проехали плац и остановились у входа в штаб воздушно-десантной бригады. Вышли армейские офицеры и с ними человек в штатском. Воспользовавшись паузой, решил выкурить сигарету и заодно выяснить, куда меня поместят:
– Ну, господа офицеры, позвольте перед заходом в камеру покурить на свежем воздухе.
Старший офицер с погонами полковника смутился, вынул из кармана пачку сигарет и закурил первым. Поговорили о том, о сём и направились ко второму подъезду. На лестничной клетке первого этажа нас встретили два автоматчика. Та же картина на втором и третьем этажах. Значит дело серьёзное, если только в одном подъезде выставлено шесть автоматчиков. Меня провели через пустую, коек на пятьдесят, солдатскую казарму в ленинскую комнату, где стояло с десяток таких же аккуратно заправленных коек. На стенах наскоро переоборудованной в казарму ленинской комнаты все атрибуты коммунистической пропаганды: стенды, красные флажки, вымпелы, обязательства по социалистическому соревнованию и прочий идеологический хлам.
Вместе со мной в ленинскую комнату вошли полковник и человек в штатском.
– Господа, пардон, товарищи, – обратился я к ним, – вы хотя бы представились. Любопытно всё-таки узнать, кто будет решать мою участь.
Первым представился военный, сообщив, что он является командиром воздушно-десантной бригады. Внешне полковник производил благоприятное впечатление: высокого роста, крупного телосложения, подтянутый, бравый офицер, который всем своим уверенным видом подчёркивал, что он – профессионал и дело своё любит.
В разговор вступил молчавший до того штатский, и начался спектакль. Для начала он предложил мне сесть. Я ответил старой, всем известной шуткой:
– Сесть ещё успею.
– Тогда сяду я.
– А вот это непременно случится. Но всё-таки хотелось бы знать, с кем приходится иметь дело. Взглянуть хотя бы на документ, удостоверяющий вашу личность.
– Ну что вы, что вы, Тельман Хоренович, это не секрет, я вам представлюсь: заместитель начальника управления контрразведки, полковник КГБ Чайка Геннадий Павлович.
Собеседник нехотя вынул из внутреннего кармана пиджака служебное удостоверение и передал мне.
Я повторил свои претензии и спросил, кто же будет нести ответственность за незаконный арест союзного и республиканского депутата. На что кагэбешник без тени смущения заявил, что впервые слышит о моём аресте. Что касается его появления на территории войсковой части, то это чистая случайность: был в отпуске и заглянул в часть.
– Полковник, кончайте валять дурака. Ваши люди привели меня сюда,сдали вам, а вы талдычите, что оказались здесь случайно.
– Уверяю вас, что КГБ к вашему аресту не имеет никакого отношения.
– Вы напоминаете своих подчинённых, которые, арестовывая меня, тряслись как осиновый лист, ибо ведали, что творят беззаконие.
– Тельман Хоренович, вас арестовали военные, они же будут заниматься вами.
От такой наглости командира войсковой части аж передёрнуло. Но виду он не подал и лишь спокойно заметил, что военные не принимали участия в моём аресте и не намерены заниматься моими делами. Единственная функция, возложенная на военных – обеспечить мою охрану. По существу комбриг опроверг необоснованные обвинения в адрес армии. Таким образом, я оказался ничейным, бесхозным арестантом, которого почему-то усиленно охраняют автоматчики. С одной стороны, никто не хочет взять на себя ответственность за незаконный арест, а с другой – по чьему-то приказу я продолжаю находиться под стражей. Конечно, я отчётливо представлял расстановку сил, понимал, что преступная акция была совершена по указанию руководства Комитета госбезопасности, которое не могло простить расследования дела о кремлёвской мафии. Марионеткой в их руках оказался комендант Москвы, генерал-полковник Калинин, который по указке новых хозяев бездумно подписывая распоряжения на арест ни в чём не повинных людей. Офицеры же войсковой части, где я находился в дни путча, видимо, против своей воли оказались втянутыми в грязную игру. Я сознательно не называю фамилий, чтобы не дискредитировать наше российское офицерство, которое, уверен, в трудную минуту станет надеждой и опорой народом избранной власти.
Полковник Чайка, решив, что спектакль окончен, обрушил на меня град вопросов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97
 https://sdvk.ru/Vanni/ 

 плитка для пола в коридор