Признаться, толку от него было немного.
— Муха! — бормотал он, все ещё не придя в себя от потрясения. — Муха! Большая такая. И золотая.
Тут слева послышались какие-то крики, и внимание зевак переключилось на новое зрелище. Рыбак в комбинезоне замахнулся своим гигантским сачком на какого-то оборванца в высоких резиновых сапогах, а его напарник огрел оборванца дубинкой. Жертва нападения бросилась наутёк, оба рыбака — за ним. Из их бессвязных выкриков следовало, что оборванец — вор и кладбищенская гиена, из тех, что крадут янтарь у порядочных людей и имеют наглость совать лапы в чужой мусор. А какой-то мужик, стоя по пояс в воде, принялся орать на преследователей и вообще на этих местных, допытываясь неизвестно у кого, а кто волчьи ямы роет, капканы на людей ставит и покрышки мотоциклов дырявит? Ведь нет такого закона, чтобы все доставалось местным, а приезжие — что, не люди?! Нет у нас частной собственности на море! Местные в ответ заорали, что убегавшая гиена явилась на промысел без сапог и сетки, не иначе как кепкой собирался черпать, какой он добытчик и нечего за такого заступаться! Ворюга, он и есть ворюга! Тот, что был с дубинкой, вдруг оглянулся и увидел, как соперники подбираются к его куче. Развернулся и помчался отстаивать своё добро, издали вопя и грозя кулаком. Халявщики прыснули в разные стороны.
— Ох, подерутся! — с надеждой произнёс Пупсик.
Драки мне никогда не доставляли удовольствия, но я не уходила. Интересно, что победит — воинственные настроения или янтарь? Победил последний. Ещё немного покричав, враждующие стороны вернулись к прерванной работе.
На пляже мы пробыли до темноты. Где-то около двух профессионалы в комбинезонах и с сачками ушли — может, потащили добычу домой, а может, двинулись к русской границе. Кое-кто уехал на дребезжащих мотоциклах с ободранными сиденьями, буксуя на песке, но все-таки пробиваясь сквозь сыпучие дюны и колючие заросли.
И вот наконец на пляже остались лишь такие любители, как мы. Порядочно их собралось, на отсутствие конкурентов грех жаловаться Тут все были равны, теперь всем разрешалось копаться в любой куче, выискивая кусочки янтаря, которыми пренебрегли законные хозяева или просто проморгали. Да, это было настоящее богатство, ничего похожего нам не удавалось собрать. Даже Пупсик, никогда не любивший тяжёлого физического труда, теперь вкалывал любо-дорого. Да и я работала не покладая рук. Только наступившая темнота заставила нас оторваться от этого занятия.
А после ужина Пупсик неожиданно исчез, не предупредив меня и прихватив машину. Правда, я никуда не собиралась, заранее предвкушая, как стану наслаждаться весь вечер, разбирая собранные за день сокровища, но все равно меня брала злость! Будучи ещё молодой и довольно глупой, я тогда мужчину ценила больше янтаря. Это позже, повзрослев и поумнев, я всецело предалась новой страсти, янтарной горячке, а в ту пору проявлялись лишь её первые симптомы.
В голову сразу полезли подозрения. Наверняка опять какая-то баба. Или местная продавщица, или та красотка водоплавающая. Правда, её спутник, судя по тому, что удалось услышать на берегу, не просто спутник, а муж, да уж больно робкий и нерасторопный. Это можно было заметить и невооружённым глазом. Ведь в море-то она полезла, пусть даже её толкала просто алчность, жадность или, мягче говоря, корыстолюбие. Неважно, янтарь все облагораживал. Мой Пупсик всегда пользовался бешеным успехом у баб, выходил победителем и не в таких ситуациях, так что перехватить жену под самым носом такого пентюха для него пара пустяков.
Под носом пентюха пожалуйста, но не перед моим!
Возможно, я бы и отправилась на прогулку в поисках неверного супруга, но рассыпанный по столу янтарь не давал оторваться, притягивал магнитом, смягчал бушующее во мне бешенство. Да и где искать неверного в потёмках? Вдруг махнул в Пески? Не шлёпать же туда пешком! К тому же ярость бушевала во мне не в полную силу, захватила всего на три четверти, оставшаяся четверть испытывала высочайшее удовлетворение и чувствовала себя вполне счастливой. Вот сейчас займусь янтарём, какое же это удовольствие — перебирать все эти кусочки и даже крошки! До утра просижу. Интересно, что он мне наврёт по возвращении…
До утра ждать не пришлось, пёсик вернулся вскоре после двух.
— Ничего не выдумывай! — заявил он мне с порога, хотя я молчала как убитая, лишь взглядом испепеляя мерзавца. — Просто мне хотелось узнать, что они с ним сделают и нашёлся ли уже покупатель. Помнишь, я сказал тебе — тут что-то готовится? Так вот, я оказался прав. Уже устроили засаду.
Ну конечно, не очень-то понятно, туманно как-то, наверняка туману напустил специально, чтобы задурить мне голову. Сообщая это потрясающее известие, Пупсик копался в сумке. Вытащил плоскую бутылку коньяка, ещё непочатую, свинтил пробку и порядочно отхлебнул. Только после этого протянул бутылку мне.
Сначала я чистосердечно удивилась, подозрения появились позже. Пупсик при всех своих недостатках пьянчугой не был, спиртное обычно принимал либо в лечебных целях, либо выпивал за компанию. Хлопни он рюмочку сразу же после нашего возвращения с пляжа — все понятно. Не было там жарко, на пляже, а прошлялись мы, почитай, целый день. Руки и ноги окоченели, поднявшийся после полудня ветер леденил кровь в жилах и продувал насквозь, долго ли простудиться? Да и за ужином тоже не грех было поднять бокал за невиданную удачу. Но сейчас, ни с того ни с сего… Ох, неспроста это.
Что-то произошло, это точно. Не удалось охмурить бабу? Муж оказался не такой уж пентюх? Или у продавщицы нежданно-негаданно объявился жених, наверняка здоровенный лоб?..
Дойдя до лба, я внимательно оглядела благоверного — не обнаружатся ли неопровержимые доказательства встречи со лбом. Нет, ничего необычного в наружности Пупсика, разве что нетипичная бледность на красивом лице. Кивнув, я приняла предложение и получила в крышечке глоточек коньяка.
— Ну и что? — холодно спросила я. — Тебе удалось смыться?
— Смыться? — удивился Пупсик. — Откуда?
— Оттуда, где ты был. Интересно, которую из красоток сегодня обхаживал — сухопутную или морскую?
— Кончай трепаться, не красотками я интересовался, наоборот, занимал меня мужик. Тот, что ловил рядом с нами, не обратила внимания? Должна бы обратить. Мужику не меньше сорока, да что я говорю, сорок пять наверняка, а хотел бы я так выглядеть в его возрасте! Стройный, как юноша, и сильный, как бык, тяжеленной сеткой размахивал, словно это сачок для бабочек. Он всю дорогу молчал, но я-то с него глаз не спускал. Два таких куска янтаря выловил — спятить можно! И скорей, пока никто не заметил, в сумку спрятал. Уж такой, думаю, точно на своём янтаре спать не будет, продаст, как пить дать. И не за гроши, ручаюсь головой.
— А! — вспомнила я. — Ещё какой-то парнишка рядом с ним крутился, совсем сопляк.
— Сын, младший. Старшие рядом сетками орудовали, отдельно от отца.
Непривычные для Пупсика восторги по поводу мужской красоты несколько озадачили меня и сбили с толку. Теперь я уже и не знала, в чем его подозревать. Мужик и в самом деле был красавцем, таким можно залюбоваться просто из чисто эстетических соображений. Высокий, отлично сложенный, так что даже уродливый комбинезон не мог скрыть атлетическую фигуру;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80
— Муха! — бормотал он, все ещё не придя в себя от потрясения. — Муха! Большая такая. И золотая.
Тут слева послышались какие-то крики, и внимание зевак переключилось на новое зрелище. Рыбак в комбинезоне замахнулся своим гигантским сачком на какого-то оборванца в высоких резиновых сапогах, а его напарник огрел оборванца дубинкой. Жертва нападения бросилась наутёк, оба рыбака — за ним. Из их бессвязных выкриков следовало, что оборванец — вор и кладбищенская гиена, из тех, что крадут янтарь у порядочных людей и имеют наглость совать лапы в чужой мусор. А какой-то мужик, стоя по пояс в воде, принялся орать на преследователей и вообще на этих местных, допытываясь неизвестно у кого, а кто волчьи ямы роет, капканы на людей ставит и покрышки мотоциклов дырявит? Ведь нет такого закона, чтобы все доставалось местным, а приезжие — что, не люди?! Нет у нас частной собственности на море! Местные в ответ заорали, что убегавшая гиена явилась на промысел без сапог и сетки, не иначе как кепкой собирался черпать, какой он добытчик и нечего за такого заступаться! Ворюга, он и есть ворюга! Тот, что был с дубинкой, вдруг оглянулся и увидел, как соперники подбираются к его куче. Развернулся и помчался отстаивать своё добро, издали вопя и грозя кулаком. Халявщики прыснули в разные стороны.
— Ох, подерутся! — с надеждой произнёс Пупсик.
Драки мне никогда не доставляли удовольствия, но я не уходила. Интересно, что победит — воинственные настроения или янтарь? Победил последний. Ещё немного покричав, враждующие стороны вернулись к прерванной работе.
На пляже мы пробыли до темноты. Где-то около двух профессионалы в комбинезонах и с сачками ушли — может, потащили добычу домой, а может, двинулись к русской границе. Кое-кто уехал на дребезжащих мотоциклах с ободранными сиденьями, буксуя на песке, но все-таки пробиваясь сквозь сыпучие дюны и колючие заросли.
И вот наконец на пляже остались лишь такие любители, как мы. Порядочно их собралось, на отсутствие конкурентов грех жаловаться Тут все были равны, теперь всем разрешалось копаться в любой куче, выискивая кусочки янтаря, которыми пренебрегли законные хозяева или просто проморгали. Да, это было настоящее богатство, ничего похожего нам не удавалось собрать. Даже Пупсик, никогда не любивший тяжёлого физического труда, теперь вкалывал любо-дорого. Да и я работала не покладая рук. Только наступившая темнота заставила нас оторваться от этого занятия.
А после ужина Пупсик неожиданно исчез, не предупредив меня и прихватив машину. Правда, я никуда не собиралась, заранее предвкушая, как стану наслаждаться весь вечер, разбирая собранные за день сокровища, но все равно меня брала злость! Будучи ещё молодой и довольно глупой, я тогда мужчину ценила больше янтаря. Это позже, повзрослев и поумнев, я всецело предалась новой страсти, янтарной горячке, а в ту пору проявлялись лишь её первые симптомы.
В голову сразу полезли подозрения. Наверняка опять какая-то баба. Или местная продавщица, или та красотка водоплавающая. Правда, её спутник, судя по тому, что удалось услышать на берегу, не просто спутник, а муж, да уж больно робкий и нерасторопный. Это можно было заметить и невооружённым глазом. Ведь в море-то она полезла, пусть даже её толкала просто алчность, жадность или, мягче говоря, корыстолюбие. Неважно, янтарь все облагораживал. Мой Пупсик всегда пользовался бешеным успехом у баб, выходил победителем и не в таких ситуациях, так что перехватить жену под самым носом такого пентюха для него пара пустяков.
Под носом пентюха пожалуйста, но не перед моим!
Возможно, я бы и отправилась на прогулку в поисках неверного супруга, но рассыпанный по столу янтарь не давал оторваться, притягивал магнитом, смягчал бушующее во мне бешенство. Да и где искать неверного в потёмках? Вдруг махнул в Пески? Не шлёпать же туда пешком! К тому же ярость бушевала во мне не в полную силу, захватила всего на три четверти, оставшаяся четверть испытывала высочайшее удовлетворение и чувствовала себя вполне счастливой. Вот сейчас займусь янтарём, какое же это удовольствие — перебирать все эти кусочки и даже крошки! До утра просижу. Интересно, что он мне наврёт по возвращении…
До утра ждать не пришлось, пёсик вернулся вскоре после двух.
— Ничего не выдумывай! — заявил он мне с порога, хотя я молчала как убитая, лишь взглядом испепеляя мерзавца. — Просто мне хотелось узнать, что они с ним сделают и нашёлся ли уже покупатель. Помнишь, я сказал тебе — тут что-то готовится? Так вот, я оказался прав. Уже устроили засаду.
Ну конечно, не очень-то понятно, туманно как-то, наверняка туману напустил специально, чтобы задурить мне голову. Сообщая это потрясающее известие, Пупсик копался в сумке. Вытащил плоскую бутылку коньяка, ещё непочатую, свинтил пробку и порядочно отхлебнул. Только после этого протянул бутылку мне.
Сначала я чистосердечно удивилась, подозрения появились позже. Пупсик при всех своих недостатках пьянчугой не был, спиртное обычно принимал либо в лечебных целях, либо выпивал за компанию. Хлопни он рюмочку сразу же после нашего возвращения с пляжа — все понятно. Не было там жарко, на пляже, а прошлялись мы, почитай, целый день. Руки и ноги окоченели, поднявшийся после полудня ветер леденил кровь в жилах и продувал насквозь, долго ли простудиться? Да и за ужином тоже не грех было поднять бокал за невиданную удачу. Но сейчас, ни с того ни с сего… Ох, неспроста это.
Что-то произошло, это точно. Не удалось охмурить бабу? Муж оказался не такой уж пентюх? Или у продавщицы нежданно-негаданно объявился жених, наверняка здоровенный лоб?..
Дойдя до лба, я внимательно оглядела благоверного — не обнаружатся ли неопровержимые доказательства встречи со лбом. Нет, ничего необычного в наружности Пупсика, разве что нетипичная бледность на красивом лице. Кивнув, я приняла предложение и получила в крышечке глоточек коньяка.
— Ну и что? — холодно спросила я. — Тебе удалось смыться?
— Смыться? — удивился Пупсик. — Откуда?
— Оттуда, где ты был. Интересно, которую из красоток сегодня обхаживал — сухопутную или морскую?
— Кончай трепаться, не красотками я интересовался, наоборот, занимал меня мужик. Тот, что ловил рядом с нами, не обратила внимания? Должна бы обратить. Мужику не меньше сорока, да что я говорю, сорок пять наверняка, а хотел бы я так выглядеть в его возрасте! Стройный, как юноша, и сильный, как бык, тяжеленной сеткой размахивал, словно это сачок для бабочек. Он всю дорогу молчал, но я-то с него глаз не спускал. Два таких куска янтаря выловил — спятить можно! И скорей, пока никто не заметил, в сумку спрятал. Уж такой, думаю, точно на своём янтаре спать не будет, продаст, как пить дать. И не за гроши, ручаюсь головой.
— А! — вспомнила я. — Ещё какой-то парнишка рядом с ним крутился, совсем сопляк.
— Сын, младший. Старшие рядом сетками орудовали, отдельно от отца.
Непривычные для Пупсика восторги по поводу мужской красоты несколько озадачили меня и сбили с толку. Теперь я уже и не знала, в чем его подозревать. Мужик и в самом деле был красавцем, таким можно залюбоваться просто из чисто эстетических соображений. Высокий, отлично сложенный, так что даже уродливый комбинезон не мог скрыть атлетическую фигуру;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80