Камилла старалась не думать о том, что будет завтра, что ждет ее впереди. Она отдалась мыслям о Хьюго, о его словах, тех самых, которые навеки запечатлелись в ее сердце. Наконец ее грезы, ее мечты, которые она лелеяла так долго, стали явью.
– Я люблю тебя, я люблю тебя, – шептала Камилла, и у нее было такое чувство, будто Хьюго слышит ее.
Наверное, она, в конце концов, все-таки уснула, потому что, когда утром Роза вошла к ней, Камилла с трудом вспомнила, где находится.
– Мы должны выехать очень рано, мисс, – сообщила Роза. – До границы еще далеко, и вас будут сопровождать солдаты. Только вообразите, мисс, ну прямо как короля!
Камилла встала с постели и подошла к умывальнику.
– Полагаю, от них будет много пыли, – пренебрежительно заметила она, – и я прибуду в Мелденштейн вся покрытая грязью, что меня вряд ли украсит.
– Я уверена, они приложат все усилия, чтобы не доставлять вам беспокойства, – заверила ее Роза. – Баронесса сказала, мисс, что сегодня вам следует надеть один из самых парадных туалетов и бриллиантовое ожерелье, которое вам прислал князь.
– Нет, – резко сказала Камилла, совершенно не подумав. – Нет, я не надену ожерелье.
Однако, увидев удивление на лице Розы, поспешно добавила:
– А впрочем, какое это имеет значение? Разумеется, я надену его.
– Его высочество, естественно, ожидает, что вы наденете его подарок, – укоризненно произнесла Роза. – Он будет очень огорчен, если подумает, что он вам не понравился.
– Мне нужно не забыть выразить свою благодарность за столь великолепный подарок, – со вздохом сказала Камилла.
Она подошла к окну и посмотрела на залитый солнцем парк. Неужели всего несколько часов назад они сидели в освещенной лунным светом беседке и Хьюго Чеверли говорил, что любит ее? Неужели это правда, или ей приснился чудесный сон?
Ее охватил трепет при воспоминании о выражении глаз Хьюго, когда он смотрел на ее губы, когда целовал ее ладонь, когда взволнованным голосом говорил, что не смеет прикоснуться к ней.
Голос Розы прервал ее мечтания.
– О мисс, мы не можем зря терять время, – сказала она. – У нас будут неприятности, если вы заставите лошадей ждать. И что будут думать в Мелденштейне?
– Я потороплюсь, – поспешно согласилась Камилла.
«Какое может иметь значение, – подумала она, – что теперь случится со мною?»
Она потеряла человека, которого любила, и знала, что никогда больше они не смогут быть наедине, беседовать, как они беседовали на яхте, в гостинице или вчера ночью.
«Теперь все равно», – сказала себе Камилла и позволила одеть себя, ни разу не взглянув в зеркало на туалетном столике.
Только когда раздался стук в дверь, девушка увидела, что на ней надето белое платье, изящно отделанное кружевами, с небольшим декольте, которое позволяло во всем блеске продемонстрировать великолепное бриллиантовое ожерелье. Голову ее украшала модная шляпка из белого крепа, отделанная небольшими бело-розовыми перьями, которые, вместе с бело-розовой лентой, повязанной вокруг талии, были единственными цветными штрихами в наряде.
– Войдите, – сказала Камилла, ожидая увидеть баронессу.
К удивлению девушки, в комнате появилась супруга господина фон Котце – церемониймейстера при дворе маркграфа.
– Доброе утро, мисс Лэмберн, – произнесла фрау фон Котце, склоняясь в низком реверансе. – Мой муж просил меня узнать, готовы ли вы к отъезду.
– О да, я готова, – ответила Камилла.
– Вы выглядите восхитительно, – ласково заметила фрау фон Котце, но на лице ее была написана легкая зависть. – Ни одно платье, которое можно купить в Мелденштейне, не сравнится с вашим.
– Мне казалось, что я, возможно, оделась слишком парадно, – с беспокойством сказала Камилла.
– О нет, нет, – ответила фрау Котце, – вы будете центром внимания сотен людей, и было бы жаль разочаровать их появлением бесцветной и плохо одетой особы. Королевы и княгини всегда должны играть главную роль, когда бы они ни появлялись перед народом.
Камилла тихо засмеялась.
– За исключением, конечно, тех случаев, когда рядом король или князь, – сказала она. – Они всегда затмевают нас, бедных женщин.
– Это верно, – согласилась фрау фон Котце. – И я совершенно уверена, что его высочество произведет на вас большое впечатление. Его ордена блестят просто ослепительно.
– Не сомневаюсь в этом, – улыбнулась Камилла.
У нее было чувство, что князь, не говоря о прочих его качествах, окажется весьма напыщенной и высокомерной особой. Отец говорил ей, что правила дворцового этикета в Мелденштейне не настолько строги, как при других королевских дворах в Европе, но Камилла была уверена, что наступает мгновение, когда дверца золотой клетки, куда она добровольно согласилась войти, вот-вот захлопнется, и даже будущее не сулит ей надежды на избавление.
Она вспомнила то время, когда привольно скакала верхом по полям и лугам, когда без разрешения плавала вместе с Джервезом в озере, когда лазала по деревьям или пряталась от своей гувернантки в лесу и испытывала пьянящее чувство свободы. Все это осталось в прошлом – теперь же она будет вынуждена строго следовать установленным правилам, всегда находиться в сопровождении компаньонок и, в сущности, жить, как в тюрьме.
– Мисс, вы выглядите, как настоящая княгиня, – услышала она голос Розы. – Все, чего вам недостает сейчас, – это короны.
Камилла засмеялась.
– Это уже настоящий рабский ошейник, Роза, – сказала она, не думая. – Однако не сомневаюсь, что скоро его наденут на меня.
Только увидев испуг и возмущение на лице фрау фон Котце, Камилла поняла, что допустила бестактность.
– Простите меня, – торопливо извинилась она. – Конечно же, я пошутила.
– Я передам мужу, что вы готовы, – сухо сказала фрау фон Котце.
Она снова сделала реверанс и удалилась из комнаты. Камилла постояла мгновение, как бы собираясь с силами перед тяжелым испытанием, затем медленно подошла к двери. У нее было такое чувство, что она идет на казнь.
Глава 10
Камилла сделала всего несколько шагов по коридору, как вдруг увидела спешившую навстречу ей баронессу. Девушка была удивлена тем, что баронесса не зашла к ней раньше, чтобы узнать, не нужно ли ей чего-нибудь и не хочет ли она обсудить какие-либо проблемы перед отъездом в Мелденштейн. Камилла подумала, что, вероятно, пожилая женщина все еще чувствовала себя нездоровой, однако сейчас, судя по поведению баронессы и по выражению ее лица, что та находилась в состоянии крайнего возбуждения.
– Мне необходимо поговорить с вами, мисс Лэмберн, – запыхавшись, сказала баронесса, подойдя к Камилле.
– Конечно, – согласилась девушка. – Прошу вас в мою спальню. Я отошлю Розу.
– В этом нет необходимости, – ответила баронесса. – У вас есть будуар, может быть, пройдем туда?
Она открыла дверь комнаты, смежной со спальней. Перед Камиллой предстала прелестная маленькая гостиная, которую она прежде не заметила. В комнате на столах стояли искусно составленные букеты, и девушка подумала, что с ее стороны было большим упущением не обратить внимания на этот специально предназначенный для нее будуар.
Баронесса закрыла дверь. Только сейчас девушка обратила внимание на ее изящное платье из бледно-сиреневого шелка, отделанное кружевами. Шляпка баронессы была украшена плюмажем, а длинные лайковые перчатки прекрасно гармонировали со всем ансамблем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52
– Я люблю тебя, я люблю тебя, – шептала Камилла, и у нее было такое чувство, будто Хьюго слышит ее.
Наверное, она, в конце концов, все-таки уснула, потому что, когда утром Роза вошла к ней, Камилла с трудом вспомнила, где находится.
– Мы должны выехать очень рано, мисс, – сообщила Роза. – До границы еще далеко, и вас будут сопровождать солдаты. Только вообразите, мисс, ну прямо как короля!
Камилла встала с постели и подошла к умывальнику.
– Полагаю, от них будет много пыли, – пренебрежительно заметила она, – и я прибуду в Мелденштейн вся покрытая грязью, что меня вряд ли украсит.
– Я уверена, они приложат все усилия, чтобы не доставлять вам беспокойства, – заверила ее Роза. – Баронесса сказала, мисс, что сегодня вам следует надеть один из самых парадных туалетов и бриллиантовое ожерелье, которое вам прислал князь.
– Нет, – резко сказала Камилла, совершенно не подумав. – Нет, я не надену ожерелье.
Однако, увидев удивление на лице Розы, поспешно добавила:
– А впрочем, какое это имеет значение? Разумеется, я надену его.
– Его высочество, естественно, ожидает, что вы наденете его подарок, – укоризненно произнесла Роза. – Он будет очень огорчен, если подумает, что он вам не понравился.
– Мне нужно не забыть выразить свою благодарность за столь великолепный подарок, – со вздохом сказала Камилла.
Она подошла к окну и посмотрела на залитый солнцем парк. Неужели всего несколько часов назад они сидели в освещенной лунным светом беседке и Хьюго Чеверли говорил, что любит ее? Неужели это правда, или ей приснился чудесный сон?
Ее охватил трепет при воспоминании о выражении глаз Хьюго, когда он смотрел на ее губы, когда целовал ее ладонь, когда взволнованным голосом говорил, что не смеет прикоснуться к ней.
Голос Розы прервал ее мечтания.
– О мисс, мы не можем зря терять время, – сказала она. – У нас будут неприятности, если вы заставите лошадей ждать. И что будут думать в Мелденштейне?
– Я потороплюсь, – поспешно согласилась Камилла.
«Какое может иметь значение, – подумала она, – что теперь случится со мною?»
Она потеряла человека, которого любила, и знала, что никогда больше они не смогут быть наедине, беседовать, как они беседовали на яхте, в гостинице или вчера ночью.
«Теперь все равно», – сказала себе Камилла и позволила одеть себя, ни разу не взглянув в зеркало на туалетном столике.
Только когда раздался стук в дверь, девушка увидела, что на ней надето белое платье, изящно отделанное кружевами, с небольшим декольте, которое позволяло во всем блеске продемонстрировать великолепное бриллиантовое ожерелье. Голову ее украшала модная шляпка из белого крепа, отделанная небольшими бело-розовыми перьями, которые, вместе с бело-розовой лентой, повязанной вокруг талии, были единственными цветными штрихами в наряде.
– Войдите, – сказала Камилла, ожидая увидеть баронессу.
К удивлению девушки, в комнате появилась супруга господина фон Котце – церемониймейстера при дворе маркграфа.
– Доброе утро, мисс Лэмберн, – произнесла фрау фон Котце, склоняясь в низком реверансе. – Мой муж просил меня узнать, готовы ли вы к отъезду.
– О да, я готова, – ответила Камилла.
– Вы выглядите восхитительно, – ласково заметила фрау фон Котце, но на лице ее была написана легкая зависть. – Ни одно платье, которое можно купить в Мелденштейне, не сравнится с вашим.
– Мне казалось, что я, возможно, оделась слишком парадно, – с беспокойством сказала Камилла.
– О нет, нет, – ответила фрау Котце, – вы будете центром внимания сотен людей, и было бы жаль разочаровать их появлением бесцветной и плохо одетой особы. Королевы и княгини всегда должны играть главную роль, когда бы они ни появлялись перед народом.
Камилла тихо засмеялась.
– За исключением, конечно, тех случаев, когда рядом король или князь, – сказала она. – Они всегда затмевают нас, бедных женщин.
– Это верно, – согласилась фрау фон Котце. – И я совершенно уверена, что его высочество произведет на вас большое впечатление. Его ордена блестят просто ослепительно.
– Не сомневаюсь в этом, – улыбнулась Камилла.
У нее было чувство, что князь, не говоря о прочих его качествах, окажется весьма напыщенной и высокомерной особой. Отец говорил ей, что правила дворцового этикета в Мелденштейне не настолько строги, как при других королевских дворах в Европе, но Камилла была уверена, что наступает мгновение, когда дверца золотой клетки, куда она добровольно согласилась войти, вот-вот захлопнется, и даже будущее не сулит ей надежды на избавление.
Она вспомнила то время, когда привольно скакала верхом по полям и лугам, когда без разрешения плавала вместе с Джервезом в озере, когда лазала по деревьям или пряталась от своей гувернантки в лесу и испытывала пьянящее чувство свободы. Все это осталось в прошлом – теперь же она будет вынуждена строго следовать установленным правилам, всегда находиться в сопровождении компаньонок и, в сущности, жить, как в тюрьме.
– Мисс, вы выглядите, как настоящая княгиня, – услышала она голос Розы. – Все, чего вам недостает сейчас, – это короны.
Камилла засмеялась.
– Это уже настоящий рабский ошейник, Роза, – сказала она, не думая. – Однако не сомневаюсь, что скоро его наденут на меня.
Только увидев испуг и возмущение на лице фрау фон Котце, Камилла поняла, что допустила бестактность.
– Простите меня, – торопливо извинилась она. – Конечно же, я пошутила.
– Я передам мужу, что вы готовы, – сухо сказала фрау фон Котце.
Она снова сделала реверанс и удалилась из комнаты. Камилла постояла мгновение, как бы собираясь с силами перед тяжелым испытанием, затем медленно подошла к двери. У нее было такое чувство, что она идет на казнь.
Глава 10
Камилла сделала всего несколько шагов по коридору, как вдруг увидела спешившую навстречу ей баронессу. Девушка была удивлена тем, что баронесса не зашла к ней раньше, чтобы узнать, не нужно ли ей чего-нибудь и не хочет ли она обсудить какие-либо проблемы перед отъездом в Мелденштейн. Камилла подумала, что, вероятно, пожилая женщина все еще чувствовала себя нездоровой, однако сейчас, судя по поведению баронессы и по выражению ее лица, что та находилась в состоянии крайнего возбуждения.
– Мне необходимо поговорить с вами, мисс Лэмберн, – запыхавшись, сказала баронесса, подойдя к Камилле.
– Конечно, – согласилась девушка. – Прошу вас в мою спальню. Я отошлю Розу.
– В этом нет необходимости, – ответила баронесса. – У вас есть будуар, может быть, пройдем туда?
Она открыла дверь комнаты, смежной со спальней. Перед Камиллой предстала прелестная маленькая гостиная, которую она прежде не заметила. В комнате на столах стояли искусно составленные букеты, и девушка подумала, что с ее стороны было большим упущением не обратить внимания на этот специально предназначенный для нее будуар.
Баронесса закрыла дверь. Только сейчас девушка обратила внимание на ее изящное платье из бледно-сиреневого шелка, отделанное кружевами. Шляпка баронессы была украшена плюмажем, а длинные лайковые перчатки прекрасно гармонировали со всем ансамблем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52