Разумеется, это не имеет значения…
– Но если они от этой невежественной, нелепой болтовни перейдут к делу… – начал Бенсингтон.
– Мой Тедди уже не может обойтись без Пищи, – сказал Редвуд. – Я тут ничего не могу поделать. На худой конец…
Послышались приглушенные пружинистые шаги, и посреди комнаты, по-обыкновению потирая руки, возник Уинклс.
– Почему вы всегда входите без стука? – спросил Бенсингтон, сердито глядя поверх очков.
Уинклс поспешно извинился.
– Я рад, что застал вас здесь, – сказал он Редвуду. – Дело в том…
– Вы читали об этой Королевской комиссии? – прервал его Редвуд.
– Да, – ответил Уинклс, на минуту растерявшись. – Да.
– Что вы об этом думаете?
– Превосходная мысль, – сказал Уинклс. – Комиссия прекратит весь этот крик и шум. Разрешит все сомнения. Заткнет глотку Кейтэрему. Но я пришел не за этим, Редвуд. Дело в том…
– Не нравится мне эта Королевская комиссия, – сказал Бенсингтон.
– Все будет в порядке, уверяю вас. Могу вам сообщить – надеюсь, это не сочтут разглашением тайны, – что я, возможно, тоже войду в состав комиссии.
– Гм-м, – промычал Редвуд, глядя в огонь.
– Я могу все повернуть, как надо. Могу доказать, что, во-первых, эту самую Пищу совсем нетрудно держать под контролем, и, во-вторых, что катастрофа вроде той, какая произошла в Хиклибрау, просто не может повториться, разве только чудом. А такое авторитетное заявление – это именно то, что нужно. Конечно, я мог бы говорить с большей убежденностью, если бы знал… но это так, к слову. А сейчас я хотел бы с вами посоветоваться, тут встает один небольшой вопрос. М-м… Дело в том, что… Собственно… Я оказался в несколько затруднительном положении, и вы могли бы мне помочь.
Редвуд удивленно поднял брови, но в душе обрадовался.
– Дело… м-м… совершенно секретное.
– Говорите, не бойтесь, – подбодрил Редвуд.
– Недавно моим попечениям вверили ребенка… м-м… ребенка одной… м-м… высокопоставленной особы.
Уинклс откашлялся.
– Мы вас слушаем, – сказал Редвуд.
– Признаться, тут немалую роль сыграл ваш порошок… и ведь широко известно, как я вылечил вашего малыша… Что скрывать, многие сейчас настроены очень враждебно по отношению к Пище… И все же среди наиболее разумных людей… Но действовать нужно осторожно, понимаете? Очень постепенно. И, однако, ее светлость… я хочу сказать, моя новая маленькая пациентка… Собственно, это предложил ее отец… Сам я никогда бы не…
Редвуд с изумлением заметил, что Уинклс смущен.
– А я думал, вы сомневались, следует ли применять этот порошок, сказал он.
– Это было минутное сомнение.
– И вы не собираетесь прекратить…
– В отношении вашего малыша? Конечно, нет!
– Насколько я понимаю, это было бы убийством.
– Я бы ни за что на это не пошел.
– Вы получите порошок, – сказал Редвуд.
– А не могли бы вы…
– Нет, – сказал Редвуд. – Никаких рецептов не существует. Простите за откровенность, Уинклс, но напрасно вы стараетесь. Я приготовлю порошок сам.
– Что ж, мне все равно, – буркнул Уинклс, метнув злобный взгляд на Редвуда. – Да, все равно. – И, чуть помедлив, прибавил:
– Уверяю вас, меня это ничуть не огорчает.
***
Когда Уинклс ушел, Бенсингтон стал перед камином и посмотрел на Редвуда.
– Ее светлость, – задумчиво сказал он.
– Ее светлость, – откликнулся Редвуд.
– Это принцесса Везер-Дрейбургская!
– Ни много ни мало троюродная сестра самого…
– Редвуд, – сказал затем Бенсингтон, – я знаю, это смешно, но… как, по-вашему, Уинклс понимает?
– Что именно?
– Понимает он, что это такое? – Бенсингтон невидящими глазами уставился на дверь и понизил голос. – Понимает он по-настоящему, что в семействе… в семействе его новой пациентки…
– Ну, ну, – поторопил Редвуд.
– В семействе, где все испокон веку были несколько… несколько ниже…
– Ниже среднего роста?
– Да. И вообще в этой семье все всегда были уж так скромны, решительно ничем не выделялись… а он собирается вырастить августейшую особу совершенно выдающуюся… такого… такого роста! Знаете, Редвуд, боюсь, тут есть что-то… это почти государственная измена.
Он перевел глаза на Редвуда.
– Вот, ей-богу, он ничего не понимает! – воскликнул Редвуд и погрозил камину пальцем. – Этот человек вообще ничего не знает и не понимает. Меня это злило, еще когда он был студентом. Ничего не понимает. Он сдавал все экзамены, запоминал все факты, а знаний у него было ровно столько же, сколько у книжной полки, на которой стоит Британская энциклопедия. Он и теперь ничего не знает и не понимает. Такой Уинклс способен воспринять только то, что прямо и непосредственно касается его великолепной персоны.
Он начисто лишен воображения, а потому не способен к познанию. Лишь такой безнадежный тупица и может сдать столько экзаменов, так хорошо одеваться и стать таким преуспевающим врачом. То-то и оно! Он все слышал, все видел, мы ему обо всем говорили, – и, однако, он совершенно не понимает, что натворил. У него в руках Чудо, на Чудо-пище он уже заработал себе чудо-имя, а теперь кто-то допустил его к августейшему ребенку, и он поистине делает чудо-карьеру! И ему, разумеется, не приходит в голову, что перед семейством Везер-Дрейбургов скоро встанет огромной трудности задача – принцесса ростом в тридцать с лишним футов… но где уж ему до этого додуматься!
– Будет страшный скандал, – заметил Бенсингтон.
– Да, примерно через год.
– Как только увидят, что она все растет и растет.
– Разве что постараются это скрыть… Так всегда делается…
– Такое не спрячешь, это не иголка.
– Да уж!…
– Что же они будут делать?
– Они никогда ничего не делают – королевским семействам это не подобает.
– Ну, что-то предпринять все-таки придется.
– Может быть, она сама найдет выход?
– О господи! Вот это да!
– Они ее запрячут подальше. Такие случаи в истории бывали. – И Редвуд вдруг совсем некстати захохотал. – Ее громаднейшая светлость! Резвое дитя в Железной маске! Им придется посадить ее в самую высокую башню родового замка Везер-Дрейбургов, она будет расти все выше и выше, – и они станут пробивать потолки, этаж за этажом… Что ж, я и сам в таком нее положении.
А Коссар со своими тремя мальчуганами? А… ну и ну!
Но Бенсингтон не смеялся.
– Будет страшный скандал, – повторил он. – Просто ужасный. Хорошо ли вы все это обдумали, Редвуд? Может быть, разумнее предупредить Уинклса? Может быть, постепенно отлучим вашего малыша от Пищи и… и удовольствуемся чисто теоретическими выкладками?
– Посидели бы вы полчасика у нас в детской, когда Пища чуть запаздывает, по-другому бы заговорили! – с досадой сказал Редвуд. Предупредить Уинклса – ну нет! Раз уж нас захватило течением, страшно не страшно, а придется плыть.
– Значит, придется, – ответил Бенсингтон, задумчиво уставясь на носки своих башмаков. – Да. Придется плыть. И вашему малышу придется плыть, и мальчикам Коссара – он кормит Пищей всех троих. Коссар не признает полумер – все или ничего. И ее светлости придется. И всем вообще. Мы будем и дальше готовить Пищу. И Коссар тоже. Ведь это только самые первые шаги, Редвуд. Нам еще многое предстоит, это ясно. Впереди величайшие события, невероятные… Я себе и представить не могу, Редвуд… Вот только одно…
Он принялся разглядывать свои ногти, потом сквозь очки кротко поглядел на Редвуда.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59
– Но если они от этой невежественной, нелепой болтовни перейдут к делу… – начал Бенсингтон.
– Мой Тедди уже не может обойтись без Пищи, – сказал Редвуд. – Я тут ничего не могу поделать. На худой конец…
Послышались приглушенные пружинистые шаги, и посреди комнаты, по-обыкновению потирая руки, возник Уинклс.
– Почему вы всегда входите без стука? – спросил Бенсингтон, сердито глядя поверх очков.
Уинклс поспешно извинился.
– Я рад, что застал вас здесь, – сказал он Редвуду. – Дело в том…
– Вы читали об этой Королевской комиссии? – прервал его Редвуд.
– Да, – ответил Уинклс, на минуту растерявшись. – Да.
– Что вы об этом думаете?
– Превосходная мысль, – сказал Уинклс. – Комиссия прекратит весь этот крик и шум. Разрешит все сомнения. Заткнет глотку Кейтэрему. Но я пришел не за этим, Редвуд. Дело в том…
– Не нравится мне эта Королевская комиссия, – сказал Бенсингтон.
– Все будет в порядке, уверяю вас. Могу вам сообщить – надеюсь, это не сочтут разглашением тайны, – что я, возможно, тоже войду в состав комиссии.
– Гм-м, – промычал Редвуд, глядя в огонь.
– Я могу все повернуть, как надо. Могу доказать, что, во-первых, эту самую Пищу совсем нетрудно держать под контролем, и, во-вторых, что катастрофа вроде той, какая произошла в Хиклибрау, просто не может повториться, разве только чудом. А такое авторитетное заявление – это именно то, что нужно. Конечно, я мог бы говорить с большей убежденностью, если бы знал… но это так, к слову. А сейчас я хотел бы с вами посоветоваться, тут встает один небольшой вопрос. М-м… Дело в том, что… Собственно… Я оказался в несколько затруднительном положении, и вы могли бы мне помочь.
Редвуд удивленно поднял брови, но в душе обрадовался.
– Дело… м-м… совершенно секретное.
– Говорите, не бойтесь, – подбодрил Редвуд.
– Недавно моим попечениям вверили ребенка… м-м… ребенка одной… м-м… высокопоставленной особы.
Уинклс откашлялся.
– Мы вас слушаем, – сказал Редвуд.
– Признаться, тут немалую роль сыграл ваш порошок… и ведь широко известно, как я вылечил вашего малыша… Что скрывать, многие сейчас настроены очень враждебно по отношению к Пище… И все же среди наиболее разумных людей… Но действовать нужно осторожно, понимаете? Очень постепенно. И, однако, ее светлость… я хочу сказать, моя новая маленькая пациентка… Собственно, это предложил ее отец… Сам я никогда бы не…
Редвуд с изумлением заметил, что Уинклс смущен.
– А я думал, вы сомневались, следует ли применять этот порошок, сказал он.
– Это было минутное сомнение.
– И вы не собираетесь прекратить…
– В отношении вашего малыша? Конечно, нет!
– Насколько я понимаю, это было бы убийством.
– Я бы ни за что на это не пошел.
– Вы получите порошок, – сказал Редвуд.
– А не могли бы вы…
– Нет, – сказал Редвуд. – Никаких рецептов не существует. Простите за откровенность, Уинклс, но напрасно вы стараетесь. Я приготовлю порошок сам.
– Что ж, мне все равно, – буркнул Уинклс, метнув злобный взгляд на Редвуда. – Да, все равно. – И, чуть помедлив, прибавил:
– Уверяю вас, меня это ничуть не огорчает.
***
Когда Уинклс ушел, Бенсингтон стал перед камином и посмотрел на Редвуда.
– Ее светлость, – задумчиво сказал он.
– Ее светлость, – откликнулся Редвуд.
– Это принцесса Везер-Дрейбургская!
– Ни много ни мало троюродная сестра самого…
– Редвуд, – сказал затем Бенсингтон, – я знаю, это смешно, но… как, по-вашему, Уинклс понимает?
– Что именно?
– Понимает он, что это такое? – Бенсингтон невидящими глазами уставился на дверь и понизил голос. – Понимает он по-настоящему, что в семействе… в семействе его новой пациентки…
– Ну, ну, – поторопил Редвуд.
– В семействе, где все испокон веку были несколько… несколько ниже…
– Ниже среднего роста?
– Да. И вообще в этой семье все всегда были уж так скромны, решительно ничем не выделялись… а он собирается вырастить августейшую особу совершенно выдающуюся… такого… такого роста! Знаете, Редвуд, боюсь, тут есть что-то… это почти государственная измена.
Он перевел глаза на Редвуда.
– Вот, ей-богу, он ничего не понимает! – воскликнул Редвуд и погрозил камину пальцем. – Этот человек вообще ничего не знает и не понимает. Меня это злило, еще когда он был студентом. Ничего не понимает. Он сдавал все экзамены, запоминал все факты, а знаний у него было ровно столько же, сколько у книжной полки, на которой стоит Британская энциклопедия. Он и теперь ничего не знает и не понимает. Такой Уинклс способен воспринять только то, что прямо и непосредственно касается его великолепной персоны.
Он начисто лишен воображения, а потому не способен к познанию. Лишь такой безнадежный тупица и может сдать столько экзаменов, так хорошо одеваться и стать таким преуспевающим врачом. То-то и оно! Он все слышал, все видел, мы ему обо всем говорили, – и, однако, он совершенно не понимает, что натворил. У него в руках Чудо, на Чудо-пище он уже заработал себе чудо-имя, а теперь кто-то допустил его к августейшему ребенку, и он поистине делает чудо-карьеру! И ему, разумеется, не приходит в голову, что перед семейством Везер-Дрейбургов скоро встанет огромной трудности задача – принцесса ростом в тридцать с лишним футов… но где уж ему до этого додуматься!
– Будет страшный скандал, – заметил Бенсингтон.
– Да, примерно через год.
– Как только увидят, что она все растет и растет.
– Разве что постараются это скрыть… Так всегда делается…
– Такое не спрячешь, это не иголка.
– Да уж!…
– Что же они будут делать?
– Они никогда ничего не делают – королевским семействам это не подобает.
– Ну, что-то предпринять все-таки придется.
– Может быть, она сама найдет выход?
– О господи! Вот это да!
– Они ее запрячут подальше. Такие случаи в истории бывали. – И Редвуд вдруг совсем некстати захохотал. – Ее громаднейшая светлость! Резвое дитя в Железной маске! Им придется посадить ее в самую высокую башню родового замка Везер-Дрейбургов, она будет расти все выше и выше, – и они станут пробивать потолки, этаж за этажом… Что ж, я и сам в таком нее положении.
А Коссар со своими тремя мальчуганами? А… ну и ну!
Но Бенсингтон не смеялся.
– Будет страшный скандал, – повторил он. – Просто ужасный. Хорошо ли вы все это обдумали, Редвуд? Может быть, разумнее предупредить Уинклса? Может быть, постепенно отлучим вашего малыша от Пищи и… и удовольствуемся чисто теоретическими выкладками?
– Посидели бы вы полчасика у нас в детской, когда Пища чуть запаздывает, по-другому бы заговорили! – с досадой сказал Редвуд. Предупредить Уинклса – ну нет! Раз уж нас захватило течением, страшно не страшно, а придется плыть.
– Значит, придется, – ответил Бенсингтон, задумчиво уставясь на носки своих башмаков. – Да. Придется плыть. И вашему малышу придется плыть, и мальчикам Коссара – он кормит Пищей всех троих. Коссар не признает полумер – все или ничего. И ее светлости придется. И всем вообще. Мы будем и дальше готовить Пищу. И Коссар тоже. Ведь это только самые первые шаги, Редвуд. Нам еще многое предстоит, это ясно. Впереди величайшие события, невероятные… Я себе и представить не могу, Редвуд… Вот только одно…
Он принялся разглядывать свои ногти, потом сквозь очки кротко поглядел на Редвуда.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59